— Мне нужно римское гражданство, досточтимый. И не столько для себя, сколько для потомков. Вот для него в первую очередь, — я приподнял подмышки Волния, — Именно потому, что в перспективе Рим захапает всё, до чего дотянется своими загребущими руками, и многие при этом угодят к римлянам в рабство — настоящее, не фиктивное.
— Это я понял. Твоё счастье, что отец сообщил мне об этом лишь недавно и в оправдывающем тебя свете, иначе тебе бы небо с овчинку показалось! Ты бы хоть со мной сперва посоветовался, прежде чем ТАКОЕ отчебучить!
— И чем бы ты помог, досточтимый? Ты же сам прекрасно знаешь, что деньги тут бесполезны.
— Знаю. Ну, подумали бы, есть же разные способы. Может быть, и пришли бы к этому же решению, если бы не придумали ничего лучшего, но хотя бы уж не в таком постыдном варианте. Я мог бы выйти на самого Сципиона и договориться с ним — он всё-таки знатный патриций, сенатор-консуляр и патрон Испании и Карфагена, а не какой-то занюханный всадник-плебей. А может быть, даже и о твоём усыновлении договорились бы — не самим Сципионом, конечно, а кем-нибудь из его римских клиентов. А ты всё время норовишь все проблемы решить самостоятельно, да ещё и так, как никому бы больше в голову не пришло. Молодец, конечно, за это тебя и ценю, но иногда ты ТАКИЕ способы для этого выбираешь! Я хотел хорошенько отругать тебя перед твоим отбытием в Рим за «освобождением», но тебе крупно повезло. Я только сейчас подумал, как помогло бы нашим потомкам римское гражданство в сохранении нашей африканской собственности, только начал голову ломать, как мне всё это половчее устроить, а ты для себя и своей семьи этот вопрос, считай, и сам уже решил…
6 У гегемонов
— Летиция, я же просил тебя, говори медленнее, — перебил я римлянку, — Ты трещишь, как пулевой полибол. Ну, военная машина такая, очень скорострельная — не забивай себе этим голову. Я хочу сказать, что ты говоришь очень быстро, и я не успеваю понять твою скороговорку. Я же едва говорю на вашей латыни — ну, если приличными словами, конечно. Ты же не хочешь, чтобы я ругался, как портовый грузчик, верно?
Откровенно говоря, сдаётся мне, что она бы не возражала и против портовой брани, если бы при этом я говорил быстрее — ведь на её-то взгляд, надо полагать, это я тяну жвачку как заправский горячий эстонский парень. И собственно, так оно и есть, если честно. А что прикажете делать, если кругом одни римляне, и ни один из них не говорит ни на одном из нормальных человеческих языков, за которые я на сей раз согласен считать кроме русского и турдетанского даже финикийский с греческим. Но ведь эти римские орясины не владеют даже ими и лопочут исключительно на своей идиотской латыни! И ладно бы степенно говорили, размеренно, как ихние ораторы на римском Форуме, так хрен там! Про современных итальянцев фильмы смотрели? С какой скоростью эти макаронники тараторят, слыхали? Вот и эти гордые квириты — в основной своей массе такие же точно звиздоболы, трещащие как пулемёты. Гегемоны ихние, по крайней мере, то бишь простые как три копейки римские пролетарии — типа, если верить двум бородатым, то самые гегемонистые из нынешних средиземноморских гегемонов, гы-гы! Эта — как раз типичная гегемонша, обыкновенная римская кошёлка, и все ейные соседи — такие же, манерами не блещущие и едва ли выражающиеся изысканнее тех портовых грузчиков Остии. Но, как и все кошёлки, она тоже норовит изобразить светскую даму — в меру своего кошёлочьего понимания, конечно, так что мне ещё и от смеха приходится сдерживаться, а не только выражения выбирать. А посему — потерпит мою медленную речь, не сотрётся — особенно, когда я плачу звонкой монетой. Нехрен их баловать, млять, этих макароно-бэро античных. Я вовсе не любитель всевозможных фанатиков-сектантов типа ранних христиан и иудеев, да и гладиаторов вовсе не считаю такими уж несчастными и всеми обиженными, как наши бывшие идиологи-партеичи обожали живописать, но как припомню эти массовые травли в угоду римской черни — млять, скорее бы у нас в Испании всё налаживалось! Страсть, как хочется поскорее нормальный человеческий пулемёт «изобрести». До той травли всех, кто той черни не нравится, ещё далеко, да и гладиаторов тех в Риме пока не густо, но чернь, ради развлечения которой всё это и заведут — вот она, нарисовалась — хрен сотрёшь. Зачуханная, шумная, хамоватая — недалеко от карфагенской ушла. Гегемоны, млять!
С Летицией этой я познакомился буквально вчера у общественного источника воды. Инсулы многоэтажные в Риме уже есть — ну, на безрыбье, как говорится, и это можно считать инсулой. Хрущобы, млять! Дело даже не в том, что из камня у них только цоколь, а стены — из сырцового кирпича и дерева, и даже крыша иногда не черепичная, а местами вообще соломенная. Хрен с ним, недавно ведь только и начали их вообще строить, и требовать от них капитального финикийского качества было бы несправедливо. Как умеют и на что ресурсов хватает, так пока и строят, научатся — лучше строить будут. Не в отделке ведь собака порылась, а в реальных удобствах. Ведь что такое по нашим понятиям многоквартирная высотка? Это прежде всего связанные с ней городские удобства. Лифт — ладно, его и в наших пятиэтажных хрущёвках нет, да и не сильно-то он нужен в пятиэтажке. И в девятиэтажке-то, как отключат лифт на ремонт, так ходишь по лестнице, и хотя добрая половина ворчит, а некоторые и психуют, никто ещё у меня на глазах от этого не скопытился. Но водопровод, кухню, ванную и ватерклозет нам вынь и положь. Без них — хрен ли это за городской дом?
В античном мире, конечно, со всем этим труднее, но не до такой же степени! У меня-то в карфагенской квартире все эти удобства были, и я к ним успел привыкнуть. Правда, моё жильё элитным считается, а гегемоны карфагенские общественными довольствуются, но всё-таки они в доме, а не на улице. Это я прежде всего про ванну и клозет, если кто не въехал. В тутошних инсулах их вообще нет, даже общих на весь дом. Только в натуре общественные, то бишь на улице. Наверное, чтоб римское гражданское самосознание гегемонов подымать. Кухонь-то ведь домашних у них тоже нет, так что кроме как на толчке, больше им мировую геополитику обсудить и негде. Они ж римские пролетарии, в легионах не служат и даже со стороны боёв не наблюдают, но при этом стратегами себя мнят ничуть не худшими, чем хотя бы наблюдавшие. А туалеты у них вплоть до Веспасиана бесплатными будут, так что не столь уж и критично их полное отсутствие в самом доме. Ну, если знать римскую чернь и не щёлкать греблом на улице. Гегемоны ж эти, особенно нищеброды с верхних этажей, ещё и поразительно ленивы и далёкими прогулками утруждать себя не любят. Обязательно найдётся сволочь, которая справит свои дела в горшок, а выносить ведь его потом свободному римскому гражданину в падлу, а рабов-то ведь у него нет, а законная супружница или незаконная сожительница — тоже ж римская гражданка, и ей — тоже в падлу. Ну и выплеснет эта лахудра содержимое горшка прямо в окно — ага, на кого боги пошлют.
Вчера у нас на глазах прямо на башку одному прохожему послали — ага, вот это самое. А он ещё и перегрином италийским оказался, даже не латинянином, так что даже подняться и морду этим уродам набить не мог, а мог только просветить этих гордых квиритов об их породе и происхождении словесно, а разве ж таких этим проймёшь? Это они и от соседей ежедневно слышат и сами в этом вопросе, кого хошь, просветят — ага, на звучной трущобной латыни, недалеко ушедшей от говора грузчиков Остии. Нет, ну можно, конечно, чисто теоретически и к претору по делам чужеземцев с жалобой на них обратиться. Рим ведь — правовое государство, и даже перегрины имеют в нём право на защиту своих законных интересов. Но кто-нибудь верит в то, что аж целый претор станет говённым в самом буквальном смысле вопросом заниматься? А больше для перегрина никакой управы на полноправных римских граждан нет и не предвидится. Рылом не вышел. Меня-то, хвала богам, ещё в Карфагене мой купчина предупредил, который моим шёлком в Риме торгует, так что мы в курсе и греблом не щёлкаем, а рожи у моих спутников такие, что даже словесно их задевать ни у кого желания не возникает. Здесь ведь о варварах наслышаны и «знают совершенно точно», что варвар сперва убьёт на хрен, а потом только о последствиях для своей жопы подумает, если у него вообще есть чем думать. Мы в этом вопросе переубедить гордых квиритов тоже как-то не стремимся…
Где они моются — вообще хрен их знает. Я-то думал, что в термах, но оказалось, что нет ещё пока в Риме ни одной термы. В следующем столетии их только строить начнут, а пока есть только частные купальни в частных же домусах, в которых приличные люди обитают, а не эта шелупонь. Ну, кто возле Тибра обитает — этим-то есть где, если близостью Клоаки не побрезгуют, а вот остальные? Хотя, судя по запашку от некоторых, моется тот, кому лень чесаться. А кумар, учитывая отсутствие кухонь, ещё и от готовки жратвы прямо в жилых комнатах добавляется. Забегаловок-то питейно-жральных хватает, все первые этажи в основном под ремесленные мастерские, торговые лавки, да подобные заведения сдаются. У кого доходы позволяют в них питаться, те так и делают, но позволяют не у всех, и верхние этажи кашеварят в своих комнатушках практически поголовно.
А раз и санитарные удобства все на улице, и кухонь домашних нет, то и водопровод в римских инсулах, получается, не нужен. Акведуки-то в Риме уже есть, собственными глазами видели. Ещё, конечно, далеко не те ажурные трёхъярусные, которыми Империя славиться будет, а попроще, поприземистее, в один ярус, один в один у греков скопированные. Фонтанов нам на глаза не попалось — может и есть где в элитных районах, частными домусами нобилей застроенных, но уж точно не здесь. Здесь — только простые общественные источники для набора воды, подставив кувшин или амфору под вытекающую из каменной львиной пасти струю воды — и это у греков скопировали один в один. Впрочем, и в аристократических районах города технически ситуёвина не лучше — точно такие же источники, даже если и с фонтанами, из которых рабы хозяев точно так же кувшинами и амфорами воду в домусы носят. Разве только некоторые ушлые нобили, кто рядом с акведуком живёт, воду оттуда к себе в домусы отвели, но это противозаконно, а посему — исключительно явочным порядком. Вот заделается Катон цензором и, вместо того, чтоб всем это за плату разрешить, а то и вовсе всеобщее водоснабжение всех домов за ту же плату организовать, заставит те частные водоотводы ликвидировать. Ни себе, ни людям — забота о всеобщем равенстве, млять! Мог бы и казну Рима платой за водоснабжение тех домусов пополнить, и нобили едва ли отказались бы платить — мизер это по сравнению с прочими их расходами, и в инсулы бедноты на те собираемые с нобилей деньги водопровод подвести и водой их снабжать, и всем только лучше бы от этого стало. Но нет, в Риме не надо, как лучше, а надо, чтобы всем хреново было!
О горячем водоснабжении вообще молчу. Его и у меня у самого в моей элитной карфагенской квартире нет, и я вообще не уверен, реально ли оно для античной городской застройки вообще. Централизованное — скорее всего, однозначно нет, если халявы нет поблизости в виде природного геотермального источника. Это — только вблизи вулканов. А вот локальное, на инсулу, за счёт отопления — наверное, возможно. Ведь будут же нагревать воду в термах, когда построят их — не все ж они возле вулканов кучковаться будут. Какие в звизду вулканы возле самого Рима или в той же, допустим, Британии? Но пока этого нет ни в Риме, ни даже в Карфагене. В смысле — отопления инсул. Но у меня-то хоть кухня имеется, где воду для той же ванны и самим можно нагреть, если, допустим, рабов нет. А если бы был победнее и жил на верхних этажах, так и там кухни, а воду и цепным водоподъёмником поднять к себе можно — уж всяко проще, чем по лестнице с амфорой туда-сюда шустрить. Хоть и не люблю финикийцев в их основной массе, то бишь за очень редким исключением, но по части умения наладить удобный массовый быт — надо отдать им должное, римлянам сто очков вперёд дадут.
Я ведь со своими вообще в инсуле разместился вынужденно — нахрена ж нам, спрашивается, такое счастье по доброй воле? Нацеливался-то я на постоялый двор, да все заняты оказались. Готов был и виллу небольшую в предместье снять, да только никто на короткий срок не сдавал. Вот и пришлось соглашаться на инсулу, выбрав район неподалёку от Тибра выше по течению от впадения в него Клоаки. Правда, и тут облом вышел — хотел ведь первый этаж, который поприличнее, но, как уже упоминал, он почти весь под нежилые цели сдаётся, а на жилые остатки раньше меня съёмщики нашлись, да ещё и сразу на год, так что в конечном итоге на нужные мне считанные дни мне сдали только парочку квартирок — одну на втором этаже, вторую — вообще на третьем. Млять! Вселился, разместился, людей разместил, спускаюсь на улицу к источнику воды попить, а там — очередь за ней. Вот в той очереди как раз с Летицией и познакомились.
Собственно, сперва я и не на неё саму даже внимание обратил. А на что его там обращать-то, спрашивается? Ну, не крокодил, конечно, если по справедливости её заценивать, но по моим меркам и ничего хорошего — пигалица субтильная юлькиного примерно телосложения, только ещё и ниже ростом, и ноги покороче, и мордашка попроще — в общем, внешними данными, скажем прямо, не блещет. Бабёнка человек за пять до неё, как раз своей очереди в тот момент дождавшаяся и воду в свой кувшин набиравшая, гораздо симпатичнее выглядела. Интеллектуальными, ясный хрен, тем более. И Велия, и Софониба ей, как и всем прочим тутошним кошёлкам, и в том, и в другом сходу изрядную фору дадут. А внимание я обратил в первую очередь на пацанёнка ейного, которого она на руках держала, усмотрев в нём два весьма важных достоинства. Первое — то, что он пацан, а не девка… Чего?! Аттставить смех в строю! Нехрен по себе судить, извращенцы, млять! А второе — то, что хоть и постарше он моего спиногрыза, но не столь уж критично — как говорится, сойдёт для сельской местности. Ась?! Опять за своё?! Урою, млять!
Короче — мне как раз подставная «семья» из молодой бабы с пацанёнком требовалась, которые при моём «освобождении» из моего фиктивного рабства Велию с Волнием изобразят. Я ведь давеча вместе с собой и их Гнею Марцию Септиму «продал», дабы и им тоже римское гражданство при «освобождении» организовать. А заочно такие дела не делаются. И хотя тесть, проанализировав расклад, тоже пришёл к выводу, что подстава тут крайне маловероятна, рисковать без необходимости я не собирался. Самому-то, без бабы с дитём, смыться в случае чего не в пример проще. Да и утомлять жену с маленьким сыном поездкой в эту занюханную дыру, до превращения которой в толковый сопоставимый с Карфагеном культурный центр мы уж точно не доживём — как-то тоже не вдохновляло. Меня и самого-то нынешний Рим интересует — если по большому счёту — лишь с сугубо утилитарной точки зрения. Вот проверну в нём те свои дела, ради которых в него и прибыл — и нахрена он мне потом вообще сдался, спрашивается?
В общем, в первую очередь на чисто формальную пригодность внимание обратил — молодая баба с мелким пацанёнком подходящего возраста. Не факт, что подойдут именно эти, но других ещё искать надо, а эти уже в поле зрения попались. Не подойдёт сама — так не первый же день здесь живёт, кого-нибудь более подходящего подскажет и познакомит. Потом манеры заценил — ну, интеллигенции-то среди римской черни не водится в принципе, но и совсем уж махровой хабалкой не выглядит — похоже, что не так уж давно в городе обретается. Что одета бедно — это не показатель, я ведь тоже не в шёлковой тунике рассекаю, хотя имею и не одну. Не то место и не та публика, чтоб в лучшее выряжаться. А вот то, что кувшин для воды с явными следами склеивания — это уже как раз показатель весьма незавидного материального положения. Не так уж и дорог керамический массовый ширпотреб, и если склеивают из черепков раскоканный по неосторожности сосуд — обыкновенный местный кувшин, ни разу не какую-нибудь краснофигурную аттическую вазу — вместо того, чтобы наплевать и купить новый — значит, негусто у неё с купилками, и каждый медяк тратится осмотрительно. Такая заработать приличные деньги за один день, да ещё и не передком, уж точно не откажется…
От халявного угощения в таверне она, едва только уяснив, что ей за это не придётся расплачиваться натурой, ясный хрен, тоже не отказалась. Пайковое довольствие римского легионера за год оценивается в сорок пять серебряных денариев, равных по ценности аттическим драхмам. Делим на триста шестьдесят дней, на которые солдатское годовое жалованье в сто двадцать денариев и рассчитывается, и получаем чуть больше одной десятой денария — осьмушку, если точнее. Или один асс с четвертушкой, если на привычные бедноте медяки пересчитать. Это — голые продукты, без готовки, которую солдаты-однопалаточники сами по очереди на всю палатку выполняют. Субтильная баба, даже вместе с малолетним довеском, вряд ли съест больше здорового мужика, так что и их дневной прожиточный минимум можно считать примерно таким же. Но хрен ли это за жратва? Миска ячменной каши, заправленной салом без малейшего намёка на мясо, пресная пшеничная лепёшка, да стаканчик самого дешёвого вина. Так в забегаловке и за это изволь выложить асс — за одно посещение, а не за три. Словом, питаться в римских тавернах — даже так, по-солдатски непритязательно — может позволить себе далеко не всякий обитатель римских инсул. Когда я и заведение выбрал поприличнее, где уж точно не траванёшься, и мясное заказал с хорошим вином — не только себе и ей, но и на всех своих людей, в среднем где-то асса по четыре на человека, а со мной ведь помимо Тарха и четырёх испанских бодигардов ещё и слуга, которого я тоже наравне с бойцами за стол усадил, так что уж всяко поболе двух денариев мне всё это должно было обойтись — у гордой квиритки глаза на лоб полезли.
— Пока муж в гастатах служил, ему хватало и старой отцовской пекторали поверх туники, — делилась Летиция наболевшим, — В долги, конечно, влазили, пока он воевал, но небольшие. Хвала Юпитеру и Фортуне, нам всё время везло — его не посылали ни в Испанию, ни в Македонию, ни в Иллирию. Один раз на Сицилию, да два раза на Сардинию — больше года с небольшим не отсутствовал. Мы как раз перед его вторым призывом на Сардинию поженились — тяжело было, да и добычи он оттуда не привёз. Те, кто с Катоном из Испании вернулись, по двести семьдесят ассов из добычи от него получили, вернувшиеся из Македонии с Квинкцием — по двести пятьдесят, но я не завидую — многие ведь не вернулись, и их семьи не получили ничего. Мой-то хоть живым и невредимым вернулся, и его жалованья хватило, чтобы с долгами расплатиться и хозяйство поправить. Потом деверь, младший брат Луция, в призывной возраст вошёл. Землю ему, конечно, бесплатно дали — десять югеров, как и нам, скотом ему свёкр помог — своим поделился, даже волов ему купил, но его же ещё и для службы снаряжать пришлось! Хвала богам, пока только в велиты, но ведь и это недёшево! Новая туника — денарий, калиги — два денария, плащ — три денария, по денарию за три хороших дротика — это ещё три. Но это ещё мелочи! Щит — деревянный, только в центре железка, да тонкий ободок по краю — восемь денариев, шлем самый дешёвый кожаный — пять денариев, а меч — теперь ведь хороший, испанский требуется — целых пятнадцать денариев! Представляешь?