Молодой фотограф оказался как нельзя кстати.
Левушкин подошел к нему и с грустью сказал:
– Жаль. Сегодня нет красотки в черном.
Парень ухмыльнулся.
– Запал на Алину Корзун? Тут есть два варианта: либо она появится через четыре дня, либо не появится совсем. Так всегда бывает, когда девочки уезжают с клиентами.
– Слушай, парень, меня зовут Валерий. Или проще – Лера. Ты, я вижу, местный. Мог бы мне из своего архива дать ее фотографию?
Парень даже опешил и опустил фотоаппарат.
– Меня зовут Слава. Да, я работаю на клуб, и у меня есть фотографии. Общая, две тысячи, индивидуальная в позах – пять тысяч. Я зарабатываю и подарками не занимаюсь. Поедешь в типографию, там с тебя вдвое дороже возьмут.
– Хорошо. Мне нужна Алина одна. Готов платить.
– Деньги вперед.
Левушкин достал из кармана пять тысяч и подал парню.
– Последняя пятерка, что ли?
– Нет. У меня, кроме «пятерок», других купюр нет. Выдернул первую попавшуюся.
– Ладно, поехали. Сюда я снимки не повезу.
– Поехали.
Они вышли на улицу. Тут стояла кавалькада дорогих иномарок. Левушкин смотрел только на номера. Он не ошибся. Большинство машин имели московские номера, были и питерские. Значит, у людей есть здесь жилье, или они бронируют гостиницы. Этим делом надо заняться.
Они сели в «девятку» фотографа и поехали к нему. Очутились не в его доме, а в хорошо обустроенном подвале, приспособленном под фотостудию. Помимо аппаратуры, тут стояли железные шкафы с ящиками, каждый из которых был пронумерован. Он нашел нужный, открыл его и перебрал огромный ряд конвертов. Вытащил один из них. Содержимое высыпал на стол. Там лежали три снимка Алины Корзун. Портрет в полный рост, фас и профиль. Негативы Слава тут же бросил в конверт и убрал на место.
– Эти забирай. Размер А-4, как писчий лист. Качество сам видишь, не придерешься. Я не халтурщик, потому меня и держат.
Эта была настоящая удача. Теперь Левушкин знал имя и мог идти к Ленчику с фотографией девушки.
– Скажи, Славик, а ты не знаешь, с кем она уехала?
– Знаю. Это будет стоить папаше Дорсету еще пять тысяч.
– Много. Имени все равно не знаешь и номер машины не запомнил.
– Верно. Получил, что хотел, и досвидос.
Пришлось выложить еще «пятерку».
– Он подъехал к двенадцати к черному ходу и два раза посигналил. В это время я сидел на ящиках. Мне не разрешают курить в зале. А заодно и пленку перезаряжал. Гудки отвлекли меня. Обычно девушки выходят первыми и садятся в машину, получая ключи заранее. Машина подъехала к окнам. На втором этаже у девушек гримерка и раздевалка. Алина выскочила пулей и села на переднее сиденье. Они тут же уехали.
– В чем она была?
– В черном платье, сильно обтягивающем ее фигуру.
– А не в белом? Может, путаешь?
– У меня глаз наметанный. Я никогда ничего не путаю. В моей профессии такие штуки недопустимы. Парня я тоже запомнил. Бежевый плащ с погонами. В такую-то жару! Правда, по радио обещали обильные осадки. Не соврали. Ночью пошел дождь. А еще на нем была бежевая бейсболка с американской кокардой бейсбольной команды «Рейнджер». У нас мало кто такие имеет. Вещь привезенная. Козырек загораживал его лицо. Но мне показалось, что на нем были очки. То ли темные, то ли обычные. У нас черный вход плохо освещается. Одна лампочка над дверью.
– Судя по всему, он приезжал уже не первый раз. К тому же он сигналил, а значит, знал, что она его услышит.
– Да, въехал он уверенно, как к себе домой. Номер и марку машины я не запомнил. Знаю, что она была серебристого цвета. Сейчас это самый модный цвет. Обычный «седан».
– Значит, у Алины был свой парень. А ты говорил, что девушки первыми садятся в машину. Ну да черт с ними. А почему они возвращаются через четыре дня?
– Этого я не знаю. Спроси у девушек. Вот, к примеру, у Зои Мадо. Они снимают квартиру на двоих с Алиной. Вот та имеет успех.
– Зоя в каком костюме?
– В оранжевом. Ладно. Не буду тебя больше грабить.
Он достал из очередного ящика фотографии Зои.
– Дарю. Только их адреса я не знаю. Эту тайну даже Ленчик не знает. За кулисы тебя не пустят. Даже будь ты ментом с генеральскими погонами. Частная собственность. Дождись ее на улице и проследи, если она не нырнет в чью-либо машину.
– Хорошая идея. У тебя выпить есть?
Слава посмотрел на часы.
– Черт! В клуб уже возвращаться поздно. На сегодня с них хватит.
Он подошел к холодильнику, достал бутылку водки и пакет с логотипом клуба.
– Подкармливают, – с гордостью сказал парень.
Потом на столе появились рюмки из ресторана и приборы. Выпили.
– Скажи, Лера, и чего ты нашел в Алине? Она самая неприглядная.
– Сердцу не прикажешь.
Левушкина удивляла наивность фотографа. Он ничего не подозревал, рассказывая чужаку подробности. Или имел мощное прикрытие и ничего не боялся?
Глубокой ночью капитан ушел.
5
Капитан Левушкин ночевал в своем кабинете в управлении. Он знал, что подполковник приходит за час до начала рабочего дня, и решил выложить ему свою историю до прихода следователя. О любопытном прокуроре он и не подозревал.
Будильник разбудил его вовремя. Он умылся и направился к начальнику. Пришлось посидеть перед закрытой дверью десять минут. Наконец подполковник появился. Капитан встал.
– Срочный доклад, Сергей Натанович. Не для чужих ушей. Что сочтете нужным, сами доложите прокуратуре, а я напишу соответствующий отчет.
– Ладно. Я решил привлечь еще одного опытного парня.
Этим опытным парнем оказался майор Колодей, в эту минуту он открывал ключом свой кабинет.
– Тарас Семеныч, зайдите, есть разговор.
Старший оперуполномоченный Колодей подчинялся начальнику отдела по убийствам и тяжким преступлениям. Он вновь запер свой кабинет, и они уже втроем собрались в комнате начальника.
Левушкин выложил на стол фотографии.
– Вот портрет живой Алины Корзун. Позавчера в двенадцать ночи за ней приехала серебристая машина. Подъехала к черному ходу, куда дорогу с первого раза не найдешь. Окна танцовщиц находятся на втором этаже. Речь идет о престижном и дорогом мужском клубе «Ожидание». Принадлежит клуб Леониду Суреновичу Кардави. Среди посетителей я видел высокопоставленных чиновников мэрии, заместителя прокурора города и других. Так вот, машина дала два сигнала. На улицу тут же выскочила Алина в черном, прошу заметить, платье, и машина тут же уехала. Номер и марка машины не установлены. Водитель был в бежевом плаще с погонами и бейсболке с крабом бейсбольной команды «Рейнджер». В России такие редкость. В клубе работают двенадцать танцовщиц. Меняются постоянно. Текучка сумасшедшая. По четыре девушки в месяц. Все занимаются проституцией. Но дело поставлено очень хитро, так, что Ленчика мы на этом деле не поймаем. Просто клуб надо взять под наблюдение. Я знаю, с кем в одной комнате жила Алина. Они были подруги. И я думаю, что сумею развязать ей язык. Но, с другой стороны, связи Ленчика, как его все называют, нам перекроют кислород. Свидетели у меня есть, но они ненадежны. Не ладят с законом.
– Ленчик – менеджер. На его место посадят другого, – сказал подполковник. – Дело не в нем. Меня интересует белое платье. И куда делось черное?
– Черное преступник увез с собой, – предположил майор, – а белое надел на труп. Возможно, на черном остались пятна крови. Я в курсе. Читал сводки.
– Мысль стоящая, – кивнул подполковник.
– Белое платье – эксклюзив. Его покупали в Милане. Фирма Suzana с Россией не торгует. Мелкая, но знаменитая. Она только своих одевает. Концы надо искать в Москве, – уверенно заявил капитан.
– Тут вот какая петрушка получается, господа сыщики. Жертв клубных клиентов мы находили уже трижды. Очевидно, их теряли при перевозках. Об этом говорят мешки, в которые они были упакованы.
Да и было это давно. Но у всех перерезано горло бритвой. Доказать мы ничего не смогли. А тут убили женщину странным способом. И мы знаем, что она имеет непосредственное отношение к клубу. Хорошо. Фотографию – на первую полосу газеты. Колодей едет с белым платьем в Москву. Я даю тебе четыре дня отгулов. О нашем разговоре молчок. С прокуратурой я сам разберусь. Ну а ты, Левушкин, продолжай свое следствие и пиши подробные отчеты. Потом я подошью их к делу. А теперь быстренько за дело, пока тут лишних нет.
Оба офицера вышли из кабинета.
– И как он успел все сделать и не попался кому-нибудь на глаза, – удивился капитан.
Колодей махнул рукой.
– Он мог подарить платье в машине, она переоделась, а потом он сделал ей укол, уже мертвую взял на руки и спустился к беседке.
– А проезжающие машины?
– В три часа ночи? И потом, если ты увидел бы такую картину, то решил бы, что жених несет невесту к популярному месту, где они встретят рассвет.
– Возможно. Но есть еще одна деталь. Убитая долгое время носила обручальное кольцо. Загляни в морг и убедись сам. На безымянном пальце остался четкий след.
– Возможно. Но есть еще одна деталь. Убитая долгое время носила обручальное кольцо. Загляни в морг и убедись сам. На безымянном пальце остался четкий след.
Подумав, капитан кивнул головой.
6
Прекрасный особняк в два этажа принадлежал Ксении Кайранской, он достался ей в наследство от отца. Старик умер в глубокой старости, а Ксюша была поздним и любимым ребенком. Его жена умерла при родах. Отец один воспитывал свою дочь, обожал ее, дал прекрасное воспитание и образование. Сейчас ей тридцать, и она считалась самой завидной невестой, но влюбилась в писателя и ни о ком слышать больше не хотела. Ее брат, талантливый адвокат, пошел по линии отца. Тот был мировым судьей, сажал людей за решетку, а сын их защищал. Отца уважал весь город. Он слыл человеком справедливым, жестким, но честным. Шестьдесят лет просидел в кресле председателя и ни одного отвода или замечания.
Старшему брату Ивану досталась малая часть наследства. Отец больше ценил свою дочь и считал, что деньги ей более необходимы. У сына карьера складывалась не очень удачно. Он постоянно проигрывал дела своему оппоненту – прокурору Тендрякову, который строил процесс на косвенных уликах.
Все трое сидели на веранде в плетеных креслах и попивали коктейли. В доме не принято было пить чистый алкоголь.
Темой для разговора стала утренняя статья. Впрочем, ее можно назвать заметкой.
«Сегодня в пригороде Твери найден труп танцовщицы клуба «Ожидание» Алины Корзун. Прокуратура открыла уголовное дело по факту убийства. О ходе следствия горожан будут информировать правоохранительные органы». Под текстом размещалась фотография жертвы.
Зачитывал заметку Иван.
– К сожалению, мы ничего не знаем. Но прокуратура уже в курсе всех деталей.
– Не тот ли это труп, который мы видели, возвращаясь с дачи? – спросил жених Ксении.
– Похоже, – сказала Ксения. – Это было рано утром. Тело несли по тропинке, ведущей к беседке влюбленных. Кстати, дело ведет твой друг, Ваня, подполковник Сабуров. Ты же с ним постоянно видишься. Он от тебя не станет скрывать деталей. Тем более он на твоей стороне. Такой же правдолюбец, как и ты.
– И мне бы хотелось знать подробности, – сказал Арсений. – Мой первый роман наделал шуму. Людям моя история понравилась. Издательство ждет новой книги. То, что я сейчас пишу, меня не очень устраивает. Стандарт. Таких сотни на прилавках. А эта тема может стать интересной.
– Я попробую что-нибудь для тебя накопать. Но тут нужны очень веские обстоятельства, чтобы арестовать убийцу. Если они найдут подозреваемого, ему крышка. Причем он обязательно получит пожизненное. Других приговоров у судьи Митрофанова не бывает.
– Пусть они еще его найдут, – сказала Ксения. – Если честно, сожаления к шлюхам я не испытываю.
– Раз танцовщица кабаре – так сразу шлюха, – возмутился Иван. – Так просто людей не убивают. Обязательно есть мотив. Сутенер, ревнивый любовник, деньги… Такие женщины живут на лжи. Им верить нельзя.
– Да какой там мотив! – Арсений раздраженно махнул рукой.
Остальные промолчали.
7
Сегодня вечером Левушкин вновь направился в клуб. После утренних газет ничего не изменилось, будто смерть танцовщицы их не касалась. На сцене выступали двенадцать девушек, и одна из них была в черном. Быстрая замена удивила капитана. Тем более что девушка, вставшая на замену, была очень хорошенькой. Такую сразу не найдешь. Значит, Ленчик имел резерв. Девушки пропадали часто, и он тут же готовил замену. Причем его резерв имел свое общежитие и ждал своей очереди. Эти выводы он сделал, глядя на сцену. Все танцевали слаженно, и танцы не были легкими. Их надо долго учить.
Концерт длился два часа, а потом каждая выступала индивидуально в ярком луче одного прожектора на черном фоне, где они показывали свои формы. Вот только трусики не снимали, а значит, и стриптизом это не назовешь. Фотографа в этот день он не видел.
Зоя Мадо выступала третьей. Она и впрямь была лучше многих. Такую непременно закажут. Левушкин не стал дожидаться конца, а вышел на улицу и обошел здание, очутившись возле черного хода. Спрятавшись в темном углу, он начал ждать. Чутье его не подвело. Девушка торопливой походкой вышла из здания, обошла его и села в одну из машин с московскими номерами.
Левушкин прыгнул в служебную машину, выданную ему под расписку. Это был «форд» в отличном состоянии. Вскоре из центрального входа вывалился пьяный мужчина с букетом цветов и бутылкой шампанского. Он сел за руль «кадиллака», в котором уже сидела Зоя. Они сразу поехали. Левушкин двинулся следом.
«Кадиллак» привез парочку в престижный район. Они остановились у среднего подъезда и вышли. Левушкин не сомневался, что девушка привезла его к себе. В таких домах квартиры стоят очень дорого. Они зашли в дом. Капитан вышел из машины, закурил и начал смотреть на окна. Три окна зажглись на третьем этаже. Он мог рассчитать номер квартиры. Но партнер Зои его не интересовал. Капитан опять сел в свою машину и отогнал ее подальше в тень. Если даже девушка пробудет у клиента всю ночь, он должен ее дождаться, по-другому к ней не подберешься.
Он ждал. В тот же подъезд вошли еще двое мужчин, но ни в одном окне свет не зажегся. Дальше вообще стало все непонятным. Зоя вышла из дома минут через двадцать. Слишком быстро. Мало того, она села в «кадиллак» и уехала. Он тронулся следом. Город опустел, требовалось соблюдать осторожность, но девушка не заметила слежку. На одной из улиц она остановилась, пересела в белую «десятку» и поехала дальше. «Кадиллак» остался на месте. Мало того, она его не заперла, а просто захлопнула дверцу. Поведение Зои казалось очень странным. Наконец, она приехала в старую хрущевку и тут уже сама открыла кодовый замок. Через минуту на первом этаже зажегся свет.
Наконец настал удобный момент. Сейчас она одна. Капитан набрался смелости и пошел в атаку.
Он позвонил в дверь три раза, даже не догадываясь, что только на такой звонок клубные девушки открывают дверь. Зоя открыла ему в прозрачном пеньюаре, с распущенными длинными рыжими волосами. Девушка растерялась. Воспользовавшись моментом, он впихнул ее в квартиру, и вошел сам. Здесь сильно пахло духами, кругом кавардак, разбросанные женские вещи, две больничные койки, такие же тумбочки и огромный платяной шкаф, не считая множества зеркал.
– Я из убойного отдела, капитан Левушкин. Надо поговорить.
Зоя начала заикаться.
– Уб… бой… ный… от… дел?
– Где ваша соседка?
– Понятия не имею.
Она начала приходить в себя.
– Газеты не читаете? – спросил Левушкин.
– Нет. И телевизора у нас нет. Некогда.
– Тогда я вас введу в курс дела, – он достал газету с портретом Алины и бросил ее на одну из кроватей.
– Она убита прошлой ночью.
Зоя вздрогнула. Похоже, она забыла, как одета, а капитана сбивали с мыслей ее ноги, и он не мог сосредоточиться.
– Где и как?
– В пригородном лесу. А как, это не важно. С кем она уехала позавчера?
– Понятия не имею. Мы с ней о работе не говорим.
– Работа – это обслуживание клиентов после выступления в клубе?
– Какое вам дело, чем мы занимаемся после работы! У всех есть ухажеры. Вон Алина чемодан собирала. Это ее барахло разбросано. Она собиралась уезжать из Твери. Старье повыкидывала, а хорошее взяла с собой. Уехала не одна, а с кем-то, разумеется. Свои деньги она не тратила. Я, например, высылаю все деньги матери, которая сидит с моей дочерью. А то бы жила вместе с этой стервой в лачуге!
Зоя подошла к окну и глянула во двор.
– Ошибочка выходит. Машина Алины стоит на месте. Смотрите. Серебристый «лексус».
Капитан выглянул в окно.
– Это тот, что ли?
– Да. Он самый. Вообще-то она стерва та еще. И я не стесняюсь это говорить. Опутала какого-нибудь лоха, прикинулась овечкой и вошла в доверие. Это она умела. Был бы лох с деньгами и квартирой. Ясное дело, не местный. Свои всех знают и в нашу сторону не смотрят. Пока субботник не наступает. Тогда они на халявину нам ляжки мнут. И не «шестерки», и не менты. Ленчик тех давно отбил. Больше не суются. Меня, например, заммэра по снабжению любит. Идите, арестуйте его.
Зоя окончательно расслабилась.
– Послушай, Зоя, речь идет об убийстве. Тут ни один мэр руки пачкать не станет.
Зоя лишь ухмыльнулась. Он назвал ее по имени. Значит, адрес ему не Ленчик назвал. Настоящими именами только он мог их называть. И то один на один. Все девушки имели псевдонимы. Смешно, если бы Зоя вышла на публику как Раиса Сенчикова, бывшая буфетчица с теплохода «Максим Горький».
– Давно Алина работает в клубе?
– Не больше месяца. Откуда приехала, не знаю. Но повадки у нее столичные. Впрочем, если бы она кого-то убила, я меньше удивилась бы. Ее все побаивались. Видела я ее однажды с одним клиентом. Мельком. Под ручку его держала. Я на машине мимо проезжала. Высокий, в бежевом плаще с погончиками и такой же бейсболке. В темных очках. Лицо его описать не могу. Возможно, ему лет тридцать. Увижу еще раз, не узнаю. Мимолетный кадр. С клиентами под ручку не ходят. Но, видимо, он ее раскусил, раз прикончил.