Все комнаты в гостинице были заняты, тонкие перегородки пропускали любой звук, и казалось, что это пчелы вернулись на ночь в свое жилище и теперь гудят, гудят, гудят. Обмениваются впечатлениями.
– Бу, бу, бу. Бу, бу, бу.
Это за стеной. Женский голос. Назойливая баба никак не оставит в покое своего мужика. И чего ей неймется?
– Бу, бу, бу. Бу, бу, бу.
Антон уже начал задремывать под это равномерное гудение, когда мужик за стеной сорвался. Гостиницу потряс его громкий вопль:
– Не ори, люди спят!!!
Тут же во всех комнатах раздался громкий хохот. И долго еще никто в гостинице не мог успокоиться. Кроме назойливой бабы.
Капкан
Проснулся он, когда на улице было совсем светло. Глянул на часы: половина седьмого утра! А вчера собирался выехать в пять! Зато выспался. Голова слегка гудит, но это ничего, пройдет. Две чашки крепкого кофе и…
Потом вдруг вспомнил: Регина! Что-то неприятное случилось вчера. Что-то гадкое, липкое. И тут же перед глазами всплыло кафе, полосатый котенок, охотящийся за жуком, водка, шашлык, хозяин кемпинга, его жена, рассказ о светловолосом красавчике, который почти сутки дожидался в этой комнате Регину. Подумать только, в этой же комнате, потому что в гостинице больше нет двухместных номеров! Антон мгновенно вскочил, тряхнул головой. Кофе.
Хозяин, который давно уже был на ногах, понимающе взглянул на его помятое лицо. Легковых машин во дворе не было. Одни путешественники торопились на юг и время зря терять не хотели, другие, уставшие, возвращались домой и тоже, естественно, спешили.
Антон минут через двадцать был уже в пути. Гнал в сторону Ростова, прикидывая, что часов через семь доберется до побережья. Может, и раньше, потому что плохая дорога закончилась, началась хорошая.
Думал он, естественно, только об одном: о том, что узнал вчера. И вспомнил недавнюю встречу с Алисой. Сидели они в ресторане долго, не один час, и успели поговорить о многом, но поначалу она все время делала намеки. Теперь он понимает смысл этих намеков. Алиса хотела его предупредить, что у Регины есть любовник. А он все упирался, играл в благородство. Говорил, что женщину, с которой прожил столько лет, можно простить. Хотя бы ради сына. Один раз простить можно.
Неужели он тогда думал именно так? Алиса не говорила прямо, все намекала, интересовалась, не хочет ли он узнать подробности? И Антон решил поговорить с женой. Пусть лучше узнает от нее, чем от кого-то другого. Почему-то думалось, что Регина тут же все опровергнет. Найдет доказательства своей невиновности, очень ловко повернет все в другую сторону, и вот уже Алиса окажется виноватой. О, Регина умела это делать! Тогда еще струна, на которой держалось его к ней доверие и уважение, не порвалась, хотя любви никакой и не было. С самого начала не было любви. И вот теперь еще и это.
Он узнал имя, приблизительный возраст ее любовника, то, что он смазливый блондин и ездит на красном «Форде». Подозрение, посеянное Алисой, приобрело вполне конкретные черты, у него даже появилось имя и лицо. И он еще говорил тогда, в ресторане, что любимую жену можно простить! Алисе-то он зачем все это говорил? А затем, что хотел сделать ей больно. Его словно черти раздирали. Каждый раз в присутствии Алисы он прилюдно начинал демонстрировать свою любовь к Регине, обнимать ее, нашептывать что-то на ушко. Алиса наверняка думала, что он в этот момент тихонько говорит жене всякие нежности. Антон же в это время с загадочным влюбленным лицом шептал:
– Передай мне, пожалуйста, салат «Оливье», дорогая.
Или:
– Ты же знаешь, что я не люблю жирную пищу.
«Не люблю», «не люблю». А губы его в это время весьма выразительно шевелились. Причем это «не» заметить было сложно! Типичное поведение отвергнутого болвана. Доказать ей, что все у него прекрасно, все замечательно. Четырнадцать лет он это проделывал! А потом все-таки позвал Алису в их кафе.
Позвать-то позвал, но первым делом стал рассказывать о том, какая Регина замечательная жена и мать, какая умница, великолепная хозяйка, как понимает его и умеет ему угодить. Прямо-таки дифирамбы пел Регине! Алиса слушала очень внимательно…
…Серый «Мерседес» с зажженными фарами вылетел в лоб его «БМВ». Едва успел затормозить, вынесло на обочину. Вот камикадзе! Шумахер, мать его, который Микаэль! Скорость сто пятьдесят, не меньше, и столько же у Антона! Две лепешки останутся, тела автогеном придется вырезать! Урод!
Он стоял на обочине, смотрел на тормозной след. Надо успокоиться. Сам во всем виноват. Надо было бороться за Алису с самого начала. Но почему она только во время их последней встречи рассказала правду о своем муже? О том, какая у нее тяжелая жизнь? Ей тоже надо было сразу попросить помощи, а не откладывать это на долгих четырнадцать лет!
…Вновь дорога, дорога. После Ростова-на-Дону ехать стало спокойнее. По широченной трассе машина катилась как по маслу, обгоняя по крайней полосе все, что двигалось с меньшей скоростью. Он даже не заметил, как доехал до поворота на Краснодар. Дальше почти по прямой километров двести. Ехать хорошо, солнце не слепит, потому что дорога обсажена с обеих сторон высокими тополями. Их стволы снизу побелены известью. На большой скорости все это сливается в одну длинную белую полосу. Он едет к югу.
Сколько же воспоминаний связано с этой дорогой! Скоро будет то самое кафе, где они обедали во время своей второй поездки. Антон задержался тогда у машины вместе с Алешкой, а Регина пошла туда одна. Когда появились муж и сын, около нее уже крутился какой-то мужик. Потом Регина звонко смеялась над ревностью мужа:
– Ну! Дорогой! Он всего-навсего сказал мне пару цветистых комплиментов. А я не люблю комплименты.
– Почему? – спросил он, чтобы доставить ей удовольствие. Ведь уже много раз слышал ответ:
– Потому что женщине надо родиться либо красивой, либо умной. Иначе два этих качества вступают в противоречие. Если делают комплимент моей внешности, обижается умная женщина: «Я вам не какая-нибудь самка!» Если хвалят мой ум, тут же обижается красавица: «Что, уж больше и похвалить нечего?»
Вот так Регина успокаивала его ревность: выдавала подобные монологи, изо всех сил пытаясь доказать, что она женщина умная и не способна на глупые поступки. Сейчас, проезжая мимо того самого кафе, Антон скрипнул зубами. И мимо, мимо…
После того как он проехал Краснодар, на горизонте показались наконец горы. Сначала только сиреневая дымка вдали, похожая на опустившиеся прямо на землю грозовые облака. Но он знал, что ждать от них надо вовсе не дождя, с каждым километром эти сиреневые облака станут все зримей, весомей и наконец сгустятся до покрытой обильной зеленью плотной массы скал, наползающих одна на другую. Чем они выше, тем ближе к побережью, и воздух все влажнее, гуще, тяжелее для дыхания.
Хорошо, что в машине есть кондиционер. А с другой стороны, надо привыкать дышать этим воздухом, привыкать к сонливости и тяжести в ногах, потому что кислорода теперь будет не хватать. Воздух здесь похож на клейкую взвесь, которая словно облепляет все тело с ног до головы и тормозит всякое движение. Оттого в этом месте всегда хочется спать либо лежать на пляже, часто заползая в соленую воду и превращаясь на короткий срок в медузу, распластавшуюся на поверхности зеленой волны.
Дорога все время шла вверх, но это был не горный серпантин, просто череда длинных, плавных подъемов. Антон сбавил скорость, привыкая к новым условиям езды. Некоторое время уйдет на адаптацию. Еще километров пятьдесят, и машина выползет на побережье. А там пойдет ряд поселков, где на каждом доме объявление: «Сдаются комнаты».
Он увидел море и, как всегда, поначалу не поверил, что это оно. За рядами домов началась синяя гладь до самого горизонта, будто древний миф о том, что земля на самом деле плоская, есть полная правда, и она просто висит в пустоте. Снизу то ли три кита, то ли слона, которых никто никогда не видел, а вокруг это синее, бесконечное, не имеющее ни конца, ни дна сияние.
И тут же начались поселки. Антон ехал, не обращая внимания на объявления о сдаче жилья. У него была цель: пансионат «Звездный». Поэтому на красный «Форд» Антон обратил внимание только тогда, когда тот уже свернул на одну из узеньких улочек. Мельком отметил, что это «Форд Скорпио», номера у него московские и в машине сидят двое. Сзади он видел только, что у мужчины светлые волосы, а женщина брюнетка. Антон был слишком сосредоточен на дороге и увлечен новыми впечатлениями, чтобы сразу сообразить, что это та самая машина. Мысли лениво шевелились в голове. Потом вдруг он очнулся: блондин и брюнетка. Двое. Зациклился на голубом «Пежо», а ведь они могли пересесть в его красный «Форд»!
Он захотел развернуться, но дорога была слишком узкой, поток встречных машин бесконечен. Два часа дня, оживленное движение. И ему пришлось проехать еще километра два, потом свернуть на рыночек, который находился на противоположной стороне. Там Антон смог развернуться и поехать обратно, до поворота, где видел красный «Форд». Это могли быть и не они. Мало ли на юге похожих машин с московскими номерами? Но проверить не мешает.
Вот и поворот. Притормозил, свернул на ту же улочку, что и они, медленно поехал вдоль ряда домов. Что они могут здесь делать, мужчина и женщина на красном «Форде»? Комнату снимать? Да, если это не Регина со своим любовником, а какие-то другие люди. Регина никогда не будет жить в частном секторе, она предпочитает санатории и пансионаты. Если только это вообще она…
Антон увидел красный «Форд» возле небольшого кирпичного домика. На высоком заборе висело объявление: «Продается домашнее вино». И тут же надпись помельче: «Недорого, отличное качество!» Ах вот оно что! Виноградного винца им захотелось! Чтоб оно у них в горле застряло!
Антон остановился на обочине, вышел из машины и направился к «Форду». И тут только понял, что не знает твердо своих дальнейших действий. Что, бежать в дом, устраивать скандал? Или дождаться, пока они выйдут?
Первым делом он осмотрел машину. Трех– или четырехлетний «Форд», довольно ухоженный, в салоне лежат какие-то вещи. Они или не они? Зачем-то он нагнулся, заглянул под машину, распрямился, потрогал горячий красный капот. Не на сигнализации. Просто оставили возле дома, и все. Воров не боятся? Оглянулся: из-за соседнего забора за ним наблюдает какая-то женщина. Антон снова принялся ходить вокруг машины. И вдруг…
Ему показалось, что это красная куртка. Кожаная красная куртка. Антон просто-таки прилип к стеклу. Да, в машине лежит куртка. И сумки. Кажется, именно такую сумку Регина несла с собой в машину, когда уезжала на юг! Черт, черт! Надо успокоиться. Теперь-то они никуда не денутся. Он отошел от машины, попытался заглянуть через забор. Здесь, на юге, заборы складывают глухие, из камней, намертво прилепленных друг к другу. Антон даже подпрыгнул, держась руками за край. С другой стороны улицы за ним внимательно наблюдали. Нет, там деревья, ничего не видно. Войти, что ли? Вдруг стало противно оттого, что сейчас он застукает Регину вместе с любовником. Что она, интересно, скажет? «Это мой друг?» Ха-ха-ха!
Антон вернулся к своей машине, сел, захлопнул дверцу. Надо все хорошенько обдумать. Он же разумный взрослый человек. Цивилизованный. И все надо делать цивилизованно. Сейчас она выйдет и непременно узнает его машину. Не может не узнать.
И тут калитка открылась. Из нее вышел молодой светловолосый парень в черных очках, довольно смазливый, как и было обещано, одетый в шорты и до пояса голый. Антона всего передернуло. Конечно, на улице жара, и такой вид естественен, но почему же так противно видеть этого красавчика с обнаженным торсом? Даже тошнота к горлу подкатила. Если бы это был какой-нибудь другой мужчина, тогда ему было бы все равно, как он одет. Почему он один? Где женщина, что с ним ехала?
Парень торопился, лицо у него было взволнованное. Антон ждал даму, но она не появилась. Парень же сел в машину, хлопнул дверцей и стал разворачиваться. Кажется, он здорово торопится. Минута, и «Форд» поехал по направлению к шоссе. Антон колебался недолго. Куда денется женщина, если она без машины? Будет ждать своего кавалера. Значит, надо ехать за ним. Это даже хорошо, что они разделились. Сначала он разберется с блондином. Догонит, посигналит, заставит остановиться, потом они выяснят отношения. Почему начались эти загадочные телефонные звонки, какие у этих двоих планы и почему молчит мобильный телефон Регины? А дальше будет видно. Еще несколько минут, и все прояснится. А с ней он разберется потом. Это гораздо сложнее, потому что она все-таки женщина.
Антон выехал вслед за красным «Фордом» на шоссе. Тот мелькнул впереди, метрах в пятидесяти. А мальчишка-то довольно резвый! Лихо рулит по горам! И здорово торопится. Небольшой подъем, а за ним впереди довольно длинный и крутой спуск. И опасный поворот. Вот и знак. И перед спуском другой: «Тормози двигателем!» Это горы, а значит, не зевай, водитель! На равнине на длинных крутых спусках можно долго катиться на нейтралке, экономя бензин. А здесь рычаг переключателя скоростей ни в коем случае нельзя ставить в нейтральное положение! Если тормоза чуть-чуть неисправны, ты не справишься с машиной и вылетишь из поворота. Потому что это горы.
Антон сразу подумал, что парень как-то особенно лихо пошел на спуск. А внизу совсем разогнался. Встречная машина даже мигнула. Мол, с ума, что ли, сошел? Так водители выражают свое возмущение опасными действиями лихачей. А красный «Форд» и не собирается тормозить! Господи боже! Господи!
Антон немного видел в жизни аварий. А тут все произошло на его глазах. «Форд» не вписался в крутой поворот и вылетел с шоссе, словно выпущенный из пушки снаряд. Скорость его на спуске была слишком высока. И вот обрыв, пропасть, камни. С вершины горы, где слегка притормозил Антон на своей «БМВ», хорошо было видно, как красная машина упала вниз с большой высоты, несколько раз перевернулась и замерла. Антона даже пот холодный прошиб. Понял только, что визга тормозов он не слышал. Водитель «Форда» летел, будто не догадываясь о том, что происходит. Или тормоза были неисправны? Парень не похож на самоубийцу. Но как летел! Как летел!!!
На обочине стали останавливаться машины. Антон тоже подъехал, увидел, как мужик в черной «Волге» по сотовому вызывает «Скорую».
– Надо бы спуститься, – неуверенно сказал кто-то.
И все словно очнулись. Первые несколько минут испытывали шок. Так все стремительно произошло!
– И в полицию надо позвонить!
– Может, они еще живы?
Они?!! Нет, в машине парень был один, Антон это видел. И он вряд ли остался жив. Такая высота! Хотя не мешало бы узнать это наверняка. Но вниз вместе с добровольными спасателями он спускаться не стал. «Скорая» приехала быстро. И вообще Антону показалось, что прошли какие-то считаные секунды с тех пор, как он выехал вслед за «Фордом» на шоссе. Потом он услышал:
– Водитель мертв, – и посмотрел на часы.
Прошло сорок минут.
– Надо же, какой молодой!
– Документы при нем?
– Да, имеются. И деньги, много денег.
– Я видел. Доллары. Несколько пачек. И все по сто баксов.
– Да-да! Сумка на переднем сиденье лежала, она разорвалась, деньги рассыпались. В машину заглянул – везде доллары! Кровь и деньги! Парень-то весь купюрами облеплен! Даже на лбу сто баксов! И кровищи!
Упавшую в пропасть машину уже оцепила полиция. Доллары произвели самый настоящий фурор. Про сумму никто не знал, говорили только, что много. Не одна тысяча и не две. Подробности тщательно охранялись стражами порядка. Антон понял, что больше ловить здесь нечего. Парень мертв, при нем были деньги. Теперь надо подумать о Регине. Ему даже на мгновение стало ее жалко. А вдруг она любила этого насмерть разбившегося мальчишку? Но только на мгновение, потому что потом ему снова стало больше всего на свете жалко себя.
– Вы видели, как все произошло?
– Что? – Антон невольно вздрогнул: это еще кто?!
– Ваши документы, пожалуйста. Сержант Галадзе.
Молоденький гаишник, козырнув, протянул руку, повторил:
– Ваши права.
– Я ничего не видел! – сказал Антон.
– То есть как это? А говорят, вы первый приехали!
– Кто говорит?
Антон обернулся. Пассажиры двух машин видели, как его «БМВ» ехала следом за красным «Фордом». Надо же, какая неудача! А почему, собственно, неудача? Антон не мог оценить ситуацию до конца, возникло ощущение, что на его ноге щелкнул капкан. Надо было сразу же уехать, а не ждать, когда «Скорая» установит смерть этого парня!
– Послушайте, господин Галадзе, мне надо ехать. Срочно. Меня ждут. Женщина. Ну, вы понимаете?
– Понимаю. Отдыхающий, как не понять. Давайте документы, я все запишу. Фамилию, имя, номер машины. Потом вас вызовут для дачи показаний. Вы надолго у нас задержитесь? – Сержант посмотрел на номер: московский.
– Нет, я скоро уезжаю. Возможно, сегодня.
– Ничего, мы проверим.
Он уже записывал номер машины. Антон понял, что терять ему нечего, и протянул документы. Не хватало еще сбежать и тем самым навлечь на себя подозрение.
– Где собрались остановиться?
– Я же сказал, что уезжаю.
– Такой молодой парень разбился насмерть! Неужели трудно рассказать, как все было?
– Ладно. Пансионат «Звездный». Но сейчас я тороплюсь.
– Всего хорошего.
Сержант отдал документы, вновь вежливо козырнул. Антон сел в машину, развернулся и поехал туда, где осталась она. Потом только понял, что сержант местный и наверняка знает, что пансионат «Звездный» находится в противоположной стороне. Ну и черт с ним!