— Для нас — да. Для них — нет.
Военные девицы долизывали шоколад.
Они опьянели от шоколада, глаза стали мутными, движения неуверенными.
В таком виде их и застал офицер, который явился с проверкой.
С первого взгляда он понял, что пленники делом не занимаются, а девицы находятся в каком-то странном состоянии.
Не тратя времени понапрасну, начальник начал кричать на девиц, а они только отмахивались от него, под влиянием шоколада начисто забыв о военной выправке и дисциплине.
Офицер решил проверить, что же произошло на самом деле, и приказал Аркаше откусить и сжевать кусочек подозрительного вещества. Военные девицы глядели, как Аркаша жует шоколад, и стонали от желания продолжить пир, хотя и были полны сладким по уши.
Увидев, что Аркаша остался жив, офицер тоже откушал шоколада. В отличие от девиц, он был человечек дисциплинированный, смог оторваться от лакомства и, забрав остаток, покинул помещение. Ушли и перекормленные девицы.
— Времени у нас мало, — сказал Аркаша.
— Надо бежать, — сказала Алиса.
— Плохое Пашкино воспитание, — сказал Аркаша. — Чуть что — сразу бежать, хватать, стрелять, принимать меры.
— А ты что предлагаешь?
— Я, как всегда, предлагаю думать, — ответил Аркаша. — Я убежден, что сейчас убегать куда опаснее, чем оставаться.
Глава 10 Завоеватели Земли
Вскоре вернулся офицер и привел с собой начальника в генеральском чине.
— Выходи! — приказал офицер, не сомневаясь, что любое существо в Галактике должно беспрекословно выполнять его приказы.
Алиса и Аркаша подчинились.
— Не забудь, — напомнил Аркаша Алисе, — мы с тобой отсталые, но мирные дикари, которые населяют эти места.
— Что ты дикарь, — сказала Алиса, — они поверят… — Аркаша и в самом деле выглядел диким существом — босиком, в набедренной повязке, лохматый и худой. — Но меня трудно принять за дикарку, — сказала Алиса.
— Посмотрим, — не стал спорить Аркаша. — Если ты думаешь, что твой плащ — вершина портновского искусства, а твои сапожки сделаны лучшими сапожниками Вселенной, ты глубоко заблуждаешься.
Их ввели в большое помещение, которое на инопланетном корабле исполняло роль кают-компании. У дальней стены на возвышении стоял круглый стол. Вокруг него восседало несколько военных в пышно расшитых мундирах, украшенных множеством орденов и значков. От этого стола, как лучи от солнца, расходились еще десять столов. За ними сидели рядовые обитатели корабля — все в военной униформе, со значками и позументами.
При виде пленников никто и бровью не повел — все были заняты едой.
В центре, уперев в пленников тяжелый взгляд, сидел лилипут с квадратной челюстью, через все лицо — косой шрам. Даже за столом он не снял каски с железным козырьком. На эполетах у него были вышиты кометы.
Справа от командира восседал старичок, увешанный значками так густо, что под ними не было видно мундира. У старичка были удивительные усы — напомаженные, покрытые лаком, такие твердые, что на их концах висели маленькие золотые колокольчики, которые тонко позвякивали в такт, когда старичок открывал рот или поводил головой.
Слева от командира сидела рыжеволосая женщина средних лет, широкоплечая, полногрудая, упитанная, веселая, которая беспрестанно жевала. Она тоже была в мундире, который не застегивался — видно, шили его, когда она не была еще такой толстой.
За столом сидели и другие орденоносные начальники, но Алиса не успела их рассмотреть.
У главных персон губы и щеки были измазаны шоколадом. Видно, они втроем и сожрали остатки.
Между столом быстро пробегали плохо одетые, оборванные люди, которые разносили блюда с пищей и кувшины с напитками. Алиса обратила внимание на черноглазую худенькую девушку, которая не отрываясь глядела на Алису, затем споткнулась о валявшуюся на полу кость и чуть не выронила блюдо, но усатый старичок успел перегнуться через стол и подхватить его. Поставив блюдо на стол, он уцепился тонкими пальцами за ухо девушки и дернул. Девушка заплакала, а соседи старика за столом расхохотались.
Человек со шрамом поднял руку, призывая своих товарищей к тишине.
— Слушайте и поражайтесь, ничтожные дикари! — выкрикнул он на космолингве. — С этого мгновения вы мои подданные! Радуйтесь!
Алиса с Аркашей молчали.
— Вам понятно? — спросил старик с напомаженными усами.
— Здравствуйте, — смиренно сказала Алиса. Она решила — пускай командует Аркаша. Он первый попал в плен.
— Первые выводы таковы, — сообщил старикашка. — Мои научные сотрудницы доложили, что туземцы способны сложить из палочек крест, но перед квадратом останавливаются в растерянности. Следовательно, они еще не люди.
— Это какие сотрудницы? Которые половину сладостей сожрали? — строго спросила толстуха.
— Мои сотрудницы, — ответил старичок злым голосом, — пожертвовали собой ради науки. Это разведчицы высокого класса.
— Ладно, ладно, — сказал главный начальник. — Не ссорьтесь, птенчики. Здесь я решаю — кто прав, а кто виноват.
Его слова, сказанные громче, чем было необходимо, вызвали в зале бурю восторга. Военные поднимались со своих мест, тянули вверх руки, звенели медалями и кричали:
— Вперед! Вселенная принадлежит нам!
— Ты будешь женщина, — сказал главный военный, показывая на Алису толстым корявым пальцем, на котором блестело несколько перстней. — А ты — мужчина. — Он показал на Аркашу. Сказал он это так важно, будто до этого Аркаша был лягушкой, а Алиса — муравьем. А теперь они назначены на должности мужчины и женщины.
Аркаша смиренно спросил:
— А ты кто будешь?
— Молодец! — обрадовался главный военный. — Славно спрашиваешь. Умница. Я — командующий непобедимым и грозным кораблем «Месть» флота Его Величества, я — суперадмирал!
И в зале поднялся восторженный рев. Он долго не стихал. Наконец адмирал жестом прекратил восторги подчиненных, а наивный Аркаша спросил:
— Любят вас, что ли?
— Любят! — заявила толстая женщина и, поднявшись с места, крепко обняла адмирала.
— Это — моя Боевая Подруга, — пояснил адмирал, похлопав толстуху по спине. — А это, — другой рукой он похлопал по плечу старикашку, — наш знаменитый и великий теоретик, любимец народа профессор Как-тебя.
На этот раз военные в зале не кричали.
— Профессора меньше любят, — сказал Аркаша.
— Куда как меньше, — согласился адмирал. — Меня больше. И я думаю, что они правы.
— А это все ваши подчиненные? — спросил Аркаша.
— Это мои соратники! Боевые псы! Волки войны! Шакалы космоса! Пантеры Вселенной!
Вновь поднялся страшный рев. Как они стучали каблуками! Как рявкали! Как стонали!
— Я думаю, что вы прилетели нас завоевывать, — сказал Аркаша.
— Кто тебе сказал? — сразу насторожился адмирал.
— Рано дикарям об этом знать, — сказал профессор.
Алиса почувствовала неладное — она нечаянно кинула взгляд на профессора и увидела в его остром взоре недоверие и настороженность. Аркаша перегнул палку — он решил, что их окружают глупые солдафоны, которых легко одурачить.
— Вы живете в лесу? — хитренько спросил профессор, облизывая длинным языком шоколад с морщинистых щечек.
— Конечно, мы живем в лесу, — сказал Аркаша. — Где же нам еще жить?
— И вы кушаете сладкие вещи? — спросил старичок.
Адмирал и его Боевая Подруга замерли.
— Кушаем, — сказал Аркаша, не чувствуя подвоха.
— Хорошо живете, — сказал старичок. — А где ваш город?
— Какой город? — спросил Аркаша.
— Такой дикий, что не знает, что такое город, — удивился старичок.
— Очень дикий, — согласилась Боевая Подруга. — Надо ему всыпать ударов сто, тогда сразу поумнеет.
— Это интересная идея, — сказал старик. — Как вы думаете?
В зале раздались разрозненные крики:
— Выпорем!
Затем они слились в общий крик. Солдаты ритмично колотили кулаками по длинным столам и скандировали:
— Вы-по-рем! Вы-по-рем!
И в этом крике была такая дикая ярость, что Алисе стало не по себе.
— Ну хватит, хватит, мои молодцы! — остановил их адмирал. — Нужно будет — и голову отрубим… Ну что, продолжим допрос?
Зал постепенно успокоился.
— Значит, вы, дикари, живете в лесу? — спросил адмирал.
Аркаша кивнул.
— И нет у вас заводов и фабрик?
— Нет, — сказал Аркаша. — Откуда им взяться?
— А это что? — Резким движением адмирал дернул за край набедренной повязки Аркаши, и та размоталась. Аркаша остался совершенно голым.
Адмирал брезгливо поднял ткань над столом.
— Что ты скажешь, моя прекрасная Подруга? — обратился он к соседке.
— А то скажу, что ткань грубая, — ответила Подруга. — Но сделана на станке. И покрашена синтетической краской.
— А то скажу, что ткань грубая, — ответила Подруга. — Но сделана на станке. И покрашена синтетической краской.
— Я так и думал, — сказал адмирал.
— Он такой же дикарь, — заметил старичок, — как я крокодил.
— Весь мой жизненный опыт говорит, — сказал адмирал, — что перед нами лазутчики и шпионы.
— Придется вас казнить, — заявила Боевая Подруга и расхохоталась.
— Это еще почему? — спросила Алиса, стараясь изобразить возмущение. Хотя у нее похолодело в груди. Эти бандиты совершенно не умели шутить.
— А потому, — вмешался профессор, — что мы прибыли к вам как друзья. Но вместо милых, добрых туземцев видим шпионов и лазутчиков.
— Но мы же к вам не приставали! — воскликнул Аркаша. — Вы же сами на нас напали.
— Это не так, — сказал старичок. — Это вы заставили наших смелых и честных солдат на себя нападать.
— Как так? — не понял Аркаша.
— А зачем вы ходили по временно оккупированной нами территории? Зачем вы полезли в запретную зону?
— Там не было написано!
— Не было? — Адмирал был удивлен и рассержен. — Как так не было написано? Вы обязаны были написать! Кто отвечает за надписи?
В дальнем конце стола вскочил офицер.
— Надписи были готовы, ваше могущество, — сказал он. — Только установка немного задержалась, потому что мы не знали местного языка.
— Вы должны были ставить надписи на нашем языке! — закричал старичок. — Сколько раз вам говорить одно и то же! Пускай они учат наш язык! Вот когда они нас завоюют, тогда пускай и ставят свои надписи и вывески!
— Как так они нас завоюют? — рассердился адмирал на профессора. — Кто нас завоюет?
— Это я в теоретическом плане, — испугался старик.
— Десять розог! — приказал адмирал.
— Нет, только не это! — закричал старичок. — Такое унижение я не перенесу! На глазах у рабов!
— А ну кыш отсюда! — гаркнул адмирал на оборванцев, которые разносили еду. Те разбежались по углам. Затем адмирал показал на Аркашу, который сидел на корточках, съежившись, потому что оказался совсем голым в такой компании, и добавил: — А штаны отдашь ему!
Под улюлюканье военных старичок покорно разделся, потом дрожащей рукой протянул свои штаны — все в галунах и позументах — Аркаше, а тот покорно их принял и надел.
Солдат принес кнут на длинной толстой рукоятке.
К удивлению Алисы, со своего места поднялась Боевая Подруга и, взяв кнут, жестом показала старичку-теоретику, что ему надо встать на четвереньки.
Многие вскочили со своих мест, шум в зале стоял невообразимый.
Боевая Подруга принялась хлестать старичка, а все остальные, включая адмирала, отсчитывали удары, и, что было очень странным, старичок тоже отсчитывал удары.
Алиса увидела, что из-за угла за наказанием наблюдает черноглазая кудрявая девушка-рабыня. Глаза ее горели от восторга, губы считали удары, а ладошки прихлопывали в такт. «Ох и не любят вас ваши рабы!» — подумала Алиса. Впрочем, старик был сам виноват.
Когда экзекуция закончилась, профессор, прихрамывая и сутулясь, ушел прочь из зала. Вслед ему кричали и улюлюкали, но он даже не обернулся. Алисе стало жалко его — нельзя же так над людьми издеваться!
Но о старике все сразу забыли.
Адмирал поднялся на стул, чтобы его лучше было видно, и отставил ногу в блестящем сапоге. Он держал в руке кружку с пивом.
— Слава нам, непобедимым! — закричал он.
— Слава! Слава! Слава! — безумствовали солдаты.
— Как зовут твою ничтожную планетку? — закричал адмирал, обращаясь к Аркаше.
— Земля, — ответил Аркаша.
— Земля — ты наша рабыня! — завопил адмирал.
И он начал петь:
— Мы тебя растопчем!
— Раз-два, раз-два! — вторили ему солдаты, стуча кружками о столы.
— Мы тебя смешаем с пылью!
— Раз-два! Раз-два!
Алиса подвинулась к Аркаше, который стоял, придерживая штаны.
— Пора бежать, — сказала она.
Но Аркаша не успел даже ответить.
Между ними возникла рыжая голова Боевой Подруги.
— Убежать успеете, — сказала Боевая Подруга. Она все еще держала в руке кнут, которым порола старика профессора. — Сначала поговорим.
Она толкнула Алису в спину, чтобы та шла вперед.
Возникший справа солдат подтолкнул Аркашу.
Через минуту они были в низкой комнате, где вдоль стен тянулись узкие диваны, а пол был устлан ковром.
По комнате ходил профессор. Он был уже в других штанах.
— Садитесь, — сказала Боевая Подруга.
— Хорошо тебе так говорить, а я сесть не могу, — ты же меня в кровь испорола.
— Так тебе и надо, — ответила Боевая Подруга.
Она бухнулась на диван и вытянула ноги, затянутые в черные кожаные штаны и сапоги.
— Вернемся домой, — сказал старичок, — напишу на тебя жалобу в суд. Заплатишь мне штраф как миленькая.
— Да разве ты будешь ждать возвращения? — ухмыльнулась Боевая Подруга. — Ты же каждый день на меня телеграммы-жалобы строчишь. Хорошо еще, что радисты у меня в кармане.
Старичок рассердился так, что принялся бегать по комнате. Но Боевая Подруга не обращала на него никакого внимания.
— Ну что, мои дикари, — сказала она, разглядывая Алису и Аркашу. — Будем врать и изворачиваться или поговорим как разведчик с разведчиком?
— Что вы имеете в виду? — спросил Аркаша.
Вид у него был потешный. Штаны старика, украшенные позументами и галунами, были ему велики, и он их придерживал двумя руками, чтобы не потерять.
— А то мы имеем в виду, — сказал старичок, — что вы дикарей только в кино видели. Признавайтесь!
— А если не признаемся? — спросил Аркаша.
— Смерть ваша будет ужасна! — зарычала Боевая Подруга.
— Подружка шутит, — сказал старичок. — Ничего вам не угрожает, кроме адмирала, без которого мы, к сожалению, не можем обойтись. Мы-то вас не тронем. Мы — интеллигентные, образованные люди…
— Мы вернем вас адмиралу, — заявила Боевая Подруга. — Он в гневе безрассуден.
— Отдавайте, — сказал Аркаша. — Но тогда ни один из вас не уйдет отсюда живым.
— Вот такого разговора мы ждали, — сказал старичок. — Это уже беседа равных. Выкладывайте ваши карты на стол.
— Мы живем здесь, в лесу, — начал Аркаша.
— Только без этого, — перебила его Боевая Подруга.
Тут дверь распахнулась, и большими шагами вошел адмирал.
Если он и был пьян, то теперь это не чувствовалось. Взгляд его был ясен, руки не дрожали, шаги были уверенны.
— Простите, господа, — начал он. — Пришлось задержаться. Мои воины немного разыгрались. Ну просто псы!
— Зато верные, — вставила Боевая Подруга.
— Может быть, — рассеянно ответил адмирал. Потом обернулся к старичку: — Не беспокоит?
— Терплю, — отозвался старичок.
— Не мог я тебя не выпороть, — сказал адмирал устало. — Ты же глупость брякнул, непатриотично вел себя при народе.
— Стар я стал унижения переносить, — сказал старичок, но адмирал уже отвернулся от него и спросил у Боевой Подруги:
— Ну и как наши гости? Что рассказывают?
— Этих двоих к нам подослали. И теперь ждут их возвращения.
— Вернее всего, со всех сторон к нам уже подтягиваются войска, — добавил старичок.
Адмирал обернулся к пленникам. Он стоял, широко расставив ноги и набычившись. Шрам на щеке покраснел.
— А вы что скажете? — спросил он. — Прав мой старик или врет?
Алиса поглядела на Аркашу. Она не знала, как себя вести. Может, у Аркаши есть линия поведения? Если бы сейчас спросили у Алисы, что делать, она бы точно ответила — рассказать правду, объяснить этим лилипутикам, что они ошиблись, что им никогда не завоевать Землю. Пускай лучше улетают к себе.
— Зря вы время тратите, адмирал, — сказал Аркаша. — Ничего вам с нами не поделать, зато за нарушение галактического мира вам придется отвечать по закону.
— Юноша, — насупился адмирал, — боюсь, что цивилизация, к которой ты принадлежишь, не знает, что бывают законы женские и законы мужские. Законы женские охраняют дом и помогают растить детей. Законы мужчин учат захватывать, покорять, отнимать и завоевывать.
— Зачем? — спросила Алиса.
— Молчать, когда я говорю! Только мужской закон ведет к прогрессу, только в мужском законе есть смысл жизни. Те планеты, на которых царит женский закон, обязательно становятся рабами мужских планет. Мы идем от планеты к планете, от звезды к звезде! Все планеты у нас под ногами. Каждый, кто встанет против нас, будет растоптан сапогами!
— Хорошо, — сказал Аркаша. — Вот, к примеру, вы нас завоевали. А потом что?
— Мы завоюем всю вашу планету, мы покорим вас! Вы станете нашими рабами!
— А потом?
— Потом мы покорим соседнюю с вами планету.
— А потом?
— Мы живем и, значит, двигаемся, — сказал старичок-теоретик. — Мы впитываем в себя знания и силу покоренных. После каждого завоевания мы становимся сильнее. И наступит день, когда мы станем самыми сильными во Вселенной. Это наша судьба!