а нужный хозяйскому телу.
* * *Вся интимная плеяда
испарилась из меня —
нету соли, нету яда, нету скрытого огня.
* * *Только что вставая с четверенек,
мы уже кусаем удила,
многие готовы ради денег
делать даже добрые дела.
* * *Опыт не улучшил никого;
те, кого улучшил, – врут безбожно;
опыт – это знание того,
что уже исправить невозможно.
* * *Про подлинно серьезные утраты
жалеть имеют право лишь кастраты.
* * *Хоть лопни, ямба от хорея
не в силах был я отличить,
хотя отменно знал еврея,
который брался научить.
* * *Не зря из мужиков сочится стон
и жалобы, что жребий их жесток:
застенчивый досвадебный бутон
в махровый распускается цветок.
* * *Романтик лепит ярлыки,
потом воюет с ярлыками,
а рядом режут балыки
или сидят за шашлыками.
* * *Как метры составляют расстояние,
как весом измеряется капуста,
духовность – это просто состояние,
в котором одиночество не пусто.
* * *Ища свой мир в себе, а не вовне,
чуть менее полощешься в гавне.
* * *Повсюду мысли покупные,
наживы хищные ростки,
и травят газы выхлопные
душ неокрепших лепестки.
* * *Давно про эту знал беду
мой дух молчащий:
весна бывает раз в году,
а осень – чаще.
* * *Не раз наблюдал я,
как быстро девица,
когда уже нету одежды на ней,
от Божьего ока спеша заслониться,
свою наготу прикрывает моей.
* * *Когда от тепла диктатуры
эпоха кишит саранчой,
бумажные стены культуры
горят или пахнут мочой.
* * *Что многое я испытал —
лишь духу опора надежная,
накопленный мной капитал —
валюта нигде не платежная.
* * *Обуглясь от духовного горения,
пылая упоительным огнем,
я утром написал стихотворение,
которое отнес в помойку днем.
* * *Из рук вон хороши мои дела,
шуршащие мыслительной текучкой,
судьба меня до ручки довела,
и до сих пор пишу я этой ручкой.
* * *Все стало фруктовей,
хмельней и колбасней,
но странно растеряны мы:
пустыня свободы —
страшней и опасней
уютного быта тюрьмы.
* * *Сумеет, надеюсь,
однажды планета
понять по российской гульбе,
что тьма —
не простое отсутствие света,
а нечто само по себе.
* * *Мне в уши
отовсюду льется речь,
но в этой размазне
быстротекущей
о жизни понимание извлечь
возможно из кофейной
только гущи.
* * *Тек безжалостно и быстро
дней и лет негромкий шорох;
на хера мне Божья искра,
если высыпался порох?
* * *Пьет соки из наследственных корней
духовная таинственная сфера,
и как бы хорошо ни жил еврей,
томят еврея гены Агасфера.
* * *Дорога к совершенству не легка,
и нету просветления предела;
пойду-ка я приму еще пивка,
оно уже вполне захолодело.
* * *От каждой потери и каждой отдачи
наш дух не богаче, но дышит иначе.
* * *Едва лишь былое копни —
и мертвые птицы свистят,
и дряхлые мшистые пни
зеленой листвой шелестят.
* * *Литавры и лавры успеха
меня не подружат с мошенником,
и чувство единого цеха
скорей разделю я с отшельником.
* * *Цветы на полянах обильней растут
и сохнут от горя враги,
когда мы играем совместный этюд
в четыре руки и ноги.
* * *Болванам
легче жить с болванками:
прочней семейный узелок,
когда невидимыми планками
означен общий потолок.
* * *История мало-помалу
устала плести свою сказку,
и клонится время к финалу,
и Бог сочиняет развязку.
* * *Очень тяжело – осознавать,
что любому яростному тексту
свойственна способность остывать,
делаясь пустым пятном по месту.
* * *От мира напрочь отвернувшись,
я ночи снов живу не в нем,
а утром радуюсь, проснувшись,
что снова спать залягу днем.
* * *Не слабей наркотической дури
помрачает любовь наши души,
поздней осенью майские бури
вырывают из почвы и рушат.
* * *Источник веры – пустота,
в которой селится тревога;
мы в эти гиблые места
зовем тогда любого бога.
* * *Однажды жить решу я с толком:
я приберу свою нору,
расставлю все по нужным полкам,
сложу все папки – и умру.
* * *Закладывать по жизни виражи,
испытывая беды и превратности, —
разумно, если видишь миражи
с хотя бы малой каплей вероятности.
* * *У Бога нету малой малости:
нет милосердия и жалости.
* * *Грешил я, не ведая меры,
но Богу я нужен такой:
чужие дурные примеры
всем дарят душевный покой.
* * *С яростью и пылом идиота
силюсь я в потуге холостой
думать, что рожден я для чего-то,
а не по случайности пустой.
* * *Непрестанно, то вслух, то тайком
я твержу к этой жизни припев:
кто садится за стол с дураком,
тот со стула встает, поглупев.
* * *На выставках тешится публика
высокой эстетикой разницы,
смакуя, что дырка от бублика —
иная, чем дырка от задницы.
* * *Не скованы если затеи
ни Божьим, ни будничным страхом,
рабы, холуи и лакеи
дерзают с особым размахом.
* * *О людях вслух я не сужу,
ничьих не порчу репутаций
и даже мыслей не держу,
боясь по пьянке проболтаться.
* * *Еврея в русский климат занесло
достаточно давно, и потому
мы местное впитать успели зло
и стали тесно родственны ему.
* * *Глупо думать, что я лицемерю —
в этом нету нужды у паяца,
я кощунствую – значит, я верю,
над ничем невозможно смеяться.
* * *Зачем
толпимся мы у винной бочки?
Затем,
чтоб не пропасть поодиночке.
* * *Россия легко переносит урон
своих и ветвей, и корней,
и черные списки для белых ворон
всегда пригождаются в ней.
* * *А псы, в те дни кишевшие окрест
(густая слежка, обыск и арест),
запомнились как некто вообще —
безликий, но при шляпе и плаще.
* * *Нет, на бегство я не уповал,
цепи я не рвал, не грыз, не резал,
я чихал на цепи и плевал,
и проела ржавчина железо.
* * *Увы, наш дух мечтами не богат:
на небо покаянно приплестись,
поплакаться, что слаб и виноват,
и вновь на Божьих пастбищах пастись.
* * *В сей жизни полагаю я щитом
готовность утлый разум превозмочь,
легко почерпать воду решетом
и в ступе с интересом потолочь.
* * *Забыв про старость и семью,
согретый солнечным лучом,
сажусь я в парке на скамью
и размышляю ни о чем.
* * *А верю я всему покамест:
наступит светлая пора,
детей в семью приносит аист,
вожди желают нам добра.
* * *Сон был такой: небес абориген,
в земном существовании – Сенека,
смеялся, что несчастный Диоген
и здесь напрасно ищет человека.
* * *Несчетно разнолика наша россыпь,
делясь еще притом на племена,
и счастлива любая сучья особь
тому, что кто-то хуже, чем она.
* * *На лицах у супружеской четы,
нажившей и потомство, и добро,
являются похожие черты —
удачной совместимости тавро.
* * *Покоем и бездельем дорожа,
стремлюсь, чтоб суета текла не густо,
к тому же голова тогда свежа,
как только что политая капуста.
* * *Дыша безумием экспресса,
наука правит бал земной,
и светится слеза прогресса
из абажура надо мной.
* * *Во всем я вровень жил со всеми,
тая неверие свое,
когда искал иголку в сене,
хотя и знал, что нет ее.
* * *Все чувства словно бы воскресли
и душу радуют мою
в часы, когда хмельные песни
пропащим голосом пою.
* * *Как увижу бутыль —
отвожу я глаза,
отзывается стоном душа,
и шалят у замшелой души тормоза,
разум деньги считает, шурша.
* * *Между мной и днем грядущим
в некий вечер ляжет тень,
и, подобно всем живущим,
я не выйду в этот день.
* * *Забавно, что прозрачный сок лозы,
ласкаясь, как доверчивый щенок,
немедленно влияет на язык,
а после добирается до ног.
* * *Ночные не томят меня кошмары —
пожар, землетрясение, обвал,
но изредка я вижу крыс и нары —
чтоб родину, видать, не забывал.
* * *…И блудолицая девица,
со мной стремясь духовно слиться,
меня душила бюстом жарким…
Очнулся я со стоном жалким:
сон побуждал опохмелиться.
* * *Какой сейчас высокой думой
мой гордый разум так захвачен?
О том, что слишком низкой суммой
был жар души вчера оплачен.
* * *От всех житейских бурь и ливней,
болот и осыпи камней —
блаженны те, кто стал наивней,
несчастны все, кто стал умней.
* * *Тщедушное почтение к отчизне
внушило нам умение в той жизни
рассматривать любое удушение
как магию и жертвоприношение.
* * *Не жалко мне,
что жизнь проходит мимо,
догнать ее ничуть не порываюсь,
мое существование не мнимо,
покуда в нем я сам не сомневаюсь.
* * *Поставил я себе порог —
не пить с утра и днем,
и я бы выполнил зарок,
но я забыл о нем.
* * *Пускай витийствует припадочно
любой, кто мыслями томим,
а у меня ума достаточно,
чтоб я не пользовался им.
* * *Стал я с возрастом опаслив:
если слышу вдруг о ком,
то бываю тихо счастлив,
что и с этим не знаком.
* * *День вертит
наши толпы в хороводе,
и к личности – то слеп, то нетерпим,
а ночью каждый волен и свободен,
поэтому так разно мы храпим.
* * *О мраке разговор
или лазури,
в какие кружева
любовь ни кутай,
но женщина,
когда ее разули, —
значительно
податливей обутой.
* * *Готовясь к неизбежным
тяжким карам,
я думаю о мудрости небес:
все лучшее
Творец дает нам даром,
а прочее – подсовывает бес.
* * *Когда уже в рассудке
свет потушен,
улегся вялых мыслей винегрет,
не ведают покоя только души,
готовя сновидения и бред.
* * *А жалко мне, что я не генерал
с душою, как незыблемый гранит,
я столько бы сражений проиграл,
что стал бы легендарно знаменит.
* * *А глубина – такой пустой
порой бывает у мыслителей,
что молча стыд сочит густой
немая глина их обителей.
* * *Пожары диких войн отполыхали,
планету фаршируя мертвым прахом;
но снова слышу речи, вижу хари
и думаю о правнуках со страхом.
* * *Вся трагедия жизни моей —
что судьбе я соавтор по ней.
* * *Свалился мне на голову кирпич,
я думаю о нем без осуждения:
он, жертвуя собой, хотел постичь
эстетику свободного падения.
* * *У меня есть со многими сходство,
но при этом – нельзя не понять —
несомненно мое первородство,
ибо все его жаждут отнять.
* * *Чтоб не свела тоска тягучая
в ее зыбучие пески,
я пью целебное горючее,
травя зародыши тоски.
* * *Не корчу я духом убогого,
но чужд и смирения лживого,
поскольку хочу я немногого,
однако же – недостижимого.
* * *Хоть самому себе, но внятно
уже пора сказать без фальши,
что мне доныне непонятно
все непонятное мне раньше.
* * *Какого и когда бы ни спросили
оракула о будущем России,
то самый выдающийся оракул
невнятно бормотал и тихо плакал.
* * *Всерьез меня волнует лишь угроза —
подумаю, мороз бежит по коже, —
что я из-за растущего склероза
начну давать советы молодежи.
* * *Хотя умом и знанием убоги,
мы падки на крутые обобщения —
похоже, нас калечат педагоги,
квадратные колеса просвещения.
* * *По комнате моей
клубятся тени,
чей дух давно витает беспечально,
и с ними я общаюсь,
а не с теми,
которым современник я случайно.
* * *Еще по инерции щерясь,
не вытерши злобных слюней,
все те, кто преследовал ересь, —
теперь генералы при ней.
* * *За то я и люблю тебя, бутылка,
что время ненадолго льется вспять,
и разума чадящая коптилка
слегка воспламеняется опять.
* * *Скорби наши часто безобразны,
как у нищих жуликов – их язвы.
* * *Как раз когда находишься в зените,
предельны и азарт, и наслаждение, —
фортуна рвет невидимые нити,
и тихо начинается падение.
* * *Наш мир – за то, что все в порядке,
обязан, может быть, молитвам,
но с несомненностью – тетрадке,
где я слова связую ритмом.
* * *Нет, ни холстом, ни звуком клавиш,
ни книжной хрупкой скорлупой
дух не спасешь и не избавишь
от соучастия с толпой.
* * *От каждого любовного свидания
светлеет атмосфера мироздания.
* * *Хлеща привольно и проворно,
кишащей мерзости полна,
уже доходит нам до горла
эпохи пенная волна.
* * *Повсюду свинство или скотство,
и прохиндей на прохиндее,
и чувство странного сиротства —
тоска по умершей идее.
* * *Сегодня только темный истукан,
изваянный из камня-монолита,
отвергнет предлагаемый стакан,
в который благодать уже налита.
* * *Дурная получилась нынче ночь:
не спится, тянет выпить и в дорогу;
а Божий мир улучшить я не прочь,
но как – совсем не знаю, слава Богу.
* * *Души напрасная растрава,
растрата времени и сил —
свободой даренное право
на то, чего ты не просил.
* * *Моя кудрявая известность,
как полоумная девица,
ушла за дальнюю окрестность
в болоте времени топиться.
* * *Зря бранит меня чинная дура
за слова, что у всех на устах,
обожает любая культура
почесаться в укромных местах.
* * *Всюду юрко снует воровство,
озверевшие воют народы,
и лихое в ночи баловство,
и земля не родит бутерброды.
* * *Я исповедую мораль,
с которой сам на свете жил:
благословенны лгун и враль,
пока чисты мотивы лжи.
* * *В душе – руины, хлам, обломки,
уже готов я в мир иной,
и кучерявые потомки
взаимно вежливы со мной.
* * *Ох, я боюсь людей непьющих,
они – опасные приятели,
они потом в небесных кущах
над нами будут надзиратели.
* * *Я лягу в землю плотью смертной,
уже недвижной и немой,
и тени дев толпой несметной
бесплотный дух облепят мой.
* * *Весь день я думал, а потом
я ближе к ночи понял мудро:
соль нашей жизни просто в том,
что жизнь – не сахарная пудра.
* * *Грядущий век пойдет научно,
я б не хотел попасть туда:
нас раньше делали поштучно,
а там – начнут расти стада.
* * *Когда фортуна шлет кормушку,
и мы блаженствуем в раю,
то значит – легче взять на мушку
нас в этом именно краю.
* * *Когда-то, в упоении весеннем,
я думал – очень ветрен был чердак, —
что славно можно жить,
кормясь весельем,
и вышел я в эстрадники, мудак.
* * *Кто алчен был и жил напористей,
кто рвал подметки на ходу,
промчали век на скором поезде,
а я пока еще иду.
* * *Духовно зрячими слепили
нас те, кто нас лепили где-то,
но мы умеем быть слепыми,
когда опасно чувство света.
* * *Шумиха наших кривотолков,
мечты, надежды, мифы наши —
потехой станут у потомков,
родящих новые параши.
* * *Пивною пенистой тропой
с душевной близостью к дивану
не опускаешься в запой,
а погружаешься в нирвану.
* * *Я все же очень дикий гусь:
мои устои эфемерны —
душой к дурному я влекусь,
а плотью – тихо жажду скверны.
* * *Не знаю, как по Божьей смете
должна сгореть моя спираль,
но я бы выбрал датой смерти
число тридцатое, февраль.
* * *Раскидывать чернуху на тусовке
идут уже другие, как на танцы,
и девок в разноцветной расфасовке
уводят эти юные засранцы.
* * *Безоблачная старость – это миф,
поскольку наша память —
ширь морская,
и к ночи начинается прилив,
со дна обломки прошлого таская.
* * *Хоть мы браним себя, но все же
накал у гнева не такой,
чтоб самому себе по роже
заехать собственной рукой.
* * *Куча у меня в моем дому
собрана различного всего,