Из груди Шрайка торчал длинный изогнутый скальпель. Немез слышала все душещипательные истории о жертвах, которых этот осколок прошлого прижимал к груди, а затем развешивал на Древе Боли. Ни одна из историй не произвела на нее впечатления. Когда начали взрываться мины, силовое поле защитило Радаманту от взрывов и согнуло скальпель на груди Шрайка пополам. Металлический монстр разинул пасть и зарычал в ультразвуковом диапазоне. Немез ударила – и Шрайк, отлетев на полтора десятка метров, плюхнулся в реку.
Радаманта вновь повернулась к Энее. Рауль накрыл девочку своим телом. Как трогательно! Какая забота! Радаманта действовала настолько быстро, что в неподвижности замерли даже языки пламени, клубившегося в гуще разрывов.
Опережая ударную волну, Немез бросилась к девочке. Решено, она отрубит головы обоим. Голову девчонки отдаст хозяевам, а вторую сохранит на память.
До Энеи оставалось не больше метра, когда из облака пара, что собралось над руслом реки, вырвался Шрайк. Он атаковал слева, Немез промахнулась на считанные сантиметры и покатилась по земле, сдирая плодородный слой. Под тяжестью тел хрустели ветки. Наконец противники врезались в каменную стену. С панциря Шрайка сыпались искры. Огромные челюсти сомкнулись на горле Немез.
– Ах ты… ублюдок… – выдавила она. – Ты… верно… шутишь… – Быть съеденной заживо каким-то оборотнем устаревшей модели в ее планы никак не входило. Немез превратила руку в острие, которое вонзила глубоко в грудь Шрайка. Тем временем зубы сжимались все сильнее. Четыре пальца Радаманты пронзили панцирь, выдернули что-то, показавшееся на ощупь внутренними органами; на деле это оказались похожие на проволоку сухожилия и осколки панциря. Шрайк пошатнулся, замахал руками, точно серпами, и клацнул зубами, будто не веря, что противник еще жив.
– Ну давай, сука! – Немез шагнула вперед. – Давай! – Ей вдруг захотелось уничтожить эту груду металлолома (как говорят люди, взыграло ретивое), но она по-прежнему отдавала себе отчет в том, что у нее другая задача. Нужно всего-навсего отвлечь Шрайка или обездвижить его, чтобы он больше не встревал. А когда девчонка расстанется с головой, про него можно будет забыть. Или поместить в клетку и время от времени «выпускать на природу» – чтобы воинам Легионов было на кого поохотиться. – Давай! – повторила Немез.
Шрайку все же досталось: он переключился на медленный режим, не убрав поля. Если бы не поле, Немез прикончила бы его в два счета, а так, стоит ей сделать шаг в сторону, как Шрайк тут же окажется за спиной… Радаманта тоже переключилась на медленный режим. Нет худа без добра: можно поэкономить энергию.
* * *– Иисусе! – воскликнул я. Энея глядела в ту же сторону из-под моей руки.
Все происходило одновременно. Истошно верещал медпакет, воздух был таким горячим, словно вырывался из доменной печи, в рощице гремели взрывы и полыхало пламя, над рекой клубился пар и летали щепки, а в трех метрах от нас Шрайк сражался с серебристой скульптурой.
Энея выползла из-под меня и подобралась к А.Беттику. Я пополз следом, не сводя глаз со сражающихся монстров, которые то возникали из ниоткуда, то вновь куда-то пропадали. Сыпались искры, в камни и почву вонзались молнии.
– Искусственное дыхание! – крикнула девочка. Я посмотрел на монитор. Сердце А.Беттика остановилось добрую минуту назад. Андроид потерял слишком много крови.
Серебристая тень метнулась к Энее. Я хотел было прыгнуть на перехват, но меня опередили: металлическое чудище отвело угрозу, послышался скрежет и лязг.
– Давай я! – Я заставил Энею отодвинуться и принялся массировать грудь андроида. Монитор показывал, что нашими стараниями к мозгу А.Беттика начала поступать кровь. Андроид задышал – правда, не самостоятельно: его легкие сокращались и расширялись благодаря усилиям Энеи. Я продолжал массаж, то и дело оглядываясь на металлических монстров, бившихся невдалеке. Пахло озоном.
– На следующий год, – крикнула Энея, перекрывая шум (несмотря на чудовищную жару, зубы девочки стучали), – мы будем отдыхать в другом месте!
Я решил, что она спятила. Поднял голову. Глаза девочки сверкали, но взгляд был вполне осмысленным. Медпакет заверещал снова, и я сосредоточился на андроиде.
Раздался грохот, с которым не шли ни в какое сравнение ни треск пламени, ни шипение пара, ни лязг металла о металл. Не прекращая массировать грудь А.Беттика, я обернулся.
Воздух словно загустел. Там, где совсем недавно сражались две серебристые фигуры, теперь стояла одна. Внезапно металлический блеск исчез, и я увидел ту самую женщину. Судя по всему, схватка ничуть ее не утомила.
– Итак, – произнесла она, делая шаг вперед, – на чем мы остановились?
Загнать Шрайка в ловушку оказалось не так-то просто. Немез приходилось непрерывно отбиваться от пальцелезвий. Она будто сражалась с дюжиной пропеллеров. Ей доводилось бывать на планетах, где использовались воздушные суда с пропеллерами. На одной такой планете двести лет назад она убила Консула Гегемонии.
Глядя в пламенеющие алые глаза, Немез слегка попятилась. «Прошло твое время», – подумала она. Руки и ноги действовали словно по собственной воле – наносили удары, парировали, делали выпады. Улучив момент, Немез пробила силовое поле Шрайка и сорвала с одной из рук многочисленные шипы. Кисть рухнула наземь, но в живот Радаманте вонзились целых пять скальпелей, не сумевших, впрочем, преодолеть силовой экран.
– Ну-ну, – процедила она и поставила Шрайку подножку, – не так быстро.
Шрайк пошатнулся, и в ту самую секунду, когда он стал на мгновение уязвим, Немез на миг отключила свой экран, схватила игровой компьютер и насадила его на шип, торчавший из перевитой проволокой шеи Шрайка.
– Вот и все. – Она отпрыгнула, переключилась на боевой режим, чтобы помешать Шрайку снять компьютер, и активировала устройство, представив себе красный кружок.
Возникло гиперэнтропийное поле, и многорукая туша перенеслась на пять минут в будущее. Пока поле существует, вернуться Шрайк ни за что не сможет.
Радаманта Немез убрала силовой экран. Горячий ветерок показался ей восхитительно прохладным.
– Итак, – сказала она, наслаждаясь впечатлением, которое произвела на людей, – на чем мы остановились?
– Стреляйте, сэр! – воскликнул Ки.
– Не могу, – ответил де Сойя, палец которого лежал на тактической гашетке. – Подземные воды. Если я выстрелю, произойдет взрыв, в котором погибнут все.
Приборы показывали, что для залпа задействована вся возможная энергия.
Ки поднес к губам микрофон и навел луч на мужчину с девочкой, внимательно следя за тем, чтобы луч не коснулся Немез.
– Бесполезно, – проронил де Сойя. Еще ни разу в жизни он не чувствовал себя столь беспомощным.
– Камни! – кричал Ки. – Бегите на камни!
Я встал, прикрывая собой Энею и горько жалея о том, что у меня нет ни пистолета, ни фонаря с лазером. Женщина приближалась. Плазменная винтовка лежала в мешке, который валялся у кромки воды. Всего-то и дел, что прыгнуть в ту сторону, схватить винтовку, снять ее с предохранителя, прицелиться и выстрелить. Но я знал, что такой роскоши мне не позволят. Даже если я успею все это проделать, Энея наверняка погибнет.
В этот миг у меня на запястье завибрировал комлог. Помните, раньше были такие беззвучные будильники? Вот-вот, было очень похоже. Когда я не обратил на него внимания, в кожу словно вонзилась иголка. Я поднес чертову штуку к уху.
– Беги на камни, – прошептал комлог. – Бери девочку и беги на камни.
Чушь какая-то! Я посмотрел на А.Беттика. Зеленых огоньков на медпакете становилось все меньше. Я подтолкнул Энею, и мы начали пятиться.
– Куда же вы? – с улыбкой проговорила женщина. – Это не слишком вежливо. Энея, если ты послушаешься меня, твой приятель останется жив. И ваш андроид тоже выживет, если, конечно, его откачают.
Я поглядел на Энею, испугавшись, что она примет это предложение. Девочка стиснула мою руку. Страха в ее пристальном взгляде по-прежнему не было.
– Все будет в порядке, детка, – прошептал я, продолжая пятиться влево. Позади была река, а слева, метрах в пяти, начинались камни.
Женщина шагнула вправо, перекрывая дорогу.
– Слишком все это затянулось, – произнесла она вполголоса. – У меня осталось четыре минуты. Куча времени. Целая вечность.
– Бежим! – Я потащил Энею к камням. Никакого плана у меня не было. Я действовал по подсказке, полученной от комлога, который вдобавок говорил не своим голосом.
Мы так и не добрались до камней. В лицо ударил горячий воздух. Металлическая фигура возникла метрах в трех впереди.
– Прощай, Рауль Эндимион, – сказал монстр, лицо которого оставалось неподвижным, и занес металлическую руку.
Внезапно мне обожгло брови, рубашка вспыхнула, нас с девочкой швырнуло в разные стороны. Мы плюхнулись наземь, покатились прочь от нестерпимого жара. Заметив, что волосы Энеи дымятся, я накрыл руками голову девочки. Медпакет верещал не переставая, но этот звук утонул в чудовищном грохоте. Я скинул рубашку, и мы с Энеей поползли обратно, так быстро, как только могли. Впечатление было такое, будто мы вдруг очутились в кратере вулкана перед самым извержением.
Внезапно мне обожгло брови, рубашка вспыхнула, нас с девочкой швырнуло в разные стороны. Мы плюхнулись наземь, покатились прочь от нестерпимого жара. Заметив, что волосы Энеи дымятся, я накрыл руками голову девочки. Медпакет верещал не переставая, но этот звук утонул в чудовищном грохоте. Я скинул рубашку, и мы с Энеей поползли обратно, так быстро, как только могли. Впечатление было такое, будто мы вдруг очутились в кратере вулкана перед самым извержением.
Схватив в охапку А.Беттика, мы подтащили его к реке и не задумываясь бросились в кипящий поток. Я удерживал над водой голову андроида, Энея же цеплялась одной рукой за камни, а другой за меня, чтобы нас не унесло течением. Над самой поверхностью воды – точнее, над слоем речного ила – воздух был более или менее прохладным.
На лбу вспухли волдыри. Должно быть, бровей у меня уже не осталось. Я осторожно поднял голову.
Хромированная фигура стояла в центре огненного круга около трех метров в диаметре. Пламя тянулось к небесам, исчезая в неведомой дали. Над объятой пламенем фигурой мерцало марево.
Женщина попыталась было сделать шаг, но луч с небес словно пригвоздил ее к земле. Хромовое покрытие сделалось сначала красным, потом зеленым, наконец, стало ослепительно белым. Женщина погрозила кулаком небу. Камень плавился у нее под ногами, ручьи, нет, настоящие реки лавы текли вниз, к лужайке. Некоторые стекали прямо в Тетис, по счастью, довольно далеко от нас; над потоком вновь с шипением заклубился пар. Признаюсь, в тот миг я впервые в жизни чуть было не поверил в Бога.
По всей видимости, женщина заметила опасность на несколько секунд позже, чем следовало. Она исчезла, потом возникли размытые очертания фигуры, которые пропали опять… В конце концов она попросту утонула в озере лавы у себя под ногами.
Луч утюжил камни добрую минуту. Смотреть на него было невозможно. Чувствуя, что со щек начинает слезать кожа, я вновь уткнулся лицом в ил. Течение так и норовило увлечь нас за собой, туда, где кипела лава и была натянута проволока.
Вскинув голову, я успел заметить поднятый кулак. Воздух задрожал, замерцал – и все кончилось. Лава мгновенно начала остывать. К тому времени, когда мы с Энеей выбрались из реки и снова принялись массировать А.Беттику грудь, каменная масса успела затвердеть, остались лишь немногочисленные тлеющие «щупальца». В воздухе кружились искры, которые ветерок приносил из рощицы, где по-прежнему полыхал пожар. Улыбчивой женщины видно не было.
Медпакет, как ни удивительно, продолжал функционировать. Красные огоньки понемногу сменялись янтарными по мере того, как нашими стараниями к А.Беттику возвращалась жизнь. Кровотечение из руки наконец-то остановилось. Когда андроид начал дышать самостоятельно, я посмотрел на девочку, которая сидела на корточках напротив, и спросил:
– Что теперь?
За спиной раздался негромкий хлопок. Я обернулся и увидел Шрайка.
– О Боже, только не это.
Энея покачала головой. Лицо девочки было покрыто волдырями, волосы местами выгорели, рубашка превратилась в лохмотья. В остальном, кажется, с ней все было в порядке.
– Не волнуйся, – сказала она.
Я встал, добрел до мешка и сунул руку внутрь, нащупывая плазменную винтовку. Тщетно. Винтовка расплавилась, не выдержав опаляющего жара. Просто чудо, что не взорвались заряды. Я бросил мешок и повернулся к Шрайку, сжимая кулаки. Иди сюда, сволочь, ну иди же сюда.
– Не волнуйся, – повторила Энея, погладив меня по плечу. – Он с нами.
Мы вернулись к А.Беттику. Ресницы андроида затрепетали.
– Я пропустил что-то интересное? – осведомился он хриплым шепотом.
Никто не засмеялся. Энея притронулась к щеке андроида, потом посмотрела на меня. Шрайк стоял неподвижно, у него над головой кружились искры, на панцирь оседала копоть.
А.Беттик закрыл глаза. Индикаторы медпакета снова замигали.
– Ему нужно выспаться, – прошептал я. – Иначе мы его наверняка потеряем.
Девочка кивнула. По-моему, она прошептала что-то в ответ. Правда, не своим голосом.
Я поднял левую руку, всю в пятнах ожогов. На ней не осталось ни единого волоска.
Мы прислушались. Из комлога доносился знакомый голос.
56
Когда Энея все-таки отозвалась, капитан отец де Сойя не сумел скрыть удивления. Он не ожидал, что древний комлог способен воспринимать направленный луч. Имелось даже изображение – над главным экраном возникла чуть искаженная голографическая проекция двух перепачканных сажей лиц.
– Разрази меня гром, – произнес капрал Ки, глядя на капитана.
– Да уж, – отозвался де Сойя и прибавил, обращаясь к лицам над экраном: – Говорит капитан отец де Сойя. Я нахожусь на борту звездолета «Рафаил»…
– Я вас помню, – перебила девочка. Де Сойя сообразил, что компьютер передает не только речь, но и голографические образы. Должно быть, над комлогом плавает миниатюрная копия его собственной головы, как бы отороченной высоким воротником.
– Я тебя тоже помню. – Иного ответа у капитана не нашлось. Погоня продолжалась много дней. Де Сойя посмотрел в черные глаза Энеи, отметил про себя волдыри на лице девочки. Как она близко…
– Кто это был? – спросил Рауль Эндимион. – То есть что это было?
Капитан покачал головой.
– Не знаю. Ее звали Радаманта Немез. К нам она попала несколько дней назад. Утверждала, что является воином Легиона и прошла специальную подготовку… – Де Сойя умолк. Подумать только, он делится с врагами секретной информацией! Поймав усмешку капрала Ки, де Сойя вдруг сообразил, что это уже не важно: им все равно не избежать трибунала. – Скорее всего это была ложь. По-моему, Немез не была человеком.
– Аминь, – подытожил Рауль Эндимион, бросил взгляд в сторону, затем вновь повернулся к де Сойе. – Капитан, наш друг умирает. Вы можете чем-нибудь помочь?
Де Сойя снова покачал головой.
– Нам до вас не добраться. Немез забрала катер и вывела из строя дистанционное управление. Мы не можем даже выйти с ним на связь. Но на катере есть автохирург, так что если вы его отыщете…
– Где он? – справилась девочка.
Капрал Ки подался вперед, чтобы оказаться в поле зрения.
– Радар показывает, что катер находится в полутора километрах к югу от вас. В холмах. Он замаскирован, но вряд ли вы пройдете мимо. Мы вас проводим.
– Комлог говорил вашим голосом! – воскликнул Эндимион. – Это вы требовали бежать к камням.
– Ну да, – согласился Ки. – Мы зарядили орудие на полную мощность, если не ошибаюсь, гигаватт восемьдесят, предел для здешней атмосферы, но прикинули, что, когда начнут испаряться подземные воды, вы наверняка погибнете. А на камнях у вас был шанс…
– Нас туда не пустили, – криво усмехнулся Рауль.
– Попытка не пытка, – откликнулся Ки.
– Спасибо вам, – поблагодарила Энея.
Ки смущенно кивнул и откинулся на спинку кресла.
– Как сказал капрал, – произнес де Сойя, – мы проводим вас до катера.
– Чего ради? – поинтересовался Рауль. – Кстати, почему вы убили своего солдата?
– Это был не мой солдат.
– Но она служила Ордену и Церкви.
– Надеюсь, Церковь тут ни при чем, – тихо проговорил де Сойя. – А если нет… значит, моя Церковь стала исчадием ада. – Наступило молчание, которое нарушал только треск статических разрядов. – На вашем месте я бы не медлил. Скоро стемнеет.
Рауль и девочка огляделись по сторонам, что выглядело довольно комично: они словно забыли, где находятся.
– Между прочим, – сообщил Рауль, – ваш луч расплавил мой фонарь.
– Если хотите, могу посветить, – отозвался де Сойя без улыбки. – Одного залпа с вас хватит?
– Пожалуй, обойдемся без света, – ответил Рауль. – Я отключу камеру. Вы не против? Комлог настроен на вашу частоту – если что, вызывайте.
57
На то, чтобы преодолеть полтора километра, потребовалось больше двух часов. Не так-то просто пробираться по застывшим потокам лавы, тем паче – с А.Беттиком на спине: того и гляди упадешь и переломаешь ноги. Вокруг царил непроглядный мрак, не было даже звезд – их скрывали облака. Честно говоря, мы бы вряд ли добрались до катера, если бы Энея не нашла в траве мой фонарик с лазером.
– Откуда он, черт побери, тут взялся? – Насколько я помнил, фонарик был у меня в руке и я целился из него в женщину-убийцу. Потом он попросту исчез… Ну да ладно. Не день, а сплошные загадки; одну из них мы оставили на лужайке – я разумею неподвижно застывшего Шрайка, который не обратил на наш уход ни малейшего внимания.
Энея шагала впереди, освещая дорогу фонариком. В конце концов мы пересекли нагромождение лавы и углубились в холмы. Вполне возможно, мы бы двигались быстрее, если бы не А.Беттик.
Медпакет израсходовал на него все свои скромные запасы антибиотиков, стимуляторов, болеутоляющего и прочих препаратов. Андроид выжил исключительно стараниями медпакета. Однако его состояние по-прежнему внушало серьезные опасения. Он потерял слишком много крови: моя затея с ремнем оказалась не очень удачной, кровотечение остановилось, только когда Энея наложила А.Беттику настоящий жгут. Время от времени мы делали андроиду искусственное дыхание, чтобы поддержать хотя бы приток крови к мозгу; медпакет исправно оглашал окрестности пронзительным писком. Из комлога доносился голос капрала; я решил, что, даже если они замышляют заманить нас в ловушку и захватить Энею, мы все равно чертовски им обязаны. И всю дорогу, когда луч фонаря падал на потоки лавы или на обугленные деревья, мне казалось, что меня вот-вот схватит за ногу зловещая женщина-убийца…