– Ты куда? Вроде только еще расслабляться начали, – кивнул он на опустошенную литровую бутылку водки, которую они лихо уговорили с Тумановым на двоих. Но на ней запасы не кончились. На столе еще есть выпивка.
– Я сейчас вернусь, – сказал Федор, намекнув на то, что ему необходимо в туалет.
Гвоздь понимающе кивнул, принимаясь за следующую бутылку.
– Не задерживайся. Так я жду тебя. Мы ведь даже ни о чем не поговорили.
Федор обернулся.
– Что тебя интересует? – спросил он у Гвоздя.
Гвоздь налил себе рюмку водки, выпил. Отправил в рот кусок копченой рыбы, потом сказал со смешком:
– Ну, например, почему ты мне не рассказал про Стержня?
Федор изобразил на лице недоумение.
– Объяснение этому, простое. Я подумал, что тебе это просто не интересно знать. Как говорится, своих забот полон рот, – ответил он Гвоздю.
Гвоздь на это оскалился в улыбке.
– Ошибаешься. Мне это, как раз, очень интересно знать. Интересно, зачем он тебя пригласил в Москву. Вряд ли ты бы сам сунулся вот так сюда. А? Или я не прав? Если не прав, то ты поправь меня, не стесняйся.
Федор не стеснялся и думал недолго.
– Тут нет ничего проще. Стержень сказал, что я ему нужен для какого-то дела. По телефону он в подробности пускаться не стал. А когда я приехал, Гвоздя на месте не оказалось. И телефон его не отвечал. Это я уж потом узнал, что его повязали. Деваться мне было некуда. Денег нет. Жить негде. Вот я и пошел к Глебову, как к старому знакомому. А когда он узнал про автосервис, решил меня пристроить к тебе. Вот и все, – пожал плечами Федор.
Похоже, его объяснение в какой-то мере удовлетворило интерес Гвоздя.
– Ну ладно, иди. Ты, кажется, в туалет хотел. А я пока позвоню, – сказал он.
Прежде чем достать трубку сотового, Федор тщательно проверил, нет ли в туалете еще кого-нибудь. И только убедившись, что он один, устало сел на крышку унитаза и набрал номер сотового Грека, проговорил негромко:
– Саня, ты, где сейчас?
Услышал недовольный голос капитана.
– Тут недалеко от этого дома. Ну и занесло же тебя, майор. Я на нашей развалюхе чуть успел за «Фордом». Лешку задействовали в оперативную группу. Так что мне пришлось самому заруливать. Ну, а машина, это тебе не баба, чужих мужиков не любит. Привыкла к одному хозяину. К Ваняшину.
Федор улыбнулся. Грек как всегда был в своем репертуаре.
– Ладно, ладно. Успокойся. Раз ты теперь знаешь дорогу сюда, давай дуй в управление. Бери роту спецназовцев майора Стриженова. Покажешь им как сюда доехать. Давай, Саня. На тебя вся надежда, капитан.
– Понял тебя, – ответил Грек и тут же спросил: – А ты чего, решил еще там погостить? Понравилось, значит? – прозвучало с усмешечкой.
Федор вздохнул. Как это Грек здорово сказал, насчет погостить. Попробуй, тут угадай, что Гвоздю взбредет в голову. Вот тогда и будет погостить. Собираясь на встречу с Гвоздем, Туманов знал, что рискует. На карту ставил свою жизнь. Но знал и другое, риск этот оправдан. Покончено с вором в законе Зибором. И скоро на Гвозде можно поставить крест. Часа через два, максимум два с половиной, здесь появятся громилы в бронниках, против которых бандюкам Гвоздя не выстоять. Тогда все и кончится.
Обратно к столу, Федор вернулся в хорошем настроении.
Гвоздь внимательно посмотрел на него.
– Поссал и полегчало? – пошутил он. Федору эта шутка показалась грубой, поэтому он решил не отвечать на нее. Сел за стол. Налил в рюмку водки и чуть не выронил ее, когда дверь открылась и в комнату в сопровождении двух парней, вошел капитан Грек с разбитой физиономией.
Гвоздь крякнул недовольно, отставил, пустую рюмку. Хмуро посмотрел на Грека, потом на своих парней. Спросил без настроения:
– В чем дело? Почему вы мешаете нам?
Федор глянул в глаза Греку. Тот стыдливо опустил голову, давая понять, что вину свою он осознает, но уже исправить ничего не может.
Гвоздь чуть развернулся со стулом от стола, посмотрел в усатую морду Грека.
– Кто этот человек? Почему вы его избили, и зачем вы его сюда привели?
Парень в футболке с плечами атлета сказал, переминаясь с ноги на ногу:
– Ну мы идем, – покосился он на своего напарника, и давая понять, с кем он шел. – Смотрим, а этот ковыряется с машиной. Она у него не заводилась.
– И вы, конечно, как сознательные граждане решили ему помочь? – пошутил Гвоздь, но его тупоголовые охранники шутки не поняли, замотали головами.
– Не…е, – сказал один.
– Была нужда, – тут же подхватил другой.
– Тогда почему он здесь? – строго спросил Гвоздь, пока еще не понимая.
Федор сидел и не знал, как повести себя в этой ситуации. В его обойме осталось пять патрон. Этих двоих вместе с Гвоздем он запросто может уложить. Но как выйти из здания? Стрельбу услышат остальные бандиты. Десятка полтора их тут наберется. А с пятью патронами против полтора десятка вооруженных бандюков не повоюешь. Ах, Грек, Грек. С каким бы удовольствием Федор сейчас врезал по этой усатой роже, невинно хлопающей глазами. Но, кажется, с него уже и так достаточно. Получил он свое.
Парень с плечами атлета заговорил опять:
– Часы…
Гвоздь укоризненно покачал головой.
– Разве я вам мало плачу? Э…х, – вздохнул он. – Вы позарились на его часы?
– Ага, – без стеснения ответили оба парня.
Стоящий по другую руку от Грека белобрысый парень, достал из кармана часы и положил на стол перед Гвоздем, чтобы тот глянул.
Федор увидел «Роликс». Те самые, которые Грек нашел в саду у Розовских. Не понятно только было одно, зачем Грек нацепил их на руку, ведь они должны лежать в сейфе. Наверняка усатому ловеласу захотелось фарсануть перед какой-нибудь грудастой очаровашкой, этак килограммов в сто весом. Такой тип женщин особенно нравится Греку. Вот и до фарсился он.
Туманов стиснул зубы, чувствуя, что еще немного, и он прямо сейчас при этих бандюках отведет душу на усатой роже Грека. Кажется, и Грек почувствовал это, попятился подальше от майора.
Гвоздь, увидев часы, сразу схватил их.
– О, да это же мои. – Он перевернул их, прочитал надпись, оставленную рукою гравера. Потом уставился на Грека. – Где ты их подобрал? Отвечай. Обещаю, скажешь правду, ничего не будет. Отпущу. Соврешь, мои парни тебя пристрелят.
Грек покосился на Туманова. Федор смотрел Греку в глаза, давая понять, что тому лучше признаться, где он подобрал находку. Но тупоголовый капитан его не понимал и упорно молчал.
Парень с плечами атлета достал из кармана милицейское удостоверение, положил на стол перед Гвоздем и, кивнув на приунывшего Грека, сказал:
– Его. Он, оказывается, капитан уголовного розыска. Во, какие дела, Гвоздь.
Этому известию Гвоздь удивился больше, чем найденным часам.
– Да? – Он тут же раскрыл удостоверение, заглянув в него. – Час от часу нелегче. У нас сегодня что, вечер неожиданностей? В нам пожаловал мент?
Оба парня переглянулись, не понимая, к чему это Гвоздь гнет и пожали плечами. А Гвоздь, не мигая, уставился на Грека и спросил:
– Позвольте узнать, что вы, капитан, делали тут? Только не говорите, что оказались здесь случайно. Я в случайности не верю. В этом мире все закономерно. К тому же у вас на руке мои часы, которые я потерял… Впрочем, неважно, где я их потерял. Важно, как они попали к вам. И так, я жду ответа.
Грек в растерянности покосился на Туманова и продолжал стоять, как в рот воды набрал.
Гвоздь разочарованно развел руками.
– Милейший капитан, так у нас с вами дело не пойдет. Как там у вас в ментовке принято говорить? Или вы даете чистосердечные признания, или…
Федор выпил рюмку водки, которую держал в руках с того момента, как увидел вошедшего Грека, отставив ее пустую, резко вскочил со стула и, выхватив свой «ТТ», наставил его ствол усачу прямо в лоб.
Грек испуганно захлопал глазенками, уставившись на ствол.
– Ты что?.. – чуть слышно испуганно прошипел он.
Видя, что ситуация накалена, Гвоздь взял Туманова за руку, в которой тот держал пистолет, отвел ее в сторону.
– Погоди. Не стоит дом поганить ментовской кровью.
Левой рукой Федор без замаха врезал Греку в челюсть, так что у того лязгнули зубы, и он отлетел в угол комнаты. Федор положил свой пистолет на стол и кинулся к Греку, наклонился над ним и еще раз, несильно ударив, произнес едва внятно, так чтобы Гвоздь с парнями не услышал, но услышал сам Грек:
– Отвечай, сволочь. Не молчи. Они тебя пристрелят. Или забьют до смерти.
Но, похоже, Грек сейчас был в таком состоянии, что просто не понимал всего сказанного майором. Он смотрел безумными глазами в глаза Федору, и страха в них не было.
Кажется, Гвоздя начинало раздражать упорство Грека. Видя, что новичок не в состоянии развязать ему язык, Гвоздь сказал парням:
– Вот что, вытащите этого капитана на улицу и бейте до тех пор, пока он не заговорит. У меня предчувствие, что он следил за нами. А мы пока водочки выпьем, – подмигнул он Федору, приглашая жестом того присесть за стол.
Федор кивнул, хотя большой охоты пить водку сейчас и не испытывал. Во-первых, компания не та. А во-вторых, хмелеть сейчас майору было никак нельзя. Все складывалось таким образом, что если Федор не вмешается, то те парни забьют Грека до смерти. И теперь Федор соображал, что он может сделать в этой ситуации, чтобы спасти Греку жизнь.
Он еще не знал, что Гвоздь после телефонного разговора послал своего мордоворота водителя Витька, чтобы тот съездил к прапорщику Глебову.
Глава 25
Глебов с самого начала не верил в успех того, что задумал Туманов, хотя и не стал отговаривать его, рассудив мудро, что если бандиты пристрелят майора, это будет не слишком хорошо для него. Поэтому сидеть, сложа руки и дожидаться конца операции, он не собирался.
С тех пор, как он дал согласие работать на оперов, Туманов взял с него подписку о невыезде. Это ограничивало свободу передвижения. Но что это ограничение в сравнение с тем, что ожидало Глебова в будущем. После завершения операции его ждет тюремный срок. И немалый. А в тюрьму Глебову не хотелось. Неужели он такой тупой и не сможет ничего придумать, особенно сейчас, когда майора рядом с ним нет.
Пораскинув мозгами прапорщик надумал бежать. Туманов ушел на встречу с Гвоздем, оставив его одного. Весь вечер Глебов промаялся в томительном ожидании его возвращения, а когда понял, что майор не придет, решил немедля использовать этот момент. Быстро собрав необходимые вещи, уложил их в сумку и уже хотел уходить, как в двери раздался тревожный звонок.
Глебов плюнул с досады, втиснув сумку со шмотьем за диван.
– Принесла его нелегкая, – проворчал он, подходя к двери.
Но вместо Туманова, на пороге стоял Витек.
Вот уж кого действительно увидеть он не ожидал, так это Витька.
– Ты? – удивился Глебов.
Витек широко улыбнулся, входя и закрывая за собой дверь.
– Я. Ты не рад?
Глебов растерянно посмотрел на амбала. Похоже, этот громила вздумал насмехаться над ним. Заваливает в час ночи и еще спрашивает, не рад ли он ему. Глупее вопроса Глебов не слыхивал. Хотя, чего еще можно услышать от этих тупоголовых бандюков. Только и умеют стрелять, да кулаками махать.
– Вообще-то, я собирался ложиться спать. Но раз пришел, проходи в комнату. Не в прихожей же нам с тобой разговаривать, – нехотя проговорил Глебов.
Витек прошел, уселся на диван. Глебова его приход насторожил. За все время, пока он работал на бандюков, никто из них к нему на дом не заявлялся. И этот внезапный приход Витька да еще ночью, был нехорошим знаком. За поясом под рубашкой у него торчала рукоять пистолета, хотя Глебов не сомневался, для того, чтобы прикончить его, этому громиле пистолет не понадобится. С его огромной силой, он легко переломает Глебову кости.
– Меня Гвоздь прислал. Поговорить надо с тобой. Вот я и приехал.
Прапорщик призадумался. В холодильнике стояла литровая бутылка водки. Пожалуй, сейчас она как нельзя пригодится. И вспомнив о ней, Глебов сказал:
– Выпить хочешь? Давай по чуть-чуть. А потом и поговорим. Какой разговор без стакана, – заискивающе улыбнулся он Витьку.
Витек подумал и не отказался.
– Это правда. Давай. Чего там у тебя? Тащи сюда, – согласился он.
Глебов побежал на кухню, притащил два стакана, бутылку водки и пару маринованных огурцов. Все это кроме бутылки поставил на стол. Бутылку держал в руках, делая вид, будто старательно свинчивает пробку. Заметив, что Витек отвлекся на картину обнаженной дамы расположившейся на кровати в объятиях двух кавалеров, Глебов с размаху ударил бутылкой его по голове.
Удар был достаточно сильным, и Глебов ожидал, что Витек сейчас же рухнет на диван и потеряет сознание. Но этого не случилось. От удара Витек вздрогнул, голова его качнулась, а в следующую секунду его тяжелый кулак саданул прапорщика в лоб.
– Ах, ты, мурло в погонах, – прорычал Витек, пригвоздив кулачищем Глебова к полу. – Ты на кого руку поднял. Убить меня хотел? Да я тебя самого…
Сейчас Глебов походил на озлобленного щенка. Стоя на четвереньках, он разинул широко рот и укусил Витька за ногу так, что тот взвыл от боли.
– У..у, падла! – Тут же на голову прапорщика один за другим посыпались удары, от которых Глебов скоро потерял сознание. Тогда только Витек перестал его колошматить. Проверил, не зашиб ли до смерти. Глебов был жив.
Федор злился на себя. Там, на улице, парни Гвоздя избивали Грека, а он ничего не мог сделать, чтобы защитить его. Было стыдно за свою беспомощность. Больше всего в людях майор Туманов ненавидел именно это качество, которого теперь не избежать и ему самому.
Он налил себе еще рюмку водки, выпил, сбиваясь со счета, сколько их уже было выпито, но опьяневшим майор себя не чувствовал. Наверное, сказывалось огромное внутреннее напряжение, которое оказалось непреодолимым для хмеля.
А Гвоздя, кажется, повело. Видно слишком уж он расслабился и даже как бы уже стал клевать носом. Федор с нетерпением ждал момента, когда он вырубится окончательно. Тогда он сможет выйти на улицу и может быть сумеет помочь Греку. Если того еще не убили.
Где-то в соседней комнате за стенкой играла музыка, слышались пьяные голоса парней и восторженный визг малолеток девочек. Что-то там уж очень интересное вызывало у них восхищение. Про себя Туманов ругнул Гвоздя. Чем вот так сидеть, кимарить за столом, шел бы он лучше к девочкам.
Внезапная возня в коридоре вывела Гвоздя из дремотного состояния.
– Что там такое? – спросил он, потирая глаза.
Федор пожал плечами, готовый пойти, глянуть. Но тут же дверь распахнулась, и в комнату ввалился амбал Витек, держа под мышкой прапорщика Глебова. Все лицо у прапорщика было в крови. Он скулил как собачонка.
Федор вздохнул украдкой. Прав был Гвоздь, говоря, что сегодня ночь неожиданностей. Неожиданно появился Грек. Теперь этот прапорщик Глебов. И судя по его виду, он уже все рассказал амбалу.
Резко привстав со стула, Федор попытался схватить свой «ТТ», лежащий на столе, куда он его положил, когда возился в углу с Греком, но Гвоздь проявил завидное проворство и оказался ловчее. Только теперь Федор понял, что Гвоздь не был таким пьяным, каким казался. Он просто делал вид, наблюдая за тем, как себя поведет Федор. Видно, в чем-то подозревая его.
Что ж в его ловкости сомневаться не приходилось. Не зря же вынесшие ему смертный приговор воры, столько времени не могли его достать. Гвоздю удавалось избежать смерти.
Взяв пистолет Федора в руку, Гвоздь неприятно улыбнулся.
Нет, кажется, выпитая водка, все же его зацепила. Вон и блеск хищника появился в глазах, словно он вышел на охоту, зная, что удача будет на его стороне и беззащитной добыче нет спасения. Видно, сейчас Федор представлялся ему именно такой добычей. Поэтому в глазах столько удовольствия.
Покрутив головой, он сказал Туманову:
– Я думаю, ствол тебе теперь ни к чему, – потом посмотрев на избитого прапорщика, лицо у которого представляло собой сплошное месиво, поморщился, произнеся строго: – Говори, Глеб. Кто, этот человек? Скажи мне правду.
Федор с жалостью посмотрел на Глебова. Видно амбал Витек постарался на славу, если у Глебова не оказалось спереди во рту ни единого зуба, и при каждой попытке произнести что-то, его язык вываливался между окровавленных распухших десен. Левый его глаз затек так, что не видел ничего.
Прежде, чем ответить на вопрос Гвоздя, прапорщик посмотрел на Федора и заплакал, как дитя. Но, получив ощутимый тычок от Витька в правую почку, проговорил, стыдливо отводя от Туманова глаза:
– Это майор Туманов.
Гвоздь любезно улыбнулся, чуть склонив голову на бок.
– Майор Туманов, – произнес он задумчиво. – Я удивляюсь, как мы до сих пор с вами не познакомились. Ведь я столько о вас всего слышал.
Федор улыбнулся тоже. Не хотелось огорчать радушного хозяина.
– Надеюсь, хорошего? – проговорил он, не теряя оптимизма, хотя положение его и Грека было в высшей степени плачевным. Стоит ли им ментам, рассчитывать на снисхождение. В лучшем случаи, это пуля в голову. А в худшем, долгое, мучительное истязание в удовольствие бандюкам. Таким, как Гвоздь наблюдать за мучениями мента, одно удовольствие.
Гвоздь внимательно посмотрел Туманову в глаза и не заметил в них страха. Неизвестно, как бы он сам повел себя, поменяйся они с майором ролями. Но то, что майор не боится его, вызывало в нем уважение. И Гвоздь сказал:
– Мне нравится, как вы, майор, держитесь, особенно зная, что живым отсюда не вы, не ваш коллега капитан, не уйдете. Но, к сожалению, вы обречены.
Федор вздохнул, наблюдая за тем, как Гвоздь поигрывает в руках его «ТТ». Сколько раз смерть вот так ходила рядом, и майору порой начинало казаться, что он уже чувствует ее безжалостное дыхание. Тогда, каким-то чудом удавалось избежать ее. Но, похоже, на этот раз все будет по-другому. То-то обрадуется костлявая, принимая его в свои объятия. Но пока он еще жив, не стоило унывать перед неотвратимостью судьбы. И если ему суждено умереть, то он умрет достойно и валяться у бандюков в ногах, как это делает прапорщик Глебов, он ни за что не станет. Пусть Гвоздь не надеется на это.