Фон Манштейн после неудачных попыток прорвать оборону соединений первого эшелона 5-й гвардейской танковой армии принял решение обойти ее с левого фланга. 15 августа части дивизии СС «Рейх» прорвали оборону 13-й гвардейской стрелковой дивизии, оборонявшейся на левом фланге 5-й гвардейской танковой армии, и устремились в направлении Лозовая, Богодухов. Командующий армией генерал-лейтенант танковых войск Ротмистров в 10 часов 16 августа приказал общему резерву (53-й танковый полк) и артиллерийско-противотанковому резерву армии выдвинуться из Богодухова в район южнее Лозовой. К трем часам дня они прибыли в назначенный район, заняли оборону и, встретив противника огнем всех средств, остановили его продвижение. Своевременный маневр резервами во многом способствовал отказу фон Манштейна от дальнейших наступательных действий на этом направлении.
Командующий группой армий «Юг», потерпев неудачу в противоборстве с войсками Степного фронта, сумел утром 18 августа ударом подвижной группы (две танковые, две моторизованные дивизии, отдельный танковый батальон, оснащенный танками «Тигр» и «Пантера») из района Ахтырки остановить соединения Воронежского фронта, а в отдельных местах даже их потеснить назад. После вмешательства Сталина Маршал Советского Союза Жуков и командующий Воронежским фронтом приняли меры к локализации прорыва ахтырской группировки противника. В сражение были введены 4-я гвардейская армия с 3-м гвардейским танковым корпусом и 47-я армия с 3-м гвардейским механизированным корпусом. Они во взаимодействии с войсками 27-й и 6-й гвардейской армий, 2-м и 10-м танковыми корпусами к 27 августа разгромили ахтырскую группировку противника и развернули наступление к Днепру.
В то время как фон Манштейн наносил удар из района Ахтырки, генерал-полковник Конев предпринял новое наступление на Харьков. Противник отчаянно сопротивлялся, сдерживая продвижение войск Степного фронта. Это вынудило Ивана Степановича вечером 18 августа принять решение о переходе к обороне в полосах 69-й и 7-й гвардейской армий. Учитывая, что соединения 53-й армии остановлены противником в лесном массиве на подступах северо-западнее Харькова, Конев приказал командарму генерал-лейтенанту И.М. Манагарову ночной атакой прорвать вражескую оборону и овладеть лесом. Вся артиллерия дивизий, часть армейской артиллерии и танки были выдвинуты на огневые позиции для стрельбы прямой наводкой. После мощного огневого налета части 299-й и 84-й стрелковых дивизий сломили сопротивление врага и овладели лесным массивом. Из резерва в сражение была введена 252-я стрелковая дивизия, которая быстро продвигалась через лес и во взаимодействии с 299-й и 84-й стрелковыми дивизиями к утру 19 августа, очистив лесной массив, развернула бои за село Пересечная и переправы через р. Уда. Освобожденный от врага лесной массив сыграл роль плацдарма в дальнейшей борьбе за Харьков.
По приказу командующего Степным фронтом войска 5-й гвардейской танковой армии должны были утром 21 августа возобновить наступление и окружить с юга харьковскую группировку противника, а частью сил занять переправы на р. Мерефа в районе Буды и Мерефа{321}. Но командующий армией не сумел должным образом организовать действия своих войск. Конев, будучи недоволен действиями командарма, потребовал от него не топтаться на месте, а собрать оба корпуса в кулак и наступать на Березовое{322}.
Выполняя приказ командующего Степным фронтом, части 18-го танкового и 5-го гвардейского Зимовниковского механизированного корпусов 5-й гвардейской танковой армии, ломая сопротивление противника, к исходу дня 22 августа освободили Коротич. Одновременно танковые бригады 57-й армии охватили харьковскую группировку врага с юго-востока. Она оказалась под угрозой полного окружения. В ее распоряжении остались лишь одна железная и одна шоссейная дороги, да и те были под постоянными ударами 5-й воздушной армии. Одновременно сосед справа — 5-я гвардейская армия, тесно взаимодействуя с 53-й армией, наступала западнее Харькова.
Генерал-полковник Конев был обеспокоен тем, что противник начал подрывать объекты в Харькове, и может ночью отойти из города. «Можно было, конечно, бросить силы, достаточные для того, чтобы перерезать этот коридор, окружить врага в городе и там его добивать, — пишет Иван Степанович. — Но мы знали, что в результате отхода гитлеровских войск к Харькову там сосредоточились части 320, 168, 198, 106, 282-й пехотных и 6-й танковой дивизий. Кроме того, юго-западнее Харькова в районе Люботин, Коротич оборонялись 167-я, 398-я пехотные, 3-я танковая дивизии, а также переброшенные из-под Богодухова части немецких танковых дивизий СС “Райх”, “Викинг” и “Мертвая голова”. Они оказывали упорное сопротивления войскам 5-й гвардейской танковой армии, правофланговым соединениям 53-й армии и левофланговым соединениям 5-й гвардейской армии генерал-лейтенанта А.С. Жадова. Уничтожение такой крупной группировки в укрепленном городе потребовало бы много времени и жертв. Могло быть и второе решение — штурмовать город, выбить из него противника и довершить разгром остатков вражеских соединений за городом. Мы знали, что у немецко-фашистского командования уже не было надежд на длительное удержание города, так как в это время весь немецко-фашистский фронт трещал по швам»{323}.
Бесперспективность дальнейшей борьбы за Харьков, опасность окружения харьковской группировки были настолько очевидны, что фон Манштейн во второй половине дня 22 августа начал отвод своих войск. Гитлер потребовал удержать город, считая, что его падение могло неблагоприятно сказаться на позиции Турции и Болгарии. Но командующий группой армий «Юг» был непреклонен в своем решении. «Пусть случилось бы и так, но командование группы не собиралось в бою за Харьков жертвовать армией, — писал в своих мемуарах фон Манштейн. — 22 августа Харьков был сдан для того, чтобы высвободить силы для обоих угрожаемых флангов группы Кемпфа и предотвратить ее окружение. Командование этой группой, переименованной в 8 армито[51], принял в это время мой бывший начальник штаба генерал Велер. Я хорошо сработался с генералом Кемпфом. Но против этой перемены, сделанной по указанию Гитлера, я не возражал»{324}.
Командующий Степным фронтом, стремясь не дать фон Манштейну возможности вывести из-под ударов свои войска и не допустить полного разрушения Харькова, отдал приказ о ночном штурме города. Всю ночь на 23 августа в Харькове шли уличные бои. К 11 часам город был полностью освобожден. Часть группировки, оборонявшей Харьков, была уничтожена, а ее остатки отошли. И.С. Конев, вспоминая события того времени, отмечал: «…Победа в битве за Харьков досталась нам нелегко. Войска фронта наступали против мощной, еще нерассосавшейся танковой группировки противника, наносившей удар на южном фасе Курской дуги»{325}.
С освобождением Харькова завершилась Белгородско-Харьковская стратегическая наступательная операция, а вместе с ней и вся Курская битва. Были созданы предпосылки для перехода в общее наступление, освобождения Левобережной Украины и выхода к Днепру. В ходе операции потери войск Воронежского и Степного фронтов составили: безвозвратные — 71 611, санитарные — 183 955 человек, 1864 танка и САУ, 423 орудия и миномета, 153 боевых самолета{326}. Генерал Гудериан, оценивая итоги Курской битвы, писал: «В результате провала наступления “Цитадель”мы потерпели решительное поражение… Инициатива полностью перешла к противнику»{327}.
Для И.С. Конева участие в Курской битве стало важным этапом в его деятельности в должности командующего фронтом. Он в полной мере реабилитировал себя в глазах Сталина. Заслуги Ивана Степановича получили достойную оценку: 26 августа он был удостоен воинского звания генерал армии и полководческого ордена Суворова I степени.
Глава 6. СХВАТКА ЗА ДНЕПР
После завершения Курской битвы генералу армии И.С. Коневу предстояло показать свое полководческое искусство в новой битве — за Днепр. По плану Ставки ВГК осенью 1943 г. намечалось нанести главный удар на юго-западном направлении с целью освобождения Донбасса и богатых районов Украины. Для достижения этой цели планировалось привлечь войска Центрального, Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного фронтов.
Им предстояло путем проведения глубоких рассекающих ударов быстро выйти к Днепру, форсировать его с ходу крупными силами на широком фронте и, упреждая противника в организации и восстановлении обороны на правобережье, захватить несколько плацдармов. Войска Западного, Брянского фронтов и левого крыла Калининского фронта получили задачу наступать на смоленском и брянско-гомельском направлениях, чтобы не дать противнику возможность перебрасывать силы на Украину. На юге предусматривалось очистить от врага Таманский полуостров и овладеть плацдармами на Керченском полуострове.
Верховное Главнокомандование вермахта после провала операции «Цитадель» решило перейти к стратегической обороне на всем Восточном фронте в надежде остановить наступление войск Красной Армии и сохранить за собой важнейшие районы Левобережной Украины и Донбасс. С этой целью в глубоком тылу с весны 1943 г. велось строительство стратегического оборонительного рубежа («Восточный вал») на линии р. Нарва, Псков, Витебск, Орша, реки Сож, Днепр, Молочная. Основой «Восточного вала» были мощный водный рубеж — р. Днепр и укрепления по реке. К моменту выхода войск Красной Армии к Днепру противнику не удалось выполнить весь объем намеченных инженерных мероприятий. В середине сентября было введено новое кодовое название: северная оконечность «Восточного вала» в полосе обороны групп армий «Север» и «Центр» получила наименование «Пантера», а южная оконечность в полосе обороны групп армий «Юг» и «А» — «Вотан»[52]. Передний край обороны позиции «Вотан» проходил по ряду командных высот, прикрытых р. Молочная с обрывистым западным берегом. На севере, в районе Васильевки, позиции упирались в днепровские плавни. На юге они примыкали к озеру Молочное, вытянувшемуся почти на 30 км до Азовского моря. Рубеж включал две-три полосы обороны с развитой системой траншей, опорных пунктов, противотанковых и противопехотных заграждений.
К началу битвы за Днепр Центральный, Воронежский, Степной, Юго-Западный и Южный фронты насчитывали 2633 тыс. человек, свыше 51, 2 тыс. орудий и минометов, более 2, 4 тыс. танков и САУ, 2850 боевых самолетов. Войскам пяти фронтов противостояли 2-я армия группы армий «Центр», 4-я и 1-я танковые, 8-я и 6-я армии группы армий «Юг»; всего 1240 тыс. человек, 12, 6 тыс. орудий и минометов, 2, 1 тыс. танков и штурмовых орудий и 2, 1 тыс. боевых самолетов{328}. Они уступали советским войскам в людях в 2, 1 раза, в орудиях и минометах — в 4, в танках и штурмовых орудиях — в 1, 1, в боевых самолетах — в 1, 4 раза.
Еще в ходе операции «Румянцев» Ставка ВГК 12 августа 1943 г. своей директивой № 10165 поставила войскам Степного фронта новые задачи{329}. Ему предстояло после овладения г. Харьков продолжать наступление в общем направлении Красноград, Верхнеднепровск и к 24–25 августа выйти главными силами на линию Карловка, Красноград, станция Кегичевка. В дальнейшем приказывалось развивать наступление к Днепру, предусмотрев захват переправ через реку подвижными частями.
Как мы знаем, Харьков был освобожден только 23 августа, а потому задачу по выходу к 24–25 августа на линию Карловка, Красноград, станция Кегичевка выполнить было уже нереально. В этой связи Ставка ВГК 24 августа направляет генералу армии Коневу новую директиву за № 30178. В ней говорилось:
«В связи с занятием нашими войсками Харькова правое крыло Юго-Западного фронта будет наступать в общем направлении Тарановка, Лозовая, Чаплино.
В соответствии с этим Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. Степному фронту продолжать наступление всеми силами в общем направлении на Валки с целью совместно с левым крылом Воронежского фронта разбить валковскую группировку противника. В дальнейшем развивать наступление в общем направлении на Красноград.
69-ю армию в резерв фронта не выводить…»{330}
В этой директиве конкретные сроки по выходу к Красногра-ду уже не определялись. Но прежде чем выйти к нему, необходимо было форсировать р. Мжа, овладеть Мерефой и Люботином. Эту задачу генерал армии Конев 27 августа возложил на 5-ю гвардейскую танковую, 5-ю и 7-ю гвардейские армии.
29 августа часть сил 5-й гвардейской танковой армии (всего 66 исправных танков{331}) с боем овладела районом Буды и вышла к р. Мжа. Остальные части, уже без танков, совместно с соединениями 53-й армии заняли город и станцию Люботин, открыв дорогу на Полтаву. На следующий день войска 44-й армии Южного фронта, проводившие Донбасскую операцию, при содействии Азовской военной флотилии освободили Таганрог. Развивая успех, войска фронта 3 сентября заняли Дебальцево, 4-го — Горловку, а 5-го — Артемовск. В полосе Юго-Западного фронта из-за упорного сопротивления противника наступление успеха не имело.
Оборона главных сил группы армий «Юг» (1-я танковая, 6-я армии) трещала по всем швам. Однако в полосе Степного фронта войска 8-й армии оказывали упорное сопротивление. Попытки соединений 7-й гвардейской армии генерал-лейтенанта М.С. Шумилова овладеть Мерефой успешно отражались противником. Генерал армии Конев немедленно выехал в 7-ю гвардейскую армию, чтобы разобраться в обстановке и вместе с командармом наметить эффективные меры для скорейшего захвата Мерефы. После рекогносцировки Иван Степанович убедился, что для овладения Мерефой необходима тщательная подготовка. Командарму было приказано создать сильную артиллерийскую группировку, нанести массированные удары артиллерией и авиацией с целью подавления системы огня противника. После этого, совершив обходный маневр, овладеть Мерефой.
Меры, предпринятые командующим Степным фронтом, вскоре дали положительные результаты. 5 сентября войска 7-й гвардейской армии, применив обходный маневр, заняли город и железнодорожный узел Мерефа. В результате открылся путь для более быстрого наступления 57-й и 7-й гвардейской армий к Днепру. Однако предстояла еще упорная борьба с сильной полтавской группировкой немецкой 8-й армии.
6 сентября Ставка ВГК уточнила разграничительные линии между Воронежским, Степным и Юго-Западным фронтами. Бо-годухов и Мерефа исключались из полосы наступления Степного фронта{332}. Теперь войска Воронежского фронта нацеливались на Ромны, Прилуки, Киев, а Степного фронта — на Полтаву и Кременчуг. Сталин, уступая требованиям Маршала Советского Союза Жукова, принял решение об усилении фронтов. Из резерва Ставки ВГК в состав Степного фронта была передана 37-я армия, из Воронежского фронта — 5-я гвардейская армия, из Юго-Западного фронта — 46-я армия. Воронежский фронт получил из резерва Ставки ВГК 3-я гвардейскую танковую армию, а Центральный фронт — 61-ю армию.
В то время как его противники получали усиление, командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал фон Ман-штейн безуспешно пытался добиться от Гитлера помощи. На совещании в штабе группы армий, куда Гитлер прибыл 8 сентября, фон Манштейн обрисовал сложившуюся обстановку, отметив, что его войска будут вынуждены отойти за Днепр. Но фюрер не дал своего согласия на отвод войск, обещав усилить группу армий «Юг» четырьмя дивизиями. Однако фон Манштейна ждало разочарование. Приказ о выделении четырех дивизий для их использования на рубеже Днепра так и не пришел. Это вынудило его принять решение о переходе войск 6-й и 1-й танковой армий к подвижной обороне с целью выиграть время для осуществления отхода.
Если фон Манштейн все чаще подумывал об отходе за Днепр, то представитель Ставки ВГК Маршал Советского Союза Жуков считал, что для тщательной подготовки наступления к реке у советского командования не было возможностей. При этом он ссылался на большую усталость войск Воронежского и Степного фронтов от непрерывных сражений, а также на перебои в материально-техническом обеспечении. Несмотря на это, Жуков с оптимизмом отмечал: «Но все мы, от солдата до маршала, горели желанием скорее выбросить врага с нашей земли, освободить многострадальный украинский народ из-под тяжкого гнета оккупантов, которые свои неудачи вымещали на беззащитном населении»{333}. С целью активизации наступательного порыва солдат и офицеров Ставка ВГК 9 сентября издала директиву № 30187, в соответствии с которой за форсирование такой реки, как река Днепр в районе Смоленска и ниже, и равных Днепру рек по трудности форсирования командующие армиями, командиры корпусов, дивизий, бригад, полков, инженерных, саперных и понтонных батальонов представлялись к присвоению звания Героя Советского Союза{334}.
К сожалению, высокий моральный дух войск не всегда может компенсировать просчеты в планировании боевых действий. Изначально заявка Жукова на пополнение наступавших фронтов людскими ресурсами и боевой техникой была сокращена Сталиным на 30–40%. Чрезмерно широкая полоса наступления, которое развернули одновременно пять фронтов (Центральный, Воронежский, Степной, Южный и Юго-Западный), сжатые сроки выполнения поставленных задач с неизбежностью вынуждали использовать удары и натиски «в лоб». В этих условиях энтузиазм нередко разбивался о вал неприступной обороны противника, и тогда наступала суровая проза военной жизни.
Однако директивы Ставки ВГК, торопившие двигаться на запад, должны были исполняться неукоснительно. 10 сентября войска Юго-Западного фронта освободили железнодорожный узел Барвенково, а Южного фронта — Волноваху и во взаимодействии с десантом Азовской военной флотилии — важный центр металлургической промышленности Мариуполь. Войска левого крыла Центрального фронта успешно продвигались на Нежин. Соединения 38-й армии Воронежского фронта значительно отстали, сковывая действия левого крыла Центрального фронта, заставляя его поворачиваться на юг и растягивать свой фронт вместо того, чтобы развивать успешное наступление на запад.