3. 5 гв. кк использовать для развития удара на Кишинев по западному берегу р. Днестр.
4. Наступление на юг, по западному берегу р. Днестр начать не позднее 24–25.03.1944 г.
5. Наступление по восточному берегу р. Днестр продолжать»{406}.
Реализация этого плана позволяла полностью прижать 6-ю армию противника к морю.
Конев, выполняя директиву Сталина, приказал 5-й гвардейской танковой армии развивать наступление на юг на тираспольском направлении, овладеть к вечеру 28 марта Бендерами и Тирасполем, а затем захватить переправы на Днестре и отрезать пути отхода противнику на запад. От 6-й танковой армии требовалось наступать на бендерском направлении, чтобы ударом с юга содействовать 2-й танковой армии в захвате к исходу 29 марта Кишинева. После выхода в район Скуляны от 6-й танковой армии предписывалось выделить сильный разведывательный отряд для обеспечения правого фланга армии и продвижения на Яссы, Хуши. Войска 2-й танковой армии, овладев Кишиневом, должны были развивать наступление на Бендеры с целью отрезать врага от переправ на Днестре{407}. Одновременно Конев произвел перегруппировку внутри армий: 5-й гвардейской армии был передан 48-й стрелковый корпус 53-й армии, а ей — 104-й стрелковый корпус 40-й армии. В резерв фронта в район Юзефполя был выведен 27-й гвардейский стрелковый корпус 7-й гвардейской армии.
С утра 22 марта войска 2-го Украинского фронта продолжили наступление. Соединения 5-й гвардейской армии овладели Первомайском, форсировали Южный Буг и вели бои по расширению плацдарма. Части 5-й гвардейской танковой армии, пройдя с боями до 80 км, к вечеру 23 марта вынуждены были остановиться из-за нехватки горючего. По распоряжению Конева с самолетов Ли-2 было сброшено на парашютах 15 тонн горючего. Это позволило танковым частям возобновить наступление.
Однако фон Манштейн не сдавался. После настойчивых требований Гитлер 24 марта разрешил ему силами 1-й танковой армии пробиваться на запад для установления связи с остальными войсками. Наряду с этим фюрер приказал войскам армии удерживать участок фронта между Днестром и Тернополем.
Фон Манштейн по телефону доложил начальнику Генштаба Сухопутных войск, что требование Гитлера невозможно выполнить. Командующему группой армий «Юг» было приказано явиться 25 марта в Ставку Гитлера для доклада.
Фон Манштейну не удалось убедить Гитлера в необходимости отвода 1-й и 4-й танковых армий севернее Карпат. Фюрер попытался свалить на него всю вину за неблагоприятное развитие событий на фронте. Это вывело фон Манштейна из себя. Он, выйдя из кабинета Гитлера, попросил его адъютанта генерала Р. Шмундта доложить фюреру о том, что считает нецелесообразным оставаться в дальнейшем на посту командующего группой армий, если не будут приняты его предложения.
Фон Манштейн, не успев остыть после неприятного разговора с фюрером, получил сообщение из штаба группы армий «Юг» о предложении командующего 1-й танковой армией генерал-полковника Г.-В. Хубе пробиваться не на запад, а на юг за Днестр. Командующий группой армий «Юг» отверг это предложение, считая необходимым осуществить прорыв на запад.
Вечером Гитлер снова принял фон Манштейна.
— Я обдумал все еще раз, я согласен с вашим планом относительно прорыва 1-й танковой армии на запад, — сказал фюрер. — Я также решился скрепя сердце включить в предлагаемую вами ударную группу 4-й танковой армии вновь сформированный на западе танковый корпус СС в составе 9-й и 10-й танковых дивизий СС, а также 100-ю горнострелковую дивизию из Венгрии и 367-ю пехотную дивизию.
— Я отклонил новое предложение генерала Хубе прорываться на юг и настоял на прорыве армии на запад, — ответил фон Манштейн. — По моему мнению, прорыв на запад увенчается успехом, так как обе вражеские танковые армии, видимо, распылят свои силы в направлении переправ через Днепр.
Используя неожиданную уступчивость Гитлера, фон Манштейн изложил свое видение относительно дальнейшего развития событий на фронте. Задача группы армий «Юг» должна заключаться в том, чтобы создать стабильный фронт в районе между Карпатами и Припятскими болотами. Севернее Карпат в районе Стрый намечалось сосредоточить венгерскую 1-ю армию для обороны местности между горным хребтом и верхним Днестром. 8-ю армию предлагалось включить в состав группы армий «А», на долю которой выпадает защита границ Румынии. Одновременно предлагалось создать единое командование для всего южного крыла, включая армии союзников, а командующим назначить маршала И. Антонеску, придав ему статус немецкого начальника штаба[66]. Однако Гитлер отказался обсуждать этот вопрос, заявив, что Антонеску по политическим мотивам отклонит подобное предложение.
Утром 26 марта фон Манштейн вылетел обратно в группу армий «Юг». Как и обещал Гитлер, 8-я армия была передана в подчинение командующему группой армий «А».
Пока фон Манштейн искал поддержки у Гитлера, войска 2-го Украинского фронта продолжили наступление. 25 марта они вышли на р. Прут, а на следующий день передовые отряды 27-й и 52-й армий уже занимали 85-километровый участок вдоль советско-румынской границы. В своем донесении Сталину командующий фронтом отмечал:
«Доношу, выполняя Ваш приказ войска 2-го Украинского фронта, прорвав западнее Звенигородка 5 марта 1944 г. сильно укрепленную оборону противника и разгромив уманьско-христиновскую его группировку, энергично развивали наступление, входе которого форсировали р. Юж. Буг и, сходу форсировали второй крупный водный рубеж р. Днестр на протяжении 175 км. Продолжая развивать наступление, к ночи 253.44 г. частью сил войск фронта вышли к государственной границе на р. Прут на фронте Куконешти Стар., Думяны, Демидены и Горешты, Таксобяны и городом Бельцы, и разведкой перешли р. Прут у Куконешти Стар, и городом Бельцы. Таким образом, войска 2-го Украинского фронта в труднейших условиях полной распутицы и бездорожья за 21 день на главном направлении с упорными боями прошли свыше 320 километров». Далее в докладе отмечалось, что войска фронта разгромили шесть танковых (11, 13, 14, 16 и 17-я, «Великая Германия»), одну моторизованную (10-я), одиннадцать пехотных (1, 34, 75, 82, 198, 376, 332, 39, 167, 293, 355-я), одну авиадесантную (2-я), одну горнострелковую (4-я), две артиллерийские (18-я и 310-я) и одну зенитную (17-я) дивизии, пять артиллерийских и четыре минометных полка РГК, четыре противотанковых, два зенитно-артиллерийских дивизиона, два дивизиона штурмовых орудий, а также ряд подразделений других родов войск. Всего противник потерял убитыми свыше 62 тыс. и пленными около 18,8 тыс. человек. В ходе боевых действий было захвачено и уничтожено свыше 600 танков, 225 бронетранспортеров, 1275 орудий всех систем и калибров, 775 минометов, 3350 пулеметов, 21 тыс. автомашин, а также большое количество боеприпасов{408}.
Значительными были и потери войск 2-го Украинского фронта. Так, в 5-й гвардейской танковой армии осталось всего 16 танков и САУ, во 2-й — 48 и в 6-й — 46 боевых машин{409}. Причем потери в танках были в основном по техническим причинам, из-за бездорожья и грязи.
Сталин, получив донесение Конева, приказал через полосу 5-й гвардейской танковой армии вывести на правый берег Южного Буга главные силы 7-й гвардейской армии. Им предстояло нанести удар на юг с целью свернуть оборону противника перед 7-й гвардейской армией и правым крылом 3-го Украинского фронта. С выходом войск правого крыла 2-го Украинского фронта на р. Прут требовалось захватить переправы и создать на правом берегу реки предмостные плацдармы, каждый шириной 15–25 км и глубиной не менее 10–12 км. Основные силы правого крыла должны были перейти к обороне на левом берегу Прута, чтобы обеспечить наступление главных сил фронта на юг по обоим берегам Днестра{410}.
В соответствии с этой директивой Конев уточнил задачи армиям фронта. Войска 4-й гвардейской армии, усиленные 75-м стрелковым корпусом 5-й гвардейской армии, должны были наступать на Кишинев. Для развития ее наступления намечалось использовать 5-й гвардейский Донской кавалерийский корпус, которому предстояло к исходу 30 марта захватить переправы через реки Реут и Оргеев, отрезать противника от переправ на Днестре на участке Рыбница, Дубоссары и не допустить его прорыва на правобережье реки. Войскам 5-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской армий приказывалось наступать по левому берегу Днестра{411}.
В ночь на 28 марта войска правого крыла 2-го Украинского фронта форсировали Прут и заняли ближние подступы к Яссам и Кишиневу. Здесь они встретили ожесточенное сопротивление противника, который перебрасывал подкрепления на кишиневское направление. В это время Гитлер решил поменять руководство группами армий «Юг» и «А». 30 марта фон Манштейн и фон Клейст были освобождены от должности. Группу армий «Юг» возглавил генерал-фельдмаршал В. Модель, а группу армий «А» генерал-полковник Ф. Шернер.
Несмотря на то что фон Манштейн был освобожден от должности, его замыслы были претворены в жизнь. 4 апреля командующий 4-й танковой армией силами пяти дивизий нанес удар на двух участках по двум ослабленным в предыдущих боях советским дивизиям. Навстречу деблокирующей группе нанесли удар из окружения части 1-й танковой армии. 7 апреля они соединились с 4-й танковой армии в районе Бучача. Фон Манштейн в своих мемуарах отмечал, что к 9 апреля 1-я танковая армия была освобождена, не указав при этом, какой ценой обошелся прорыв на запад. По оценке Г.К. Жукова, окруженная группировка понесла огромные потери, от некоторых соединений остались только штабы. «Сколько гитлеровцев прорвалось из окружения, — отмечал Георгий Константинович, — ни я, ни штаб фронта точно установить так и не смогли. Назывались разные цифры. Как потом оказалось, вышли из окружения не десятки танков с десантом, как тогда доносили войска, а значительно больше»{412}.
Генерал-фельдмаршалу В. Моделю в результате прорыва 1-й танковой армии из окружения удалось уплотнить свои войска на львовском направлении. Это не позволило армиям 1-го Украинского фронта прорваться к Львову, так как ни фронт, ни Ставка ВГК не имели в своем распоряжении необходимых резервов. К тому же часть резервных сил фронта (танковый корпус, кавалерийская дивизия и ряд других соединений) была задействована в борьбе с отрядами украинских националистов. 17 апреля войска 1-го Украинского фронта в соответствии с директивой Ставки ВГК перешли к жесткой обороне.
Войска 2-го Украинского фронта продолжили наступление на кишиневском направлении. Но время было упущено. Модель перебросил сюда четыре пехотные (123, 62, 46, 79-я) и одну танковую (24-я) дивизии, а также ряд частей, отведенных с левого берега Днестра. Они оказали упорное сопротивление войскам Маршала Советского Союза Конева. Им, правда, удалось выйти на р. Серет и захватить плацдарм на ее западном берегу. Но соединения 2-й танковой армии, имевшей всего 20 танков, не сумели овладеть Кишиневом, как это планировал Конев. В середине апреля он доложил Сталину, что войска фронта перевыполнили все задачи, прошли с боями 320–400 км по сплошному бездорожью и в невероятно трудных условиях. Дальше активно выполнять задачи они не могут — устали, тылы растянулись. Кроме того, сосед слева очень сильно отстает, а противник все, что имеется перед его фронтом, перебрасывает против войск 2-го Украинского фронта. Конев предложил перейти к обороне. Сталин одобрил это предложение. 6 мая войскам фронта директивой Ставки ВГК было приказано перейти к жесткой обороне{413}.
На этом завершилась Уманско-Ботошанская операция. Ее итогом явился разгром 8-й армии и частично 1-й танковой армии. Десять дивизий противника потеряли 50–75% личного состава и почти все тяжелое вооружение. Войска 2-го Украинского фронта продвинулись на 200–250 км, освободили значительную территорию Правобережной Украины и Молдавии, вышли в северо-восточные районы Румынии.
Глава 8. ЛЬВОВСКО-САНДОМИРСКАЯ ОПЕРАЦИЯ
В конце апреля 1944 г. на совещании в Кремле был обсужден план летне-осенней кампании. Задачи Красной Армии были сформулированы в первомайском приказе И.В. Сталина. Их суть состояла в том, чтобы завершить изгнание противника с советской территории, восстановить государственную границу СССР на всем протяжении, вывести из войны на стороне Германии ее европейских союзников и освободить из немецкой неволи поляков, чехов, словаков и другие народы Западной Европы{414}. Для решения этой задачи намечалось подготовить и последовательно провести силами нескольких фронтов ряд стратегических наступательных операций на огромном пространстве — от Заполярья до Черного моря. На первом этапе кампании (июнь — август) планировалось нанести три мощных удара и поочередно разгромить крупные группировки противника: вначале на Карельском перешейке и в Южной Карелии, потом на центральном участке фронта — в Белоруссии, а затем в западных областях Украины на львовско-сандомирском направлении. На втором этапе (сентябрь — ноябрь) предусматривалось проведение наступательных операций на Балканах, в Прибалтике и на Крайнем Севере.
В этом грандиозном плане особое место отводилось войскам 1-го Украинского фронта, командующим которым по решению И.В. Сталина 15 мая был назначен Маршал Советского Союза И.С. Конев. Инициатива этого назначения исходила от Маршала Советского Союза Г.К. Жукова, освобожденного от временного командования фронтом с целью дать ему возможность руководить в будущем действиями нескольких фронтов. В командование фронтом Коневу предстояло вступить не позже 27 мая{415}.
К летне-осенней кампании готовилось и Верховное Главнокомандование вермахта. Оно планировало упорной обороной на Восточном фронте не допустить дальнейшего продвижения Красной Армии, а на Западном фронте — вторжения американо-английских войск во Францию, захватить инициативу и изменить ход войны в свою пользу. Однако при оценке возможных действий Красной Армии был допущен серьезный просчет. Верховное Главнокомандование вермахта полагало, что основные события развернутся не на центральном, а на юго-западном направлении. Этим промахом умело воспользовались Ставка ВГК и Генеральный штаб Красной Армии.
27 мая И.С. Конев прибыл в украинское село Токи северо-восточнее города Волочиска, где расположился штаб 1-го Украинского фронта. Его возглавлял генерал армии В.Д. Соколовский, с которым Конев вместе работал на Западном фронте. Времени на раскачку не было, а потому Иван Степанович сразу же приступил к знакомству с войсками и к изучению обстановки.
В состав 1-го Украинского фронта входили семь общевойсковых (1, 3 и 5-я гвардейские, 13, 60, 38, 18-я), три танковые (1-я и 3-я гвардейские, 4-я), одна воздушная (2-я) армии, две конно-механизированные группы и 1-й Чехословацкий армейский корпус. Всего фронт насчитывал 1, 11 млн. человек, 16 100 орудий и минометов, 2050 танков и САУ, 3250 самолетов{416}.
По другим данным, фронт имел около 2200 танков и САУ{417}. Армиями командовали опытные генералы А.А. Гречко, В.Н. Гордов, Н.П. Пухов, П.А. Курочкин, Е.П. Журавлев, К.С. Москаленко, П.С. Рыбалко, Д.Д. Лелюшенко и М.Е. Катуков.
Перед войсками 1-го Украинского фронта оборонялась группа армий «Северная Украина», которой командовал генерал-полковник Й. Гарпе. Она включала немецкие 4-ю и 1-ю танковые армии, венгерскую 1-ю армию, поддерживаемых авиацией 4-го воздушного флота. Всего противник насчитывал 900 тыс. человек, 6,3 тыс. орудий и минометов, 900 танков и штурмовых орудий, 700 самолетов{418}. Он опирался на хорошо оборудованную в инженерном отношении оборону, которая включала три полосы глубиной примерно до 50 км. Города Броды, Губегаув, Рава-Русская, Львов, Галич, Бучач были превращены в сильно укрепленные оборонительные узлы. В резерве находились юго-западнее Ковеля и на львовском направлении по две танковые и одной пехотной дивизии, а на Станиславском направлении — две танковые и две пехотные дивизии. Хорошо развитая дорожная сеть обеспечивала противнику возможность быстрого маневра этими резервами. Несмотря на постоянное изучение его группировки, штабу фронта не удалось в полной мере вскрыть систему огня и дислокацию резервов врага, в том числе танковых дивизий на львовском направлении.
Войска фронта занимали оборону в полосе шириной 440 км на рубеже западнее Луцка, восточнее Броды, западнее Коломыи, Красноильск. В соединениях и частях проводились мероприятия по совершенствованию оборонительных позиций, тактические учения и занятия. По инициативе Маршала Советского Союза Конева на командном пункте 38-й армии были собраны командующие армиями и члены Военных советов с целью обсуждения итогов прошедших боев. Участники совещания заслушали и обсудили доклады командующих 13-й армией генерал-лейтенанта Н.П. Пухова и 38-й армией генерал-полковника К.С. Москаленко о проведенных этими армиями последних операциях. В их обсуждении приняли участие почти все командармы. Они со знанием дела и беспристрастно вскрыли недостатки, имевшие место в ходе предшествующих боев. Затем Конев провел совещание с командирами корпусов, а командующие армиями — с командирами дивизий.
И.С. Конев, подводя итоги совещаний, особо остановился на недостатках и высказал ряд рекомендаций по подготовке к новой операции. Об этом Иван Степанович подробно говорит в своих мемуарах «Записки командующего фронтом», которыми мы воспользуемся{419}. Оценивая действия войск трех Украинских фронтов в марте 1944 г., он отмечал, что если местами и не была достигнута тактическая внезапность, то в стратегическом масштабе она была налицо. Командиры, как правило, применяли массированно танковые, артиллерийские и пехотные силы и средства на решающих участках фронта, где осуществлялся прорыв вражеской обороны. Несмотря на бездорожье и грязь, в действиях войск ярко проявились черты маневренной операции. Смелый маневр нередко позволял выйти из затруднительных положений в решающие моменты операции. Искусство управления войсками и их взаимодействия находится на высоком уровне, но все же не на таком, какой нужен при проведении маневренных операций. До сих пор командиры и штабы опаздывают с принятием решений, средства усиления и подавления отстают, слабым местом являются разведка и обеспечение флангов и стыков. Войска еще не научились в полной мере осуществлять охваты и обходы противника, а часто проводят лобовые атаки.