Теперь настала его очередь вести допрос. Но тут самое главное – не перегнуть палку, а задавать вопросы осторожно, лучше не в лоб, а наводящие.
Марианна и впрямь, как он и догадывался, много чего знала. Но он понимал, что, проведя ночь с мужиком, которого встретила только вчера, она не станет с ним шибко откровенничать. Поэтому он пока спросил ее о самых общих вещах – о связях официальной торговли с мафией или бандитами, о всяких там «крышах». О Шраме он не упоминал.
– А вот как ты думаешь, вчерашняя шпана в ресторане тоже из мафии? – задал он мучивший его вопрос.
Марианна нахмурилась. Видно, вспоминать о вчерашнем инциденте ей было неприятно.
– Знаешь, если каждого уличного хулигана принимать за члена мафии, то тогда можно сказать, что весь город под ее контролем.
– А разве не так? – быстро поинтересовался Сержант. – Разве ваша Гостинка не платит питерскому хозяину?
– Не знаю, Виктор. Может, и платит, но спрашивать об этом надо не у меня. Мне такие тонкости не известны. Я же маленький человек – работаю в отделе розничной торговли. В торговых залах уж точно никто никому не платит.
– Ты права. А знаешь, – Сержант решил, что наступил удачный момент сменить тему, – у меня в Петербурге с давних времен есть несколько знакомых. После длительной командировки я их потерял – не поможешь мне их найти?
– Как? – удивилась она.
– Да очень просто. Я тебе дам их точные фамилию, имя, отчество, год рождения, и в паспортном столе ты их найдешь.
Марианна выглядела удивленной:
– А почему ты сам не можешь этого сделать?
– Может быть, у тебя окажется легкой рука и тебе повезет?
Сержант, конечно, не мог сказать ей, что не хочет лишний раз привлекать к себе внимания: Миша Пузырев по кличке Пузырь и Петя Щеглов по кличке Петря наверняка под колпаком у питерских мюллеров, так что на всякий случай он решил пустить по их следу Марианну. Пузырь и Петря когда-то были в бригаде у Шрама, Сержант встречался с ними пару раз в свой последний приезд в Питер. С их помощью он намеревался выйти на Ангела – ближайшего московского приятеля Варяга. Ангел должен быть в курсе последних событий. Если Варяг сгорел с чьей-то посторонней помощью, то Ангел обязательно должен об этом знать.
Глава 15 Где-то мы встречались
Марианна сидела за компьютером и составляла сводки о продажах за истекшую неделю. Но из головы у нее не шло вчерашнее приключение: с одной стороны, страшное, а с другой – восхитительное и загадочное. Виктор заинтриговал ее необычайно. Мало того, что он был мужественный, сильный, смелый, так он еще был состоятельный, предупредительный, а в постели просто форменный зверь, что тоже являлось немаловажным для тридцатипятилетней одинокой дамы с высокими запросами.
Ну и самое потрясающее, что нравилось и невероятно возбуждало Марианну, то, что он был весь окутан тайной: скажем, эта странная просьба – найти его приятелей. Он сослался на то, что верит в ее удачу. Так ли это? В этом ли причина? Скорее всего у него просто масса дел и нет ни минуты свободного времени, ему нужна ее помощь. Сейчас она благодарна ему за эту таинственную просьбу, ей очень приятно оказать ему услугу. Марианна вспомнила, как страстно и мощно он овладевал ею этой ночью, – и ощутила сладкое, томительное волнение.
Марианна оставила клавиатуру, подвинула телефонный аппарат и, раскрыв записную книжку, набрала номер городской справочной.
– Дайте мне, пожалуйста, телефон Пузырева Михаила Ивановича. Где проживает?.. Извините, мне не известно… Да-да, в Ленинграде.
После нескольких минут ожидания ей сообщили, что Михаил Иванович Пузырев уже несколько месяцев не пользуется телефоном. Марианна поспешно попросила девушку продиктовать ей хотя бы адрес. Но в ответ услышала, что телефонная станция таких справок не дает.
– Тогда еще посмотрите, пожалуйста, Петра Сергеевича Щеглова… Что?.. Такой у вас вообще не значится? – разочарованно протянула Марианна и положила трубку. – Вот как…
Виктор, наверное, расстроится. Уж очень ему хотелось разыскать своих старых товарищей, как он выразился. В обеденный перерыв, наняв такси, Марианна успела побывать в центральной городской справочной, где через полчаса ожидания ей выдали платную справку о Пузыреве и Щеглове. Выйдя на улицу и прочитав полученную информацию, Марианна глубоко огорчилась.
Вернувшись к себе в офис, она тут же набрала номер Виктора.
– У меня печальные новости, – сказал она. – Пузырева нет в живых, а второй вообще не значится в справочной, никогда не проживал и не проживает у нас в городе.
– Ладно, – бросил Сержант, – спасибо тебе, милая, за труды. Жаль, конечно. Я так хотел повидать их обоих. Сейчас я убегаю. Надеюсь, мы увидимся вечером?
Примерно часа в четыре Марианна вышла из своей служебной комнаты и отправилась к заведующей: надо было взять материалы по последним продажам обуви. Войдя в приемную, она остановилась как вкопанная. В кресле перед дверью Зои Федоровны развалился один из вчерашних посетителей ресторана «Сенатор» – здоровенный малый с мерзкими толстыми пальцами. Он явно ждал аудиенции с начальницей. Вот это встреча!
Марианна тут же вспомнила их с Виктором утренний разговор, когда тот спросил у нее, не платит ли Гостинка питерской братве.
Она резко развернулась на каблуках и заторопилась к выходу, она уже взялась за ручку двери, как ее окликнула секретарша Верочка:
– Марьяна! Ты куда? Не уходи! Тебя Зоя Федоровна только что спрашивала.
Марианне ничего не оставалось делать, как повернуть назад. Сидящий в кресле амбал уставился на нее, и на его кривой роже медленно прорезалась самодовольная гримаса.
– Здрасте! За мной будете – к Зое Федоровне, – хмыкнул громила. – А мы с вами нигде не встречались раньше?
– Что-то не припоминаю.
– Вчера, например? В ресторанчике? – ехидно произнес толстопалый, довольный тем, что «на ловца и зверь бежит».
– Я не хожу в рестораны, – вспыхнув, пробормотала Марианна.
– Очень даже странно! – не унимался тот и растопырил толстопалую ладонь.
Парень явно хотел добавить что-то, но тут у него в верхнем кармане пиджака засвиристело. Лицо его сделалось серьезным, сунув пальцы в карман, он выудил оттуда сотовый телефон, приставил его к уху.
– Ага! Привет, Геш… Ну да… Ага. Я ща в Гостинке сижу. Через час освобожусь, буду на месте… Без меня не снимайтесь. Ага, смотри у меня, а то пасть порву, ну ты знаешь – все! Ась? Ща я ему звякну.
Толстый палец стал нажимать кнопки сотового телефона. Амбал снова прижал пластиковую коробочку к уху.
– Серый? Это Митяй! Ты чё Гешке не звонишь? Он заждался, давай, блин, звякни ему. Ну, все!
Дверь в кабинет заведующей открылась, и на пороге появилась сама Зоя Федоровна – дама лет пятидесяти, в строгом темно-сером костюме, с высоким вавилоном крашеных светлых волос на макушке. Увидев амбала в кресле, она выдавила кислую улыбку и пригласила его войти.
– Это кто? – спросила тихо Марианна у Верочки, как только дверь за посетителем закрылась.
Верочка многозначительно подняла глазки к потолку.
– «Крыша».
– Какая еще крыша? – не поняла Марианна и тоже устремила взгляд на потолок.
– Какая-какая! Крашеная! – поджала губки Верочка. – А то сама не знаешь – с луны, что ль, свалилась? Наша «крыша». Ты у нас сколько работаешь?
– Год.
– Год уже, а таких элементарных вещей не просекаешь!
Марианна растерялась.
– Я не о том. Просто парень очень неприятный. Я его раньше не видела. А он сразу начал клеиться.
– А кто из них приятный? Скажи спасибо, что еще без пушек приходят. Ты посиди, подожди, тебя Зоя хотела видеть.
– А что такое?
– Какие-то там опять проблемы с французами.
– Что за проблемы, я не в курсе.
– Деньги мы им перевели, а они партию мужских костюмов опять задерживают.
– Крутят наши денежки? – улыбнулась Mapианна.
– А то! Ты думала, только у нас крутят – как же! Все крутят!
Через пять минут дверь раскрылась – из кабинета заведующей вышел толстопалый, любовно придерживая оттопыривающийся боковой карман пиджака. Проходя мимо Марианны, он слепил свирепую рожу и прошипел ей в ухо:
– Я тя, красотка, в коридорчике подожду. Может, ты мне шепнешь, что про того мужика знаешь, адресок дашь.
Марианна растерялась и, запинаясь, сказала в ответ, что впервые видела вчерашнего мужчину и абсолютно ничего о нем не знает.
Амбал слушал ее вылупившись: ему показались неубедительными ее слова. «Врет, сучка, – подумал он. – Наверняка что-то знает, глаза бегают. Возьму-ка я да прослежу за тобой, голуба».
– Так, говоришь, ничего не знаешь? Ну, гляди, если соврала… Я тя, кукла, везде достану…
– Марианна! Зайди! – донесся в этот момент из кабинета властный голос Зои Федоровны.
Вернувшись к себе в кабинет, Марианна первым делом позвонила Виктору. После восьми длинных гудков положила трубку. Его нет. Ну конечно, он же сказал, что будет весь день по делам бегать по городу. Ей очень нужно поговорить с ним. Сегодняшняя встреча не сулила ничего хорошего.
Вернувшись к себе в кабинет, Марианна первым делом позвонила Виктору. После восьми длинных гудков положила трубку. Его нет. Ну конечно, он же сказал, что будет весь день по делам бегать по городу. Ей очень нужно поговорить с ним. Сегодняшняя встреча не сулила ничего хорошего.
* * *
Митяй дожидался ее в переулке у служебного входа. Джип он оставил на стоянке. В половине седьмого она вышла из проходной и пошла к метро. Митяй не упускал ее из виду и, расталкивая прохожих, топал метрах в тридцати от Марианны.
Он сел с ней в один вагон – только вошел через другую дверь. Смешавшись с толпой пассажиров, Митяй мрачно посматривал на девушку. Он не был уверен, что эта баба наведет его на след. Но решил рискнуть – чем черт не шутит. Он до сих пор не мог успокоиться и мысленно уже не раз убивал того гада в ресторане, который опустил его прямо на глазах у братвы.
«Ну, теперь только попадись ты мне, сучара!» – Митяй заскрипел зубами.
Баба вышла из вагона, и тут Митяй едва ее не упустил – с трудом отыскал, пробираясь через людскую толчею. Выйдя на улицу, девушка зашагала к Литейному. Митяй перешел на другую сторону. Дойдя до пятиэтажного сталинского дома, она свернула в подъезд.
Едва женщина скрылась за входной дверью, Митяй перебежал к дому и крадучись вошел в парадное. Он услышал грохот двери лифта. Заглянув в подъезд и удостоверившись, что лифт отъехал, Митяй поспешил к лестнице. Задрав голову вверх, он проследил за поднимающейся петлей лифтового кабеля. На четвертом этаже кабина остановилась.
Он продолжал тихо красться по лестнице.
Марианна порылась в сумочке, но ключей не нашла. Странно. Неужели оставила их на работе? Она на всякий случай позвонила в дверь – может быть, Виктор уже дома? Нет. Делать нечего. Придется ехать к себе на Васильевский. Женщина потопталась еще минуту у закрытой двери и вернулась в лифт. Отъезжая вниз, сквозь сетчатое ограждение она успела заметить, как по лестнице вверх поспешно взбежал крупный мужчина.
Так, блин! Уж не к своему ли дружку ты, стерва, бегала? Митяй спустился с пятого на четвертый и подошел к двери, куда только что звонила эта баба. Он позвонил и прильнул ухом к пыльной обивке. Никого.
Ладно, подождем.
Он поднялся на пролет и встал у окна. Отсюда ему отлично был виден весь Литейный.
Глава 16 Побегушник
Еще месяц назад Варяг даже не мог представить себя в бегах, а сейчас, находясь за пределами колонии, он вел себя как бывалый побегушник: чутко прислушивался к малейшему шороху и, стараясь не потерять драгоценных секунд, уходил все глубже и глубже в тайгу. Брести приходилось по болоту, по зыбкой чавкающей топи. Погони не было: видимо, буза в лагере занимала охрану куда больше, чем бегство кого-то из заключенных.
Несколько раз Варягу чудилось, что из темноты, прямо на него, выходит отряд красноперых, и он, не раздумывая, тут же погружался по самое горло в вонючую, мерзкую жижу. Но потом, убедившись, что ошибся, поднимался вновь и опять брел на север, шаг за шагом удаляясь от стылой тюремной обители.
Воспитанный на воровских традициях, Варяг никогда не понимал бродяг, пускающихся в бега. После каждого побега они до предела усложняли собственное существование; им часто доставалось не только от администрации, но и от своих приятелей-зэков, для которых тюремное сидение и без того тяжелейшее испытание, а с исчезновением побегушника становится и вовсе невыносимым: администрация с такой яростью начинала наваливаться на зэков, как будто именно они «сделали ноги».
К побегушникам у хозяина лагеря всегда возникала «особая любовь» и вырабатывалось особое отношение: на грудь им нашивались красные полоски – с тем расчетом, чтобы их можно было заприметить издалека. На поверках побегушникам запрещалось прятаться в глубине строя, полагалось стоять на виду, выкрикивали их отдельным списком, называя каждого пофамильно.
Болото заканчивалось.
Впереди в темноте виднелся невысокий пригорок. Варяг ускорил шаг, но неожиданно оступился и едва не подвернул ногу. Он выругался, укоряя себя за неосторожность.
Самое главное в дороге – разумеется, ноги. Их полагалось беречь. По откровениям опытных ходоков он знал, что важно продержаться сутки, останавливаться нельзя, не полагалось впадать в эйфорию от навалившегося ощущения свободы.
Но главное все-таки – это не сбить ноги!
Владислав выбрался из болота на пригорок и оглянулся – зона уже пряталась за горизонт. С этого расстояния уже почти не было слышно выстрелов, лишь над тайгой мелькали лучи прожекторов.
Быстрым шагом Варяг спустился в распадок, где в темноте слышалось журчание ручья. Мулла заверил, что сделает все возможное, чтобы Варяг имел в запасе три-четыре часа чистого времени. Прежде чем организовать погоню, подполковнику Беспалому придется навести порядок на зоне, справиться с бунтующими зэками, разобраться в обстановке, всех пересчитать, выяснить, кто подался в бега. На все это уйдет немалое время, за которое Варяг сможет углубиться в тайгу.
Вертухаи Варяга не пугали – их можно обойти, обмануть, от них можно спрятаться в лесу. Собаки – вот настоящее зло! Горластые бестии способны разыскать даже иголку в стоге сена, а беглый зэк в тайге для них совсем легкая добыча. Варяг знал, каких именно псов спустит на него охрана – на зоне их четыре, четыре свирепых «кавказца». Два пса были им прикормленные, и Варяг был уверен, что они вспомнят, из чьих рук получали мясо, вспомнят даже тогда, когда солдаты станут травить его кобелями всерьез.
С двумя другими – Абреком и Лютым – дело обстояло сложнее.
Псы были гордые, пищу брали только у солдата, который ухаживал за ними, ежедневно собак натаскивали на зэков. Если взгляд зэка останавливался на них более пяти секунд, то собаки остервенело бросались на дерзкого, невзирая на толстые металлические прутья вольера, которые они готовы были перегрызть, лишь бы дотянуться до своей жертвы. Вот с кем придется потолковать по-настоящему. Собаки, как и волки, всегда следуют звериному инстинкту и, как правило, бросаются на горло. И даже если первый укус приходился в пятки, то уже следующий они стараются сделать в кадык. Такова их хищная природа. Варяг предвидел такую возможность встречи с волкодавами, а потому на ноги привязал по куску войлока, так что собакам потребуется секунд двадцать, чтобы мощными клыками добраться до человеческой плоти. А этого времени будет вполне достаточно, чтобы ножом выпустить из лохматых зверюг жизнь.
Владислав почувствовал, как под ногами зачавкало жидкое грязное месиво. Снова болото. Здесь, на север от их лагеря, тянулись на десятки километров сплошные болота. Подавляющее большинство беглых зэков торопятся на юг, подальше от мерзлой земли, туда, где трава погуще, а деревья повыше, где березки стоят, словно красавицы в хороводе, а не такие, как здесь, согнутые ненастьем в три погибели. На юге легче добраться до железной дороги, легче найти жратву. Но именно в южном направлении побегушника ждут самые крупные неприятности: там выставляют заслоны, устраивают засады, стерегут дозором, там у ментов все схвачено.
Север же, с точки зрения вертухаев, – всегда верная погибель, и устремиться туда за спасением мог только ненормальный.
Уже начало светать, когда Варяг увидел собак. Метров за двести. Огромные, со светлой пушистой шерстью, в утренней дымке они напоминали полярных волков. Даже повадки были те же, а движения нервные, быстрые. Они мгновенно взобрались на сопку, посыпанную колючим темным базальтом, и уверенно, с хищным звериным азартом стали догонять убегающего человека. Владислав видел раскрытые приближающиеся собачьи пасти: с желтоватых клыков на спелую морошку срывались клочья густой липкой пены. Он развернулся лицом к бегущим собакам и стал терпеливо дожидаться. Худое дело – подставлять зверюгам незащищенную спину. В этом случае псы опрокидывают убегающего ударом мощных лап по плечам, наваливаются на упавшего всем телом и в считаные секунды добираются клыками до шеи.
Владислав извлек из кармана нож. Важно, чтобы псы не поняли его намерений. Лагерные собаки – особые бестии, они тренированы не только на то, чтобы преследовать, валить и рвать на части поверженного зэка, они дисциплинированны и дьявольски сообразительны – им достаточно неосторожно показать руку с ножом, как мощные челюсти сомкнутся на руке и раздробят кисть. Варяг упрятал нож незаметно в рукаве, он знал, что сумеет выдернуть «перо» в долю секунды.
Собаки стремительно приближались.
Оставалось метров пятьдесят.
Первым бежал Абрек – могучий и особенно злобный пес, – если такой вцепится в горло, то в одно мгновение душа отправится на небо; вторым бежал Лютый – этот был мастер затяжной борьбы, никогда первым не кидался в драку, но уж если вступал, то вел борьбу до последнего, после его трепки не всякий способен был подняться.