В зоне строительства также царила тишина.
Пусто.
Никакого движения.
– Сегодня воскресенье? – спросил Ричер.
– Нет, – ответил О’Доннел.
– Праздник?
– Нет.
– Так почему же они не работают?
Они не увидели полицейских. И желтой ленты, которой отгораживают место преступления. Никто не занимался расследованием. Ничего не происходило. Ричер посмотрел на ту часть забора, где он отодвинул в сторону доски. В том месте, где Нигли поливала землю водой из шланга, виднелись разводы. На тротуаре осталось большое пятно. В сточной канаве стояла вода. В целом ничего необычного для строительной зоны. Едва ли это место привлечет постороннее внимание.
– Странное дело, – сказал Ричер.
– Может быть, у них закончились деньги, – сказал О’Доннел.
– Жаль. Этот парень скоро начнет вонять.
Они пошли дальше. Теперь они знали, что искать, и в ярком свете дня быстро нашли короткий путь к бару. Однако на этот раз они приблизились к нему с другой стороны. Бар все еще был закрыт. Они присели на низкой стене и стали ждать, щурясь от солнца. Было очень тепло, почти жарко.
– В Вегасе двести одиннадцать ясных дней в году, – сообщила Диксон.
– Летом температура доходит до сорока градусов, – добавил О’Доннел.
– А зимой опускается до двух.
– В год выпадает четыре дюйма дождя.
– А иногда один дюйм снега.
– Я так и не добралась до моего путеводителя, – посетовала Нигли.
Когда часы в голове Ричера показали без двадцати двенадцать, люди начали приходить на работу. Они шли по узким улицам по одному или по двое, мужчины и женщины двигались медленно, без всякого энтузиазма. Ричер спрашивал женщин, не зовут ли их Милена. Они отрицательно качали головой.
Затем на улице снова стало тихо.
Без девяти минут двенадцать появилась следующая группа. Ричер сообразил, что так можно изучать расписание движения автобусов. Мимо прошли три женщины. Молодые, усталые, небрежно одетые, в белых кроссовках.
Ни одну из них не звали Милена.
Часы в голове Ричера продолжали тикать. Без одной минуты двенадцать. Нигли посмотрела на часы.
– Начал беспокоиться? – спросила она.
– Нет, – сказал Ричер, потому что за спиной у Нигли он увидел девушку, которая просто обязана была оказаться Миленой.
Она находилась в пятидесяти ярдах от них и шагала довольно быстро. Невысокая, стройная и смуглая, в голубых джинсах и короткой белой футболке. На пупке поблескивал драгоценный камушек. Через плечо был перекинут синий нейлоновый рюкзачок. У девушки были длинные, черные как уголь волосы, обрамлявшие красивое лицо, выглядевшее лет на семнадцать. Но двигалась она так, что Ричер дал бы ей тридцать. Она казалась усталой и озабоченной.
И еще несчастной.
Ричер встал со стены и, когда до нее оставалось десять футов, спросил:
– Милена?
Она замедлила шаг, и у нее на лице появилось беспокойство, как у всякой женщины, которую останавливает на улице огромный незнакомец. Она посмотрела на дверь бара и на противоположную сторону улицы, словно оценивая свои шансы на спасение. Она даже сбилась с шага, не зная, остановиться или побежать.
– Мы друзья Хорхе, – сказал Ричер.
Она посмотрела на него и на остальных, и ее взгляд остановился на Ричере. На лице отразилась гамма чувств: сначала недоумение, потом надежда, недоверие и наконец понимание – именно в таком порядке. «Наверное, нечто похожее испытывает игрок в покер, когда к нему приходит четвертый туз», – подумал Ричер.
И еще он уловил в ее глазах удовлетворение, словно вопреки всем ожиданиям, замечательный миф оказался правдой.
– Вы из армии, – сказала она. – Он говорил, что вы появитесь.
– Когда?
– Все время. Он говорил, что если он когда-нибудь попадет в беду, то рано или поздно вы появитесь.
– И вот мы здесь. Где мы можем поговорить?
– Я только скажу, что сегодня опоздаю.
Она немного смущенно улыбнулась, обошла их и скрылась в баре.
Милена вернулась две минуты спустя, но теперь она двигалась быстрее, расправила плечи и стала как будто выше, словно с нее сняли тяжелую ношу. Она больше не была одинокой. Она помолодела, в ее ясных карих глазах засветился ум. Ричер обратил внимание на хорошую кожу и жилистые сильные руки человека, напряженно работавшего последние десять лет.
– Позвольте мне угадать, – сказала она и повернулась к Нигли. – Вы, наверное, Нигли. – Потом она обратилась к Диксон. – Из чего следует, что вы Карла. – Посмотрела на Ричера и О’Доннела. – Ричер и О’Доннел, верно? Один большой, а другой – красивый.
О’Доннел улыбнулся ей, и Милена повернулась к Ричеру.
– Мне сказали, что вы искали меня вчера вечером.
– Мы хотели поговорить с вами о Хорхе.
Милена вздохнула, сглотнула и спросила:
– Он мертв?
– Вероятно, – ответил Ричер. – Мы точно знаем, что Ороско мертв.
– Нет! – охнула Милена.
– Я сожалею, – сказал Ричер.
– Где мы можем поговорить? – спросила Диксон.
– Давайте зайдем в дом Хорхе, – сказала Милена. – Вам следует на него посмотреть.
– Мы слышали, что там учинили разгром.
– Я немного прибрала.
– Это далеко?
– Мы дойдем пешком.
Они зашагали обратно по Стрипу, теперь уже впятером. Зона строительства оставалась все такой же пустынной. Никакого движения. Но и полицейских не было. Милена еще два раза спросила, мертв ли Санчес, словно, повторяя этот вопрос, рассчитывала услышать другой ответ. И оба раза Ричер ответил:
– Вероятно.
– Но наверняка вы не знаете?
– Его тело не найдено.
– А Ороско нашли?
– Да. Мы видели тело.
– А как же Кельвин Франц и Тони Суон? Почему их здесь нет?
– Франц мертв. И Суон, наверное, тоже.
– Точно?
– Франц – точно.
– Но не Суон?
– Нет, относительно Суона полной уверенности нет.
– И относительно Хорхе?
– Да. Но это очень вероятно.
– Ладно.
Она пошла дальше, отказываясь сдаться и оставить надежду.
Они прошли мимо дорогих отелей, отображавших все крупнейшие города мира на пятачке в несколько сотен ярдов, и увидели многоквартирные здания. Милена свернула налево, потом направо, и они вышли на параллельную улицу. Она остановилась в тени навеса – там находился вход в здание, которое четыре поколения назад могло быть лучшим местом в городе, где постоянно все перестраивается.
– Мы пришли, – сказала Милена. – У меня есть ключ.
Она сняла рюкзак с плеча, вытащила кошелек, расстегнула молнию и достала дверной ключ из потускневшей латуни.
– Вы долго были с ним знакомы? – спросил Ричер.
Милена замешкалась с ответом, не желая использовать прошедшее время и пытаясь придумать ответ, который прозвучал бы нейтрально.
– Мы встретились несколько лет назад, – наконец сказала она.
Они вошли в вестибюль. Сидевший за столиком портье поздоровался с Миленой. Она подвела их к лифту, они поднялись на десятый этаж и свернули направо по коридору с потускневшей краской на стенах. Остановились возле зеленой двери.
Милена отперла дверь и впустила их внутрь.
Квартира не производила ошеломляющего впечатления, но и маленькой ее нельзя было назвать. Две спальни, гостиная и кухня. Скромная внутренняя отделка. В основном белая, но с яркими вставками, немного старомодная. Большие окна. Когда-то из них открывался прекрасный вид на пустыню, но теперь напротив находилась большая строительная площадка.
Это была чисто мужская квартира: никаких украшений, все просто и функционально.
И еще здесь царил ужасный беспорядок.
Квартира живо напоминала офис Кельвина Франца. Стены, пол и потолок были из бетона, а потому практически не пострадали. Но в остальном… Стулья, диваны, письменный стол, обеденный стол сломаны и выпотрошены. Телевизор и стереосистема разбиты. Повсюду разбросаны диски. Ковры перевернуты и отброшены в сторону. Кухня практически уничтожена.
Уборка Милены ограничилась тем, что она собрала мусор в кучки и засунула часть набивки в подушки. Книги и бумаги она сложила рядом с разбитыми полками, на которых они находились прежде.
Больше ничего и нельзя было сделать. Задача, не имеющая решения.
Ричер отыскал на кухне мусорное ведро, где, по словам Кёртиса Мани, нашли смятую салфетку. Ведро было сорвано с кронштейна под раковиной и отшвырнуто в сторону. Часть мусора вывалилась на пол, часть осталась в ведре.
– Это больше похоже на проявление злобы, чем на систематичный обыск, – заметил Ричер. – Уничтожение ради уничтожения. Словно их переполняла не только тревога, но и ярость.
– Согласна с тобой, – сказала Нигли.
Ричер открыл дверь и перешел в главную спальню. Кровать была сломана, матрас вспорот. В шкафу валялась сорванная с вешалок одежда. Полки расколоты на куски. Хорхе Санчес всегда был аккуратистом, а годы, проведенные в армии, приучили его к определенным стандартам. В квартире больше не чувствовалось его присутствия. Не осталось даже эха.
Милена бессмысленно перемещалась по квартире, пытаясь навести какое-то подобие порядка, изредка останавливаясь, чтобы перелистать книгу или рассмотреть фотографию. Она подтолкнула на место изуродованный диван, на котором уже никто не будет сидеть.
– Полицейские здесь были? – спросил Ричер.
– Да, – ответила она.
– Они пришли к каким-то выводам?
– Они считают, что эти люди переоделись в фальшивых подрядчиков. Представителей электрической или телефонной компании.
– Ясно.
– Но я думаю, что они дали взятку портье. Это проще.
Ричер кивнул. «Вегас, город афер».
– Полиция дала объяснение причинам обыска?
– Нет, – ответила Милена.
– Когда вы в последний раз видели Хорхе?
– Мы вместе обедали, – ответила она. – Здесь. Заказали еду в китайском ресторане.
– Когда?
– В его последнюю ночь, проведенную в Вегасе.
– Значит, вы были здесь?
– Да, мы провели тот вечер вдвоем.
– И он что-то записал на салфетке, – сказал Ричер.
Милена кивнула.
– Кто ему звонил? – спросил Ричер.
– Кельвин Франц, – ответила Милена.
Глава 49
Милена явно пребывала в шоке, поэтому Ричер смел рукой осколки фарфора с кухонной стойки, чтобы она могла сесть. Милена села, подложив ладони под ноги.
– Нам нужно знать, над чем работал Хорхе. Необходимо выяснить, в чем причина того, что произошло.
– Я не знаю, чем он занимался.
– Но вы проводили с ним немало времени.
– Да, мы часто встречались.
– И неплохо знали друг друга.
– Вы правы.
– В течение нескольких лет.
– Мы сходились и расходились.
– Значит, он говорил с вами о работе.
– Постоянно.
– И что его занимало?
– В последнее время было мало работы – вот что его занимало, – ответила Милена.
– Здесь, в Вегасе?
Милена кивнула.
– Вначале все шло замечательно. Несколько лет назад они были постоянно заняты. Заключали много контрактов. Но потом крупные казино стали одно за другим отказываться от их услуг. Они переходили на собственные системы безопасности. Хорхе говорил, что это неизбежно. Как только казино достигало определенных размеров, такой шаг выглядел естественным.
– Мы познакомились с одним парнем в нашем отеле, который сказал, что у Хорхе было много работы. Как у однорукого оклейщика обоев.
Милена улыбнулась.
– Он просто вежливый человек. К тому же Хорхе всегда старался сохранить лицо. Как и Мануэль Ороско. Сначала они говорили: «Делать вид – уже полдела». А потом их девиз изменился: «Если не будем делать сейчас, то не сделаем уже никогда». Они не сдавались. И никогда ни о чем не просили – были слишком гордыми.
– Вы хотите сказать, что они катились под гору?
– И довольно быстро. Перешли на совсем другую работу. Нанимались вышибалами в клубах, отслеживали мошенников и вышвыривали их из города. Ну и все в таком же духе. Иногда консультировали отели. Но это случалось довольно редко. Люди в отелях думают, что они и сами все знают, даже в тех случаях, когда ошибаются.
– Вы видели, что Хорхе написал на салфетке?
– Конечно. Я наводила порядок в квартире, когда он ушел. Он записал цифры.
– Что они означали?
– Я не знаю. Он очень встревожился.
– А что он делал потом? После звонка Франца?
– Позвонил Мануэлю Ороско. Практически сразу. Ороско тоже встревожился из-за цифр.
– Но как все это началось? Кто к ним обратился?
– Обратился к ним?
– Кто был их клиентом? – уточнил Ричер.
Милена посмотрела в глаза Ричеру. Потом оглядела О’Доннела, Диксон и Нигли.
– Вы меня не слушаете, – сказала она. – У них уже давно не было клиентов.
– Значит, что-то произошло, – сказал Ричер.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Кто-то обратился к ним с проблемой. Пришел в офис.
– Я не знаю, кто к ним приходил.
– Хорхе ничего не говорил?
– Нет. Один день они могли просидеть совсем без дела, а назавтра были заняты, как мухи с синими задницами. Так они любили говорить. Мухи с синими задницами, а не однорукие оклейщики обоев.
– Но вы ничего не знаете?
Милена покачала головой.
– Они мне не говорили.
– А кто еще может что-то знать?
– Жена Ороско.
Глава 50
В разоренной квартире наступила тишина. Ричер пристально посмотрел на Милену.
– Мануэль Ороско был женат?
Милена кивнула:
– У них трое детей.
Ричер взглянул на Нигли и спросил:
– Почему мы об этом не знали?
– Я не могу знать все, – ответила Нигли.
– Мы сказали Мани, что его ближайшей родственницей является сестра.
– Где живет Ороско? – спросила Диксон.
– Немного дальше по этой же улице, – ответила Милена. – Почти в таком же доме.
Милена прошла вместе с ними еще четверть мили, удаляясь от центра города, и остановилась возле дома на противоположной стороне улицы. Здесь жил Ороско. Здание ничем не отличалось от того, где поселился Санчес. Тот же архитектурный стиль и размеры, только навес над дверью был синим, а не зеленым.
– Как зовут миссис Ороско? – спросил Ричер.
– Тэмми, – сказала Милена.
– Она сейчас дома?
Милена кивнула.
– Сейчас она спит. Тэмми работает по ночам. В казино. Она приходит домой, сажает детей в школьный автобус и ложится спать.
– Придется ее разбудить.
Тэмми разбудил портье. Он позвонил наверх по местному телефону, и им пришлось довольно долго ждать ответа. Портье назвал имена Милены, Ричера, Нигли, Диксон и О’Доннела. Он проникся серьезностью момента и говорил достаточно убедительно. И сразу дал понять, что посетители принесли дурные вести.
Им снова пришлось довольно долго ждать. Ричер догадывался, что Тэмми Ороско соотнесла четыре новых имени с ностальгическими воспоминаниями своего мужа. Потом она стала приводить себя в порядок. Он хорошо знал, как ведут себя в такой ситуации вдовы.
– Пожалуйста, поднимайтесь, – наконец сказал портье.
Они поднялись на лифте на восьмой этаж, стоя совсем рядом в тесной кабинке. Потом свернули налево по коридору и остановились возле синей двери. Она уже была распахнута. Тем не менее Милена постучала, и все они вошли.
Тэмми Ороско, ссутулившись, сидела на диване. Непокорные черные волосы, бледная кожа, халат с цветочным узором. Ей было около сорока, но сейчас она больше походила на столетнюю старуху. Она подняла голову, однако даже не посмотрела в сторону Ричера, О’Доннела, Диксон и Нигли. Ричер сразу ощутил враждебность. И это была не ревность и смутная обида, как у Анджелы Франц. Ее переполнял гнев. Она взглянула на Милену и спросила:
– Мануэль мертв?
Милена села рядом с ней и сказала:
– Эти люди так говорят. Я сожалею.
– И Хорхе тоже? – спросила Тэмми.
– Пока мы еще не знаем, – ответила Милена.
Две женщины обнялись и заплакали. Ричер ждал. Он знал, как это бывает.
Квартира Ороско оказалась больше, чем у Санчеса. Скорее всего, три спальни, другое расположение комнат, да и окна выходили на другую сторону. В застоявшемся воздухе пахло чем-то жареным. Особого порядка в квартире не наблюдалось. Возможно, здесь также проводили обыск три или четыре недели назад, или состояние хаоса является постоянным, если вместе живут трое детей и двое взрослых. Ричер плохо разбирался в детях, но догадывался, что у Ороско не может быть взрослых детей. К тому же он успел обратить внимание на книги и игрушки, разбросанные по комнате. Это были куклы, медведи, видеоигры и сложное сооружение из пластиковых деталей. Пожалуй, детям было девять, семь и пять лет. Примерно. Все они родились после того, как Ороско уволился из армии. Ричер знал, что, пока они служили вместе, Ороско не был женат.
Наконец Тэмми Ороско подняла голову и спросила:
– Как это случилось?
– Полиции известны все подробности.
– Он страдал?
– Смерть произошла мгновенно, – ответил Ричер, как его научили много лет назад.
Все солдаты, погибшие на службе в армии, умирали мгновенно, если не существовало очевидных доказательств иного. Считалось, что это может послужить утешением близким погибшего. В случае с Ороско это почти правда, подумал Ричер. После пленения, жестокого обращения, голода и жажды, полета на вертолете и двадцатисекундного свободного падения.
– Почему он погиб? – спросила Тэмми.
– Мы пытаемся найти ответ на этот вопрос.
– Это ваш долг. Меньшее, что вы можете сделать.
– Именно по этой причине мы здесь.
– Но здесь нет ответов.
– Не совсем так. Начать нужно с клиента.
Заплаканная Тэмми недоуменно посмотрела на Милену.
– С клиента? – спросила она. – Вы что, до сих пор не знаете, кто это был?
– Не знаем, – ответил Ричер. – Иначе не стали бы задавать этот вопрос.
– У них не было клиентов, – сказала Милена, обращаясь к Тэмми. – В последнее время они лишились всех своих клиентов, я же тебе говорила.
– Но эта история имела начало, – возразил Ричер. – Кто-то обратился со своей проблемой в их офис или в какое-то казино. Мы должны знать кто.