И тут двигатель смолк – топливо закончилось. Винт перестал вращаться. Ричер первым спрыгнул на землю и отправил Диксон и О’Доннела навстречу Нигли, а сам вернулся в вертолет. Распахнув дверь кабины, он посмотрел на пилота. Тот, все еще не отстегнув ремни, постукивал пальцам по индикатору топлива.
– Мягкая посадка, – сказал Ричер. – Ты хороший пилот.
– Спасибо.
– И эта штука с вращением кабины, чтобы дверь оставалась открытой, – удачный ход.
– Основы аэродинамики.
– Впрочем, у тебя была возможность попрактиковаться.
Пилот ничего не ответил.
– Четыре раза, – продолжал Ричер. – О них я знаю точно.
Пилот молчал.
– Все эти люди были моими друзьями, – сказал Ричер.
– Ламейсон приказывал мне, что я должен делать.
– Или?
– Или я потеряю работу.
– И все? Ты позволял им выбрасывать из своего вертолета живых людей, чтобы сохранить работу?
– Мне платят за то, что я выполняю инструкции.
– А ты когда-нибудь слышал о Нюрнбергском процессе? С тех пор такие объяснения не принимаются.
– Я поступал неправильно, я знаю, – сказал пилот.
– Но ты продолжал это делать.
– Разве у меня был выбор?
– Множество, – сказал Ричер.
Потом он улыбнулся, и пилот немного расслабился. Ричер покачал головой, словно происходящее его позабавило, наклонился вперед и потрепал пилота по щеке – этакий дружеский жест. Однако он не стал убирать руку. Его большой палец скользнул к глазной впадине, указательный прижался к виску, а три остальных оказались за ухом пилота и погрузились в волосы. Затем Ричер одним быстрым движением правой руки сломал пилоту шею. И сделал еще пару резких движений, чтобы знать наверняка, что спинной мозг перебит. Ричер не хотел, чтобы у пилота был паралич нижних конечностей. И чтобы он вообще приходил в себя.
А потом Ричер спрыгнул на землю и пошел прочь, оставив пилота пристегнутым к креслу. Отойдя на пятьдесят футов, он оглянулся и посмотрел на «белл». Вертолет стоял на дне высохшего русла, слегка накренившись, с невыпущенными колесами и пустыми топливными баками. Катастрофа. Пилот остался на борту, получил травмы при посадке, несчастный случай. «Не очевидный, но вполне возможный», – подумал Ричер.
Нигли остановила машину в ста футах от русла. До дома Эдварда Дина оставалось пройти лишь вдвое больше. Она так и не выключила дальний свет. Подойдя к машине, Ричер вновь обернулся. «Белл» был спрятан очень неплохо.
С того места, где они стояли, виднелась лишь верхняя часть винта. Лопасти слегка прогибались под собственной тяжестью. Пыль уже почти осела. Нигли, Диксон и О’Доннел стояли тесной группой.
– Мы в порядке? – спросил Ричер.
Диксон и О’Доннел кивнули. Нигли – нет.
– Ты на меня обиделась? – спросил Ричер.
– Пожалуй, нет, – ответила она. – А вот если бы у тебя не получилось…
– Ты нужна была мне там, куда направлялись ракеты.
– Ты это и без меня знал.
– Я хотел, чтобы ты проверила мои догадки. И узнала адрес.
– Ну вот мы и здесь. Правда, ракет что-то не видно.
– Они еще в пути.
– Мы очень на это надеемся.
– Давайте навестим мистера Дина.
Они сели в «цивик», и Нигли довезла их до дома Дина. Он открыл после первого же стука. Очевидно, его разбудил шум пролетевшего мимо вертолета и вспышки фар машины Нигли. Дин не походил на ученого. Его можно было принять за тренера из самой обычной средней школы. Высокий, гибкий мужчина лет сорока с копной густых светлых волос. Дин вышел к ним босиком, в спортивных брюках и футболке. Неудивительно, ведь близилась полночь.
– Кто вы такие? – спросил он.
Ричер объяснил, кто они такие и почему пришли к нему.
Дин заявил, что не знает, о чем они говорят.
Глава 84
Ричер ожидал, что Дин будет все отрицать. Ламейсон предупреждал Беренсон, что она должна молчать, и не вызывало сомнений, что с Дином он поступил так же. Однако Дин казался искренним. Он не производил впечатления человека, который что-то скрывает, – скорее, он недоумевал.
– Давайте с самого начала, – предложил Ричер. – Мы знаем, что вы делали с электронными устройствами, и нам известно, почему вы так поступали.
Неожиданно на лице Дина появилось выражение, которое Ричер видел у Маргарет Беренсон.
– Нам известно, что Ламейсон угрожал вашей дочери, – сказал Ричер.
– О чем вы говорите? – спросил Дин.
– Где сейчас ваша дочь?
– Уехала. Ее мать тоже.
– Учебный год еще не закончился.
– Возникло срочное семейное дело.
Ричер кивнул.
– Вы ее отослали. Разумный поступок.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Ламейсон мертв, – сообщил Ричер.
В глазах Дина промелькнула надежда. И тут же исчезла.
– Я выбросил его из вертолета, – сказал Ричер.
Дин молчал.
– Вы любите наблюдать за птицами? Подождите денек, а потом отправляйтесь на пару миль на юг и заберитесь на крышу своей машины. Если увидите, как кружат два канюка, значит, койота укусила змея. Если больше двух – Ламейсон. Или Паркер, или Леннокс. Они там все трое.
– Я вам не верю.
– Покажи ему, Карла.
Диксон достала из сумочки бумажник, который она вытащила из кармана Ламейсона. Дин взял его и повернул к свету, горевшему в коридоре. Потом высыпал содержимое на ладонь, внимательно изучил водительское удостоверение Ламейсона, кредитные карточки, пропуск «Новой эры» с фотографией, карточку социального страхования.
– Ламейсон мертв, – повторил Ричер.
Дин положил документы в бумажник и вернул Диксон.
– У вас его бумажник. Но это не доказывает, что он мертв.
– Я могу показать вам его пилота, – предложил Ричер. – Он тоже мертв.
– Он только что приземлился.
– Я только что его убил.
– Вы сумасшедший.
– А вы больше не на крючке у Ламейсона.
Дин ничего не ответил.
– Не торопитесь, – сказал Ричер. – К этой мысли следует привыкнуть. Но мы должны знать, кто к вам приедет и когда.
– Никто не приедет.
– Кто-то должен появиться.
– Об этом речь ни разу не заходила.
– В самом деле?
– Скажите мне еще раз, – попросил Дин. – Ламейсон мертв?
– Он убил четверых моих друзей, – ответил Ричер. – И если бы он до сих пор был жив, можете не сомневаться, я не стал бы терять время на разговоры с вами.
Дин задумчиво кивнул. Он привыкал к этой мысли.
– Но я все равно не знаю, о чем вы говорите, – сказал он. – Да, я подписывал фальшивые бумаги, готов это признать, шестьсот пятьдесят раз, что уже само по себе ужасно, но я это сделал. Однако до сих пор ни разу не шла речь о том, что я должен производить сборку или показывать кому-то, как это делается.
– А кто еще знает, как это делается?
– Да ведь это совсем не трудно. Нужно вставить устройство на место и нажать на кнопку. Нет ничего проще. Иначе и быть не может. Собирать ракету будут солдаты. Не обижайтесь. Я хочу сказать, в боевых условиях, возможно ночью, в спешке.
– Это просто для вас.
– И сравнительно просто для любого другого человека.
– Солдаты ничего не делают до тех пор, пока им не покажут.
– Они, конечно, пройдут обучение.
– С кем?
– Мы подготовили курс в Форт-Ирвине. Наверное, первый класс буду учить я.
– Ламейсон об этом знал?
– Обычная процедура.
– И он заставил вас все ему показать?
Дин покачал головой.
– Вовсе нет. Он ничего мне не говорил о каком-то обучении. А мог бы заставить меня показать ему, как собираются ракеты. Я был не в том положении, чтобы ему отказывать.
– Девять часов, – сказала Нигли.
– Еще сто тридцать тысяч квадратных миль, – добавила Диксон.
«Сто тридцать три тысячи тридцать пять», – автоматически подсчитал Ричер. Сюда попадала почти вся Калифорния и большая часть Техаса. Площадь круга равна произведению числа «пи» на квадрат радиуса – именно поэтому площадь так быстро увеличивалась.
– Они приедут сюда, – сказал Ричер. – У них нет выбора.
Дин завел их в дом – длинное низкое строение из бетона и дерева. Бетон пожелтел от времени, древесина стала темно-коричневой. На полу в большой гостиной лежали ковры навахо, повсюду стояла старая мебель, в камине с зимы остался пепел. В комнате было много книг. И повсюду компакт-диски. Ричер заметил стереосистему с мощными усилителями и колонками. Настоящее убежище для тех, кто не любит город.
Дин вышел на кухню сварить кофе. А Диксон сказала:
– Девять часов двадцать шесть минут.
Нигли и О’Доннел не поняли, что она имеет в виду, но Ричер сразу сообразил. Если округлить число «пи» до трех десятичных знаков, а скорость грузовика до пятидесяти миль в час, то время девять часов и двадцать шесть минут соответствовало площади ровно в семьсот тысяч квадратных миль.
– Махмуд осторожен, – сказал Ричер. – Он не станет покупать кота в мешке. Либо это его деньги и он не захочет их потерять, либо они чужие и тогда он рискует головой. Он приедет.
– Махмуд осторожен, – сказал Ричер. – Он не станет покупать кота в мешке. Либо это его деньги и он не захочет их потерять, либо они чужие и тогда он рискует головой. Он приедет.
– Дин с тобой не согласен.
– Дин лишь утверждает, что его не предупредили заранее. А это совсем другое.
Вернулся Дин и налил всем кофе.
С четверть часа они молчали, затем Ричер повернулся к Дину и спросил:
– Вы работаете дома с электроникой?
– Иногда, – ответил Дин.
– У вас есть кабель?
– Полно. Мастерская в задней части дома.
– Предлагаю вам поехать на север, – сказал Ричер. – В Палмдейл, чтобы позавтракать.
– Сейчас?
– И остаться там на ланч. И не возвращаться сюда до полудня.
– Почему? Что здесь произойдет?
– Я еще и сам не знаю. В любом случае вам лучше находиться в другом месте.
Дин задумался. Потом встал, взял ключи и ушел. Они слышали, как заработал двигатель его машины, шины зашуршали по гравию, но вскоре шум стих, и в доме воцарилась тишина.
– Девять часов сорок шесть минут, – сказала Диксон.
Ричер кивнул. Теперь площадь круга равнялась трем четвертям миллиона квадратных миль.
– Он приедет, – сказал Ричер.
Площадь круга увеличилась до миллиона квадратных миль в семнадцать минут второго. Ричер нашел на полке атлас, принялся изучать возможный маршрут и пришел к выводу, что путь от Денвера займет восемнадцать часов, из чего следовало, что Махмуд прибудет в шесть часов утра. Идеальное время с его точки зрения. Ламейсон наверняка рассказал ему про угрозу дочери, а в такое время ребенок наверняка будет дома и не даст забыть Дину о его уязвимости. Вполне возможно, что Махмуд собирался приехать без предупреждения, но не приходилось сомневаться, что он рассчитывал получить здесь все, что ему требовалось.
Ричер встал и пошел прогуляться, сначала снаружи, а потом внутри дома. Владения Дина состояли из дома, гаража и мастерской, о которой упоминал Дин. Больше на территории ничего не было. Несмотря на полную темноту, Ричер ощущал пустые пространства вокруг. Внутри дом был устроен предельно просто: три спальни, кабинет, кухня и гостиная. Одна спальня принадлежала дочери. На доске девочка прикрепила фотографии, распечатанные на обычном принтере. Группы из трех или четырех девочек-подростков. Дочь Дина и ее друзья. Методом исключения Ричер выяснил, какая девочка присутствует на всех фотографиях, и решил, что это и есть дочь Дина. Высокая блондинка четырнадцати лет, немного неловкая, со скобками на зубах. Но через год или два она станет эффектной девушкой и будет иметь привлекательную внешность в течение следующих тридцати лет. Будущая заложница. Ричер очень хорошо понимал тревогу Дина и пожелал, чтобы Ламейсон кричал как можно громче, пока падал вниз.
Считается, что самый темный час наступает перед рассветом, но это не так. По определению, темнее всего в середине ночи. К пяти небо на востоке поменяло цвет. К пяти тридцати стало заметно светлее. Ричер еще раз вышел из дома. Соседей у Дина не было. Его дом окружали тысячи пустых акров. Вид открывался до самого горизонта. Бесполезная, выжженная солнцем земля. Линии электропередач шли с юга на восток и исчезали в туманной дымке. Каменная подъездная дорожка подходила к дому с юго-востока. Она была в милю длиной или даже больше. Ричер прошелся по ней, а потом повернулся к дому, чтобы понять, что увидит Махмуд, когда будет подъезжать к владениям Дина. Разглядеть отсюда вертолет было невозможно. Волей случая одинокое мескитовое дерево закрывало верхушку винта. Ричер поставил «цивик» Нигли за здание гаража и проверил еще раз. Безупречно. Три дремлющих здания, низких и покрытых пылью, ставших частью ландшафта. В ста ярдах от себя Ричер заметил плоский кусок камня, по форме и размеру напоминающий гроб. Он подошел к нему и поставил сверху камень Суона, как памятник. Вернувшись, Ричер зашел в мастерскую. Дверь была открыта. Здесь царил порядок и пахло машинным маслом, нагретым солнцем. Он нашел поднос с черными пластиковыми кабелями, каждый длиной в два фута, и взял восемь штук.
Потом вернулся в дом и стал ждать.
Наступило шесть часов, но Махмуд так и не появился. Теперь площадь круга выросла до двух с половиной миллионов квадратных миль. Когда миновало шесть пятнадцать, площадь уже составляла две целых шесть десятых миллиона квадратных миль. В шесть тридцать – две целых и семь десятых миллиона.
А в шесть тридцать две вдруг звякнул телефон – всего один раз, едва слышно.
– Ну вот, – сказал Ричер. – Кто-то перерезал телефонный кабель.
Они подошли к окнам и стали ждать. Наконец в пяти милях к югу-востоку они увидели крошечную белую точку, блестевшую под утренним солнцем. Быстро движущаяся машина с хвостом серой пыли, которую раннее солнце превращало в ореол.
Глава 85
Они отошли от окон и стали напряженно ждать в гостиной. Все молчали. Через пять минут они услышали, как шуршит гравий под колесами, и уловили приглушенный гул работающего восьмицилиндрового двигателя. Хруст гравия смолк, кто-то заглушил двигатель, стукнула дверь, и раздались шаги по гравию. Водитель шел по дорожке, потягиваясь.
Еще через минуту они услышали стук.
Ричер ждал.
Стук повторился.
Ричер досчитал до двадцати и вышел в коридор. Открыл дверь. На пороге стоял мужчина, освещенный косыми лучами солнца. За его спиной Ричер разглядел среднего размера крытый фургон, массивный и немного неуклюжий – такие сдаются в аренду. Ричеру показалось, что он уже где-то встречал этот грузовик. А вот стоящего перед ним человека он увидел в первый раз. Среднего роста и веса, одет в дорогую, но мятую одежду. Около сорока лет, густые блестящие черные волосы, отличная стрижка, смуглая кожа, приятное лицо. Он вполне мог оказаться индусом, пакистанцем, иракцем, сирийцем, ливанцем, алжирцем или даже израильтянином либо итальянцем.
В свою очередь, Эзари Махмуд увидел неряшливого белого великана. Два метра ростом, сто десять или даже сто двадцать килограммов, бритая голова, широченные запястья, руки, больше похожие на лопаты. Одет в пыльные серые брюки и рубашку из хлопка и рабочие ботинки.
«Безумный ученый, – подумал Махмуд. – Такому самое место в хижине, расположенной посреди пустыни».
– Эдвард Дин? – спросил он.
– Да, – ответил Ричер. – А вы кто?
– Я заметил, что здесь сотовые телефоны не работают.
– И что с того?
– И позаботился о том, чтобы перерезать телефонную линию в десяти милях отсюда.
– Кто вы такой?
– Мое имя не имеет значения. Я друг Аллена Ламейсона. Больше вам ничего знать не нужно. И вы должны оказать мне такие же услуги, какие вы оказывали ему.
– Я не оказываю услуг Аллену Ламейсону, – заявил Ричер. – Так что проваливайте отсюда.
Махмуд кивнул.
– Тогда я сформулирую свою мысль иначе. Угроза Ламейсона продолжает действовать. И сегодня пользу из нее буду извлекать я, а не он.
– Угроза? – спросил Ричер.
– Относительно вашей дочери.
Ричер ничего не ответил.
– Вы покажете мне, как снаряжать «Маленькое крыло».
Ричер посмотрел на фургон.
– Я не могу, – сказал он. – У вас здесь только электроника.
– Ракеты уже на пути сюда, – сказал Махмуд. – Они будут тут очень скоро.
– И где вы намерены их использовать?
– В разных местах.
– На территории США?
– Здесь очень много интересных целей.
– Ламейсон говорил про Кашмир.
– Ну, мы кое-что пошлем нашим лучшим друзьям.
– Мы?
– У нас большая организация.
– Я не стану это делать.
– Станете. Как вы уже делали прежде. И по той же причине.
Ричер немного помолчал, а потом сказал:
– Вам лучше войти.
Он отступил в сторону. Махмуд привык к уважению, поэтому вошел в дверь и сразу двинулся вперед по коридору. Ричер сильно ударил его по затылку, и Махмуд влетел в комнату, где его хорошим апперкотом встретила Фрэнсис Нигли. Через минуту он был полностью обездвижен: черный прочный кабель связывал левое запястье и правую щиколотку, а другой стягивал правое запястье и левую щиколотку. Путы были сильно затянуты, и плоть вокруг них начала распухать. Изо рта Махмуда шла кровь, и он довольно громко стонал. Ричер лягнул его в бок и предложил заткнуться. Потом он переступил через него, вернулся в гостиную и стал ждать грузовик из Денвера.
Грузовик из Денвера оказался белым восемнадцатиосным сооружением. Его водителя связали аналогичным образом и уложили рядом с Махмудом уже через минуту после того, как он вышел из кабины. Затем Ричер вытащил Махмуда из дома и положил лицом вверх на солнце рядом с фургоном. Глаза Махмуда были полны страха. Он понимал, что его ждет. Ричер знал, что Махмуд предпочел бы умереть, а потому оставил его в живых. О’Доннел притащил водителя и бросил на землю возле грузовика. Они немного постояли рядом, в последний раз огляделись по сторонам, сели в «цивик» Нигли и быстро поехали на юг. Как только заработали сотовые телефоны, они остановились и Нигли позвонила своему приятелю в Пентагон. Семь часов на Западе, десять часов на Востоке. Она объяснила, где следует искать и что там можно найти.