— Полиция приехала. Никого из корпуса не выпускают. — Девушка всхлипнула. — Я обманула всех…
— Так, — протянул Матвей, освобождаясь от рук Сомовой. — А ну, пойдем отсюда. — Он увлек ее в баню.
Деловар направился следом.
— Рассказывай, — оказавшись в фойе, потребовал он.
— Я… Она… Они, — захлебываясь, пыталась выдавить из себя Марта.
Матвей взял ее за плечи и прижал к себе:
— Ну, успокойся! Разве у нас не было ситуаций страшнее этой? Вспомни, как было страшно в Конго… Но ты никогда не теряла контроль над собой.
— Они говорят, что ты изменял мне с Таней, а когда она решила рассказать об отношениях мне, решил с ней разделаться! — выпалила девушка и расплакалась.
— И у меня в номере нашли окровавленную одежду, — попытался он угадать, что случилось.
Девушка отстранилась от него:
— И нож в этюднике…
— Так, — с досадой протянул Матвей. — Что-то подобное я ожидал, но не так скоро.
— Давай все расскажем полиции? — сквозь слезы предложила Марта.
— Что ты расскажешь? — насмешливо спросил Матвей, вытирая обратной стороной ладони ее щеки. — Нам нужны факты, Тумаркин и документальное подтверждение того, о чем он говорил…
— Тебя ищут, в номере обыск. — Словно пытаясь привести Матвея в чувство, она тряхнула его за запястье.
— Не бойся. — Кораблев погладил девушку по плечам. — Главное, мы с тобой знаем, кто стоит за всем этим. Поверь, еще немного, и настоящие убийцы окажутся там, где им положено быть…
— Пойдем, — неожиданно напомнил о себе наблюдавший за этой сценой Деловар.
Теряясь в догадках, что решил Муминов, Матвей взял Марту за талию и увлек вслед за банщиком.
Они вернулись в комнату, где состоялась их первая встреча. Банщик молча поставил на место стол, поднял с пола стулья и на один из них сел:
— Расскажи, зачем ты меня искал?
— В тот вечер, когда ты обращался за медицинской помощью, в окрестностях этих курортов пропал частный сыщик Кротов Федор Иванович, — стал рассказывать Матвей. — Есть предположение, что его убили. До сих пор никто не знает, чем он занимался.
— Но ты не мент? — продолжал допытываться Деловар.
Вместо ответа Матвей покачал головой.
— При чем тут я? — задал циркач следующий вопрос.
— Я смотрел книгу регистрации больных, — признался Матвей. — Ты обращался за медпомощью в тот день.
— Думаешь, что я в этом замешан? — с досадой спросил Деловар.
— Я не исключаю никаких версий, — подтвердил его предположение Матвей.
— Ты почти прав. — Муминов поднялся со своего места. — В тот вечер мне не спалось, и я вышел из бани. Стоял у входа, — он махнул рукой. — Тут услышал шум. Два человека выбежали и стали меня спрашивать, не видел ли я кого. Оказалось, что тот, за кем они гнались, лежал у стены. Они его заметили и стали бить. Я попытался вступиться, но меня чем-то ударили, — он тронул пальцами висок. — Пришел в себя, никого нет.
— А этот человек?
— Не знаю, может, сам ушел, может, унесли, — Деловар развел руками. — Я сходил в больницу, а утром нашел это, — он неторопливо подошел к окну, взял с подоконника горшок с цветком и вынул из него флеш-карту.
— Так, — протянул Матвей и перевел взгляд на Марту. — Как нам теперь ее посмотреть?
— Я тебя совсем перестала понимать, — сквозь слезы заговорила девушка. — Тебя полиция ищет…
— Ты знаешь, что на ней? — Матвей посмотрел на Деловара.
— Зачем мне читать чужое? — удивился тот. — Просто взял. Вдруг хозяин вернется?
— Не вернется, — покачал головой Матвей. — Скорее всего, они его убили здесь, а где-то спрятали.
— Думаешь, это и есть тот самый. — Деловар вдруг замолчал, словно что-то вспомнив, и вдруг его лицо оживилось. — Точно! Они ему сказали, пойдешь в свою стихию под землю. Крот ведь под землей живет!
— Значит, тело где-то рядом, — сделал вывод Матвей. — Но сейчас мы пока его поисками заниматься не будем, — он протянул руку к Деловару: — Дай.
— Почему я должен верить, что поступлю правильно, если отдам ее тебе?
— У тебя нет других вариантов, — пожал плечами Матвей.
— Хорошо, — покосившись на Марту, кивнул таджик. — Если бы не эта красивая девушка, не поверил, что ты честный…
— Куда теперь? — оказавшись на улице, поежилась Марта.
— Ты, наверное, пойдешь сейчас в номер, — восстанавливая детали сегодняшнего утра, сказал Кораблев.
— Сумасшедший! — Она всплеснула руками. — Меня же арестуют!
— За что? — с досадой спросил он.
— Ну, я же с тобой была…
— Если следовать логике, то ты ко всей этой истории не имеешь никакого отношения, — пытаясь понять, почему она так не считает, стал рассуждать Матвей. — Ведь получается, я совершил убийство Татьяны, чтобы скрыть от тебя близость с ней.
— А что, это правда было? — Она заглянула ему в глаза.
— Нашла время, о чем сейчас говорить! — разозлился Кораблев. — Сейчас ты должна вернуться.
— Как? — На глаза Марты снова навернулись слезы. — Как ты представляешь это? Ведь люди думают, что ты действительно убил!
— Ну, вот и хорошо, — улыбнулся Матвей. — Пойми, ты мне нужна у компьютера.
— Зачем?
— Чтобы попытаться вычислить, откуда меня пасли.
— Каким образом? — Она захлопала глазами.
— Я был в номере Татьяны и видел ноутбук. Наверняка через него картинка шла к убийцам…
— Так ты все-таки был у нее? — Марта смешно уперла кулачки в бока. — Сам вычисляй. Я ни минуты здесь не останусь.
— Хорошо, — кивнул он. — Валяй…
— Сам знаешь, что не уеду, — вздохнула девушка. — Козел.
— Электронная почта у Татьяны была tatyna u. семьдесят семь, «собака» ру. Думаю, скайп не составит труда вычислить. Можно отследить ее соединения. Ведь так?
— Так, — буркнула Сомова. — Только не по себе мне как-то возвращаться назад.
— А все равно придется.
— Так тяжело мне еще не было, — призналась девушка. — Ведь все сейчас будут во мне видеть жену убийцы.
— Наоборот, пожалеют, — возразил Матвей. — Все думают, будто мы вообще по дороге познакомились…
Глава 7
Раскинув руки, Лада с закрытыми глазами лежала на огромной кровати. Ее левая нога покоилась на коленях Гены, который с силой массировал ступню.
— Как тебе это гнездышко? — не открывая глаз, спросила она.
— Впечатляет, — признался водитель.
Анисимова улыбнулась. Ей нравилось изумлять Гену. Накануне они уже вместе прилетели в Париж самолетом, который любезно предоставил Севрюков. Бедняга и не подозревал, что его рога с каждым днем становятся все больше и больше. Включение в полетный лист водителя, которому Лада заблаговременно оформила загранпаспорт, она объяснила разъездным характером работы. Эдик знал, что еще в прошлую свою поездку во Францию его наложница присмотрела себе в Монако пентхаус, общей площадью в двести квадратных метров, бассейном, огромным балконом и отдельным лифтом. С самого верха двадцатиэтажного жилого здания открывался прекрасный вид на море.
— Все, хватит. — Молодая женщина осторожно села. — Скоро придет один человек, он не должен тебя здесь видеть…
— Это мужчина? — нахмурился Гена.
— Ты уже ревнуешь? — насторожилась Лада. — Не смей. Я твои услуги включила в прейскурант.
— Я что-то вроде мальчика по вызову? — Он встал.
— Нет, — она провела ладонью по его загорелой груди. — Ты мальчик, только при мне. В отличие от проститутки, тебя вызывать не надо…
Лицо Гены вмиг потемнело, а на скулах заиграли желваки.
— Ну что ты? — Лада примирительно улыбнулась. — Разве тебе не нравится такая работа? К тому же об этом знаем только мы…
— Значит, этот, — Гена схватил штаны и вставил в них ногу, — твой Эдик, лучше?
— Был бы лучше, я бы с тобой не встречалась, — призналась она. — Просто я у него что-то вроде тебя у меня.
— Значит, тоже продаешь тело, — усмехнулся Гена.
— Дорого продаю, — уточнила Лада, назидательно выпрямив указательный палец.
— А не боишься, что я его грохну? — застегивая рубашку, спросил водитель.
— Что? — протянула Анисимова, беря пальчиком его за подбородок и разворачивая лицом к себе. — Повтори!
— А что, — он упер руки в бока. — Откручу голову и все.
— Ты это серьезно? — внимательно глядя в глаза, спросила она, ловя себя на мысли, что в ее жизни это первый случай, когда мужчина из ревности угрожает убить другого.
— Более чем, — подтвердил свои намерения водитель.
— Но ведь ты женат, — поймав себя на мысли, что Гена уже давно смотрит на нее странным, задумчивым взглядом, напомнила Лада.
— Нетрудно развестись…
— Как ты представляешь наш союз? — Ладу стал забавлять разговор, и она села в кресло.
— Как у всех. — Гена пожал плечами и обвел комнату взглядом. — Хотя бы здесь.
— Значит, ты мне сейчас делаешь нечто вроде предложения? — Пытаясь понять, шутит он или говорит серьезно, Лада испытующе уставилась ему в глаза.
— Понимай как знаешь. — Гена сделал шаг к выходу.
— Стой! — нахмурилась молодая женщина и встала. — Выбрось эти мысли из головы. Думать забудь…
Не говоря больше ни слова, Геннадий вышел.
Лада была в странном замешательстве. Что это было? — размышляла она. — Первый звоночек о том, что доигралась? Она попыталась понять, что испытывает к Гене. Как мужчина он ее устраивает. Она не чувствует к нему отвращения, ей приятно с ним проводить время, она заводится при одной только мысли о нем. Не более. А так челядь. Что он возомнил о себе?
Лада огляделась. Высокие потолки, расписанные ангелами на голубом фоне, белые с золочеными барельефами стены, мраморный пол… Отчего-то ей стало тоскливо. Вся эта роскошь в один миг стала давить. Пытаясь освободиться от этого чувства, Лада отправилась на балкон, который занимал почти половину крыши. Опершись на перила, она посмотрела вниз.
«Ради чего все это? — Неожиданно возникший вопрос оказался вдруг неразрешимым. — Вот случится сейчас со мной несчастье, просто умру. Ведь бывает же такое. И что? Кто спустя месяц, кроме родителей, вспомнит обо мне? Гена? Может быть. А хотя какая разница на том свете, что и кто о тебе думает и вспоминает? А если все-таки правы люди и есть другая жизнь? Пусть не в раю и аду, но в каком-то параллельном мире? И от того, как я проживу здесь, зависит, какой я буду там? — Лада поежилась. — Ни детей, ни любимого человека. Как резиновая кукла в игрушечном мире. И вокруг все куклы. Ничего и никого настоящего. Никаких тебе законов физики и математики, о которых говорили в школе. Все измеряется в баксах, евро, рублях и акциях… Подумать только, у нее сейчас только одна спальня размером с квартиру и дачу родителей в начале девяностых! Но они, в отличие от нее, в своей крошечной спаленке были счастливы! Как сияли мамины глаза, когда Лада возвращалась из школы и звонким голосом с порога объявляла о своих успехах! Как любила теребить простого сибирского кота, помогать мыть посуду, убирать свою комнату… А ведь мама была тогда ее ровесница!» — От этой мысли по телу Лады пробежал озноб. Она вдруг испытала страх, какой испытывают люди, отставшие от поезда на незнакомом вокзале. Отбежал купить пирожков, вернулся на перрон, а поезда уже нет. И не вернешь…
— …Ты что, оглохла? — Голос подруги вернул Анисимову в реальный мир.
Лада развернулась и нос к носу столкнулась с Викой.
— Как ты вошла?
— Горничная впустила, — пожала плечами Вика. — Она что, тебе не докладывала?
— Не знаю, — призналась Лада. — Я задумалась.
Вика положила ладони с неимоверно длинными ногтями на холодный камень перил и мечтательно окинула взглядом город: — Красота! И сколько заплатила?
— Сорок пять, — лаконично ответила Лада.
— Семнадцать комнат, три спальни, три туалета, бассейн, — задумчиво перечислила Вика. — Балконы и отдельный лифт. Что же, поздравляю с покупкой.
— Как ты думаешь, журналисты не раскопают?
— А как они узнают? — фыркнула Вика.
— Мало ли? — пожала плечами Лада и едва не добавила: — «Ты и настучишь как с работы вылетишь».
— Ты водителя сейчас с собой брала, он случайно не в курсе? — Заранее зная, что это так, хитрая лиса Вика игриво заглянула Ладе в глаза.
— Нет, — испугалась Лада. — Я ему сказала, что это арендованное жилье…
— А прислуга?
— Предупредила, — отмахнулась Лада. — Я и яхту завтра забираю.
— Как называется? — продолжала засыпать вопросам Вика.
— Угадай с трех раз, — улыбнулась Анисимова.
— «Лада», — с ходу огорчила своим остроумием Вика. — Теперь тебе нужен шкипер…
— Шкипер? — содрогнулась Лада, неожиданно вспомнив недавний разговор со Стасовым.
— Неужели уже есть? — по-своему поняв реакцию подруги, удивилась Вика.
— С чего взяла? — взяв себя в руки, нахмурилась Лада. — Пойдем отсюда.
— Послушай, — неожиданно спохватилась Вика. — Ты, когда мне дом показывала, провела по трем залам. Они у тебя пустые…
— Это пока, — Лада вошла в двери. — Почему спросила?
— Я у одного своего знакомого недавно была. — Вика опустилась на диван и картинно положила на подлокотник руку. — На Майорке… Он жене отгрохал в таком же помещении тренажерный зал, закачаешься.
— У меня уже один есть, — напомнила Лада. — Рядом с бассейном.
— А ты для мужика сделай! — не унималась Вика.
— Для какого?
— Ну не вечно же ты будешь одна.
— А я и так не одна…
— На твоем месте уже надо задуматься и о детской комнате, — наступила на больную мозоль Вика.
— Слушайте, чего это вы все мне личную жизнь беретесь устраивать? — взорвалась Анисимова. — О себе позаботьтесь. Тоже не девочки все.
— Извини, — смутилась Вика и встала. — Просто думала, ты не знаешь, как их использовать…
— Хочешь, скажу? — прищурилась Лада.
— А что, это такая большая тайна? — насторожилась Вика.
— Не то чтобы очень, — размышляя, стоит или нет посвящать подругу в детали своих планов, заколебалась Лада.
— Ну, не томи! — поторопила Вика.
— Ты же знаешь, сколько у меня украшений? — прищурилась Лада, и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Так вот, один зал я оборудую как музей, в котором их можно будет выбрать. Все они будут на виду. Его я оборудую специальными дверями и сигнализацией. А в двух других устрою просто галереи.
— В смысле? — не поняла, о чем речь, Вика.
— Я собираюсь заняться коллекционированием картин.
— Говоря доступным языком, ты собираешься вкладываться в искусство? — уточнила Вика.
— Можно сказать и так.
— И с чего планируешь начать? — В глазах Вики появился неподдельный интерес.
— Ты видела у меня дома полотна Шишкина и Айвазовского?
— Насколько мне известно, это…
— Да, они из хранилища, — подтвердила Лада. — И надо быть полной дурой, чтобы не воспользоваться сразу двумя факторами.
— Какими? — одними губами спросила Вика.
— Пока у нас есть возможность брать самолет у Эдика, и пока эти шедевры у нас…
— Но… — Вика растерянно захлопала глазами. — А если вдруг…
— Не будет никакого «вдруг», — перейдя на заговорщицкий шепот, быстро заговорила Лада. — Нужно просто сделать очень хорошие копии!
— Да ты, подруга, совсем страх потеряла! — с восхищением проговорила Вика.
— Из этой страны надо брать все! — Глаза Лады заблестели нехорошими огоньками. — Когда еще такая возможность будет? Я отдаю за это самое дорогое — молодость, и поверь, возьму все, что только смогу…
— Ты знаешь, а в этом что-то есть, — задумчиво кивая, пробормотала Вика. — Только нужен очень хороший специалист.
— Я уже работаю над этим, — заверила подругу Анисимова, заметив в ее глазах досаду. В их негласном состязании она явно шла впереди.
* * *В отличие от Марты, Матвей был абсолютно спокоен. О каком обвинении в убийстве человека может идти речь, если у него железное алиби? Уходя на встречу с банщиком, он перекинулся парой фраз с медицинской сестрой, дежурившей в это время на посту. Причем сделал это умышленно, как и накануне. Подспудно он предвидел что-то подобное. У выхода ему попались соседи по столику в столовой, престарелая чета из Свердловска. И с ними он успел немного пообщаться, а заодно уточнил, который час. После этого зашел к жене Кротова, чтобы узнать, не появилось ли у нее что-нибудь новенькое. С ней попили кофе… На все ушло около полутора часов. Особо не беспокоясь и уверенный в том, что для оправдания ему понадобится совсем немного времени, возвращаться в санаторий Матвей все же не собирался. Причин было несколько. Но главным препятствием на пути решения вопросов с полицией была задача во что бы то ни стало найти Тумаркина. Почему-то Матвей был уверен, как только неизвестный пока ему злодей поймет, что он нейтрализован, сразу переключит свое внимание на заместителя начальника санатория. Этот момент мог быть Матвею, с одной стороны, на руку. Можно использовать Тумаркина в качестве наживки, чтобы одновременно выйти на бандитов. Хотя возникала угроза доктору и его семье. У Тумаркина были хлипкие двери, обычный английский замок, который откроет даже школьник. В подъезде ни домофона, ни видеонаблюдения. Здесь жизнь словно замерла в далеком и счастливом советском прошлом, известном Матвею лишь по фильмам да рассказам родителей. Тем не менее Матвею здесь нравилось все. Тихо, спокойно, всегда чистый воздух, а в вековых соснах, росших прямо между пятиэтажками, можно было увидеть бурундуков и белок.
Опасаясь быть узнанным кем-то из работников санатория, Матвей стал обходить жилой массив, в котором располагался дом Тумаркина, по склону горы. Быстро темнело. То и дело натыкаясь на ветки сосен, он вышел к трансформаторной будке. К дому подходил с опаской, предварительно изучив находящихся во дворе людей и машины.