— Полегче, Илюш, — вступился Евгений. — Малец не виноват, что его мама слегка напоминает тебя, — пошутил он. — Туалет вон там, — указал репортёр мальчику, тот, прежде чем убежать, показал Илье язык.
— Я не понял Жека, ты щас мне комплимент что ли отвесил? — спросил опешивший Кабан.
Илюша Кабанов после дружеской встречи проследовал к своему автомобилю. Закрапало. Дверцу ему отворил тот самый охранник, спросив:
— Кабан, почему ты с ним так себя по клоунски вёл?
— Во-первых, я всегда мечтал стать актёром, во-вторых, не обманешь — не проживёшь, и, в-третьих, он сам меня таким хотел видеть, — ответил Илья.
Глава 11
— Здорово, Микола! — поприветствовал соотечественника напарник.
— Здоровеньки булы, Серго! — ответил усач с улыбкой, привстав из кресла, пожал товарищу руку.
— Слухай, братко, там в восьмой камере клиенты дюже намусорили. Прибраться трэба, так ты бы занялся, — проговорил сослуживец.
— Сейчас займусь, — лениво заявил Микола, взяв в шкафчике ведро, щётку, тряпку и швырнув с брезгливостью тряпку в ведро, пошёл к восьмой камере. Но на полпути его вдруг осенила мысль…
"А кого мне сегодня выбрать?"
Мужчина зашёл в камеру, где томился знакомый Семёныч, который, несмотря на скудный рацион тюремной пищи, ничуть не похудел.
— Вставай, сволочуга, пора делом заняться! — сказал хохол, снова отвесив толстяку пинок.
— За что? — всхлипнул барыга.
— За сало! — пояснил стражник.
— Но я ведь не брал!!! — оправдался заключённый.
— Знаю, что не брал. Но осадок-то остался! — брякнул Микола, закрутив левый ус.
Делать нечего, нехотя взяв ведро с тряпкой, поплёлся Семёныч, ведомый надзирателем к месту беспорядка. Кандалы на запястьях звонко стукались о цинковое ведро, нервируя Миколу. Глухая стальная дверь камеры с мерзким, пробирающим до озноба скрипом отворилась, распахнув растёкшуюся кровавую лужу на кафельном полу, и мириады запёкшихся тёмно-бордовых пятен.
— Ч-что эт-т-то т-такое? — в ужасе промямлил арестант.
— Ясно что. Кровь, — спокойно отозвался охранник. — Чего дрожишь?
— Я б-боюсь… — просипел Семёныч.
— Ах ты, тварь, людей, значит, наркотой губил, а крови боишься?!! — вспылил Микола, с силой запихнув жирдяя внутрь. — Давай, скотина, до блеска, чтоб тут всё оттёр, не то зубы тебе живо пересчитаю! — пригрозил он.
Преодолев животный страх перед увиденным, торгаш начал вазюкать тряпкой по луже, выжимая её в ведро. Надзиратель, пододвинув к себе табуретку, сел.
"Эх, мать честная, что-то совсем тошно себя чувствую в этом чистилище. Уже прямо невыносимо как мерзко на всё это смотреть… — подумалось Миколе. — Да-а… Если б я не знал, что здесь не люди, а твари сидят, то относился бы к ним по-человечески. Наше дело маленькое, за порядком следить, слава Богу, мы этого беспредела не касаемся, иначе бы я не смог вынести тяжкого груза на душе. Хотелось бы, конечно, знать, почему хозяева выбрали именно нас в работники, почему с Украины, из Киева? Что, москалики на такую высокооплачиваемую халтуру не согласились бы?
Мне сперва вообще побачилось, что тут шпионов готовят, так всё странно проходило. После долгих психологических тестов, собеседований, будь они не ладны, отобрали только пятерых. Предпоследняя проверка не обошлась без детектора лжи. А вопросы какие!..
"Вы часто обманываете?"
"Были ли в вашей семье предатели?"
"Как вы относитесь к насилию?"
"Вы трусливы?"
"Вы хотели бы оказаться на месте Джеймса Бонда?"
"В нетрезвом состоянии вы становитесь болтливым?"
"Вы убивали когда-нибудь?"
"А можете?"
Затем нам сразу сказали, что мы по два месяца будем пропадать, а следующие тридцать дней дома отдыхать. Самое важное для нас было соблюдать три заповеди. Первая — подчиняться любому приказу. Вторая — не задавать лишних вопросов. И третья, самая значимая — держать язык за зубами. Этот цыган неотложно предупредил, на какое дело мы идём, он не шутил. И если вдруг случится оплошность, то за ошибку положат нас всех. Вначале я решил, что меня пугают, но нас ждало последнее испытание… Каждому дали пистолет с одним патроном и, подведя к закрытым дверям (дело было в гостинице), сказали: в номере находится нехороший человек, пуля для него. Если всё сделаете чётко, получите по стольку денег. Цыган потряс пачкой долларов. Впрочем, всякий из вас может отказаться…
Я забрал пушку, меня облепил страх, но всё же мне удалось его победить. Столько пройти! И отказаться! Предполагая, что выбор ничем хорошим не закончится. И зная, решение идти только вперёд даст возможность выкарабкаться из кабалы, попытаться помочь, по существу, больному сыну. В номере действительно был человек, он сидел на кровати, разглядывая красочные картинки в книжке. Я опешил. Он поднял взгляд на меня. Рука с пистолетом опустилась. О, боже! Я не смогу этого сделать! У меня не хватит духа! Я не смогу убить ребёнка! Да, на меня смотрели детские безобидные глаза, мальчику было лет восемь, как и моему сыну. Он понимал, зачем я сюда пришёл. Его чистый взгляд опускался то на оружие, дышащее смертью, то на дядю, который должен выпустить её. Я был в растерянности, как мне поступить? Пожалеть ребёнка, этим подставить под угрозу себя, семью. Геройствовать здесь глупо. Или выстрелить? В надежде на спасение родного сына. А может, промазать? Идиотично сославшись на скверную меткость. Знаю, неумно, не поверят. Так что же предпочесть? Жизнь этого ребёнка или жизнь кровного сына? Мальчик молча плакал, не переставая смотреть на меня. Почему он не зовёт на помощь? Я колебался. Пистолет, зажатый в руке, дрожал. В соседней комнате прогремел выстрел. Неужели и в других номерах тоже дети? О, Господи! Я в это мгновенье возненавидел цыгана, какой же он зверь, нет, он дьявол. Надо торопиться с решением. Я навёл дуло на хныкающего мальчика и, стараясь не смотреть жертве в глаза, нажал на курок с мыслями, что родимое больное дитя, которое можно ещё вылечить, важнее моих человеческих чувств. Осечка. Я попытался ещё, не открывая глаз, снова осечка. А ребёнок, сидящий на кровати, звучно засмеялся. Я поражённо открыл глаза, мальчик сначала умолк, встретившись с моим взглядом, а потом на его детском лице разыгралась ехидная улыбка…
В итоге магазин пистолета оказался пустым. Мы все прошли через этот экзамен, только один хлопец отказался. Мы покинули гостиницу. И собравшись вместе в неизвестном, заброшенном здании, Роев произнёс:
— Надеюсь, вы понимаете, что у вас теперь одна дорога — служить нам, — сказал он, нехорошо посмотрев на отказника. — А если вы не согласны, тогда вы уволены! — после прозвучавших слов цыган выхватил припрятанный нож и точным ударом перерезал не сдавшему проверку русоволосому мужчине горло, если бы бедняга знал, что его ждёт, то, наверное, не поспешил бы говорить этим людям "нет".
С тех пор прошло около года, мне стало ясно, что это за место, я успел привыкнуть к душераздирающим крикам людей, мне перестали сниться кошмары, мне очень хорошо платят. Теперь я могу себе позволить с семьёй отдохнуть, например, в чешском курорте. Но всё же зная, что все заключённые отвечают за свои грехи, я не могу удержаться, чтобы не пожалеть их".
— А-а-а-а-а! — резкий визгливый крик Семёныча отрезвил Миколу от размышлений.
— Чего шумишь, курва? — спросил он.
— С-смотрите, с-смотрите, что я н-нашёл… — запинаясь и дрожа, промямлил толстяк, подняв с пола кусочек мягкой плоти, совсем недавно бывшей указательным пальцем левой руки.
— Дай сюды! — надзиратель вырвал находку из лапы барыги и незамедлительно отправил её наркоторговцу за пазуху. — Носи на память! — усмехнулся Микола, Семёныч грохнулся в обморок. — Хорошо хоть эта вражина успел отмыть камеру, — покачал головой усач.
Глава 12
Зрелый цыган в добротном чёрном пальто поправил широкой ладонью тёмную шляпу, прикрывавшую его угольные кудрявые волосы. Он внимательно смотрел, как маленький семилетний мальчишка с жадностью поедал мясной пирожок, которым вместо милостыни угостил прохожий.
Шёл поздний октябрь, было холодно, хотя снега ещё не было, но белый иней покрыл собою всё вокруг, всю рыночную площадь. Небо светло-серым окрасом грозилось выпустить в мир армию снежинок, а на неряшливом цыганёнке в летних сбитых кроссовочках, заплатанных штанишках и убогой, совсем не гревшей курточке не имелось даже спортивной шапочки. Полузамёрзший, мучимый голодом сорванец не заметил, как в его ручке от большого пирожка оказался маленький, последний кусочек, который он уже собирался запихнуть в рот. Но приметил, что рядом с ним сидит беспризорная собака, молчаливо прося этот заветный, единственный кусок.
— Уходи отсюда! — проговорил с укором малец. — Ты голодный? Я такой же голодный, как и ты. Мне нечем тебе помочь.
Облезлый пёс слушал, печально глядя в глаза человека, словно понимая, что ему говорят, но с места не трогался.
— Отстань от меня, мне тоже плохо, очень плохо. Я не могу тебя накормить… — увещевал цыганёнок, он хотел побыстрее съесть остатки еды, чтобы четвероногий бродяга ушёл, но не смог. Пёс жалобно заскулил, Динор скрепя сердцем кинул ему кроху, псина на лету поймала подачку, сразу проглотив. Потом несчастный скиталец убежал, оставив благодетеля одного.
— Эй, морэ, иди сюда! — подозвал его цыган в чёрном пальто, мальчишка шустро подбежал. — Сколько ты заработал?
Динор вытащил из брючных карманов мелочёвку, старший забрал деньги себе.
— Оставь мне немножко лавэ, барон… — несмело попросил малец.
— Ты что-то сказал, ром? — произнёс мужчина.
— Можно мне немного лавэ? — переспросил цыганёнок.
Глава табора пристально взглянул на него.
— Ты мало зарабатываешь, ром, зарабатывай лучше, будут у тебя деньги, — спокойно ответил хозяин. — Когда я был в твоём возрасте, брат, мне всегда хватало.
— Барон, мне надоело просить милостыню у чужаков, — пожаловался Динор.
— Надоело, не проси, — отозвался глава.
— Тогда что мне делать?
— А хоть воруй, если ты настоящий ром, всё сумеешь, — наставил барон.
Мальчишка пошёл прочь, весь погружённый в тяжёлые раздумья. Он не знал, как поступить, но вскоре судьба сама указала ему дорогу. Когда некая богато одетая, ослепительная женщина, выйдя из булочной, небрежно подала три копейки оборванному цыганёнку, сунув блестящий кошелёк в глубокий карман меховой шубки, Динор инстинктивно последовал за ней, стараясь не попадаться на глаза. Дама шла, любуясь мягкой серостью неба, пребывая где-то в своих мыслях. Потом, увидя выходящего из кремовой "Волги" директора универмага маленького росточка, невзрачного, с бросающейся в глаза тёмно-синей родинкой на самом центре носа, она моментально достала из сумочки зеркальце с розовой помадой, принявшись демонстративно подкрашивать губы. Этого момента и дожидался незадачливый воришка. Подкравшись сзади, он ловко совершил задуманное, женщина, ни разу не оглянувшись, убрала косметические принадлежности и кокетливой походкой направилась к "красавцу" директору универмага, покупающему газету в "Союзпечати". С умным видом броская дама приблизилась к ларьку и, якобы желая купить прессу, потянулась в карман за кошельком. Каково же было её удивление, когда вместо дорогого кошелька она обнаружила те самые пожертвованные три копейки на дне кармана. Раздался визг…
Тем временем малец подсчитывал свою добычу, улов оказался велик. Радости было много, и эта радость незамедлительно направила счастливого цыганёнка на запах в кафе, и впервые за долгое время он наелся досыта. На следующий день Динор решил повторить афёру.
"Зачем ждать до завтра, надо прямо сейчас попытать удачу", — подумал насытившийся мальчишка, начав приглядываться к людям.
Вот проковыляла старушка с авоськой. Её можно было бы обчистить за минуту, но это слишком омерзительно для Динора, почитавшему старость. Лишать бедную пенсионерку последних копеек? А вот какой-то пузан, пыхтя, запихнул кошель в задний карман брюк.
"Он-то мне и нужен…", — сообразил цыганёнок, слонявшийся по окраине рынка, где неподалёку стояли автомобили. Дядьку, присматривающегося к конфетам, как раз окружили прохожие, и, не желая упускать момента, Динор врезался в толпу, удачно пристроившись к своей жертве. Рука мальчика скользнула в карман мужчины, он мигом нащупал кошель, тут же ощутив железную хватку на запястье.
— Попался, гадёныш?!! — воскликнул толстяк, приподняв воришку за лацканы. — Я милицию звать не буду, я тебе живо ручонки переломаю! — пригрозил он, после чего так вывернул руку сорванца, что тот завопил во весь голос.
— Эй! — окликнул обидчика сзади чей-то голос, и не успел мордоворот обернуться, как крепкий удар в челюсть сбил его с ног. Цыганёнок выпал из хватки толстяка, корчась от боли, прижимая больную руку к груди. Пузан хотел подняться, но незнакомец ударил ногой в голову.
— Милиция, здесь людей убивают!!! Вызовите хоть кто-нибудь милицию!!! — поднялся женский крик над рынком.
Молодой мужчина, учинивший потасовку вмиг смекнул, что если тут задержаться на минуту, то можно загреметь за решётку, а это вовсе не входило в его планы. Схватив в охапку растерявшегося цыганёнка, он кинулся бежать, расталкивая людей. Побег был недолгим, незнакомец распахнул дверцу синего четыреста двенадцатого "Москвича", впихнув на переднее пассажирское сиденье смуглого мальчишку. Сел сам. Второпях заведя мотор, скрылся из виду.
— Куда вы меня везёте? — спросил Динор, потирая пострадавшую руку.
— Домой, — ответил молодой человек. — Но если хочешь оказаться в милиции, я могу прямо сейчас отпустить тебя.
Незадачливый воришка молча сообразил, что путь назад нежелателен, его неизбежно будут искать и обязательно найдут, вернись он к своим.
— Где ты живёшь? — поинтересовался мальчик.
— Здесь недалеко, — незнакомец, наконец, взглянул на пассажира. — Как тебя зовут, пацан?
— Динор, — отозвался цыганёнок, утирая нос.
— Чудное имя, я буду звать тебя — Денис, — Динор недовольно посмотрел на человека с серыми глазами. — Меня можешь называть Володя, придётся нам с тобой немного пожить вместе под одной крышей, — твёрдо сказал спаситель.
Звонок мобильника заставил молодого цыгана вернуться в реальный мир, он поднёс телефон к уху:
— Алло.
— Здравствуйте, Денис Владимирович, это Кабанов вас беспокоит. Мне б хотелось с вами встретиться, — прозвучало на том конце.
— Хорошо, увидимся. В то же время, в том же месте?
— Да, меня это устроит, — связь прервалась, а Роев набрал служебный номер.
На звонок ответил Микола:
— Аптека слушает.
— Николай, сегодня к нам придут за лекарством.
— Фармацевта интересует номер рецепта?
— Второй.
Глава 13
Корсаров, озираясь, вошёл в старую лачугу, которая делилась на гостиную с кухней. Грязь и разруха — вот первое, что бросалось в глаза в этом жилище. Седой старик, кое-как приподнявшись с ржавой кровати, застеленной ветхим матрацем без простыни, усталыми глазами взглянул на непрошеного гостя.
— Здравствуй, отец! — проговорил потрясённый Владимир.
— Добрый день, — пролепетал слабым голосом инвалид.
— Это ты помощи просил?
— Я, сынок, — отозвался старик. — Шестьдесят один год — возраст, конечно, не самый большой, но вот случился инсульт у меня недавно. Парализовало правую сторону, рука не работает, ногу подволакиваю. Дети меня бросили, кому я такой нужен?! Остался я совсем одинёшенек, еле-еле концы с концами свожу, — по правой щеке старика прочертилась мокрая дорожка.
— Собирайся, отец, я тебе подходящее место подыскал, это, конечно, не дом родной, но, по крайней мере, там уход тёплый и подлечат. И скучно тебе не будет, быстро товарища себе найдёшь, поверь, это хорошее место, — сказал бизнесмен, велев водителю помочь деду, а сам вернулся в машину.
Спустя некоторое время, пристроив инвалида в дом престарелых, Корсаров ехал совершенно по другому адресу. Вскоре Владимир уже поднимался по ступеням, ведущим на пятый этаж неухоженной высотки. Подойдя к нужной двери, он надавил на звонок, ему отворила молодая женщина с ребёнком на руках.
— Здравствуйте! Вы мама Леночки Коревой? — с улыбкой поинтересовался благотворитель.
— Да… — немного смутилась девушка.
— Я хочу её спасти, — уверенно сказал Владимир, хозяйка пригласила его войти. Они прошли в скромную двухкомнатную квартиру. Корева усадила гостя на зелёный диван.
— Вам нужны деньги на лечение, а что с девочкой? — беспокойно спросил Корсаров.
— У Лены опухоль головного мозга, нужна большая сумма на лечение в Германии, — поведала девушка.
— Я все затраты возьму на себя, — обнадёживающе произнёс Владимир, женщина расплакалась от счастья, до конца не веря ещё чуду, и рассыпалась в благодарностях.
— Не стоит, — открестился Корсаров. — Для меня жизнь маленького человечка стоит гораздо дороже всех денег.
В двенадцать часов дня в библиотеку имени Лермонтова вошёл колоритный посетитель. Сорокалетняя библиотекарша, завидя неторопливо идущего бритоголового качка с толстенной золотой цепью на могучей шее, изумлённо уставилась на него.
— Я хотел бы почитать у Достоевского "Преступление и наказание", — пожелал Кабанов.
— Пройдите в зал, я вам сейчас принесу, — указала работница.
Илья направился к свободному месту, окинув взглядом группу занятых студентов, которые удивлённо осмотрели его, и сел за пустующий столик. Библиотекарша, отыскав шедевр русской литературы, подала его абоненту, после чего удалилась. В читальный зал вошла блистательная шатенка с роскошной фигурой, которой бы позавидовала любая здесь присутствующая девушка. Чтение у Ильи не задалось… Он глазами проводил красавицу до места, поедая взглядом её соблазнительные формы. К тому же цветная тату, выглядывающая из-под юбки, тоже заинтересовала Кабанова. С огорчением поняв, что книга мало теперь его интересует, он раздражённо заставил себя вчитываться в её строки. Тут эффектная студентка поднялась из-за стола, снова направившись к выходу, Илья вмиг оторвался от книги: "Твою мать, вот это задница!" — с вожделением подумал он и вернулся вновь к чтению, как только красотка скрылась. Ему опять не удалось надолго увлечься, так как вскоре в зал зашёл Роев и уселся рядом. Они молча пожали друг другу руки.