Альгвасил промок до нитки, устал, хотел спать; к тому же шуршащая за мундиром бумага напоминала ему, что дело уже, в сущности, сделано.
Наконец, зерна сомнения дали всходы, и Камачо юркнул в переулок, собираясь пойти отоспаться перед предстоящим посещением инквизиции. Не успел он сделать и двyх шагов, как налетел на человека в сутане.
Дон Кристобаль, заклинатель бесов
Когда альгвасил, пачкая чернилами пальцы, лихорадочно подбирал слова, соответствующие разоблаченному злодеянию, дон Кристобаль находился в церкви СантаМария ла Бланка на церемонии изгнания бесов из бродячего старика, бывшего владельца рыбной лавки, потерявшего все свое состояние во время пожара. Богопротивные бесы побудили старика выдавать себя за святого Франциска. Он ходил по городу с сумкой, полной пепла, и, осыпая им прохожих, утверждал, что одаривает их золотом. Стараниями брата Антонио, знаменитого заклинателя, бесов из старика изгнать удалось, но сам он, не выдержав близости с нечистой силой, испустил дух.
По дороге домой инквизитор догнал человека, судя по одежде - купца. Поравнявшись с ним, он сказал:
- Все отменяется. Шут погиб в Эскориале.
- Чудесно. Мы опять пустили петуха. Полчаса назад Гален пошел на встречу с ним.
- Нужно предупредить его.
- Вот и предупреждайте, иначе он будет ждать шута до потери пульса!
- Но это еще не все. Есть новость похуже...
- Вам отказали в должности великого инквизитора?
- Бросьте паясничать! Брат хозяйки подозревает вас в колдовстве. Он не решится донести, не посоветовавшись со мной, но надо быть готовыми ко всему.
- Мы и так ко всему готовы.
- Вы плохо понимаете, где находитесь...
- Это вы ничего не понимаете. Какая разница - где? Снявши голову, по волосам не плачут. Страшнее того, что с нами произошло... пятьдесят тысяч лет назад... Позавчера казнили еретика, упорного в заблуждении, что Земля не есть пуп Вселенной. Исповедник, в нем было что-то от Клоуфа, изобретшего трансмутационную камеру, спросил его: "О чем ты плачешь? Уж не о своей ли загубленной душе?". "Я плачу по тебе",- ответил приговоренный. Святой отец, бьюсь о заклад, размышлял над его словами до самого ужина. Бедняга!..
- Возьмите себя в руки, Киор! От вас разит за три лье!
- За четыре! За пять! За десять лье! Но не вином - мертвечиной. От меня будет нести падалью, если даже низвергнется дождь благовоний!.. Как вы думаете, Голох, есть в вас душа или нет? Она, вероятно, появилась, когда вы одели эту шкуру. Может быть, ненастоящая, как вы сами, но все-таки появилась, а, Голох? Если так, ее надо спасать!..
- Свою душу, как вижу, вы уже спасаете. Идите в гостиницу, проспитесь. Вы гений, вам необходимо беречь себя. К утру я постараюсь найти вам с Галеном новое пристанище.
- Ищите и обрящете. Место мертвечины в могиле!..Киор, он же купец Гойкоэчеа, остановился посреди улицы, истерически рассмеялся.
Дон Крнстобаль хотел что-то возразить, но лишь протестующе взмахнул рукой, прибавил шагу и поспешил к замку.
Карлос II, король (продолжение)
После того как король побывал у Себастьяна, его настроение неожиданно улучшилось. Возвратясь к себе, он изволил узнать у дежурившего в приемной графа де Куэнья о самочувствии его супруги, недавно разрешившийся от бремени. Затем отдал короткое приказание начальнику стражи, велел подать согретого вина и лег спать.
Засыпая, он снова вспомнил Диего, будто наяву, увидел распростертое на каменной плите его маленькое тело. И еще вспомнил, как Диего говорил ему о летучем яде, вдохнув который, любое еретик прямиком отправится в ад. Некие купцы искали, по словам шута, на этот яд покупателя.
Толк в ядах при дворе знали. Сообщение Диего вряд ли вызвало бы у короля особый интерес, если бы не одно обстоятельство: шут утверждал, что яда у купцов невообразимо много, столько, что хватит на пол-Европы.... Если разбросать сосуды с ядом,- задремывая, прикинул Карлос,- по всей Фландрии, то... Выгоды такого предприятия невозможно было предугадать. Ну а если смерть заберет, кроме проклятых еретиков, кого-нибудь из истых католиков в подобных вещах его величество отличался реализмом - так, значит, предопределено свыше: их души, возвышенные мученичеством, пребудут в вечной благодати... Как бы то ни было, купцов стоило найти. Платить им совсем необязательно: производство яда - дело противозаконное, от него пахнет серой.
А можно и заплатить...
Мысли Карлоса спутались, и он заснул.
Как раз в тот миг, когда его величество опочил, несколько дюжих молодцов ворвались в каморку под лестницей, которую десять минут назад покинул шут Себастьян.
Дон Кристобаль, заклинатель бесов (продолжение)
Галена инквизитор нашел без труда и... сразу заметил, что за ним следят. Придя в себя от этого открытия, он пронесся по параллельной улице и занял удобную позицию в переулке. Через секунду на расстоянии вытянутой руки от него прошел Гален, раздались шаги идущего за Галеном человека. Дон Кристобаль напряг внимание, чтобы получше разглядеть соглядатая, но тот резко свернул и едва не сбил инквизитора с ног...
Ничего не подозревавший Г.ален продолжил свой путь.
Из Алькасара ему навстречу вышел человек в одежде шута.
Себастьян, шут (продолжение)
Выйдя из дворца, Себастьян направился к воротам Пуэрта дель Соль, возле которых снимал комнату; он не любил Алькасар и по возможности не оставался там ночевать. Не успел он углубиться в лабиринт узких и темных улочек, как кто-то тронул его за плечо. Себастьян отскочил в сторону, схватился за рукоять кинжала: нежданная встреча в столь поздний час ничего хорошего не сулила.
- Я вас давно поджидаю, дон Диего,- сказал остановивший его незнакомец.
- Вы, сударь, обознались. Правда, я имею честь состоять в шутах его величества, но зовусь Себастьяном. Что же касается Диего, то он не придет. Господь призвал его к себе...- Себастьян молитвенно сложил руки.
- Он умер?!
- Sic transit gloria mundi![Так проходит земная слава (лат.) ] He могу ли я вам его заменить?
Незнакомец задумался.
- Дон Диего обещал свою помощь в одном деле. Если вы вхожи к королю...
- Расстался с ним час назад,- не покривил душой шут.- В чем состоит ваше дело?
- Нам необходимо получить аудиенцию у его величества, но так, чтобы об этом знали только король, вы и мы.
- Мы? Вы, сударь, не один?-Себастьян с глупым видом начал оглядываться по сторонам.- Для чего вам нужна аудиенция?
- Я не могу вам сказать. Это тайна, слишком опасная для тех, кто к ней прикасается. Но знайте, мы вам хорошо заплатим.
Из переулка вывернул ночной дозор.
- Уж не хотите ли вы убить его величество?! Эй, стража! - крикнул Себастьян, впрочем, не очень громко.
- Погодите. Уверяю вас, все делается в интересах короны.
- Тем более вам нечего бояться. Что вам нужно от короля?
- Пытаясь узнать больше, чем необходимо, вы рискуете...
- Вы мне угрожаете?! Эй, стража!..
- Хорошо. Приходите утром на улицу СантоДоминго. Третий дом от церкви по правой стороне. Мы вам заплатим, мы вас засыплем золотом,- зашептал незнакомец, но, увидев, что к ним спешит сержант, начальник дозора, отступил в подворотню; Себастьян, случайно оказавшийся в проходе, предупредительно отодвинулся, чтобы не помешать ему.
- Что здесь происходит? - строго спросил сержант, однако, узнав шута, смешался: никогда не знаешь, на какую каверзу способны шуты.
- Ничего страшного, приятель. Я иду с поручением, - Себастьян состроил многозначительную мину,- а ночь чересчур темна. Не могли бы вы дать мне провожатых?
И через минуту он удалился в сопровождении двух алебардщиков.
Дон Кристобаль, заклинатель бесов (продолжение)
Когда дон Кристобаль узнал в преследователе Галена своего друга альгвасила, у него отлегло от сердца.
Больше всего он боялся, что Камачо успел донести и за Галеном идет человек инквизиции. Что же касается Камачо, то он от изумления не мог сказать ни слова.
Некоторое время оба молчали.
- Ба! Да это вы, дорогой Камачо! - наконец нарушил тишину' дон Кристобаль.- Что за важное дело вытащило вас из дому в такую погоду?
- Важнее не бывает, лиценциат,- похвастал альгвасил и принялся рассказывать свои последние приключения.
Слушая его, дон Кристобаль одобрительно кивал.
- Кто еще знает об этом? - спросил он, опуская руку в прорезь сутаны, когда Камачо, довольный собой, остановился.
- Кроме нас с вами, никто. Но, я думаю, пора сообщить об этом куда следует.
- Пора,- сказал инквизитор, пропуская альгвасила вперед.
- Вот и я говорю! - воодушевился Камачо.- Дело пахнет костром, ведь так?!
- Конечно, так...
- И все это дойдет до короля, как вы думаете?
- Несомненно дойдет...
- И значит, я могу рассчитывать на...
Камачо рухнул, захрипел. Кинжал вонзился ему в спину по самую рукоять. Дон Кристобаль нагнулся, посмотрел в мертвеющие глаза альгвасила и спихнул его в придорожную канаву.
Себастьян, шут (продолжение)
Себастьян, шут (продолжение)
Приказу его величества об аресте Себастьяна не суждено было исполниться. Когда люди короля, не найдя шута в Алькасаре, явились в его квартиру у ворот Пуэрта дель Соль, они нашли ее пустой и холодной.
Себастьян в это время изучал дом, указанный незнакомцем; им оказалась небольшая гостиница с трактиром на первом этаже и комнатами постояльцев на втором.
Закончив наблюдения, шут убедился, что улица безлюдна, и вмиг, явив недюжинную ловкость, взобрался на козырек над входом, а с него на бортик, еще хранящий следы альгвасила Камачо.
В комнатах было темно, и лишь из одной, выходящей на балкон, пробивалась наружу полоска света. Перебравшись через перила, шут встал на цыпочки и увидел сквозь щель распластавшуюся на стене тень сидящего человека. Ее время от времени заслоняла другая тень: тот, кому она принадлежала, безостановочно ходил по комнате. Пытаясь увеличить угол обзора, Себастьян оперся на дверь...
Дверь - она оказалась не заперта! - приоткрылась, и шут услышал слова, которые так подействовали на него, что он едва не вскрикнул.
Киор, он же купец Гойкоэчеа
- Монах не порадуется вашей решительности, - заметил Киор, когда Гален, вбежав в комнату, с места в карьер рассказал о разговоре с Себастьяном.- Нам и так наступают на пятки, и лишние сложности...
- К черту монаха! За годы, проведенные среди здешних тупиц, он сам превратился в одного из них. Ему нужна осторожность? Пусть подавится ею! Я не для того ввязался в это дело, чтобы дрожать по углам. Я хочу быть свободным в своих действиях. Абсолютно свободным!
- Не знаю, как насчет абсолютной свободы, но относительную мы теперь можем потерять. Кто поручится, что шут не пишет сейчас донос?
- Не пишет. Я обещал ему деньги, много денег. Ради денег они здесь готовы продать и Господа Бога, и короля, и мать родную...
- А если шут станет исключением из правила?
- Ну и сидите в этой вонючей дыре! - взвизгнул Гален.- Ждите, пока монах ввезет вас в рай в золоченой карете Карлоса. Вот увидите, когда мы будем ему не нужны, он продаст нас при первой возможности. Со всеми потрохами! Оптом и в розницу!
Он подскочил, нервно заходил по комнате. Здесь мало что изменилось с того часа, когда ее разглядывал Камачо, лишь лохань стояла на полу. Поверхность студня, матово блестя, отражала огоньки свечей; он превратился в совершенно однородную массу, угадать его происхождение было уже невозможно.
- Вы всерьез полагаете, что придет время, когда монах сумеет обойтись без нас? - не скрывая иронии, спросил Киор.
- Нет, я полагаю, что рано или поздно мы сумеем обойтись без монаха. Помогите мне, и я не останусь в долгу!
- И вы знаете, что мне нужно?
- Вы получите все, что захотите. Мы еще станем живыми богами, Киор!
- Может быть, может быть... Дух захватывает, как представлю: мы с вами, изображенные с нимбами вокруг голов в часовне Алькасара.
- Иначе зачем мы здесь?
- В самом деле - зачем? Сбежать из бессмертного благоденствия, чтобы сунуть головы в пекло. Зачем?
- А затем, что в благоденствии у всех есть все, все одинаково бессмертны. А мы должны стать единственными. Мы - и толпа! Мы - и королевство! Мы - и цивилизация!
- Нечто похожее я много раз слышал от Голоха.
- Голох тоже иногда говорит умные вещи.
- Вы прелесть, Гален! Надеюсь, вам воздастся по вашим намерениям. Но скажите, положа руку на сердце, неужели вам никогда не хотелось бросить все это и просто пойти подышать дождем? Осени старая лошадь скачет своей дорогой... Вам знакомы эти стихи?
- Хомология - не моя специальность. Тем более стихи, они здесь заумны.
- Зато в них есть душа. Вы никогда не задумывались, что такое душа? Сочини подобное кто-нибудь у вас, служба безопасности быстро трансмутирует его на предмет удаления вредных примесей. Следовательно, душа - это вредная примесь.
- Вечно вы все запутаете. Я вам так скажу, первое, что мы сделаем, придя к власти, это попытаемся перетащить сюда трансмутационную камеру. Процессом необходимо управлять.
- Отличная мысль! Голох и вправду говорит иногда умные вещи. Жаль только, что он не любит стихов. Осени старая лошадь скачет своей дорогой, осени старая лошадь с красною бородою...
- Глупо и непонятно.
- Дело в том, что вы, Гален, не романтик. Давайте откроем дверь на балкон. Слышите, падают капли?
Осень - это печаль и надежда на то, что завтра будет весна. И боязнь не дожить...
- По-моему, тут и так сквозит. Но - как хотите.
Киор встал, отодвинул штору.
Карлос II, король (продолжение)
Карлос вскрикнул и проснулся.
Натянул на худые плечи одеяло и обнаружил, это не одеяло, а балахон с прорезями для головы и рук и что сам он не лежит в постели, а идет впереди толпы. Позади в размытом, будто молоком разбавленном воздухе темнели монашеские рясы, колыхались хоругви инквизиции и в центре, на самом почетном месте, возвышались обитые бархатом носилки с изображением Пречистой Девы.
Священники взревели "Верую" и - страх, непонятно откуда пришедший, прополз между лопаток Карлоса. Он оглянулся, чтобы увидеть страшное, но по-прежнему размеренно брели монахи, а за ними - хористы, поющие псалмы, а за ними - чиновники и придворная челядь, а за ними - бичующиеся, кающиеся и осужденные, и люди - много, много людей, держащих лампадки, огоньки которых, сливаясь в тумане, образовывали причудливые фигуры.
Внезапно пелена исчезла, огоньки соединились в один громадный костер, и Карлос понял, что это аутодафе, где жертва - он. И тогда он побежал, что есть мочи, так, что сердце забилось быстрее мысли. Обернулся на бегу, желая крикнуть на помощь, но - онемел, взглядом попросить поддержки, но - ослеп, услышать хоть чейнибудь голос, но - оглох.
Костер, шурша,- так ползет змея по осенней листве,- настигал его. Балахон липко охватил ему руки и ноги, сдавил горло. Заключенный в ткань, будто в кокон, он упал, пополз, царапая землю, и, наконец, смирился, бессильно захрипел - точно грешник во время пытки водой, роняя с губ зеленую пену. Еще миг и - пламя обняло его холодными языками.
Карлос вскрикнул и проснулся.
Дон Кристобаль, он же Голох
Замешательство Себастьяна продолжалось недолго.
Бесшумно спрыгнув на землю, он отступил в нишу перед входом и... почувствовал упершееся в бок острие кинжала. Одновременно шею ему захлестнула удавка, правда, не настолько сильно, чтобы он не мог, хотя и с трудом, дышать.
- Что вы делали на балконе? - прошептали шуту в самое ухо.
- Был в гостях.
- И заодно шпионили!
- Там живут мои друзья.
- Которых вы покидаете, минуя дверь?!.
- Разве есть указ, запрещающий это?
- Кто тебя послал, шпион?! - Рука, держащая кинжал, нетерпеливо дернулась, клинок скользнул в сторону, оставив на теле Себастьяна неглубокий, но болезненный след.- Отвечай! Или я прирежу тебя, как собаку!
Наверху стукнула дверь. Послышался голос Киора.
- Отличная, отличная погода, Гален... Небо плачет по нам!
Напавший свистнул. Киор перегнулся через перила, вгляделся.
- Это вы, Голох?
- Впустите нас,- сказал дон Кристобаль.
Камачо, альгвасил (постфактум)
Сквозь рваные тучи проглянула луна. Священник с мальчиком-служкой, несшим святые дары, возвращался от умирающего.
- Самая что ни на есть бесовская погода. Того и гляди свалишься в грязь,- бормотал он, неловко ступая между лужами.
Словно в подтверждение этих слов, мальчик споткнулся. Священник замахнулся, собираясь наградить его подзатыльником, но вместо этого охнул и схватился за вышитый на груди крест. Из канавы торчала человеческая нога.
Укрепив свои силы короткой молитвой, они вытащили тело на дорогу. Священник полез к нему за мундир послушать, не бьется ли сердце. Сердце молчало, но рука наткнулась на сложенный вчетверо намокший листок бумаги. Священник развернул его и долго вертел перед глазами, подставляя тощему лунному свету корявые строчки...
Голох, он же чиновник инквизиции
- Помогите связать его,- сказал дон Кристобаль, вталкивая шута в комнату.
Лицо Галена вытянулось.
- Этот человек обещал устроить нам аудиенцию у короля.
- Вот как? - усмехнулся инквизитор.- Но все равно давайте веревку. Так будет надежнее.
- Лучше веревка, чем этот мерзкий кинжал! - выкрикнул Себастьян.Свяжите же меня в конце концов! Не то он зарежет меня от испуга! Давайте веревку!
- Он недаром ест свой шутовской хлеб,- сказал Киор.
Инквизитор срезал шнур от портьеры, заломил Себастьяну руки за спину. Шут не сопротивлялся.
- Все, что мог обещать этот человек,- ложь.- Дон Кристобаль проверил крепость узлов.- Он куда ближе к гаротте, чем к покоям короля.
- Объяснитесь, Голох! - решился возразить Гален.Я сам вышел на него.
- Именно поэтому, наверное, он только что следил за вами!
Гален уставился на Себастьяна.
- Верно,- невозмутимо подтвердил тот,- я наблюдал за вами. Нужно было убедиться, что имеешь дело с друзьями.