Ленин взбешен. Тем более что большевистская фракция в ЦИКе склоняется к необходимости создания коалиционного правительства. Каменев, возглавляя группу большевиков на переговорах с „Викжелем", колеблется и готов пойти на уступки. Тогда Ленин созывает 1(14) ноября заседание ЦК РСДРП. Каменев докладывает о ходе переговоров и условиях меньшевиков и эсеров. Предлагает компромиссное решение, в частности продолжить переговоры с „Викжелем". Его поддерживают Зиновьев, Рыков, Милютин, Ларин, Рязанов, некоторые другие.
Ленин был резок: „Политика Каменева должна быть прекращена в тот же момент. Разговаривать с „Викжелем" теперь не приходится… „Викжель" стоит на стороне Калединых и Корниловых…"242 Ленин абсолютно справедливое требование о создании коалиционного правительства расценивает как контрреволюцию (обвиняет несогласных с ним в связи с Калединым и Корниловым). Прием чисто ленинский. Несмотря на его нажим, 1 ноября не удалось уломать строптивых большевиков. Потребовалась еще целая серия заседаний, совещаний, ультиматумов меньшинству ЦК, поддерживавшему „Викжель", пока Ленин не добился своего. В знак протеста против антидемократичности в формировании правительства Каменев, Зиновьев, Рыков, Милютин и Ногин вышли из ЦК, а Милютин, Ногин и Теодорович сложили с себя полномочия народных комиссаров.
Ленин пишет тогда ультиматум непокорным, обвиняя их в соглашательстве и дезорганизаторстве. Кроме Ленина, документ подписывают А.С.Бубнов, Ф.Э.Дзержинский, А.А.Иоффе, М.К.Муранов, Я.М.Свердлов, Г.Л.Сокольников, И.В.Сталин, Л.Д.Троцкий, М.С.Урицкий. От выполнения требований ультиматума, пишет Ленин, „зависит судьба партии, судьба революции"243. Выступая на заседании правительства, Ленин „возражает против всяких соглашений с „Викжелем"244. Ленин не хочет лишаться монополии на власть.
Председатель Совнаркома увидел в случае с „Викжелем" нечто большее, чем борьбу за правительственные посты. Для него было ясно - меньшевики и эсеры хотят не допустить политической монополии большевиков на власть. Но именно ее и добивался Ленин. Этот „кризис в ЦК и правительстве показал, что истинная цель Ленина не вообще советская власть как таковая, а Советская власть как форма диктатуры большевистской партии"245. Ленина устраивает только однородно-большевистское правительство. Путем личных бесед с „соглашателями" (Зиновьевым, Милютиным, Ногиным и другими) Ленин добился отказа этих людей от своих первоначальных взглядов на состав советского правительства.
Поначалу Ленин с огромным увлечением погрузился в работу правительства, которое заседает почти ежедневно, по многу часов. Достаточно сказать, что с момента его образования по 27 июля 1918 года из 173 заседаний Совета Народных Комиссаров Ленин не присутствовал лишь на семи246. Знакомство с протоколами заседаний Совнаркома сначала приводит в удивление, а затем в состояние глубокого недоумения.
Социалистическое общество большевики решили строить, детализируя, контролируя, декретируя, регламентируя широчайший спектр областей деятельности огромного государства. Только в ноябре-декабре 1917 года комиссары рассмотрели около 500 вопросов государственной, общественной и экономической жизни. Вначале главными были вопросы конфискации, дележки, выделения средств, революционного суда и борьбы с саботажем. Большевики добились, сломив сопротивление эсеров и демократически мыслящих своих сотоварищей, принятия 4(17) ноября 1917 года специального постановления ВЦИК, которое наделило СНК не только исполнительными, но и законодательными правами247. По сути, ЦК РСДРП(б), управляя и ВЦИК и СНК, с самого начала захватил безграничную монополию на власть, ее законы и исполнение. Декреты СНК плодились неимоверно быстро, непродуманно, сиюминутно. В основе их разработки и принятия была только „революционная целесообразность". Законотворчество было такое, что могли осудить за любой пустяк, если он выглядел „буржуазным". Например, Президиум ВЦИК на одном из заседаний в мае 1920 года рассматривал множество различных ходатайств. Сам их характер весьма красноречив.
„5. Ходатайство Калужского губпродкома об отмене приказа Наркомпрода о выговоре тов. Архипу…
13. Ходатайство о помиловании осужденных Костромским Ревтрибуналом за игру в карты: В.Лбовского, Н.Серединского, Д.Истомина, Г.Беляева, И.Постникова, В.Усикова, Д.Нагорского, П.Быкова, А.Вальденбурга, В.Конопатова на 4 года заключения в лагерь и П.Вахромеевой и В.Квасникова - на 10 лет.
14. Ходатайство т. Ф.Ильина об оставлении его в занимаемой им квартире во 2-м Доме Советов и об освобождении от платы за нее…248
Сам Ленин на специальном бланке со штампом „Председатель Совета Народных Комиссаров" отдавал множество распоряжений самого разного свойства. Вот, например, 18 августа 1918 года собственноручно пишет черными чернилами на бланке:
Здоровей, Орловской губ. Бурову, Переяславцеву; копия губсовету Орловскому.
Необходимо соединить беспощадное подавление кулацкого левоэсеровского восстания с конфискацией всего хлеба у кулаков и с образцовой очисткой хлеба полностью с раздачей бедноте части хлеба даром телеграфируйте исполнение.
Предсовнаркома Ленин"249.
При всей незаурядности ленинского ума и обширности теоретических знаний глава правительства не только никогда не работал в промышленности, сельском хозяйстве или государственных органах управления, но и не бывал там. Его знания особенностей функционирования различных сфер государства (конкретной экономики, транспорта, военного дела, дипломатии и т.д.) были крайне дилетантскими, поверхностными. Многие указания, советы вождя путанны и труднопонимаемы. Вот, например, выступение Ленина на совещании представителей Петроградского гарнизона по вопросу „О водворении порядка в городе".
„…Наша задача, которую мы ни на минуту не должны упускать из виду - всеобщее вооружение народа и отмена постоянной армии. Если рабочее население будет привлечено - работа будет легче. Практично предложение товарищей собираться каждый день… Каждая часть должна заботиться вместе с организацией рабочих о том, чтобы все нужное для этой вашей войны было запасено, не ожидая указки сверху. Надо с сегодняшней же ночи взяться за эту задачу самостоятельно… "250 И все это публикуется в „Правде". Многое выглядит просто ребусом, трудно понимаемым. А все это от переоценки своих конкретных знаний, опыта, компетентности. Приведу выдержку из личного письма А.А.Иоффе к Л.Д.Троцкому, которая подтверждает мысль о дилетантизме главы правительства в конкретных вопросах, насаждении им таких комиссаров в правительстве, которые были преданны, но малокомпетентны. Иоффе пишет:
“…На другой же день после назначения Красина наркомпутем, т.е. на пост, на который он, несмотря на все свои достоинства, совершенно не годится, мне пришлось уезжать и перед отъездом быть у Владимира Ильича. В разговоре последний меня спросил, когда я еду. Я ответил, что не знаю, когда идет поезд.
- Так Вы позвоните Красину, - сказал мне Владимир Ильич.
В его представлении наркомпуть должен знать все, в том числе и расписание поездов, и это несмотря на то даже, что он ведь только вчера назначен и до сего железнодорожным делом никогда не занимался. И так во всем"251.
Далее Иоффе пишет о подборе и назначениях народных комиссаров. „По финансовому вопросу изволь обращаться к Крестинскому, хотя с каких пор последний стал финансистом? По иностранным делам - к Чичерину, хотя всем известно, какой он дипломат. Быть может, так и следует в „благоустроенном" государстве, но тогда нужна была бы еще одна предпосылка, а именно назначение на пост только специалистов данной области, как при царском режиме, когда министром финансов становился человек, наживший геморрой как раз в финансовом ведомстве; министром иностранных дел человек, обивший пороги всех иностранных дворов, сначала в роли атташе, затем посланника и наконец посла и т.д. Но у нас, когда человека всегда берут, так сказать, от сохи, когда какого-нибудь Лутовинова назначают Членом Коллегии Н.К.Р.К.И. не потому, что он что-нибудь понимает в Инспекции или когда-нибудь этим интересовался, а только потому, что ему надо заткнуть глотку и „орабочить" Р.К.Инспекцию…"252
Я утомил читателя этой пространной выдержкой из письма известного советского дипломата, но она, по моему мнению, удачно показывает, что классовое имело огромный приоритет перед профессиональным. Замечание Иоффе характеризует главу правительства как человека, весьма смутно разбиравшегося в элементах сложнейшего государственного механизма.
Правительство, состоящее из комиссаров, большинство из которых никогда раньше не занималось тем, чем они теперь ведали, руководствовалось прежде всего „классовыми" принципами и соответствием принимаемых решений догмам марксизма. Сам Председатель редко докладывал на заседаниях СНК, ограничивая свою роль общим руководством и приданием деятельности правительства ярко выраженной революционной направленности. Но по наиболее острым политическим вопросам Ленин старался выступать сам.
Правительство, состоящее из комиссаров, большинство из которых никогда раньше не занималось тем, чем они теперь ведали, руководствовалось прежде всего „классовыми" принципами и соответствием принимаемых решений догмам марксизма. Сам Председатель редко докладывал на заседаниях СНК, ограничивая свою роль общим руководством и приданием деятельности правительства ярко выраженной революционной направленности. Но по наиболее острым политическим вопросам Ленин старался выступать сам.
На заседании СНК 28 ноября 1917 года Ленин внес проект декрета „Об аресте виднейших членов ЦК партии врагов народа (кадетов. - Д.В.) и предании их суду Революционного трибунала"253. Предложение, естественно, почти единогласно принимается (против голосовал один Сталин). Будущий преемник Ленина иногда таким способом подчеркивал свою независимость и самостоятельность в суждениях.
Заседания Совнаркома проходили обычно утром и вечером. Нередко комиссары заканчивали обсуждение вопросов и принятие решений далеко за полночь. Вот, например, какие вопросы Советское правительство под председательством Ленина рассмотрело на своем заседании 19 ноября 1917 года. За столом находились члены Совнаркома и приглашенные: Ленин, Коллегаев, Шлихтер, Елизаров, Глебов, Шляпников, Троцкий, Стучка, Аксельрод, Пятаков, Менжинский, Боголепов, Якубов, Коллонтай, Петровский.
Обсуждения были немногословными. Ленин, как обычно, торопил, требовал лаконизма, обрывал многословных, выговаривал опоздавшим. Так, по его инициативе было принято специальное постановление „О мерах воздействия за неаккуратное посещение заседаний и совещаний", которое было адресовано всем органам советского управления. В документе говорилось:
„Опоздание без уважительных причин на заседания более чем на 10 минут влечет за собой выговор; второй раз - вычет дневного заработка и в третий раз - выговор в печати… Опоздавшие более чем на 15 минут подвергаются выговору в печати или привлечению на принудительные работы в праздничные дни…"254 По предложению Ленина для членов Совнаркома также предусмотрели специальные санкции. Установили штраф для опаздывающих: до получаса - 5 рублей, до часа - 10 рублей. От штрафа освобождаются только те народные комиссары, которые заранее представят соответствующие заявления с точным указанием причин опоздания255.
Вот таким образом вождь революции хотел добиться, чтобы гигантская машина всеобщих и бесконечных заседаний работала ритмично. Ленин мог резко оборвать шепчущихся за столом, бросить ядовитую реплику, написать „колючую записку". Например, на заседании СНК 2 декабря Л.А.Фотиева вполголоса что-то поясняла стенографисткам. Это Ленина раздражало, и он, взяв лежавший перед ним синий карандаш, быстро набросал Фотиевой записку: „Если Вы будете болтать, я Вас, ей-ей, прямо выгоню"256. Лидия Александровна, получив записку, сразу же притихла…
Впрочем, секретарям от Ленина всегда доставалось, хотя все они затем вспоминали вождя только в духе официальной установки ЦК. Той же Фотиевой однажды, когда она понадобилась Ленину и ее не оказалось на месте. Председатель Совнаркома раздраженно начертал: „Фотиевой. Объявляю Вам выговор. Вы должны не спать, а уметь делать так, чтобы Вас все могли легко найти и всегда по делу ко мне. 21-11. Ленин"257. Нескладная фраза свидетельствует о большом недовольстве Председателя Совета Народных Комиссаров…
Однако вернемся к заседанию 19 ноября 1917 года. Какие вопросы решало правительство и как? Воспроизведу (с сокращениями) форму протокола заседания Совнаркома:
Слушали: Постановили:
1. Проект декрета о Передать на рассмотрение в
гражданском браке Комиссариат юстиции
2. Проект декрета о Передать на рассмотрение
разводе в Комиссариат юстиции
5. Доклад Сталина о Поручить Пятакову выяснить вопрос
торговле с Финляндией о валюте. О кредите в кредитной канцелярии,
и о финляндской валюте доложить на решение Малому Совету Совнаркома…
8. Предложение Сталина Отложить рассмотрение этого
об отсрочке выборов в предложения до 20 ноября 1917 года
Учредительное собрание
9. Доклад Сталина об Поручить Сталину созвать
Украине и Раде 20 ноября особую комиссию…
11. Экстренное требование Передать на рассмотрение
500 000 рублей рабочими межведомственной комиссии…
Зентеевского горнозаводского
округа
13. Запрос Сталина о Если выяснится, что служащие
кредитах комиссариатам получили жалованье по 1 января 1918 г., -
вернуть эти деньги обратно.
Перед арестами и преданием
революционному суду не останавливаться
15. Предложение Ульянова о Назначить т. Эссена зам.нар.ком.
назначении врем.зам.нар.комиссара по гос.контролю
по госуд. контролю т.Эссена
18. Ходатайство чрезвычайного Выдать 200 000, остальные 250 000
Крестьянского съезда об из фонда Предпарламента
ассигновании ему на расходы
200 000 руб.
21. Доклад Глебова о Выдать почтово-телеграфным
прибавке почтово- служащим Петрограда
телеграфным служащим 500 000 руб. за ноябрь месяц
(Ассигновка 500 000 рублей)
25. Доклад Троцкого о (Записывается закрытое
военном министерстве постановление о чистке министерства,
„выписке командного состава из латышских полков…)
26. Запрос Петровского об Арестовать, если Петровский
арестах по мин. внутр.дел признает это необходимым
27. О „чистке" Обязать подпиской всех
в министерствах народных комиссаров давать ежедневно
письменные отчеты о „чистке"
в своих министерствах.
Председатель Совета Народных Комиссаров
В.Ульянов (Ленин)"258.
Протокол даже в сокращенном виде дает представление о работе революционного правительства. Основные вопросы, решаемые народными комиссарами: выделить средства, разделить, назначить, арестовать, „почистить"… Те же проблемы, которые носили характер хоть какого-то созидания, тут же передавались наркоматам, комиссиям, комитетам. Старая государственная машина была сломана, новая была примитивной, малоэффективной, с самого начала сугубо бюрократической. Возможно, не все тогда понимали, даже Ленин, что создаваемые новые структуры, органы, комитеты, комиссариаты представляли собой рождение гигантской исторической ловушки: директивной, бюрократической, тоталитарной системы. Ленин без конца говорил о том, что народ должен управлять государством, а сам все больше и больше регламентировал и ограничивал самостоятельность спонтанно возникавших общественных и государственных элементов человеческого бытия.
Ленин всегда - и до революции, и до своих последних сознательных дней - видел в государственном, общественном, рабочем контроле панацею от всех бед. Контролю он отводил буквально мессианскую роль.
Едва ли он предвидел, что безграничный контроль за производством, потреблением, распределением, поведением граждан рано или поздно приведет к созданию полицейского государства. Впрочем, почему поздно? Полицейское государство стало создаваться на второй день после переворота. Уже 26 октября Ленин собственноручно написал „Проект Положения о рабочем контроле", где, по сути, главным в общественной жизни страны провозглашалось: контроль, контроль, контроль за всеми сферами жизни. „Виновные в нерадивости, сокрытии запасов, отчетов и пр. караются конфискацией всего имущества и тюрьмою до 5 лет"259. Особый контроль Ленин требовал за печатью. Уже в декабре 1917 года многие издания, альтернативные большевистским, были просто закрыты. Но Ленин не останавливался. В подписанном им „Положении о военной цензуре ВЧК" этому органу вменяется „просмотр предварительный как периодической, так и непериодической печати, фото и кинематографа, снимков, чертежей, рисунков… просмотр почтово-телеграфной корреспонденции"260.
Совсем недавно еще многие ленинские статьи, речи, брошюры пылали негодованием по поводу жестокостей полицейского режима самодержавия и буржуазии! Теперь же Ленин в неизмеримо больших масштабах насаждает репрессии, кары, слежку, пролетарский контроль, цензуру, реквизиции, ограничения свобод… Единственный аргумент, которым он везде пытается прикрыть беззаконие и революционный произвол, - это делается „в интересах масс" и осуществляется „самым передовым классом" - пролетариатом. Едва ли он не знает, что его аргументы - классическая демагогия, которая рано или поздно должна быть раскрыта и осуждена.
Ленин считал себя вправе дополнять, корректировать постановления Совнаркома. Им, например, собственноручно было написано дополнение к декрету СНК „Социалистическое отечество в опасности!". Стоит привести один-два фрагмента этого полицейского документа.