– В какие-то другие палаты он заходил? – спросил Лев, уже поняв окончательно, что это был за сантехник.
– Не знаю… Не обратила внимания. У меня – своя работа! – Даша показала кювету с лежащим в ней шприцем, уже с набранным лекарством. – А ну-ка, Боря, спиной повернулся! – распорядилась она. Проворно сделав укол в верхнюю часть уже основательно исколотой ягодицы, она прижала к месту инъекции спиртовой тампон и негромко поинтересовалась: – Не больно?
Расплываясь в улыбке, Борис, насколько это позволяла шея, повернулся к ней и с непонятным благоговением заверил:
– Конечно же, нет! Дашенька, у тебя – руки ангела!
Приятельски тронув его за плечо, девушка ответила на улыбку и удовлетворенно произнесла:
– Ну и замечательно! Скоро уже будешь на ногах…
Наблюдая за ними, Гуров мысленно отметил: «Ого-о-о! А тут, оказывается, уже установились отношения, и непростые, ешкин кот!.. Хотя что удивительного? В сравнении с той гадючкой подколодной эта обаяшка куда предпочтительнее…»
– Даша! – окликнул он девушку. – А на этом этаже свободные места в палатах есть?
Медсестра подтвердила, что пара свободных мест найдется.
– Прекрасно! На эту ночь Бориса надо перевести в другое место. Но так, чтобы об этом никто не знал. А здесь надо создать имитацию, будто под одеялом спит человек… Сможем ведь? Ну, одеял там свернутых положить… А еще лучше – найти какой-то манекен. Что-то мне этот сантехник покоя не дает. А ты остаешься здесь, как если бы ничего не изменилось, – добавил Лев, взглянув на прапорщика.
– А можно я вместо него лягу?! – с внезапно загоревшимся в глазах азартом предложил прапорщик.
– Хочешь поймать киллера «на живца»? А если вдруг он через окно лупанет из пистолета с глушителем? – Гуров с сомнением покачал головой. – Нет, я против таких экспериментов. Будешь около входной двери. А под окном… Там сейчас организуем «наружку».
Глава 5
Домой Лев пришел уже в десятом часу. Мария, только что вернувшаяся из театра, хлопотала на кухне.
– Сильно проголодался? – громко спросила она, услышав, как хлопнула входная дверь.
– Спрашиваешь… Как волк! – откликнулся Гуров, проходя в комнату.
– Как там твой подопечный? Разобрался с обвинением по его делу?
Лев хотел ответить, но в этот момент его сотовый запиликал знаменитое «Если друг оказался вдруг…». Это означало, что звонит Станислав. Громко позевывая, Крячко задал почти тот же вопрос, что и Мария минуту назад: что с расследованием по Вологодцеву?
– Его невиновность практически уже доказана, – сообщил Гуров им обоим сразу. – Следователь Друшмалло – ты такого помнишь? – признался, что болтается на крючке у Стефании Свербицкой. Завтра найдет основания для закрытия дела по оправдательным основаниям.
– Друшмалло? Помню. Кто только допустил этого клоуна к работе в прокуратуре? – хохотнул Стас.
– Да такие же клоуны. – Ответ Льва был преисполнен едким сарказмом. – Думаешь, их там мало? Как и в нашей системе, к сожалению. Завтра надо будет крутануть Свербицкую. Хочу выяснить реальные мотивы ее клеветы на мужа. И меркантильные моменты, наподобие жажды отжать квартиру, скорее всего, не самые главные.
– Ну да?! – В голосе Крячко звучали удивление и сомнение одновременно.
– Ты помнишь мошеннические «пирамиды», организованные в России «правосеками» для финансирования своих карателей, которые были раскрыты в этом году? Так вот, тут, на мой взгляд, может быть что-то наподобие. Кумир-то этой Вербицкой – знаешь кто? Бандера. Свидомитка она – еще та! Кроме того, у нее есть подручные, одного из которых видел Друшмалло. Завтра у нас он составит фоторобот. Чую, что-то тут очень и очень нечисто. Крупным криминалом тянет за версту.
Выслушав Гурова, Станислав уже совсем другим тоном протянул:
– Мда-а-а… Ситуация, однако! Надо сказать, Лева, ты и в самом деле сыскарь – о-го-го! Серьезно! Кто бы мог подумать, что тупая банальщина обернется такой вот джеймсбондианой?! Слушай… Может, и мне подпрячься? Я так понял, работы там теперь будет немало.
После этих слов Стаса слушавшая их диалог Мария беззвучно рассмеялась и покачала головой: во мужика разобрал азарт – уже сам на расследование напрашивается!
– Собственно говоря, этот вопрос завтра я и собирался поставить перед Петром, – совершенно серьезным голосом произнес Лев. – Ты лучше расскажи, как там у вас рыбалка? Много с Вольновым наловили?
– Лева! Ты будешь смеяться! Мы не рыбы, а гвоздей наловили. Колесами моего «мерина», – со скорбью в голосе известил Крячко. – Какой-то идиот, видимо, вез ящик гвоздей – то ли на коляске мотоцикла, то ли на грузовой с разбитым кузовом – и рассыпал их по дороге. А мы уже были на полпути к озерам. Глушь – полнейшая. Ну и все, три колеса сразу сели. Одно-то запаской я заменил, а вот еще два пришлось разбортировать и клеить. Блин, больше трех часов потеряли. Дальше ехали окольными путями. Ну а что за рыбалка после этого? Часок на берегу посидели, и домой. Я пару щук заблеснил, а Санька – судака и окуня, горбача такого хорошего взял. Какой был смысл там торчать, если все настроение под откос?..
…Утром, по пути на работу, Гуров специально сделал большой крюк и заехал в больницу. Ради этого он вышел из дому на час раньше. Уже на входе вахтер сообщил ему, что минувшей ночью на территории был какой-то «шухер» непонятного свойства. Поднявшись на второй этаж, Лев увидел у двери изолятора усталого, невыспавшегося прапорщика, который с нетерпением ожидал свою смену.
По словам охранника, где-то во втором часу ночи в изоляторе раздался какой-то непонятный щелчок. Выхватив оружие, он вбежал в помещение и увидел, как за окном мелькнула непонятная тень. Окно изолятора было открыто настежь. Прапорщик включил свет и, взглянув на муляж больного, укрытый одеялом, обнаружил, что тот прострелен, скорее всего, из пистолета с глушителем. Он тут же вызвал опергруппу из своего райотдела.
– А что говорит сотрудник, который вел наружное наблюдение? – встревоженно спросил Лев, заранее предчувствуя нечто малоприятное.
– Его нашли лежащим без сознания, – прапорщик развел руками. – Скорее всего, был использован пистолет-электрошокер с мощным парализующим импульсом. Парня забрали в реанимацию.
– Вот так! – Гуров взглянул на прапорщика и взмахнул указательным пальцем. – А ты еще собирался лечь вместо Вологодцева! Похоже, киллер был задействован высококлассный. Сработал, зараза, как по нотам: сначала выявил «наружку» и нейтрализовал лейтенанта, а потом взобрался на второй этаж и через окно выстрелил в заказанную ему жертву. К счастью, хоть и сыграл он как по нотам, но – по нашим! Теперь так… О том, что здесь произошло, и прежде всего, что Вологодцев жив, – никому ни слова. Ясно? Никаким СМИ – никаких интервью.
Зайдя к завотделением Зубинцеву, он вкратце пояснил суть происходящего и попросил того продолжить лечение Вологодцева анонимно, чтобы ни одна живая душа не знала, в какой именно палате он находится. Врач пообещал, что в течение дня Бориса переведут в другое, более надежное место.
Когда Лев подъехал к главку, то сразу увидел Станислава, поднимающегося по ступенькам крыльца. Оглянувшись, тот просиял улыбкой и помахал рукой:
– Привет! Ну, что там новенького?
– Привет! – подходя к приятелю, сдержанно улыбнулся Лев. – Новенького сегодня с явным преизбытком.
Он рассказал о случившемся ночью. Слушая его, Стас, что называется, пребывал в некотором даже ступоре.
– Ни хрена себе прибабахи! – ошарашенно проговорил он. – Неужели этого киллера наняла Свербицкая? Чем же ей так сильно мешает Вологодцев? Занятный случай!
– Мне так думается, нанимать киллера ей не пришлось. Скорее всего, он у нее свой, так сказать, штатный, – уверенным тоном ответил Лев, направляясь к двери. – Пошли к Петру, он уже ждет.
Орлов, который тоже только что пришел на работу, отхлебывал из чашки чай, приготовленный Верочкой. Та принесла по чашке и сыщикам. К удивлению Гурова, Петр кое-что уже успел узнать о происшествии в больнице на Первухинской.
– Ну, и каковы теперь твои планы на дальнейшее? – выслушав лаконичный доклад Льва, поинтересовался он.
– Если Свербицкая не смоется, то буду работать с ней. Причем очень плотно. Сейчас к нам должен прибыть следак Друшмалло для составления фоторобота подручного Стефании. В случае чего, я надеюсь, этот фоторобот поможет ее разговорить, – со значением добавил Гуров.
– А ты считаешь, что она может смыться? – спросил Крячко.
– Не исключаю. Вообще, надо сказать, с этой особой стоит быть постоянно начеку…
Лев в нескольких словах рассказал Стасу о своей вчерашней встрече со Свербицкой, о разъездах следом за ней по городу и о разговоре с Друшмалло у больницы. Слушая его, каждый из собеседников реагировал по-своему. Петр сидел не шевелясь и хмуро вслушивался в каждый эпизод повествования. Стас, напротив, был довольно-таки оживлен, то мимикой, то междометиями реагируя на услышанное. Он громко фыркнул, когда Лев упомянул о непонятном препарате, добавленном Стефанией в чай, и брезгливо скривился, слушая об увлечении маленькой Стеши казнями соседских кошек.
– Твою мать! Ну и стерва! – наконец, не выдержав, возмущенно резюмировал он. – Первый раз в жизни слышу о такой твари. Хотя, вообще-то, что удивляться? Бандеровцы, они всегда были такие – с болячкой на всю голову, что в войну, что сегодня. На Донбассе вон что творят!
– М-да-а!.. Черт знает что! – словно отделываясь от дурного наваждения, потряс головой Орлов. – Прямо-таки сюжет для фильма ужасов. До какой же низости может дойти внешне вроде бы нормальный человек?! Тьфу!.. Ну да ладно, хрен бы с ними. Возвращаемся к нашей нынешней рабочей реальности. Что же мы имеем на данный момент? Ты вчера говорил о некой «третьей силе», которая из-за кулис управляет видимыми нами событиями. Ну и? Какие-то подвижки в этом направлении есть?
Немного помолчав, Лев ответил, хмуря лоб и неспешно подбирая слова:
– Пока не раскрутим Стефанию на откровенность, будем вынуждены топтаться на уже имеющихся версиях. Пока что она одна – главная ниточка, ведущая к тем, кто сейчас прячется в тени…
– Ну, тогда ее надо брать за жабры и отработать по полной программе, – не дал ему договорить Стас. – Всех знакомых, телефонные звонки, почтовую переписку, Интернет… – прокурорским тоном перечислил он, загибая при этом пальцы.
– Вот этим сегодня мы и займемся… – Лев приятельски толкнул его в плечо. – Но ты первым делом съездишь в клинику на улицу Первухинскую и на месте отработаешь ситуацию с ночным инцидентом. Я думаю, эксперты уже исследовали пулю, которой стреляли в Вологодцева. Надо будет встретиться с пострадавшим сотрудником. Может быть, он что-то успел увидеть?
– И еще ты говорил о том, что Вологодцева нужно будет перебросить в более безопасное место, – напомнил Петр.
– Вот Стас на месте и придумает, как это сделать, чтобы никто не догадался, куда исчез наш подопечный… Вдруг они не уверены в том, что пуля киллера достигла цели? Они ведь тоже не простаки и мыслить могут примерно в том же русле, что и мы. Как, осилишь?
Изобразив рукой жест, который можно было понять как «не смеши профессионала!», Стас поинтересовался у Орлова:
– На разработку Свербицкой сколько нам времени даешь?
– Сутки! – без намека на улыбку суховато произнес генерал.
– Сколько?!! – переглянувшись, разом выпалили приятели.
– Сутки! – с непреклонной категоричностью повторил Орлов и добавил: – У меня уже два дела со вчерашнего дня пылятся. Вас теперь двое, должны сработать вдвое быстрее. Все понятно? Ну, тогда – удачи! А, да! Снова о Вологодцеве… Может, есть смысл дать в СМИ «дезу»? Вроде того: минувшей ночью в одной из больниц столицы неизвестный стрелял в ее пациента. Врачи оказались бессильны. Возбуждено уголовное дело. А?
– Толково! – согласно кивнул Лев. – Сейчас Жаворонкову скажу, пусть по своим каналам сделает вброс.
Выйдя следом за ним в коридор, Станислав недовольно пробурчал:
– Охренеть можно! Сутки всего выделил!
– Стас! – Гуров окинул приятеля снисходительным взглядом. – Ты что, нашего Петруху, что ль, не знаешь? Раз сказал «сутки», значит, двумя-тремя днями располагать можем смело.
Подойдя к своему кабинету и достав из кармана ключ, он отпер дверь.
– А Друшмалло со Свербицкой давно знаком? – входя первым, спросил Крячко.
– Сказал, что недели две, не более, – ответил Лев, направляясь к своему столу. – Избавиться от Бориса она наверняка решила гораздо раньше того момента, когда состряпала свое заявление. Может быть, даже с самого начала их совместной жизни. Поэтому-то загодя и подыскивала себе сообщника из прокурорских.
Неожиданно раздался негромкий, деликатный стук в дверь.
– Не заперто! – откликнулся Крячко.
– Я прибыл! – В кабинет вошел Викторин Друшмалло, выглядевший не просто усталым, а вконец измотанным.
– Ну и отлично! – буднично откликнулся Лев, занимаясь компьютером. – Сейчас сюда зайдет наш дежурный фотошопер Костя Изю-мов. С ним и майором Ярышниковым составите фоторобот.
– Хорошо! – кивнул Друшмалло и, немного помявшись, спросил: – Лев Иванович, как там в клинике-то? Ночь без происшествий?
– Нет, ночь прошла с происшествиями, – все так же буднично ответил Гуров. – В Вологодцева кто-то стрелял. По предварительной информации, медицина оказалась бессильной…
Эта новость, судя по всему, Викторина несколько ошеломила. На его лице отразилась гримаса нешуточной тревоги.
– Вот так!.. – потерянно пробормотал он. – Стефания вышла на тропу войны… Я, кстати, сегодня дома не ночевал. Перекантовался у друга.
– Вот поэтому-то после составления фоторобота нужно будет сесть и в мельчайших деталях изложить все, что удалось узнать от Свербицкой. Все, что она рассказывала о себе, о своей жизни, какие упоминала хотя бы мельком адреса, названия, людей – абсолютно все расписать. Нам важна каждая мелочь.
– Хорошо, я напишу… – озабоченно морщась, пообещал Друшмалло.
В этот момент в дверь снова постучали, и на пороге появился Изюмов, который сообщил, что «товарищ майор» уже ждет.
– Идемте… – уныло кивнул следователь, выходя из кабинета.
Судя по его лицу, известие о Вологодцеве его и в самом деле серьезно потрясло. Почти сразу же следом за Костей и Викторином отбыл и Крячко. Гуров, проверив свою электронную почту, отправился к информационщикам. Жаворонкову, который уже дорабатывал поиск материалов, заказанных по другим уголовным делам, он поручил найти максимум информации по Стефании Свербицкой – начиная со стандартных данных, имеющихся в ФМС, включая фото, до полицейских баз данных и интернет-материалов самого разного характера – вдруг она где-то да засветилась? В том числе и в украинском секторе Интернета.
– В случае чего вызывай переводчика, – порекомендовал Лев, расписывая на листе бумаги основные направления поиска. – Все, что может представлять интерес, немедленно сообщай мне по телефону. Да, и надо бы дать «дезу» в некоторые СМИ о происшествии на Первухинской…
Отправляясь к Стефании, Гуров решил заранее с ней не созваниваться. Уже зная характер этой женщины, он хорошо понимал, что видеться с ним снова она вряд ли захочет, поэтому нужно было появиться внезапно, чтобы, не давая ей опомниться, «брать на пушку» уже имеющимися фактами и добиться конкретной информации об исполнителе покушения на Вологодцева.
Прибыв к уже знакомому дому, он минут десять ждал хоть кого-то из жильцов, проживающих в одном подъезде со Стефанией. Наконец появилась женщина средних лет, которая подошла к входной двери с двумя большими хозяйственными сумками. Поднявшись с лавочки, Лев приблизился к ней и, показав удостоверение, попросил помочь вызвать из квартиры Свербицкую.
– Что, довыеживалась, шалашовка безголовая? – открывая дверь, осуждающе произнесла женщина. – Наверное, разобрались-таки, что Борька ейный не виноват, что она его оговорила? Стерва поганая! У нас ее тут только Жучкой и зовут.
– Да, я по поводу Бориса… – подтвердил Лев, входя следом за ней в подъезд. – У нас тоже сложилось мнение, что заявление Стефании – бессовестный оговор. Но вот доказать его невиновность так, чтобы с этим согласился суд, не так-то просто. Поэтому помощь жильцов вашего дома нам бы не помешала.
– Так мы, если что, всегда поможем, чем можем! – заверила его собеседница.
Они поднялись на лифте на третий этаж. Подойдя к двери семьдесят девятой квартиры, женщина нажала на кнопку звонка. Как было заранее оговорено со Львом, она приготовилась сообщить об утечке газа и необходимости эвакуации. Однако прошло и пять, и десять, и пятнадцать секунд, а за дверью не раздалось ни звука. Еще пару раз позвонив и подождав, добровольная помощница Гурова обеспокоенно констатировала:
– Дома, как видно, Стешки нет… Куда же она могла подеваться-то? А спрошу-ка я Лидию Георгиевну! Она вот в этой квартире, рядом с ней живет, может, что и видела.
Она подошла к двери с номером восемьдесят и позвонила. После некоторого ожидания дверь открылась, и на площадку вышла женщина за шестьдесят, но вполне бодрая и крепкая.
– О-о-о! Ниночка! – обрадованно заговорила она. – Ну, здравствуй, здравствуй! А это кто с тобой? Что за джентльмен?
Усмехнувшись, Лев представился и сообщил, что прибыл сюда в связи с делом Бориса Вологодцева. А посему хотел бы увидеть его жену, с которой вчера уже побеседовал, но за минувшие сутки к ней появилось много новых вопросов.
– А-а-а, так это вы вчера приходили? То-то я и гляжу, лицо чем-то знакомое, – сокрушенно вздохнула соседка. – Да, насчет Бори – надо бы, надо бы разобраться. У нас тут никто не поверил в то, что он мог покуситься на ребенка. Нет, нет! Не такой он человек. Наташа-то его всегда только папкой и звала. Стешка ее куда-то спровадила, как только забрали Бориса. Уж как девчушка плакала, когда эта змеюка за руку, как тряпку ненужную, волокла ее!
– Лидия Георгиевна, – снова заговорила Нина, – а Стешка сейчас дома или куда-то смылась? Что-то на звонок никто не выходит.