- Что за аманаты?
- Заложники, Вячеслав, - объяснил Кабаржицкий.
- Владимир, ты у нас не кандидат исторических наук, случаем? - Рассмеялся Сазонов.
- Нет, товарищ майор, - Владимир вежливо ощерился в ответ.
- Майор? У вас полки иноземного строя? - удивился Бекетов.
- Нет, полки у нас самого русского строя, просто некоторые воинские звания пришли к нам из других стран.
- Так где же ваше государство, Вячеслав? И много ли там бояр, таких как ты?
Соколов, посмотрев на Кабаржицкого, сокрушённо покачал головой и предложил тому самому рассказывать. Владимир начал с того, что напомнил Бекетову, становление Московского царства и походы москвичей на Новгород. Тот кивал, подмечая, что псковские и новгородские земли и сейчас имеют некоторые вольности и привилегии. Владимир продолжал о том, что несколько тысяч сторонников новгородской вольницы решили уйти из-под руки Москвы и жить, согласно своим желаниям, на новом месте. Которое они нашли за за Синским царством, за далёким студёным морем, да за горами высокими.
- Там и есть наша страна, - капитан закончил свой рассказ.
- А тут вы зачем? Ох, не верю я тебе, Володимир, хоть и складно ты сказываешь.
- А тут мы для порядка и контроля. Разведываем, что да как. - Неожиданно вставил Сазонов. Вячеслав кивнул, подтверждая сказанное. Дарья лишь хмыкнула.
- Ладно, други, пора и мне на боковую, а то ишь, как Афанасий храпит. Выспаться мне надо, а под вечер и обещанную вами баньку опробовать.
Бекетов, сняв лёгкий зипун, полез на полати к своему десятнику, сразу пихнув того в бок, чтобы он перестал храпеть. Помогло. Туземки убирали со стола, а Вячеслав с Сазоновым вышли из избы на крыльцо.
- Курить охота, Алексей, аж жуть. - Вячеслав мечтательно закатил глаза.
- Нет уж, раз такие дела, пора бросать, Андреич! Меня вот волнует, как там наши Карпинский с Коломейцевым, добрались ли до первой базы.
Новоземельский посёлок, ранняя осень.
Тем временем, оба бойца уже подруливали к знакомому белому пляжу. На шум мотора лодки сбежались практически все обитатели первого лагеря, или уже, как и Белая Речка, вполне себе посёлка. Тут периметр поселения также был отстроен частоколом, поставлены башенки, сделаны двое ворот - в сторону Байкала и по направлению течения Ангары. Поставлен кирпичный ангар, куда таскали хорошую глину с речушки в двух километрах от посёлка, конечно, она была не так хороша, как на Белой Речке, но всё же для кирпичей и черепицы она годилась вполне. Смирнов принял бойцов в только что отстроенной, просторной избе, где была жарко натоплена печь. Так, что пришлось стаскивать верхнюю одежду, садясь за стол. Смирнов без помощи туземцев наладил в посёлке рыбную ловлю и охоту, так что еды хватало, да и запасов пока оставалось немного. Он всё сокрушался, что де, нету овощей на рассаду, да как хорошо бы организовать огородики и свинарник.
- Что-что, но вы, полковник, в председатели колхоза сгодились бы! - Пошутил профессор Радек, уже давно пришедший в себя, после глубокой депрессии.
- Николай Валентинович, рад что вы уже шутите!
- А что, Пётр, дальше убиваться смысла нет, будем жить, - подошёл Фёдор Сартинов.
- Парни, вы давайте не шуткуйте, а выкладывайте, не так просто же примчались под вечер. Лясы поточить и потом можно будет.
- Короче, - начал Карпинский, - держитесь мужики! Объявились тут русские казачки на Ангаре, конец нашему милому затворничеству настал.
Капитан БДК аж присвистнул, присутствующие за столом раскрыли рты и тяжёлая пауза держалась довольно долго. А потом посыпались вопросы. Карпинский отдувался за двоих, а Ванька, тем временем, уплетал солёную рыбу. Оставив посёлок под начало сержантов Зайцева и Васина, Смирнов, Петренко и Радек, за шиворот оторвав Коломейцева от рыбы, погрузились в моторку и отбыли на вторую базу, чаще именуемую Белой Речкой, в багровом свете вечернего солнца.
В Белореченский посёлок моторка пришла в закатном сумраке, на башне уже горел маяком огонь, а на ночное патрулирование периметра посёлка выходили три тройки морпехов. Казаки, отоспавшись днём, уже попарились на славу в бане и сейчас сидели у костра в центре посёлка.
- Где Вячеслав? - спросил Смирнов у бойца на воротах, установленных между двумя башенками у входа в посёлок со стороны причала на реке.
- Женька! - Тот крикнул в приоткрытую дверь на нижнем ярусе более крупной башни, - проводи полковника к Вячеславу. Они с сотником в избе сидят, как из бани вышли.
Смирнов, пересекая внутреннюю площадь посёлка удивлённо мотал головой, насколько же здесь стало многолюдно. Отовсюду доносится говор и детские звонкие голоса. - А это что? - Смирнов указал на груду тряпья у костра, которую палками поддевали и кидали в огонь.
- А-а, Андрей Валентинович, это сейчас тунгусов после казачков в баню запускаем группами. Сегодня у нас банный день получается, у туземцев просто блох много, да и пахнут они того… не очень. А тряпьё их Вячеслав приказал сжечь к чёртовой матери, чтобы заразу не разносить. Потом и чумы их разберём в костёр, чтобы в посёлке этого добра не было. Вон у них два барака есть, пускай обживают, там места навалом.
- А одежда как же? У них есть разве ещё?
- Есть, есть. Меха у них есть, кожа тоже, ткани имеются, кое-чего мы подкинем. Пускай шьют, сидят. Зато чесаться не будут.
- Как с мылом?
- Есть немного, варят. Но нам жира надо больше, тунгусов растрясём на жир, - улыбнулся Евгений и видя удивлённое лицо полковника, добавил:
- В смысле на материал, зверя какого, например.
Спустя пару минут Лопахин указал Смирнову на крупный дом, стоящий в центре посёлка:
- А вот мы и пришли, кстати - это изба Вячеслава, местный сельсовет, - хихикнул Лопахин.
Стоявший у крыльца бородатый мужик, увидев Смирнова, метнулся в избу и сразу оттуда вышел Вячеслав с Кабаржицким.
Смирнов душевно обнялся с Соколовым и обменялся рукопожатием с Владимиром.
- Тут такая штука, Андрей, я почему с тобой хотел переговорить заранее. Потому что, Владимир правильно указал на то, что мы не можем рассказывать о том, что с нами произошло.
- Что ты имеешь в виду, Андреич?
- Короче. Смотри сам - как ты будешь объяснять путешествия во времени и пространстве современникам первого Романова на троне?
- Нас сочтут за шарлатанов, а хуже того - за сектантов или еретиков. - Вставил Кабаржицкий.
- Ну и что вы предлагаете? - Смирнов был совершенно сбит с толку.
Владимир с Вячеславом принялись на пальцах рассказывать их легенду.
Минут через семь-восемь, полковник, наконец, уяснил основные тезисы выступления дуэта.
- Уф, Андрей Валентинович, с бойцами и то проще вышло, - улыбался Владимир.
- Дык, мне положено знать больше! - Воскликнул полковник.
- Ну смотри, Андрей, не заговорись теперь с сотником.
И троица вошла в избу. Разговор был долгий, закончили далеко за полночь, когда уже в посёлке спали все, кроме часовых и дозоров вокруг стен. Смирнов и Бекетов остались весьма довольные взаимным знакомством и заключили устный договор о дружбе, если можно так выразится. Больше говорили о сотрудничестве и положении русских служилых и вольных людей в Сибири, стараясь огибать острые углы вопросов Бекетова об их государстве. Отделывались общими фразами и туманными объяснениями, что де, далека страна наша. Смирнову пришлось описывать местность Аляски, западной Канады и северо-запада США, описывая мифическое государство беглых новгородцев, больше упирая на скудость почв, отсутствие драгоценных металлов и особенно пушного зверя. Что де, в Сибири оного во сто крат больше.
- Стало быть Сибирская землица вас тоже привлекает, а говорили что ясак не собираете? - насторожился Бекетов.
- Я думаю, что земли и её богатств тут всем хватит, - ответствовал Смирнов.
- Так-то оно так, но ить иные казачки так не станут рассуждать. А хватятся за пищали да сабли.
- Ну а на других казачков у нас и свои пищали есть. - Хитро прищурив глаз, отвечал полковник.
Бекетов кивнул. Далее разговор пошёл в более конструктивное русло, Бекетов должен был разграничить территорию сбора ясака. Смирнов неожиданно для остальных, принялся с жаром участвовать в обсуждении этого вопроса. Сошлись на том, что точкой разграничения сторон станет место впадения в Тунгуску, как Бекетов называл Ангару, реки Уды, где он в последний раз получал ясак и приводил туземцев в московское подданство. Смирнов обязал увязать факт прохождения линии границы с тем, что казаки должны держать поселение на линии разграничения. Иначе, граница пройдёт по первому жилью енисейцев. Сотник обязался до снега соорудить на Уде острожек, а Вячеслав обещал ему в этом помочь. Смирнов спросил о капусте, а особенно интересовался поросятами, может ли атаман привезти им такой подарок? Бекетов вяло кивал, Смирнов это заметил и объявил сотнику, что мы мол, отплатим не только помощью в строительстве острожка.
- Сейчас! - воскликнул он и выскочил из избы, оставив озадаченного сотника в ещё полном недоумении. Вячеслав и Владимир поглядев друг на друга в унисон пожал плечами. Несколько минут спустя Смирнов вернулся с торжествующим блеском в глазах и с большим чехлом за плечом.
- Вот!
- О-о, Андрей, ты свого "Ижака" отдашь? Мы же хотели пострелять как-нибудь вместе! - Воскликнул Вячеслав.
- Ничего, постреляем из чего-нибудь другого.
- Да, твоя любовь к хрюшкам дорого нам стоит! - Рассмеялся инженер.
Тем временем, Бекетов не сводил глаз с чехла, угадывая в нём очертания оружия.
- Нравится такая игрушка, Пётр Иванович? Да, уж! Отличная штука, класический вариант, плюс автоматическое выбрасывание стреляных гильз, надёжность и простота использования в различных климатических условиях, так-то! А медведя или кабана без проблем завалит!
- Айда на двор, стрельнём, полковник! - Глаза сотника азартно загорелись.
- А что? Пойдём!
- Ополоумели?! Ночь на дворе! Народ спит же давно. - Отрезвил парочку Вячеслав.
- А… ну да. Завтра постреляем, Пётр Иванович.
- Так мужики, я спать, - заявил Кабаржицкий.
- Спокойной ночи, Володя. Если тебя эти ненормальные не разбудят, конечно, - хмыкнул Соколов.
Капитан согласно закивал и отправился спать в свою комнатушку, которая была выделена ему на втором этаже барака, ставшего казармой морпехов. Туда же, в стоявший в сторону леса барак, приютили и большую часть казаков и стрельцов Бекетова. Остальные расположились в более комфортабельных избах. Троица же, в лице сотника, полковника и инженера, продолжила свой ночной разговор, правда продержались они недолго. Причём Бекетов так и заснул, с ружьём в обнимку.
А наутро к Вячеславу заглянул один из его строителей, Сергей из Мурманска, главный весельчак и балагур в местной бригаде, но сегодня он, судя по его серьёзному виду, пришёл не просто так. Лицо его выражало серьёзность и настороженность, прежде чем войти, он хорошенько осмотрелся по сторонам.
- Заходи Серёга, чай будешь? Только принесли.
- А, - махнул рукой Сергей, - не до чая мне, еле утра дождался. Тут дела такие задеваются, аж страшно становится.
- Чего случилось-то, Серёжа?
- Короче, бойцы наши, что с казачками общались, затевают что-то. Они недовольны нашим сегодняшним положеньицем. Вчера солдатики уши-то свои развесили, а казаки рады стараться - давай заливать про казацкую вольницу, туземных жён да золотишко.
- И?
- Некоторые горячие головы желают с казаками уйти, вольной жизни им захотелось. Надоела рутина поселковая.
- А мужики чего?
- Мужики в норме, так ведь и в основном, взрослые все, понимают, что к чему. Новиков тоже в курсе, они с Саляевым уже общались. К Смирнову и Сазонову пойдут, потом к тебе, видимо.
- Понятно… Ладно, Серёга, спасибо что зашёл, рассказал.
- Ну так, что делать будешь теперь?
- Ясно чего, собрание нужно провести, начистоту пообщаться. Сначала с майором поговорю, конечно.
Вячеслав допил чай и, посидев в раздумьях минутку, решительно направился в стоящую рядышком избу Сазонова, чьи апартаменты находились на втором этаже. Поднявшись наверх, он обнаружил там спорящую компанию - в комнате уже находились Смирнов, Петренко, Кабаржицкий и Новиков. Все нервно дёрнулись, когда Соколов открывал дверь.
- А где Саляев? - Спросил Вячеслав.
- В казарме, конечно, не оставлять же бойцов одних! - Сразу ответил Новиков.
- Решил чего, Алексей? - Вопрос адресовался Сазонову.
- Хрен его знает, Вячеслав. Может под арест посадить зачинщиков, а казаков попросить убраться поскорей?
- Так ведь ещё ничего не было! Только наши догадки, - Кабаржицкий вставил своё и был прав, - ведь это мы тут невесть чего придумываем, а наши может просто - поболтали и всё забыли.
- Но всё равно, я предлагаю провести собрание, да и время настало, - решительно произнёс Вячеслав.
Спорить с этим никто не стал, решили сегодня днём собрать людей в казарме и расставить все точки над i. Чтобы не оставлять пустыми посты посёлка, с каждым отделением работу проводили отдельно. Сначала, поговорили с отделением Новикова, как более лояльным. Потом пришёл черед саляевского отделения, тут вопросов было больше, остальные отделения оставались тёмной лошадкой. Было неизвестно, чего от них ожидать.
В итоге, молодые, здоровые морпехи поставили несколько задач перед руководством посёлка, в целом их можно было скомпановать под вопросы общего и местного масштабов. Самая важная тема - возвращения домой оказалась самой сложной. Соколов честно сказал, что наиболее вероятен вариант того, что им придётся остаться здесь навсегда. Хотя, вероятность чуда в принципе возможна, но он сам верит в это с трудом. Насчёт вольностей было сказано, что субординация была, есть и будет, никаких вольностей в казачьем варианте не предусматривается, да и сами казачьи вольности таковыми кажутся лишь на первый взгляд. Впрочем, желающие могут сдать оружие и убираться на все четыре стороны - искать счастья в необременённых цивилизацией просторах Сибири. Подальше от места возможного появления прохода в аномалии. Насчёт женщин решилось проще - руководство посёлка решило сразу дать зелёный свет самой сложной мужской проблеме, которая могла в будущем наделать много бед. По аналогии с казаками, морпехам и строителям дозволялось брать так называемых туземных жён, но с несколькими железными правилами. Не дозволялось брать больше одной женщины и только по обоюдному согласию. И без ущерба несению службы и работам на благо посёлка.
Морпехи, казалось, в целом поняли весь спектр проблем, которые встанут перед ними широкой стеной при бегстве из лагеря, пусть и с оружием, к которому, как часто бывает, кончаются боеприпасы. Итогом стало то, что парни дали понять - информация, попавшая к руководству посёлка, была не совсем верна, и что де они вовсе не желали приключений на свои неокрепшие задницы. В посёлке Смирнова, по его словам, таких проблем пока не наблюдалось. Морпехи не выказывали похожих запросов. Однако это вовсе не означало отсутствия проблемы, полковник это ясно себе представлял. Между тем, Смирнов мягко съехал на тему выгод от подселения туземцев, пример Белореченского посёлка ему дюже понравился. Сазонов предложил ему отбить у бурятского князя второго кыштыма, столь невероятный вариант многих огорошил. Но неожиданно Смирнов полностью поддержал предложение майора, к его вящему удивлению. Причём, решил сделать это, не откладывая в долгий ящик, а на неделе, проводив отряд Бекетова до реки Уды, провести разведку в местности, где сотник хотел оставить несколько человек на зимовку.
- Поможем им со строительством, а заодно разведаем тамошнюю обстановку.
День пролетел быстро, казачки собирались в обратную дорогу, выменяв у Сазонова немного припасов на золотой песок. С Бекетовым договорились о совместной постройке Удинского зимовья на границе совместных зон влияния.
Смирнов и Сазонов решили вопрос о тех людях, что должны будут помочь в строительстве и охране зимовья, на Уду послали семнадцать человек под началом Новикова - четыре морпеха, включая самого Василия и Петра Карпинского, радиста Коломейцева, снайпера Кима и трёх строителей с инструментом. На следующее утро караван из шести лодок отправился вниз по течению Ангары, чуть позже в Новоземельский посёлок ушла лодка со Смирновым.
Лодки по течению шли ходко, на месте были ещё до сумерек. Зимовье было задумано Бекетовым на островке недалеко от впадения Уды в Ангару, место было очень удачно выбрано - остров омывался широкими водами Уды, а лес не подступал слишком близко к берегам реки, как это было повсеместно на Ангаре. Выгрузившись, люди первым делом развели костёр - после путешествия нужно было обогреться и подсушить одежду. При этом отличился Карпинский, который навёл шороху своей зажигалкой. Он решил использовать её, увидев приготовившегося было высекать искру Афанасия.
Пётр тут же поймал укоризненный взгляд Новикова, пожал плечами и принялся рассказывать удивлённому столь быстрым розжигом огня, Афанасию, про новгородских учёных мужей и их чудесных научных изысканиях. Афанасий немедля предложил отсыпать золотишка за такое изыскание, на что Пётр, косясь на Василия, предложил подойти с этим вопросом попозже. Тот нехотя согласился.
- Афанаська! Где ты, чёрт? - Бекетов с берега кликал десятника и Хмелёв зайцем кинулся к своему начальнику. Пётр Иванович несколько минут наставлял оставляемого на зимовку Афанасия, нередко косясь на поселковых.
- Конечно, нас он всё-таки опасается, ишь как зыркает, - подумал, наблюдая за казаками, Карпинский.
Позже, Бекетов тепло простился с остающимися на зимовку людьми - и поселковыми и своими, отбывая далее по течению Ангары, или как называл реку Бекетов, Тунгуски к родному Енисейскому острогу. Уже только четыре лодки продолжали обратный путь и вскоре они пропали из виду, выйдя на Ангару. Коломейцев, тем временем, настроив рацию, уже передал сообщение Сазонову о благополучном достижении места зимовья. Семеро оставшихся казаков и рабочие, между тем, принялись разбирать инструменты и готовились рубить лапник для ночёвки.