Полурослик посмотрел на разложенные на куске мешковины боевые рыцарские приспособления. С тех пор как дороги приятелей разошлись, обмундирование Страшилы сменилось почти целиком. Многое пришло в негодность, и огр был вынужден покупать новое. У Браги были свои мастера-оружейники, поэтому почерк создателей доспехов и оружия был Лаффинбугу знаком. Глянув на огромный двуручный меч, поднять который вряд ли было под силу человеку, Оззи прикинул, что, если Браги возьмет с собой эту штуковину, Проглоту точно придет конец.
Но огр проигнорировал меч. Натянув большущие латные перчатки, Браги стал примеряться к палицам, которых в его арсенале было три. Выбрал ту, что полегче и без шипов.
– С этим пойдешь? – спросил удивленный полурослик. – На людоеда?
– Ага.
– С ума съехал!
Огр поглядел на него сверху вниз, сквозь горизонтальные прорези забрала.
– Не забывай. Я – рыцарь. Таких Проглотов я ем на завтрак по четыре штуки враз…
Оззи нервно захихикал. Издали ему ответила воплем какая-то птица. Полурослик побледнел, отчего его рыжие волосы стали еще более рыжими.
– Что это такое? – спросил Лаффинбуг.
– Похоже на выпь, – ответил огр, нюхая воздух. – Хм… Когда ветер дует с юго-запада, пахнет жареным.
– Проглот. – Оззи позеленел. – Готовит кого-то себе на ужин.
– Наверное, тогда стоит подождать, когда он нажрется, – прогудел из-под шлема Браги.
Полурослик отвернулся и привалился к дереву. Огр подбросил палицу на руке, продел запястье в кожаную петлю. Потом засунул за оба голенища по кинжалу.
– Ох, рискуешь, рискуешь, брат, – простонал Оззи. – На твоем месте…
– Ты не на моем месте, – ответил огр, – поэтому не сравнивай. Бери лошадей и уходи. Как закончу, приду к «Игривому Окуню». Все. Ступай. – Браги привязал остатки снаряжения к лошади и вручил поводья Лаффинбугу.
Полурослик посмотрел вслед уходящему в сторону замка огру и вздохнул. Браги, конечно, силен, ловок и обладает опытом, но даже ему Проглот может оказаться не по зубам… Оззи прибавил шагу, стараясь уйти как можно дальше, и лошади – першерон и вьючная, а также пони Лаффинбуга – побежали резвее.
Вдали снова завопила птица. Впрочем, полурослик не знал птиц, которые издавали бы такие звуки.
9
Чем дальше, тем дорога к замку была шире. Однако никак не чище. Первые кости стали попадаться Браги на расстоянии метров пятидесяти от виднеющегося на опушке менгира. Здесь и там валялись фрагменты скелетов и черепов. Люди, нелюди, лошади. В траве и хвое большая часть останков успела полностью очиститься от плоти. Муравьи постарались.
Огр остановился и при помощи палки растормошил верхнюю часть чьего-то туловища, лежащего у обочины. Кости застучали одна о другую. Заскребли остатки разломанного и проржавевшего панциря. В разные стороны поспешили жуки, муравьи и длинные многоножки, отливающие янтарем. Когда-то это был рыцарь, теперь – нечто непонятное, со следами ударов чего-то тяжелого и толстого. Имелись и отметины от зубов. Больших зубов, конической формы.
Браги прикинул. Судя по величине зубов, Проглот должен быть на пару голов выше его. Такое чудовище, пожалуй, способно навести страх на кого угодно. Скорее всего, оно похоже на тролля, только малость переросшего. Пасть огромная, голова большая. Пользуется Проглот чем-то вроде палицы, которой запросто дробит кости, так же как панцири и щиты. Легко.
До носа Браги опять долетел запах готовящейся еды. Что-то варилось в котелке, с базиликом, кориандром и перцем. Должно быть, Проглот гурман.
Огр снова взглянул на останки рыцаря. Часть костей руки была расщеплена вдоль. Так делает тот, кто добирается до спинного мозга. Значит, чудовище не брезгует сырятиной и может в случае чего закусить прямо на месте.
Дальше – больше. Среди грудных клеток и черепов лежали порванные конские попоны, плащи, обломки копий, мечей, щитов. Мертвые лошади, полуобглоданные, скалили зубы. Животные тоже были искалечены людоедовым оружием. Видимо, Проглот сначала сшибал коня с ног, а потом уже добивал обоих на земле. Попадались и разломанные фуры, раздавленные колеса, разодранные тенты, разбитые бочки, остатки сгнившей провизии, разбросанные товары, одежда, конская упряжь. В одном месте лежала бочка, из которой высыпались новенькие, покрытые маслом подковы. Оззи говорил, что Проглот не брезгует грабежом. За два месяца в его убежище должно скопиться порядочное количество барахла. Обычно так и бывает. Чудовища волокут к себе в логово все подряд, невзирая на то, что большая часть награбленного им не пригодится. Однажды Браги взялся избавить небольшой городок на севере Гульбеймы от тролля, поселившегося в пещере. Потом, когда разбирали завалы из его трофеев, местные обнаружили у разбойника, обожавшего укорачивать или удлинять путников на особом ложе, тысячу штанов разного пошива и разного фасона. Хоть лавку открывай. Сам тролль штанов не носил. Ему просто нравилось коллекционировать трофеи.
Огр добрался до менгира, стоящего там, где кончался лес и начиналась открытая площадка перед замком и крепостным рвом. Каменистая земля сплошь покрылась костями. Разбитыми, раздавленными. С некоторых еще не целиком сошло мясо. Муравьи и мухи трудились вовсю. К запаху супа прибавилась гнилостная вонь. Возле замка происходили главные бои. Здесь рыцари звали Проглота на бой. Здесь находили свою смерть.
Над въездом в полуразрушенный замок торчали насаженные на копья головы смельчаков, которым не повезло. Черные птицы пировали, сдирая с черепов мясо. На стене, по обеим сторонам въезда, колыхались на ветру накидки и знамена, пропитанные запекшейся кровью.
Огр направился прямо к замку. Не скрываясь. Под его ногами скрипели кости и мелкие камешки. Проглот уже должен был услышать о его приближении.
Ветер выл в пустых залах замка. Часть стены обвалилась и поросла плющом. Донжон походил на гигантскую, срезанную наискось колонну. От такого вида даже у огра мурашки бежали по спине.
Браги взвесил свою палицу в руке, крутанул ею, сплюнул на ближайший череп.
– Эй! – прокричал он громовым голосом. – Проглот! Выходи!
В глубине замка словно кто-то вздохнул. Камни задрожали. Огр уткнул руки в бока и ждал.
– Кого еще нелегкая принесла? – прорычал не менее громоподобный голос.
– Выходи, уродец, узнаешь!
Камни снова задрожали. По земле прокатилась судорога.
– Кто это такой смелый выискался, интересно? Еще один герой, что ли? И не надоело вам, дурачью, таскаться сюда? – загремел Проглот. – Конец для всех одинаков – кишки выпущу!
– Это мы еще посмотрим! Выходь!
– Ну, ты сам напросился!
Черные птицы с воплями взлетели с насаженных на копья голов и расселись на стенах и башнях.
Замок задрожал от шагов. Проглот приближался, ворча и ругаясь. Со стен сыпались мелкие камешки. «Впечатляет, – подумал огр, – те, кто еще ничего не решил, могли смыться во время такого представления. Впрочем, шансом пользовались немногие. Об этом говорят разбросанные повсюду кости».
Проглот появился в воротах. Он был не таким высоким, как предполагал Браги, зато широким, что твоя винная бочка. Башка, словно дыня, рот усеян коническими зубами. Надо ртом нос – две дыры – и три глаза. Еще у него были небольшие рожки и торчащая дыбом черная шевелюра. На шее – ошейник из металла с насеченными по окружности значками.
– Ну, кто здесь гундит? Кто мешает мне ужинать?! – рявкнул Проглот.
Его взгляд остановился на Браги. Все три глаза прищурились. Толстые губы чудовища разошлись.
– А ты будешь побольше иных, да? Посочней да пожирней! Может, мне повезло, что к ужину пришла такая закуска?! Пожалуй, да, повезло. Откроешь морду-то?
– Зачем тебе?
– Да ты не человек! – заурчал Проглот. – Тролль? Или большущая жаба?
– Кто бы говорил насчет жаб! Меня зовут Браги из Шидама. Я – Рыцарь Железного Кулака, прозванный Страшилой! Взялся урюхать тебя, потому как занимаюсь этим всю жизнь – по призванию и необходимости!
Проглот оскалил несимпатичную морду.
– Всяких встречал, да, всякие здесь передо мной представления разыгрывали! Честные и благородные, по призванию и необходимости! А погляди, где они. Кто они?
– Мне на них плюнуть и растереть, – ответил Браги. – У меня своя работа. Давай, выходи на бой. Некогда рассусоливать!
Проглот захохотал. Черные падальщики в ужасе разлетелись кто куда. Эхо от омерзительного голоса чудовища разлетелось далеко и замерло где-то в лесу. Огр даже не пошевелился. Проглот поглядел на него, заскрежетал зубами. Трюк не сработал.
– Значит, и вправду ты жизнь свою решил псу под хвост бросить, – сказал урод.
– О своей побеспокойся. Не лезь в чужую. На мой взгляд, загостился ты в этом замке. Пора переезжать и садиться на диету…
– Чего? – зарычал Проглот. Откуда-то из-за спины он вытащил булаву, утыканную здоровенными железными шипами. – Может быть, это ты будешь тем смельчаком, который посадит меня на диету?
– Почему бы и нет? – хмыкнул огр под забралом. – Не впервой.
– Ну держись! Я зажарю твою печень!
Проглот атаковал. Длинным прыжком, оттолкнувшись с места. Загудела его дубина, которой он взмахнул в полете. Подобная атака, почти неуловимая, была, конечно, смертельна для всадника. Даже самого ловкого. Всадника-человека. Вероятно, Проглот большинство своих противников убил именно так – в первые две-три секунды. Но Браги не был человеком, к тому же опыта имел побольше, чем большинство собратьев по странствованиям. Он не стал отбивать, а отошел, развернулся и пропустил над головой дубину Проглота. Людоед врубился ногами в каменистую неверную землю. Его грубые пятки заскользили по ней, и в это время Браги саданул свой палицей чудовищу сзади по коленям. С воем Проглот грохнулся навзничь.
И тут же вскочил. Огр подумал, что, пожалуй, недооценил скорость его реакции. И ярость. Колдовская сила, формирующая такой на редкость отвратный облик, была плотной. Чары сплетены словно кольчуга гнома-мастера, колечко к колечку. Не так просто расшибить. Каждый подобный случай был индивидуален, и, бывало, огру приходилось прибегать к магическим средствам, позаимствованным у волшебников. Сейчас же Браги надеялся, что уходить и возвращаться не придется. Все решит ловкость. И сила.
Надо импровизировать.
Проглот клацнул зубами, прыгнул на огра, но получил могучий хук справа тяжелой латной перчаткой. Чудовище ухнуло на землю, размахивая руками и ногами, точно перевернутая черепаха.
– Чего ж ты так орешь? – поморщился Браги. – А, понимаю, ни разу не получал сдачи! Обидно стало?
Глаза Проглота выскочили из орбит, дико вращаясь. Дубина запела страшную песню. Ржавые шипы рассекали воздух возле головы Браги. Огр отбил двумя блоками два удара, потом пнул людоеда в живот и добавил туда же хорошим тычком круглым навершием палицы.
– Сожру!
Бац! Еще один удар по рылу. Проглот взвыл. Огр ударил что есть сил своей палицей по его шипастой дубине. Та полетела прочь. Людоед лязгнул челюстями. Браги увернулся, дал ему хорошего пинка под зад и заставил упасть еще раз. Как ни силен был урод, его силы начали таять. Изначальная скорость атаки упала вполовину. Теперь главное измотать Проглота, загнать в ловушку, где он будет выполнять все, что требуется Браги.
Ясно, что с драконом несчастному убогому «красавчику» не сравниться. Мелкота. Дилетант. Угрохать его Браги мог бы одной левой.
Проглот вскочил и, разинув бездонную зубастую пасть, бросился на огра. Из пасти воняло выгребной ямой. Браги встретил чудовище увесистым ударом палицы по голове. Отскочил в сторону. Проглот упал, перекувырнулся через ушибленную башку. И получил еще. Из трех глаз полетели искры. Проглот замахал руками и задрыгал ногами.
– Так ты все не угомонишься? – фыркнул Рыцарь Железного Кулака.
Проглот выл и рычал, оглашая развалины замка и лес. Огр врезал ему еще несколько раз. Оглушенное чудовище пускало слюни и мотало головой.
– Ну вот, а вы говорите – ужас!
Браги наклонился над слабо шевелящимся монстром и ухватился обеими руками за его металлический ошейник, покрытый какими-то значками. Хватило одного рывка, чтобы сломать крепежную заклепку. Огр разогнул ошейник и, сняв его, отшвырнул в сторону. Догадка Браги была верна. Тот, кто заколдовал этого бедолагу, вложил всю силу в эту железку.
Проглот перестал быть Проглотом. Сдулся, уменьшился, похудел в несколько раз, чтобы стать тощим, покрытым грязью и царапинами юнцом. Черные волосы, впалые щеки. Два глаза. Огр хмыкнул.
Расколдованный спал с открытым ртом. Браги решил пока не мешать ему и отправился в замок. Воняло там, словно на старом поле битвы. И немудрено. Всюду в комнатах замка были кости и черепа – людей, гномов, кобольдов, эльфов, полуросликов. В углах, на лестницах, в коридорах, на подоконниках высоких стрельчатых окон. Браги заметил несколько аляповатых скульптурных композиций, сделанных из позвоночников и тазовых костей. В свободное время Проглот занимался искусством…
Главный зал походил на свалку. В дальнем его конце лежала груда сокровищ. То, что монстр награбил на дороге. Повсюду объедки. Обглоданные руки, ноги, выскобленные черепа. Куски плоти, жилы, хрящи – то, что не доел Проглот, досталось крысам и мышам.
Была и кухня. На крюках висели полуразделанные туши. На разделочной доске, в которую был воткнут нож, лежало чье-то бедро. В котле, из которого и шел запах, варились человеческие головы.
Браги радовался, когда выбрался из замка на свежий воздух. Расколдованный сидел на земле и потирал ушибленную макушку. Было видно, что ему досталось. Огр подошел к нему и скрестил руки на груди.
– Привет!..
– Монстр! Чудовище! – завопил расколдованный, пытаясь убежать.
Браги сгреб его за шкирку и прижал к себе.
– Ты совершенно прав. Я – чудовище! Пошли!
10
– Вся округа гудит! Не помню, чтобы такое было! – сказал Оззи Лаффинбуг, отхлебывая пиво. – Все только и говорят о том, что ты совершил! Мол, угрохал чудище!.. Ну, якобы угрохал! Освободил округу от ужаса, сделал дорогу проезжей… А я заполучил обратно свое химерейское вино! Проглот, поганец, не успел все выдуть. За что тебе моя огромная благодарность.
– Брось! Мы же приятели, – сказал огр, расправляясь с огромным жареным сомом. – Моя работа – и всё. К тому же с королем у меня был договор. Восемь сотен золотых крон, одна крона к другой.
Оззи подлил Браги пива. Они чокнулись. Полурослик до сих пор наслаждался отсутствием своей женушки Инии. И еще он думал о том, как возрастут его доходы, когда возле ворот таверны появится табличка с уведомлением, что в «Игривом Окуне» любит останавливаться знаменитый Браги из Шидама по прозванию Страшила…
– Ну расскажи, как все было, – попросил полурослик. – Откуда стало известно, что это не просто чудовище, а заколдованный принц? Говори, иначе я скончаюсь от нетерпения. Полурослики – любопытный народ.
– Это уж точно! – ухмыльнулся огр. – Больше половины толпы, что осаждает сейчас таверну, твои сородичи. Но я не люблю громкую славу, сам знаешь, хотя и вращаюсь частенько при дворах… Издержки профессии. – В утробу Браги провалилась большая ложка баклажанной икры. – В общем, все началось с нашего свидания с принцессой. – Огр оглянулся на выход из кабинки, закрытый пологом. В общий зал пока никого не пускали, многочисленная родня Оззи сдерживала натиск любопытных. Любопытные наседали, невзирая на табличку «Закрыто». – Надеюсь, ты не будешь трепаться, что я расколдовал монстра, а не убил…
– Могила, брат, – заверил полурослик.
– Ладно. Как только Гундира услышала, что я собираюсь пойти на Проглота, она прямо чуть из платья не выпрыгнула. И дальше разговаривала со мной шепотом, чтобы ее сиятельный папашка не услышал. Потому что это, оказывается, тайна. И верно, ни Ляпквист, ни его придворные, что называется, ни в зуб ногой. Дочка-то шустрая оказалась, да еще шустрее был тот, кто пробирался в ее дворец и… Ну, детские забавы, Оззи. Дело известное. С некоторых пор стали проявлять к принцессе интерес иностранные принцы и вдовые короли. Все знали, что есть у Ляпквиста третья дочка и возраст ее уже подошел к нужному. Однако сам король не спешит с объявлением… То есть не спешил раньше, теперь, думаю, все налажено. Короче, приходили некоторые принцы сами, без приглашения. И этот был тоже – своим ходом явился. Эдмир из Гафьога. Молодой, молоко на губах не обсохло, однако с гонором, с авантюрной жилкой. Пришел и попросил у Ляпквиста руки девицы. Король указал ему на дверь. С этим маленьким княжеством наш монарх не особенно желал связываться. Но Эдмир – не дурак, сумел каким-то образом влюбить в себя Гундиру. Деваха-то ночи не спала, все думала об этом парнишке… Кхе. Словом, они стали встречаться. Эдмир пробирался во дворец, лазил в девичьи покои, ничего не боялся, всех провел, шельма… И долго ли было так, никто не знает, только один раз приходит Эдмир к милой своей и рассказывает забавную историю. Встретил он, дескать, на пустынной дороге колдуна. Не знал парень, что это колдун был, потом уже все выяснилось. Попросил этот колдун, с виду просто грязный старикашка, у молодца кусок хлеба. Тот дал. Потом сыра. Тот дал. А потом говорит колдун: хлеб твой горек, малец, а сыр протух. Нет, сказал принц, брешешь, старикан! Пакостной личностью оказался этот чародей. Заявил он парнишке следующее: отныне станешь ты немил людям, все будут бояться тебя и в ужасе бежать прочь. Станешь ты голод чужой плотью утолять и не насытишься никогда… Такая вот история, Оззи.
Огр зачерпнул из блюда оливок и бросил их в рот.
– Вот так да, – сказал полурослик. – Добрая душа, видать, был Эдмир. Другой бы пинка дал этому бродяге. Эх, благородство! А дальше?
– Посмеялись принц и принцесса, разошлись, а следующее свидание уже не состоялось. Превратился Эдмир в чудовище трехглазое, в людоеда, в Проглота. Обезумел, позабыл, что значит быть человеком. Монстр – одним словом. Ну и началось. Поселился в заброшенном замке и давай нападать на путников. И жрать их. С тех пор Гундира и впала в депрессию. Несмеяной стала. Смекнула она, кто такой Проглот, поняла, что исполнилось проклятье колдуна. Откуда ж тут веселье? Два месяца лютовал монстр, два месяца кручинилась принцесса. Пока я не заявился. И больше не мое представление ее рассмешило, а слова, что я собираюсь прикончить Проглота. Увидев меня, Гундира поверила, что на этот раз получится… Многие ходили на чудовище, но Проглот их убивал. Никто из них, однако, не походил на пресловутого Страшилу, то есть на меня!