Сражения Космического Десанта - Стив Паркер 15 стр.


Четвертая рота должна была этому помешать.

Огонь из болтеров разрывал ночь, яркие вспышки выстрелов освещали стены. Лазпушки изрыгали молнии, ионизируя воздух и разрывая на куски уродливые вражеские танки, как только те попадали в поле видимости. Взрывы вновь сотрясали гору.

— За славу, братья! — закричал Кортес, стреляя снова и снова.

За спиной он услышал голос, прогудевший в ответ:

— За славу, капитан!

Обернувшись на долю секунды, Кортес увидел белый череп и узнал этот голос: один из капелланов, брат Рхава, с двумя облаченными в черные одеяния служителями сакрациума. Каждый из них нес амуницию или снаряды.

Рхава вышел вперед, присоединился к Кортесу на стене и, подняв мерцающий плазменный пистолет, открыв огонь по толпе зеленокожих на другом краю пропасти. Многие орки сорвались вниз, подстреленные космодесантниками или спихнутые своими же собратьями.

— Как идет оборона, брат-капитан? — спросил капеллан Кортеса между выстрелами.

У Алессио кончились патроны. Сорвав с пояса другую обойму, он ответил:

— Интересного в этом мало, святой отец. Они не могут добраться сюда. Их атака — банальное самоубийство.

— И все-таки, — произнес Рхава между выстрелами, — интересно или нет, похоже, ты все равно этим наслаждаешься.

Кортес усмехнулся:

— Скажите мне, что считаете битву рутиной.

— Она никогда не была такой, — ответил капеллан.

Еще один его выстрел попал орку прямо в грудь.

Тварь рухнула на колени, грудная клетка превратилась в зияющий кратер обгорелой плоти, обломки ребер торчали из краев раны, словно зубы в пасти.

С севера донесся рев, и Кортес, повернувшись, увидел, как еще один снаряд с пламенем и дымом вырвался из башни.

— Я слышал, — сказал Рхава, тоже заметив выстрел, — что «Крестоносцу» удалось уйти невредимым.

Кортес следил взглядом за огненной дугой в небе. Мощь снаряда «земля — космос» была пугающей. Какой-то частичкой себя Алессио желал унестись вместе с ним, Увидеть реальные разрушения, которые тот произведет, попав в проклятые вражеские посудины.

— Ранпарре сделал для этого все возможное, — сказал он. — Ответим ему тем же. А теперь мы…

Закончить фразу ему не удалось.

Что-то пошло не так. Один из снарядов, выпущенных с другой части крепости-монастыря, изменил траекторию.

Никто никогда не узнает, что же стало тому причиной. Была ли это простая неисправность? Саботаж? Происки темных богов? Ответа нет и не будет. Но результаты Исторические книги Империума будут хранить вечно.

Рхава проследил за взглядом Кортеса.

— О Дорн…

На короткое время снаряд вошел в штопор прямо над крепостью Арке Тираннус. Казалось, время застыло, пока Кортес наблюдал, не в силах что-либо изменить. А затем боеголовка врезалась глубоко в толщу горы, пробивая метр за метром горную породу.

Вся гора вздрогнула.

Кортеса и Рхаву сбило с ног взрывной волной.

Пробившись на две сотни метров в скалу, на которой возвышался Аркс Тираннус, снаряд взорвался, один за другим подрывая древние оружейные склады Ордена.

Не было времени на то, чтобы спрятаться, убежать или даже выругаться.

Отовсюду хлынуло белое пламя и превратило в пепел все надежды целого мира.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

То были самые черные дни, которые когда-либо переживал Орден. И все же впереди нас ждали еще более мрачные испытания. Но страшна не тьма сама по себе. У нее нет ни формы, ни плоти. Это всего лишь отсутствие света. И там, где появляется свет, всегда отступает тьма. Самая малая и незаметная искорка может вырасти и вспыхнуть, как целое солнце. И для этого требуется лишь верное топливо. Снагрод дал топливо, которое было нам нужно!

Брат-кодиций Руфио Террано, библиарий, Адептус Астартес, Орден Багровых Кулаков

ОДИН

Стена Горрион, город Новый Ринн


Понятие «терпение» было так же чуждо оркам, как сами они были чужды расе людей. Они не собирались вокруг костров, чтобы собрать военные советы или оценить успех высадки. Они просто толпились, и окраины планетарной столицы, беднейшие районы, лишенные защиты массивных городских стен, подверглись огню и неистовой резне.

Алвес и Гримм уже не первый час находились на юго-западных бастионах стены Горрион, направляя ресурсы Багровых Кулаков на укрепление тех рубежей города, которые считались самыми слабыми. Прочие части периметра города, наиболее защищенные секторы, были отданы под защиту несколько нервозной Риннсгвардии. Алвес полагал, что на настоящий момент это лучшее решение, хотя высокопоставленный офицер, назвавшийся генералом Сэдусом Миром, протестовал так сильно, как только позволяло его уважение к Астартес. Генерал не сомневался, что его люди не уступят проклятым ксеносам. Но Алвес знал, что первый же час битвы отделит настоящих воинов от трусов, и собирался посмотреть, как риннские воины будут защищать этот кусок стены. И лишь потом решить, на что именно способны войска генерала Мира. Ночное небо было расчерчено яркими дугами оранжевого цвета: орки прорывались через атмосферу на своих крейсерах, способных путешествовать по варпу. Городские батареи, расположенные вне досягаемости врага, стреляли практически безостановочно. Оглушающий грохот наполнял воздух. Алвес видел, как неповоротливые Раоли зеленокожих падали с небес пылающими куска металла, но кораблей противника было слишком много, чтобы количество погибших могло иметь хоть какое-то значение.

Эскадры имперских истребителей и бомбардировщиков сбивали тех, кто пробовал прорваться, но защитники слишком уступали нападавшим в численности. Хоть они и убили множество орков благодаря своим умениям и смертоносному оружию, число орочьих кораблей в небе вскоре подавит их. Имперские пилоты никогда не вернутся в ангары на Полях Таргис, никогда не нарисуют на своих фюзеляжах знаки, символизирующие число убитых врагов.

Наблюдая, как уверенно пришельцы одерживают победу в воздухе, Алвес произнес мрачную молитву за упокой душ обреченных риннских пилотов. Если пехота и команды боевых машин будут хоть отчасти такими же храбрыми, решил он, возможно, они еще смогут его удивить.

— Вы знали, что все так закончится, — сказал сержант Гримм, стоявший рядом со своим командиром.

Алвес, облаченный для битвы в массивную броню терминатора, погладил кожух двуствольного штурмболтера. Оружие было большим, намного массивнее стандартного болтера. Его выстрелы превращали органические цели в тошнотворное месиво и могли при необходимости пробить даже броню танка.

— Гурон, так происходит всегда. Редко кому удавалось остановить Вааагх в космосе. Видишь все эти корабли? Это только начало зеленого вторжения. К рассвету вся земля за этими стенами будет кишеть погаными тварями и их машинами.

— Рад, что вы согласились эвакуировать людей из пригорода, мой лорд. Знаю, это было рискованно из-за высадки противника, но… это было правильное решение.

Алвес фыркнул за холодным металлическим забралом:

— Гурон, ты имеешь в виду, что это было решение правильное с позиции морали? Не смешивай понятия. Я просто рачительный человек. Эта осада не закончится быстро. Контроль над ближним космосом мы потеряли. Противник высаживается целыми стадами. Рано или поздно каждый мужчина, женщина и даже ребенок будут вынуждены сражаться, чтобы выжить. Если эвакуация спасла сегодня людей из пригородов, то лишь затем, чтобы отсрочить их смерти до завтра. Не питай иллюзий. Здесь будет принесено множество жертв. Но Багровые Кулаки выстоят. Орочии транспорт с металлической мордой чудовища на носовой части низко заревел, заставив Риннсгвардию на стенах инстинктивно пригнуться. Рев двигателей был оглушающим, и от них исходила волна тепла. Ни Алвес ни Гримм не сдвинулись с места, лишь проводили транспорт глазами.

Две мощные, снабженные лазерами башни зажужжали, взяв машины на прицел. Яркие лучи света пронзили броню, и подбитая машина взорвалась в оранжевом зареве, но продолжила двигаться, пока спустя пару секунд не врезалась в скопление приземистых домов с плоскими крышами. Взрыв осветил ближайшие районы, словно вставшее солнце. И в этом свете Алвес смог разглядеть тысячи орков, пробиравшихся по каждой улице и переулку. Объятые жаждой крови и битвы, они размахивали над своими уродливыми бесформенными головами самым разнообразным оружием.

— Приготовься, — сказал капитан Гурону. — Они не должны ни ступить на бастионы, ни пробить ворота.

Капитан приказал остальным Астартес привести в готовность оружие, и вся стена Горрион ощерилась болтерами. Алвес отправил короткое сообщение генералу Миру, поручая Риннсгвардии начать массированный обстрел противника, и через несколько секунд был вознагражден вспышками и грохотом мощных длинноствольных винтовок, вызвавших первые потери орков в открытом сражении.

— Приготовься, — сказал капитан Гурону. — Они не должны ни ступить на бастионы, ни пробить ворота.

Капитан приказал остальным Астартес привести в готовность оружие, и вся стена Горрион ощерилась болтерами. Алвес отправил короткое сообщение генералу Миру, поручая Риннсгвардии начать массированный обстрел противника, и через несколько секунд был вознагражден вспышками и грохотом мощных длинноствольных винтовок, вызвавших первые потери орков в открытом сражении.

Два отделения терминаторов из Крестоносной роты, отделения Заррана и Вальдеуса, должны были удерживать космопорт Нового Ринна при поддержке Риннсгвардии. Алвес как раз проверял их сейчас и выяснил, что сражение вокруг космодрома, в шестидесяти километрах города, уже полыхает вовсю. Сержант Зарран командовал местными силами и отчитался Алвесу, что противовоздушная оборона уничтожила множество кораблей врага, но пехота и транспорт орков давят все сильнее. Несмотря на мрачные вести, в голосе Заррана отчетливо слышалась одна нота, хорошо знакомая Алвесу: то был голос человека, влюбленного в свою работу. Зарран с радостью ждал предстоящего побоища.

«Так и должно быть, — подумал Алвес. — Уничтожение ксеносов — доброе дело».

Орды зеленокожих, двигавшиеся по улицам перед бастионами, оказались в зоне досягаемости болтерных выстрелов. Капитан подступил к самому краю укреплений, серводвигатели с шипением приводили в движение его массивный доспех. Он поднял правую руку, и стволы штурмболтера нацелились на передние ряды наступавших. — Ну что ж, сержант, — сказал он Гурону Гримму, — ты говорил, что превратишь воды Адакеи в кровь. Приступай.

Гримм присоединился к Алвесу, и вместе с воинами, стоявшими линией на всей протяженности многокилометровой стены, они открыли огонь по кровожадным пришельцам.

Среди выстрелов, дыма и грохота битвы никто не заметил короткую, внезапную вспышку в небе далеко на востоке.

Впервые они узнали о катастрофе, когда взбешенные голоса ворвались в эфир на дюжине разных каналов, передавая одно и то же.

Библиарии вышли из строя. Все до единого.

— Святая Терра, что происходит?! — рявкнул капитан.

ДВА

Арке Тираннус, горы Адского Клинка


Педро Кантор очнулся от боли. Что-то с силой дергало его за левую руку, плоть которой пыталась восстановиться. Мозг требовал, чтобы магистр лежал неподвижно, в то время как тело пытается исцелить себя. Кантор услышал пронзительный визг, полный разочарования, и рывки стали еще яростнее.

Магистр открыл глаза. По краям визора горели тревожные красные символы, но Педро проигнорировал их, сосредоточившись на том, что тянуло его за руку. Слева от него сидело нечто невысокое и мускулистое, зеленое и совершенно голое, если не считать набедренной повязки из плохо выделанной шкуры. Изо рта торчали острые зубы, а над ними нависал длинный крючковатый нос. Красные глаза-бусины пылали негодованием.

То был гретчин, видимо уверенный, что Кантор мертв. Он пытался стащить Стрелу Дорна, но священный штурм-болтер был прочно прикреплен к латной перчатке Кантора, и мелкий уродец ничего не мог поделать.

Несмотря на раны, рука Кантора двигалась быстро, словно атакующая змея. Он схватил зеленокожего за тощее горло, глубоко вдавливая пальцы в плоть.

Гретчин забился в панике и попытался позвать своих собратьев, но хватка на шее не давала ему ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Магистр сжал пальцы еще сильнее, пронзая кожу и чувствуя, как рвутся сухожилия. Струйки вражеской крови текли по руке. Тварь закатила глаза, изо рта вывалился язык. Дергания становились все слабее. Магистр почувствовал, как существо сотрясла предсмертная дрожь, и понял, что гретчин мертв. Тогда он отшвырнул тело в сторону. Где это он? Что случилось?

Его швырнуло вниз с самых верхних укреплений бастиона Протео, а в следующий момент мир вдруг стал ослепительно-белым. Он помнил, как Хавьер Адон отчаянно звал его по комлинку, но после этого…

Он повернулся и заставил себя подняться на ноги. Его броня оповещала, что возрос уровень радиации и имеются повреждения в системах охлаждения, — ничего критического, но позднее его доспеху потребуется помощь технодесантников.

Светало, но рассвет этот был не похож на все те, что Педро каждое утро видел на Мире Ринна. Небо стало ядовито-красным. Звезда Ринн и ее сестра Элойкс скрылись за густыми облаками из дыма и пепла. Повсюду мерцали угли, дымились руины. Инстинкт подсказал магистру, что он смотрит на запад, стоя спиной к крепости-монастырю. Кантор повернулся на восток…

…и едва не рухнул на колени.

Полное опустошение.

Даже сквозь густую пелену дыма он мог видеть, что разрушение его любимого дома было практически полным. Он стоял недалеко от края западной пропасти, и разум отчаянно пытался заслониться от расстилавшегося перед ним зрелища. Аркс Тираннус был стерт с лица планеты. Взрывная волна, видимо, швырнула магистра через пропасть на западный склон горы.

Дуновение ветра моментально всколыхнуло вуаль из пепла, и Кантор увидел, что стены, ворота, бастионы, башни и донжон исчезли. Аркс Тираннус превратился в неровные груды стали и камня, торчащие из склона горы, словно раскрошившиеся зубы. То здесь, то там он замечал знакомые вещи в незнакомом состоянии, разбитые останки славного строения. Он видел большой каменный куб, поверхность которого была покрыта резными изображениями черепов. Это все, что осталось от громадной арки северо-западного входа. Справа от куба лежала статуя из черного мрамора, чудом уцелевшая после обрушения стальных перекрытий. То было изваяние Иссеуса Каредо, капитана Багровых Кулаков, который погиб в битве за две сотни лет до рождения самого Кантора. Статуя стояла в Зале Памяти в окружении достойных братьев по оружию. Теперь одинокое изваяние стало символом потери и, как вдруг понял Педро, его собственного позора.

«Я магистр Ордена, — подумал он. — Предотвратить все это было моим долгом. Прости меня, Дорн».

Завеса из пепла и дыма сокрыла картину разрушения, и Кантор был этому почти рад. Его сердца болели, он едва чувствовал собственные руки и ноги, ошарашенный скорбью и нежеланием поверить в случившееся. Что это было? Неужели у орочьего флота есть в запасе столь кошмарное орудие и они применили его, зная, что Кулаки, поверив в прекращение бомбардировки, опустят пустотные щиты?

Он быстро отбросил всякие догадки, когда услышал за спиной ворчание. Быстро обернувшись, магистр поднял Стрелу Дорна. Видимость была отвратительной, свет солнц, проходя через наполненный пеплом воздух, превращался в слабое красное свечение, но Кантор по одним лишь силуэтам понял, что к нему приближались три громадные фигуры, сжимая в исполинских руках тяжелые пистолеты и топоры.

Педро не стал ждать, пока они его увидят. Подчиняясь лишь мысленной команде, Стрела Дорна рыкнула, и силуэт в центре рухнул на землю, заставив остальных зашипеть от изумления. Они заметили вспышку от выстрела и теперь бросились вперед, стреляя очередями во все стороны. Снаряды проносились над головой магистра, словно разъяренные осы.

Кантор выстрелил еще раз, дважды попав в торс орка правого бока. Болты сдетонировали, разорвав тварь на куски. Последний из зеленокожей троицы мчался через дым прямо на Кантора, желая встретиться в рукопашной, в которой сила, свойственная его расе, предоставила бы ему преимущество.

Во всяком случае, он так думал.

Грубая сила без мастерства и умения давала мало толку. Магистр легко нырнул под занесенный топор орка, намеревавшегося обезглавить противника. Лезвие просвистело над головой Кантора, а в следующее мгновение магистр активировал силовой кулак на правой руке и мощным апперкотом пробил тварь насквозь.

Опустошенное тело мешком рухнуло на каменистую землю, из развороченной груди вырывался пар.

Сколько же орков уже здесь, на склонах?

В каком количестве они подошли к Аркс Тираннусу? Может, случившаяся катастрофа затронула и их тоже?

Выжил ли кто-нибудь из его братьев?

Кантор попытался открыть канал связи, отчаянно желая вообще кого-нибудь отыскать, но его визор регистрировал слишком сильные помехи от высвободившейся во взрыве энергии. Магистр снял шлем, думая, не позвать ли братьев голосом. Но если поблизости бродят орки, они направятся прямо к нему.

«Пусть приходят», — подумал Педро.

Он найдет хоть какое-то утешение, убивая врагов.

Пристегнув шлем к поясу, Педро набрал полные легкие воздуха и уже собирался было позвать братьев, когда услышал отчетливые выстрелы из болтера на севере. Не медля ни секунды, магистр направился в ту сторону. Стрелял ли один из его выживших братьев, или какой-нибудь зеленокожий мародер просто завладел оружием и теперь палил в воздух?

Назад Дальше