– Свет, слушай! Сейчас некогда объяснять, но ты должна взять Гришу и переночевать у соседки. Да, у Тамары Степановны. Так надо! Прямо сейчас! Телефон не отключай, у меня нет возможности перезвонить.
Следующие несколько минут он слушал приглушенные звуки сборов, удивленные вопросы Гриши, короткие и суровые ответы Светланы.
– Мы готовы, – раздался ее голос в трубке.
Интонация ясно давала понять, что ситуация будет иметь последствия, но сейчас указания выполняются беспрекословно.
– Хорошо. Посмотри в глазок, прежде чем выходить.
– Никого нет.
– Поднимайтесь к Тамаре Степановне. – Он напряженно ждал, едва не дрожа от волнения. Слушал позвякивание ключей, когда Светлана запирала дверь, потом звук шагов на ступенях, доносившийся сквозь шуршание в трубке, затем разговор с соседкой сверху. Какая же все-таки Света молодец: ни лишних вопросов, ни истерик, никакой траты времени.
– Мы здесь, – сказала она.
– Отлично! – Теперь можно было вздохнуть спокойнее. – Закрывайтесь и ждите моего звонка. Никому не открывайте, если что – вызывайте полицию. Ты поняла меня? Ни почтальонам, ни сантехникам.
– Поняла. Валер, что случилось?
– Все хорошо, Свет. Это просто на всякий случай. Не волнуйся. У меня мобильник сдох, как заряжу, сразу позвоню – либо тебе, либо Тамаре Степановне, у меня есть ее номер.
Хотелось сказать, что ему жаль, что он просит прощения, но вместо этого лишь попрощался. Повесив трубку, Артист утер пот с лица и облегченно вздохнул.
– Что? Доигрался, да? – Женщина-почтмейстер смотрела на него с презрением. – Жену с дитем под удар подставил? Эх, ты! Все не наиграетесь, не хотите спокойной жизни. Шастаете в эту Зону треклятую, убиваете друг друга из-за бирюлек. Тоже мне мужики! Настоящие мужики днем на нормальную работу ходят, вечерами дома с женой и детьми сидят, а не шальных денег на изувеченной земле ищут.
И вдруг от слов этой маленькой пожилой женщины стало так стыдно и неуютно, что кровь прилила к щекам, а уши загорелись. Захотелось сказать, что все не так, сделать попытку оправдаться в ее глазах.
– Мать, я не для себя стараюсь…
– Какая я тебе мать?! Был бы ты моим сыном, высекла б как сидорову козу, сидеть бы не смог. Мать… Слава Богу, двоих вырастила, и оба путевые. А ты проваливай давай, мне закрывать уже давно пора и на охрану ставить.
Хотелось объяснить ей, что, может быть, ради ее же сыновей он сейчас и старается, ради всех тех, кто не знает о затаившейся в Зоне опасности, уже однажды пытавшейся прорваться в наш мир. Что не просто так он бросил дом, любимую работу, вообще всю свою прежнюю жизнь и вынужден, как она выразилась, «шастать» по Зоне и ежесекундно рисковать своей жизнью. Но слов почему-то не находилось.
– Спасибо, ма…ть, – проговорил он вместо этого и вышел на улицу.
Женщина молча захлопнула за ним дверь и несколько раз повернула в замке ключ – словно приговор вынесла.
Немного постояв возле почты, Артист пытался понять, что же ему сейчас делать.
Почти совсем стемнело. Прохлада ощутимо пробиралась под одежду. Такое снижение температуры после достаточно жаркого дня грозило сильным утренним туманом. Но до того момента еще уйма времени, сейчас же нужно обдумать дальнейшие шаги. Отель Сувенира наверняка «пасут», где обитает Лощина, Артист не знал. Получается, что связаться с ними можно только утром, когда удастся зарядить мобильник. Но не будет ли слишком поздно? Ведь если бывший командир квада снова напился, обученным бойцам захватить его не составит труда. При всех способностях и умениях Сувенира это не морды посетителям бара бить. В преследователях чувствовались профессионалы. Только сейчас до Артиста дошло, что ему самому удалось уйти только чудом. Спохватившись, он настороженно осмотрелся. Улица казалась совершенно безлюдной. Поднялся ветер. В лицо летели пыль и песок вперемежку с сухими листьями и мелкими ветками. Где-то во дворах негромко, словно робея перед рассерженной стихией, подвывали собаки.
Невольно поежившись, Артист зашагал по тротуару, еще не зная, куда идет и что будет делать. Но буквально в конце квартала, выглядывая из-за угла и выискивая глазами подозрительных личностей, наткнулся взглядом на заколоченные двери старого, заброшенного кафе и понял, какие шаги ему надо предпринять.
Следуя плану, он направился в частный сектор – район, получивший в народе говорящее название «Топь», ибо дома в нем расположились вдоль двух Болотных улиц и трех Болотных переулков. Имя градостроителя со столь богатой фантазией затерялось в истории, но наследие его жило до сих пор. Да в общем-то и сам район не давал повода для переименования, а всячески старался соответствовать своему теперешнему названию: старые дома, почерневшие от времени кривые заборы, покосившиеся столбы, разбитые дороги. Отовсюду просто веяло унынием и запустением. Место, оказавшись в котором рискуешь надолго и бесперспективно увязнуть.
Поймав себя на подобной мысли, Артист тряхнул головой, пытаясь избавиться от тяжелых мыслей, навеваемых атмосферой. Благо искомый дом уже показался в поле зрения. Подойдя к нему, Артист приоткрыл калитку, ведущую во двор. Из темноты к нему, загремев цепью, с грозным рыком бросился здоровый черный с рыжими пятнами пес.
– Эй-эй-эй! – Пришлось выскочить обратно на улицу.
Пес, продолжая рычать, смотрел на незваного гостя сквозь щель между досками и скалил клыки. Черные глаза поблескивали, отражая желтый свет единственного на весь переулок фонаря.
– Я свой! – попробовал уговорить четвероногого сторожа Артист. – Свой! Бим, Тузик, Мухтар или как тебя… Вали на хрен! Лучше бы хозяина позвал.
Но пес явно не желал его понимать или впускать.
– Ну, ты потявкай, что ли! Может, услышит и выйдет, а то так всю ночь можно простоять.
– Он не лает, – раздался вдруг голос Кнопы. – Приучен сразу нападать.
Сосредоточив все внимание на собаке, Артист не заметил, как дверь в доме открылась и во двор вышел хозяин пса.
– О, здорово! А я к те…бе.
В руках Кнопа держал автомат, ствол которого смотрел в сторону Артиста, и опускать оружие не собирался.
– Ты зачем тут? – Голос штатного вышибалы бара «Шляпа» звучал достаточно прохладно. Чувствовалось, что он не рад визиту своего наставника по актерскому мастерству.
– Что, даже за порог не пустишь?! – делано удивился Артист.
В принципе он ожидал чего-то подобного. За время общения они не стали друзьями – хорошие знакомые, товарищи, но не больше. К тому же и дураку ясно, что пришел не просто так, и, вполне возможно, визит этот чреват последствиями. Разговаривать о театре и кино, обсуждать женщин, обстановку в Зоне и вокруг нее, пропустить вместе по стаканчику – это одно. А вот так приходить к дому, нарушая личное пространство, – совершенно другое. Тем не менее это не повод, чтобы держать гостя на улице, да еще и автомат наставлять.
Так считал Артист. Кнопа же, похоже, придерживался другого мнения: на вопрос не ответил, собаку не отозвал, оружие не убрал.
– Ладно. – Ничего другого не оставалось, кроме как общаться через приоткрытую калитку. – Мне нужна твоя помощь. Похоже, все стало очень серьезно. Меня сегодня чуть не загнали.
– Лопарев?
– Нет, – качнул головой Артист. – Не местные – раньше я их точно не видел, – и, как мне кажется, профессионалы.
– На кой ты им? – усмехнулся вышибала, но сам при этом немного привстал на носочки и оглядел, насколько смог через забор, улицу в обе стороны. – У тебя обычная сталкерская паранойя.
– Если бы, – невольно вырвался тяжкий вздох.
Кнопа был нужен, но непонятно куда тот ввязываться не станет, а значит, придется открыть карты.
– Мы нашли лабораторию.
– О как!
Даже темнота не смогла скрыть алчный блеск, появившийся в глазах вышибалы. И хотя они никогда не разговаривали на эту тему, сразу стало понятно, что Кнопа предпочитает верить в теорию Лопарева о несметных богатствах, чем словам Артиста о какой-то там лаборатории. Возможно, это даже к лучшему.
– Так что, поговорим или как?
С полминуты ушло у вышибалы на борьбу между жадностью и осторожностью. Результат этого поединка не вызывал сомнений.
– Марлон, домой! – приказал Кнопа псу. Опустил автомат, убедился, что питомец подчинился приказу, и махнул рукой Артисту. – Заходи. Негоже преподавателя за забором оставлять.
В сенях велел разуться и выдал тапочки, потом провел в дом, оказавшийся внутри более просторным, чем показалось снаружи. Да и обстановка выглядела достаточно дорого, особенно для такого района, как Топь: теплые полы, кожаная мебель, в одной из комнат, на стене которой висел большой черно-белый портрет Марлона Брандо в роли Дона Корлеоне, разместился домашний кинотеатр с огромным телевизором; просторная гостиная могла похвастать камином и баром, забитым всевозможными напитками.
Внешне Артист оставался невозмутимым, но про себя удивился: а неплохо вышибалы зарабатывают! Собственно, его это не касалось, он пришел сюда за помощью, а не с налоговой проверкой.
– Располагайся. – Кнопа кивком указал на кресло у стены.
Сам же прошел к бару, где за стеклянной дверцей нестройными рядами стояли подсвеченные диодами бутылки. Положил автомат на столешницу, налил в два стакана чего-то коричневого из прямоугольной пластиковой бутылки, принес Артисту и в вальяжной позе устроился на диване.
Артисту отчего-то пришла в голову мысль, что имей он такое желание, то мог бы сейчас взять и застрелить вышибалу. Как в хорошем гангстерском кино, когда положительный герой вдруг оказывается злодеем и, дождавшись, пока другой персонаж расслабится, неожиданно достает пистолет – и бац!..
– О чем задумался? – поинтересовался Кнопа, будто почувствовав.
– Ситуация мне не нравится. Часа не прошло с того момента, как у нас появились координаты точки, а меня уже пасла четверка спецов.
– Точно не Лопарев?
Пожав плечами, Артист отпил из стакана. Жидкость обожгла горло.
– Это что за хрень? – прохрипел он, едва не закашлявшись.
– Кубинский ром. Самый дешевый.
– Оно и видно. Подороже зажал, что ли?
Кнопа усмехнулся:
– Парадокс: самый дешевый ром – самый лучший. Не знаю, почему так. Не веришь мне – спроси у Друга в «Шляпе». То же самое скажет.
– Н-да, – протянул Артист, сделал еще глоток и с удивлением понял, что теперь, когда первое жжение прошло, вкус ему действительно нравится.
Но еще больше его удивлял сам хозяин дома, который в корне отличался от привычного Кнопы – вышибалы из сталкерского бара. И манерой держаться, и оборотами речи, даже тембр голоса будто изменился. Словно внешность та же, но человек другой.
– Вот уж и правда… парадокс, – согласился он скорее со своими мыслями, чем с утверждением хозяина дома.
Наверное, в этот момент Артист понял, что разговаривать с «прежним» Кнопой не получится. Перед ним сейчас сидел незнакомец со своими интересами, целями, и вполне возможно – опасный. Возникло стойкое ощущение, что прийти к нему и довериться было ошибкой.
Видимо, вышибала почувствовал, как его гость начал вдруг замыкаться, потому что спросил:
– Ты как? Нормально? Ром не пошел? Крепкий слишком? Давай чего-нибудь другого налью?
Он начал вставать, но Артист остановил:
– Нет, не нужно, нормально все. Я хотел попросить тебя за Сувениром приглядеть, пока мы с Лощиной в Зону пойдем. – Вранье стало естественной реакцией на новое восприятие человека. – Его же с собой не возьмешь. А Лопарев, сам знаешь, в покое его не оставит.
Кнопа какое-то время не отвечал. Сделал несколько глотков рома, потом вертел в руке и разглядывал стакан.
Так и не дождавшись ответа, Артист продолжил:
– Что скажешь? Не за просто так, конечно. Если получится на обратном пути хабаром разжиться, четвертая часть артефактов – твоя. Не удастся – так рассчитаемся, наликом. Ты меня знаешь – слово держу.
– Знаю, – кивнул Кнопа. – Поэтому хочу не четверть хабара, а десять процентов от всех «сокровищ Али-Бабы».
Настала очередь Артиста хмыкнуть:
– То есть в то, что я ищу лабораторию, ты не веришь, а лопаревские выдумки принимаешь за чистую монету?
– Ну-у, – протянул вышибала. – Как бы… Да. Хотя думаю, что лаборатория действительно существует, но и сокровища, что в ней хранятся, – тоже.
Пришлось принять задумчивый вид, словно размышлял над предложением.
– Ладно, – произнес наконец Артист, – договорились. Десять процентов всего, что найдем в лаборатории, твои.
Протянул руку, Кнопа пожал ее, но отпустил не сразу.
– Ты же меня не кинешь? – За улыбкой и показной доброжелательностью скрывалась явная угроза.
Артист ответил, глядя прямо ему в глаза:
– Даю слово, что десятая часть всего, что найдем и вынесем из лаборатории, – твоя!
– Вот и отлично! – Вышибала снова вальяжно откинулся на спинку дивана. – За квадовца своего можешь не переживать.
– А я как раз-таки переживаю. И если уж ты подрядился помогать, то начинать надо прямо сейчас.
– Артист, ну ты и жук!
Так и хотелось ответить: «Чья бы мычала!», но оставил мысли при себе. Вместо этого сказал:
– Сувенира нужно вытаскивать сейчас. Я не знаю, кто и зачем пытался меня схватить, но если им известно про то, что я добыл координаты лаборатории, могут и за ним прийти. Мне в «Шляпе» появляться нельзя, а на тебя никто внимания не обратит. Бери его и тащи сюда.
– Сюда?! – скорчил недовольную мину Кнопа. – Ты ниче не попутал, а? Что-то я не помню, что разрешал использовать свою хату как базу или ночлежку для упоротого сталкера.
Приосанившись, Артист подался вперед и, подражая манерам известного актера, чьим поклонником, вероятно, являлся хозяин дома, слегка понизив тембр голоса, делая характерные неспешные жесты руками, но стараясь при этом не переигрывать, произнес:
– Есть люди, да ты и сам знаешь, которые дорого заплатят за эти сведения. Если возьмут Сувенира, я вынужден буду отдать все, что есть. А ты лишишься своих десяти процентов. Послушай меня – и ты согласишься на мое предложение.
Кнопа молча ждал продолжения.
– Места в доме у тебя полно, к тому же здесь тебе легче присматривать за ним, а пока тебя не будет – Марлон отлично справится. К тому же Сувенир станет гарантией получения оплаты. Десять процентов – весьма солидная квартплата за несколько дней, согласись.
Доводы казались более чем разумными.
– Пятнадцать процентов, – попробовал торговаться вышибала.
– Друг мой, мы пожали руки. Я согласился на твои условия, не торгуясь.
– Ладно, ладно, – снова состроил недовольную гримасу Кнопа. – Но если он здесь что-нибудь поломает, я выставлю тебе отдельный счет.
– По рукам! Теперь двигай за Сувениром. Он либо в «Шляпе», либо у себя. Номер…
– Да знаю я, в каком он номере.
– Отлично. Я не успел ему сказать про лабораторию, так что сообщи ему сам, потому что сомневаюсь, что он будет гореть желанием наведаться к тебе в гости без должной причины.
Вышибала поднялся, взял автомат со столика, направился к выходу, Артист шел следом.
– Дверь закроешь на все замки. У меня ключи есть, – давал наставления хозяин дома. – Там, под телевизором, неплохая коллекция фильмов. Можешь посмотреть пока. В холодильнике мясо и картошка, если пожрать…
– Спасибо. Но мне еще надо придумать, как найти Лощину и предупредить его, чтобы утром не ходил к Сувениру. Мобильник сдох, а номера я не помню. Кстати, у тебя зарядника нет такого?
Он показал разъем своего сотового телефона.
– Нет, – качнул головой Кнопа. Потом выудил из кармана свой мобильник и протянул Артисту. – Набирай: восемь, девятьсот…
Он продиктовал номер Лощины и в ответ на удивленный взгляд сказал:
– Ты сам же говорил, что память надо тренировать. Я теперь стараюсь все телефоны в голове держать, а его номер видел у тебя на экране как-то раз – запомнил.
– Круто! Нет, правда круто! – искренне восхитился Артист.
– Пятнадцать процентов? – сразу воспользовался ситуацией ушлый вышибала.
– Десять. Алло, Макс? Да, я. Ни хрена хорошего. Планы меняются. Бери снарягу и приезжай в Топь, к Кнопе.
Объяснив, как добраться, он отдал телефон хозяину.
– Как выглядели те четверо? – спросил Кнопа, уже выйдя на улицу. Марлон подбежал и внимательно смотрел то на него, то на гостя, видимо, усваивая, что тот остается в доме.
Описав преследователей как можно точнее, Артист закрыл за Кнопой дверь и решил, что, пока будет ждать Макса, действительно можно перекусить.
Глава 11
Лощина приехал намного раньше Кнопы с Сувениром, но войти в дом ему помешало одно черное, четвероногое, мускулистое и клыкастое обстоятельство по кличке Марлон. Этого Артист не учел, и пришлось ждать возвращения хозяина дома, а до этого разговаривать – одному из-за забора, другому через приоткрытую входную дверь. А бдительный пес периодически рычал на каждого.
– Что случилось? – негромко спросил Макс, но в ночной тишине слышно было замечательно.
– На выходе из «Шляпы» меня уже встречали, – ответил Артист и, предупреждая следующий вопрос, сказал: – Не Лопарев. Кто-то еще. Видел четверых. Сумел уйти через продуктовый возле сквера. Первому, кто следом вошел, – банкой по темечку заехал и драпанул через служебный вход. Они, скорее всего, не местные. Раньше их не видел, судя по тому, как держались, и владению рукопашным – обученные ребята.
– Чего хотели, ты, конечно, не спросил?
Саркастический ответ так и просился на язык, но Артист сдержался:
– Думаю, и так понятно.