– Сан Саныч! Ида! Доложите обстановку. У меня пульт отказал. Где противник? Наши повреждения? – обратился Странник голосом к друзьям, поскольку ни один канал связи не функционировал.
– Ида здесь. Сан Саныч… мертв. Не отвечает. У меня повреждено более девяноста процентов схем. Противника не вижу. Все датчики с его стороны выведены из строя. Корабль… Данные фрагментарны. Слишком много повреждений. Защитные поля отсутствуют. Главная силовая установка дестабилизирована. Взрыв неизбежен. Время рассчитать не могу, не хватает данных. – Голос Иды из аварийного динамика над пультом дрожал, скрипел и вибрировал, как будто крутили заезженную пластинку.
– Принято.
Преодолевая слабость, Странник протянул к пульту руку и вдавил красную кнопку. Ручной привод, на установке которого он так настаивал при строительстве корабля, не подвел. От автономного источника энергии по многократно продублированным линиям прошел сигнал, открылись клапана многочисленных баллонов со сжатым азотом, и из форсунок по всему корпусу хлынул под давлением газ, придавая огромному корпусу корабля момент вращения. «Ковчег» начал медленно, очень медленно разворачиваться вокруг своей оси.
Часть датчиков с противоположной от черного звездолета стороны уцелела, и картинка на аварийном экране, выполненном по специальной технологии с колоссальным запасом прочности, начала медленно меняться.
Странник сидел неподвижно, плотно стиснув от напряжения челюсти. Но вот, наконец, на краю экрана появилось темное и постоянно растущее пятно. Черному звездолету досталось не меньше, чем «Ковчегу». По крайней мере, судя по его внешнему виду. Однако не было никакой возможности оценить его внутренние повреждения. Поэтому Странник ни на секунду не задумался о том, что делать дальше. Выверенными на тренировках движениями он начал притормаживать вращение корабля, стараясь подвести черный звездолет на середину экрана, где чернела риска перекрестия ручного прицела. Автоматическая наводка и орудийные приводы не работали, и то, что он делал, являлось единственно возможным способом навести на врага уцелевшее оружие. Наконец, ему удалось подогнать вражеский звездолет к риске, и он решительно нажал еще одну красную кнопку.
Опорожнились резервные накопители энергии, и «Ковчег» произвел свой последний залп, который поставил окончательную точку в этом сражении. На месте черного звездолета вспухло огненное быстро расширяющееся облако, которое едва не достигло «Ковчега». В корпус ударило несколько крупных осколков, отозвавшись гулом по всему кораблю. И все закончилось.
… А точнее, только начиналось.
Глава вторая
– Быстрее в бот, Алеша. Мы вот-вот взорвемся, – тут же ожил динамик, как только огненный шар начал опадать. – Постарайся выжить.
– Бегу. Мне было приятно с вами работать, Ида.
– Некогда любезничать! Ради бога, скорее! Удачи тебе…
Но Странник и так уже бежал по искореженным коридорам, и последние слова прозвучали ему вслед.
Бот стартовал, едва он успел упасть в пилотское кресло. Искин бота реально оценивал опасность и не стал даже ждать, пока пассажир пристегнется. И был прав: «Ковчег» взорвался буквально через секунду после их старта.
Второй раз в течение всего одной минуты наблюдал Странник гибель межгалактического звездолета. И если первый взрыв вызвал у него лишь чувство мстительного удовлетворения, то теперь на его глазах навернулись слезы. Он не помнил, когда с ним случалось подобное в последний раз…
– Искин! Обстановку.
– Неважная, командир. Во время сражения боту тоже досталось. Однако с неисправностями нанороботы справились. Хуже то, что я сам, как и главный Искин корабля, получил очень серьезные повреждения. Я функционирую не вполне корректно. Пострадало более 99 % моих схем. Как вы знаете, в силу категорических императивных фундаментальных ограничений наноботы не могут вмешиваться в работу моей электронной памяти и производить ее ремонт. Я сам тоже не могу этого сделать. Слишком серьезны повреждения, даже по меркам высшей категории надежности.
– И что это означает на практике?
– Это означает, что весьма скоро, максимум через двое суток, я перестану функционировать полностью. Если до этого срока я не доставлю вас в безопасное место, вы тоже погибнете. Пилотировать бот в условиях физических законов здешнего континуума вы самостоятельно не сможете. После высадки на подходящую планету и прекращения моего функционирования вы сможете использовать возможности бота только в аварийном режиме.
– Это значит…
– Это значит, что на планете бот сможет трансформироваться в весьма ограниченное количество базовых моделей с уровнем сложности не выше третьей категории. Это примерно уровень конца сороковых годов на Земле. Трансформация в более сложные модели без Искина невозможна. И еще это значит, что, если вы решитесь пойти на такую трансформацию единожды, обратная трансформация будет невозможна. Вы не сможете превратить, к примеру, танк снова в космобот.
– С другой стороны, если я не смогу самостоятельно взлететь с планеты, космобот будет только привлекать ненужное внимание.
– Тоже верно. Вам в любом случае придется дожидаться помощи. Так что решать этот вопрос будете на месте по обстановке. И еще один важный момент. Я думаю, нам нельзя ставить буй возле места вашей высадки. Насколько я понимаю ситуацию, Машинный Разум на черном звездолете – только одно из его воплощений здесь. Поставить буй – значит, дать ему знать, что вы уцелели. И тогда планета, которую вы выберите, будет обречена вместе с вами.
– Но как же меня найдут?
– Я не могу ответить.
Странник некоторое время обдумывал ситуацию.
– Так. Давай-ка посмотрим, где тут можно высадиться.
– Главный Искин корабля передал мне данные последнего сканирования. Подходящих мест довольно много. Это и обычные миры с нормальной физикой, и сферы Дайсона, которые машинный разум каким-то образом перетащил сюда из соседних галактик с частью нормального для нас физического континуума. Я затрудняюсь в выборе. Повторяю: мои блоки функционируют не вполне нормально. Странник нахмурился. Услышать подобное от искина космошлюпки было весьма необычно. Он действительно довольно сильно пострадал. Разведчик на секунду замер, прислушиваясь к своей интуиции.
– Начнем со сфер, пожалуй.
– Это несколько далековато от места сражения, хотя и в пределах досягаемости. – Поехали.
Первая сфера с радиусом около 1,25 а.е.[6] была давно брошена хозяевами. Они увидели это, как только приборы бота позволили рассмотреть ее подробнее: вся сфера была испещрена многочисленными пробоинами от столкновений с различными космическими объектами. Странник, впервые видевший подобное сооружение, был поражен масштабами объекта.
Вторая Сфера, до которой они добрались спустя сутки после взрыва «Ковчега», выглядела невредимой. Она очень медленно вращалась вокруг своей оси со скоростью примерно один оборот в десять лет. Её радиус составлял 1,5 а.е., а площадь поверхности в 1,2 млрд. раз превышала площадь поверхности Земли.
Странник смотрел на этот шар, диаметр которого достигал почти полумиллиарда километров, и сотни вопросов крутились у него в голове. Как строители смогли возвести такое чудо, и сколько времени и ресурсов на это потребовалось? Ведь даже свету требовалось почти полчаса, чтобы пролететь вдоль диаметра этой Сферы. Как обеспечивалась защита от столкновений с космическим мусором? За счет чего поддерживалась гравитация на внутренней поверхности Сферы? Вопросы были очень интересными и очень важными, но сейчас не было времени искать ответы на них: Искин бота слабел с каждой минутой.
Бот сделал несколько витков вокруг Сферы, сканируя её поверхность. Она в зеркальном отображении повторяла ландшафт внутренней поверхности Сферы. На месте гор внутри снаружи были впадины глубиной до двухсот километров, на месте океанских и морских впадин – выпуклости высотой в десятки километров. Приборы показали, что толщина оболочки Сферы была практически везде одинаковой и составляла около ста метров. – Садимся, – приказал Странник.
Они сели на громадном плоском участке внешней поверхности Сферы без всяких происшествий. По-видимому, с внутренней стороны в этом районе была колоссальных размеров равнина. Никто не пытался их остановить, никто не слал запросов о принадлежности бота. Мысль об этом с оттенком удивления скользнула по границе сознания и тут же затерялась. По команде нанороботы принялись вгрызаться в оболочку Сферы, возводя вокруг бота шлюзовую камеру и используя для этого материал самой Сферы. Гравитация на поверхности почти равнялась земной, и вскоре стало ясно, за счет чего строители Сферы добились этого. Они с трудом прошли слой, атомы вещества в котором были упакованы почти также плотно, как в недрах белых карликов. Этот сверхплотный слой имел огромную массу, которая и обеспечивала необходимый уровень гравитации. Искин не сумел ответить на вопрос Странника, каким образом строителям удалось обеспечить столь плотную упаковку атомов без соответствующего давления. Далее шел обычный каменистый грунт, и продвижение ускорилось. Бот продавливался через слои, восстанавливая за собой их структуру. Ближе к внутренней поверхности Сферы начали встречаться слои песка, гранитов и глины. Когда до поверхности осталось метра два, пошел слой прекрасной плодородной породы. Бот остановился. Манипулятор с комплектом датчиков осторожно проколол последние метры, и темный до того экран вдруг вспыхнул яркими лучами, пробивающимися сквозь зелень травы.
Странник облегченно перевел дух: он доверял приборам, но убедиться собственными глазами, что на Сфере есть жизнь, было все же радостно.
Манипулятор медленно поднялся метра на три от поверхности. Теперь открылась перспектива, и взору Странника предстал необыкновенный, удивительный мир. В первую очередь поражали цвет неба и отсутствие горизонта. В точке высадки стояла ясная безоблачная погода. Воздух был чрезвычайно прозрачен, и видимость была не менее сорока – пятидесяти километров. Они находились на бескрайней, плоской как стол равнине, покрытой густыми сочными травами и цветами. Картина напоминала цветущие весенние степи южной России за исключением одного существенного момента – линии горизонта. Она отсутствовала. На Земле в подобной степи всегда можно было четко видеть эту полоску, отделяющую земную твердь от голубого небесного свода. Здесь же бескрайняя степь уходила в бесконечность и постепенно исчезала в зелено-желтом мареве, плавно перетекая в небосвод такого же цвета. По степи медленно передвигались стада различных животных, похожих на бизонов и антилоп. Никаких следов присутствия человека заметно не было. Завороженное созерцание Странника прервал голос Искина.
– Через сорок минут я ухожу. Дальнейшее поддержание личностного статуса слишком рискованно. Вам не нужен сумасшедший Искин в дополнение к другим проблемам. Сообщаю данные сканеров. Имитация темного и светлого времени суток, а также смены времен года осуществляется хорошо продуманной системой экранов, вращающихся вблизи светила. Она соответствует длительности суток в тридцать часов. Воздух пригоден для дыхания. Плотность и толщина атмосферы с некоторыми вариациями близки к соответствующим параметрам на Земле и планетах содружества. Температура на поверхности плюс двадцать семь градусов. В радиусе двухсот километров присутствия разумных существ не обнаружено. Однако они есть. Я фиксирую работу радиостанций. Очень, кстати, примитивных. Веду обработку информации с запеленгованных станций. Через десять минут будет готов пакет данных по местным языкам. Пока их идентифицировано три. Отмечаю также атмосферные полеты примитивных летательных аппаратов. Скорости – не свыше шестисот – семисот километров в час. Это довольно далеко. Ближайший полет зафиксирован на расстоянии в полмиллиона километров. Подробная карта по результатам облетов Сферы составлена и имеется в базе данных. На ней помечены и обнаруженные станции, и районы полетов. Отмечаю наличие странного излучения в спектре светила. Оно носит искусственный характер. Практически безвредно для живых существ, но очень опасно для квантовых технологий, на основе которых выполнены мои схемы и вообще электронные схемы. По этой причине срок моего ухода существенно приблизился. Я надеялся, что у меня в запасе будет до полусуток.
– Это угрожает работоспособности электроники бота после твоего отключения? – Нет. Ремонтные наноботы справятся с возникающими повреждениями. Однако такое излучение гарантированно не позволит местным цивилизациям создать сложные нанотехнологии. Для их создания необходимо параллельное развитие компьютерной техники, а здесь это невозможно. Техника бота будет работать только потому, что нанороботы для поддержания ее работоспособности в условиях местного излучении созданы ранее и не здесь.
– Похоже, машинный разум постарался. Подстраховался от конкуренции.
– Это логичное предположение. Его вероятность свыше восьмидесяти процентов. Однако создатели Сферы однозначно владели нанотехнологиями, иначе не смогли бы её построить. Однако сейчас я не фиксирую никаких признаков подобных технологий у местного населения.
– Выводы?
– Велика вероятность контроля Сферы Машинным Разумом в той или иной степени. Если это так, появление здесь космобота в его нынешнем виде может быть опасным для вас и самой Сферы. Возможно, вам придется маскироваться под местную технику.
– Опять лишь предположения и никакой конкретики. Нужна разведка.
– Совершенно верно. Я рекомендую вам начать именно с этого. А сейчас я готов произвести загрузку местных языков в вашу память.
– Приступай.
Спустя двадцать минут Странник снял шлем и устало провел рукой по лицу. – Осталось совсем мало времени, Искин. Я не хотел бы, чтобы ты ушел вот так, без имени. Не по-людски это, хотя ты и не человек. Я хочу дать тебе имя. Ты до конца выполнил свой долг. Я хочу дать тебе имя – Друг.
– Спасибо, командир. Это честь для меня. Я рад, что ухожу не безымянным. Действительно, пора прощаться. Мое время почти истекло. Жаль. Мне очень хотелось бы еще помочь вам здесь.
– Прощай, Друг.
– Прощай, командир… Последнее: местные языки… – Фраза оборвалась на середине. …И Странник остался совсем один.
Глава третья
Он проспал без малого двадцать часов, а когда проснулся, на просторах бескрайнего мира в точке высадки было раннее утро. Светило едва показало свой край из-за невидимого экрана. Бот так и остался под поверхностью: на время отдыха не было необходимости поднимать его наверх.
Странник включил приемник и начал вслушиваться в голоса далеких дикторов. Вскоре заложенные в память знания начали всплывать из глубин мозга, и он вдруг с изумлением поймал себя на том, что понимает речь диктора. Тот рассказывал об обстановке на фронтире. Странник прислушался: фронтир – линия разграничения двух враждующих сил. «Неужели и здесь воюют?» – мелькнула у него мысль. Но, немного послушав, понял, что на этот раз речь шла не о войне между людьми, а о войне людей с какими-то злобными чудовищами, делающими постоянные набеги на людские поселения. На волнах другой станции рассказывали мелодраматическую историю каких-то влюбленных. Внезапно Алексей насторожился. Что-то странно знакомое показалось ему в звуках чужой речи. В истории очень много и часто употреблялось слово «любовь» во всевозможных значениях, и ему вдруг вспомнилось такое недавнее и такое далекое предпоследнее утро с женой, когда он спросил ее, как будет на языке Предтеч «любить», и услышал в ответ – «олэнэ». И вот теперь это слово в несколько искаженном варианте то и дело мелькало в душещипательной истории.
– Не может быть! – вслух прошептал Странник.
Но чем больше он вслушивался, тем очевидней становилось, что случайного совпадения быть не могло. За прошедшие бесчисленные тысячелетия звучание слова несколько изменилось, но ошибка исключалась. Он убедился в этом, когда услышал, как главный герой истории по ходу сюжета подарил любимой цветы. Он, собственно, знал из полученного пакета знаний, что цветок звучит как «азор», но только теперь до него дошло, что имя их с Роэной дочери Азоридель переводится с языка Предтеч как «звездный цветок», или, точнее, «цветок звезд». Странник откинулся в кресле и глубоко задумался. Он вызвал из банка данных послание Предтеч. Да, память не подвела его. В послании четко и ясно говорилось, что Предтечи так и не встретили в космосе высокоразвитых цивилизаций. Упоминалось лишь о косвенных признаках их наличия. Странник занялся отчетами экспедиций Предтеч к галактике NGC 6872. Столкнувшись в окрестностях этой галактики с проявлениями деятельности машинного разума, Предтечи на начальном этапе понесли серьезные потери в виде погибших и пропавших без вести звездолетов. Только пропавших без вести было несколько десятков. Отгадка напрашивалась сама собой. Все сферы Дайсона, доставленные каким-то образом машинным разумом в область скопления темной материи в окрестностях NGC 6872, были делом рук экипажей пропавших звездолетов. Или, по крайней мере, часть их. По каким-то причинам экипажи не могли вернуться домой. Но в их распоряжении было достаточно средств и возможностей для сооружения подобных конструкций. А затем машинный разум перетащил их поближе к своему бдительному оку и на всякий случай технологически «стерилизовал» эти миры во избежание проблем с их стороны. Очевидно, посчитал более целесообразным изучать своих противников, предварительно подстраховавшись, а не уничтожать их.
Факты складывались в логическую цепочку, и косморазведчик задумался о возможных выводах. Экипажи пропавших звездолетов были слишком малочисленны для того, чтобы создать устойчивую цивилизацию естественным путем. Но у них наверняка были в банках данных сведения о генетических кодах флоры и фауны их мира, а также, очевидно, и людей. Они построили сферы, заселили их всем богатством животного и растительного мира из своих архивов, а затем искусственным путем создали первые человеческие колонии. Сами они выступали в роли воспитателей первых поколений. Из этого при должных настойчивости и терпении мог бы получиться толк, если бы не вмешательство машинного разума, остановившего развитие этих новых цивилизаций. Страннику вспомнилась легенда о Сизифе. Раз за разом подбирались они к рубежу, за которым следовал качественный скачок в развитии, и каждый раз были вынуждены откатываться назад. По-видимому, численность первых поселений была невелика: малочисленные экипажи не могли бы справиться с воспитанием слишком большого количества ребятишек «из пробирки». А затем вмешательство машинного разума перекрыло этот путь наращивания численности населения сфер, и дальше процесс пошел естественным путем. Он не мог быть быстрым в условиях постоянной борьбы за выживание. Ведь в недрах сферы не было залежей полезных ископаемых. А это означало, что местные жители должны были столкнуться с колоссальными трудностями в борьбе за существование. «Непонятно, как у них вообще при таком раскладе смогли появиться даже примитивные самолеты», – подумал Странник. В таких условиях покорение безграничных просторов Сферы было для этих цивилизаций непосильной задачей. Это объясняло безлюдность пространств в точке высадки. Очевидно, Друг был прав, говоря о возможности контроля Машинным Разумом за протекающими на Сфере процессами. Другой вопрос, каким образом осуществлялся этот контроль и осуществлялся ли он теперь, после уничтожения черного звездолета. Наверняка машинный разум сосредоточил сейчас все ресурсы для создания еще одного или нескольких подобных монстров, понимая, что люди не оставят его в покое. И, скорее всего, ему было сейчас не до сфер. Однако, если средства наблюдения машинного разума, какими бы они не были, сообщат о чем-то необычном на подконтрольных мирах, ситуация может в корне измениться. Следовало соблюдать максимальную осторожность. Странник подумал о том, следует ли вообще рисковать и что-либо предпринимать в подобной обстановке. Он попытался просчитать возможное развитие событий в ближайшей перспективе. Менее чем через три месяца сюда прибудет звездолет Предтеч. Они с Идой и Сан Санычем дали Предтечам необходимую отсрочку, сделав все, что было в человеческих силах. Теперь машинный разум наверняка не успеет вновь подготовиться к прорыву. Трудно было оценить время, которое понадобится Предтечам для окончательного решения проблемы Машинного Разума. По прибытии Предтечи наверняка обнаружат место последнего боя «Ковчега» и установят факт гибели обеих звездолетов. Слишком большие возмущения метрики пространства были на месте боя, чтобы пропустить это. Значит, с большой степенью вероятности будет высказано предположение о его гибели. Искать его, конечно, все равно будут. Но помимо этой Сферы, в данной области пространства присутствовало еще не менее двух десятков подобных. А, кроме того, не менее нескольких тысяч обычных звезд, окруженных скоплениями темной материи. Обследовать их все – задача не из простых даже для Предтеч. Кроме того, он не знал, каким временем располагали Предтечи, отправляясь в командировку к своим истокам. Получалось, что он мог застрять здесь очень надолго. Теоретически – от трех месяцев до сотни – другой лет. Странник разделил полученную цифру пополам для определения среднего арифметического, и она ему очень не понравилась. Скорее всего, сферы после решения проблемы машинного разума будут обследованы в первую очередь, и все же и в этом случае время ожидания помощи могло растянуться на долгие годы. Разведчик пришел к выводу, что пассивное ожидание – не выход. Он не находил пока ответа на вопрос, как ему решить проблему. Но то, что он не решит ее, скрываясь под поверхностью сферы в космоботе, было очевидно. Следовало, соблюдая максимальную осторожность, продвигаться к ближайшим центрам местной цивилизации. Возможно, там обстановка подскажет ему выход из положения. Приняв решение, Странник вызвал на экран карту Сферы. До ближайшего района, где Друг зафиксировал полет местного самолета, был месяц пути непрерывного полета с максимальной для здешних средств передвижения скоростью в семьсот километров в час. Разведчик склонился над пультом и затребовал из архивов датчиков слежения сведения о максимальном времени пребывания местных самолетов в воздухе и высотах их полета. Оказалось, что первая величина равнялась пяти часам, а вторая – до шести километров. Он размышлял еще некоторое время, пока, наконец, не принял окончательного решения.