– Идиотка! – орет он. – Ты смотришь, куда идешь?
– Я не заметила, – оправдываюсь я.
Я сижу в машине, на коленях у меня мороженое, смотреть на него тошно. Стас закуривает, руки его дрожат. Господи, ну почему я вечно все порчу?
– Я больше не буду, – говорю я, звучит это страшно глупо.
– Ты даже не представляешь, как ты мне осточертела.
Я отворачиваюсь к окну. Это невероятно, но я реву. Хмурюсь, давлюсь слезами и боюсь повернуть голову.
Весь следующий день я вожусь с фотографиями. О дорожно-транспортном происшествии Стас мужу не доложил, за что я ему благодарна. Вечером в столовой я демонстрирую Вадиму свои творческие успехи. Он с готовностью обсуждает каждую фотографию.
– Узнаешь? – говорю я, когда дошла очередь до фотографии Стаса. – Я и не думала, что твой золотой парень умеет улыбаться.
– Ты его просто не любишь, – смеется Вадим. «Что за дурацкая фраза?» Я смотрю из-за его плеча на снимок, и две мысли не дают мне покоя: почему я так долго пялюсь на физиономию Стаса с чувством подозрительным и для меня несвойственным и с какой стати я не показала мужу фотографию, где Стас рядом со мной?
Потратив полночи на копания в своей бездонной душе, твердо решаю держаться от Стаса подальше. Оно, конечно, очень забавно посмотреть на то, какой он без своей защитной брони, что для женщины с моим самолюбием имеет чуть ли не принципиальное значение, но как бы эти игры не завели меня черт знает куда.
Хватает меня на пару дней. Жара стоит страшная, я прикидываю, с кем из подруг податься на речку, трачу на это полчаса и вздыхаю. Сегодня вторник, нормальные люди трудятся. В конце концов решаю ехать одна, то есть со Стасом. О чем и сообщаю ему через пять минут.
– Вадиму позвони, – говорит он.
– Зачем? К его приходу мы вернемся.
– Позвони, он должен знать, где ты.
Вадим дал милостивое разрешение, и мы едем на речку. Машину оставляем на пригорке. Я расстилаю полотенце, раздеваюсь, стоя спиной к Стасу. Он укладывается метрах в трех от меня. Я закрываю глаза, мысли мои становятся тягучими, надо бы перевернуться, да лень, и тут Стас говорит:
– Обгореть не боишься?
– Не боюсь.
– Я купаться. Пойдешь?
Кажется, меня приглашением почтили, ну и денек. Я встаю и иду следом за ним к воде. Плаваю я хорошо, но за Стасом мне не угнаться. Где-то на середине реки я бросаю соревнование и плыву так, для удовольствия. Он достиг противоположного берега, стоит по пояс в воде и вроде бы меня ждет, нырнул пару раз и поплыл навстречу. Я не обращаю на него внимания. Молча выхожу из воды и укладываюсь на полотенце. Стас возвращается минут через десять. Я достаю из сумки книгу, делаю вид, что читаю. Вновь иду купаться, Стас за мной.
– Нам домой не пора? – спрашивает.
– Я никуда не тороплюсь.
– Уже три часа.
– Ну и что? Сегодня я молчу, за руки тебя не хватаю. Вадим знает, где я, так что заткнись.
– О’кей, мэм, заткнулся, – нагло ухмыляется он.
Он все еще стоит в воде в нескольких метрах от меня и скалит зубы. Я переплываю речку и поднимаюсь по крутому склону. Ничего интересного наверху нет, потоптавшись минут пять, подхожу к краю и поглядываю на воду. Нырнуть, что ли? Стас с любопытством наблюдает за мной.
– Хочешь нырнуть? – кричит он.
– Не твое дело.
– Как личный телохранитель, должен предупредить – мысль не самая удачная, можешь свернуть шею.
С тоской думаю, что теперь мне точно придется нырять. Выбираю самый безопасный вариант и прыгаю солдатиком. Погружаюсь в воду, касаюсь ногами дна, и сразу возникает острая боль в левой ноге. Выныриваю, хватаю ртом воздух и тихо поскуливаю. Слава богу, Стас меня не слышит. К горлу подступает тошнота, я глубоко дышу, чтобы с ней справиться, боль не проходит. Вытягиваю ногу из воды, чтобы посмотреть, что с ней. Тошнота наваливается с новой силой. Я плыву, стиснув зубы, и каждые двадцать секунд напоминаю себе, что я пошла в маму и твердости характера мне не занимать. Выбираюсь на прибрежный песочек, откидываюсь на руки. На песке кровавый след. Рассматриваю свою стопу, порез глубокий. Прикидываю, как пронести свои кровавые раны мимо Стаса, тут и его нелегкая приносит.
– Что с ногой? – Он садится на корточки, приподнимает мою ногу. – Бутылка?
– Наверное.
– Зато прыгнула. В следующий раз умнее будешь.
– Ты бы помолчал, а? Без тебя тошно.
– Сейчас аптечку из машины принесу, а то кровью истечешь, как поросенок.
– Ага, – киваю я. – Непременно истеку, телохранитель хренов, чтобы ты премии лишился.
Возвращается он быстро и берется за мою ногу.
– Надо ехать в травмпункт, располосовано будь здоров, – сообщает он хмуро.
Наши взгляды встречаются. Мне становится не по себе.
– Что? – спрашивает Стас. – Очень больно? – Я сглатываю ком в горле. – До машины дойдешь или помочь?
– Дойду.
Я встаю и делаю пять шагов. Стас наблюдает за мной.
– Ясно. Идти ты не можешь.
– Могу. Только медленно. Ты бы двигал вперед, не такая большая радость ковылять под твоим чутким взором.
Уродливыми прыжками добираюсь до одежды. Натягиваю платье, беру шлепанцы и прикидываю расстояние до машины. Стас не спеша одевается и заявляет без улыбки:
– Я, конечно, никуда не тороплюсь, но такими темпами до тачки ты добредешь к утру, если еще раньше не истечешь кровью.
– Чему ты, само собой, будешь рад.
– Наоборот, я же премии лишусь. Может, ты на время свою гордыню в одно место засунешь и я тебя до машины донесу?
– Засунула. Неси.
Он подхватывает меня на руки и идет к машине. Сердце стремительно ухает вниз и назад не возвращается. Чувствую я себя хуже некуда. Прижаться к его груди боюсь, не знаю, куда руки деть, а тут еще сердце вернулось на место и стучит так, что глухой услышит.
– Если ты обхватишь меня за шею, будет удобнее и тебе и мне, – говорит Стас.
Мне уже все равно, и я обнимаю его обеими руками, утыкаясь носом в рубашку. Сердце у него тоже стучит в слишком быстром темпе, само собой, он в гору идет не бог весть с каким для такого мужика, но все-таки грузом. Этот путь до машины никогда не кончится, меня бьет дрожь, и руки противно потеют. От одной мысли, что Стас это чувствует, хочется взвыть. Слава богу, хоть молчит. На самом подъеме он слегка оступился, правая рука скользит по моей груди, от неожиданности я вздрагиваю. Горячая волна прокатывается по всему телу, я пытаюсь выровнять дыхание. От этого становится только хуже. Я торопливо отстраняюсь.
– Не ерзай, – говорит он.
К счастью, мы уже возле машины. Он ставит меня на землю, но долгих десять секунд рук не убирает.
Всю дорогу до города я лежу, откинувшись на спинку сиденья, Стас время от времени смотрит на меня вроде бы озабоченно. Переживает, видно, за свою премию. Не заезжая домой, едем в травмпункт. Здесь я даю себе слово больше никогда не нырять. Врач, молодой парень, помогает мне дойти до двери. Стас при нашем появлении поднимается с кушетки.
– Вы муж? – спрашивает врач, я с досадой понимаю, что краснею.
– Нет. Рана серьезная?
– Ничего страшного, хотя дня три передвигаться будет затруднительно.
Когда врач исчезает за дверью, Стас говорит:
– Конечно, проще всего донести тебя до машины на руках, но ты ведь легких путей не ищешь.
У меня нет сил пререкаться, и я молча скачу по коридору.
Первый день мне даже понравилось быть инвалидом. Вадим на работу не поехал, сидит рядом, будто я при смерти, но надолго его не хватает, утром он уезжает, чувствуя себя страшно виноватым. В одиннадцать пошел дождь, я в кресле на веранде слушаю музыку. То ли от музыки, то ли от дождя мне стало грустно. Я прикидываю, долго ли еще протяну в этом доме.
Почему бы нам с Вадимом не жить в обыкновенной квартире, где есть соседи по лестничной клетке, на скамейке сидят старушки, а какой-нибудь карапуз наедет тебе велосипедом на новые туфли? Мальчишки постарше будут играть в волейбол назло жильцам первого этажа, а сосед-алкаш доверчиво попросит: «Фенька, дай взаймы».
А что здесь? Одиночное заключение, к тому же бессрочное. На кой черт человеку двухэтажный особняк, что в нем, в прятки играть? Опять же, живи я в нормальной пятиэтажке, соседка бы заскочила, часам к семи подружки бы подтянулись чайку попить и поболтать, а кому в голову придет сюда ехать? От одних мраморных плит дрожь пробирает. Права пословица – не в свои сани не садись.
Я решаю спуститься в кухню, хоть какое-то развлечение. Прыгаю по ступенькам довольно ловко, ставлю чайник и сижу, глядя в окно. Темно, дождь все еще идет, мелкий, монотонный. Перевожу взгляд на дверь комнаты Стаса. Тишина. Спит, что ли? А может, его вовсе нет? Решаю проверить. Добравшись до двери, интеллигентно стучу.
– Да, – резко говорит он, и я вхожу. Стас лежит на кровати и читает. При моем появлении книжку положил и уставился на меня своими дурными глазами.
– Привет, – говорю я и сажусь в кресло возле двери. – Чего читаешь? – Он показывает обложку. – Хорошая книжка?
– Дрянь, – голос звучит неприветливо.
Я придумываю, что бы такого сказать, в конце концов прошу:
– Поговори со мной, а?
Он швыряет книжку на пол, закидывает руки за голову и полминуты смотрит на меня, не моргая.
– Ты со мной в эти игры не играй. Тебе в моей комнате делать нечего. Так что выметайся.
По лестнице я поднимаюсь за несколько секунд, от бешенства не чувствуя боли.
Как врач и предполагал, нога недолго доставляла мне неудобства, я вновь заняла активную жизненную позицию.
В пятницу позвонила Юлька.
– Привет, как нога?
– Нормально. Хоть в пляс пускайся.
– Серьезно? Может, тогда оттянемся вечерком? Махнем в ночной клуб?
– Заманчиво, – вздыхаю я. – Только вряд ли муж меня отпустит.
– С собой его тащи.
Я пытаюсь представить Вадима в ночном клубе, моей фантазии на это не хватает.
Однако звоню мужу и интересуюсь его планами на вечер. Он отвечает, что вернется поздно, не раньше двенадцати, я рассказываю о Юлькином предложении, не особенно рассчитывая на удачу.
– Ладно, поезжай, – без энтузиазма говорит Вадим. – Хотя у меня была работа для Стаса.
– Вот и отлично. Я же с друзьями, они меня проводят.
– Нет, Стас пойдет с тобой.
– Да на кой он мне черт сдался! – взрываюсь я.
– Что-то я не пойму, чем тебе Стас может помешать, танцуй на здоровье со своими друзьями.
– Хороший будет вечерок, – в досаде говорю я и удаляюсь наносить боевую раскраску.
В десять мы паркуемся возле клуба.
– Ну и забегаловка, – говорит Стас, качая головой. Я не обращаю внимания на его слова, высматриваю в толпе знакомых. Меня хватает за руку Ленка Мальцева, не так давно мы вместе работали на телевидении.
– Юльку не видела? – спрашиваю я.
– Здесь она. – Ленка тычет пальцем куда-то за мою спину.
– Из наших еще кто есть?
– Не видела. А это кто? – понизив голос, кивает она на Стаса.
– Это Стас, – говорю я. – Знакомиться с ним необязательно. Вредный тип. Муж приставил, чтоб мужики не липли.
– Ты подумай! – резвится Ленка. – А сам он не липнет?
– Он голубой.
– С ума сойти, каких мужиков теряем.
Стас на наш треп никак не реагирует. Мы входим в зал и протискиваемся к столику, где сидит Юлька со своим парнем по имени Женя.
– Кого я вижу! – вопит Юлька. – Здравствуй, Вадим.
– Это не Вадим, это Стас. Он не танцует, лучше всего вообще его не замечать.
Женька воспринимает мои слова как шутку, поднимается, протягивает Стасу руку, они знакомятся.
– Закажи что-нибудь, – говорю я Стасу. – Я пойду с Сашкой поздороваюсь.
Лучший диск-жокей всех времен и народов сидит за высокой стойкой. Меня он увидел издалека и сделал ручкой.
– Где пропадала? – спрашивает весело.
– Замуж выходила.
– Опять? Эх, черт, а я хотел за тобой приударить.
– Опоздал.
– Ладно, может, в следующий раз повезет. Ты с Юлькой? Видишь, придурки сидят? Баб снимают, смотри не нарвись. Будут проблемы, скажи Ваньке.
Ванечка, невысокий крепыш, вышибала в этом заведении, как раз подходит к нам.
– Фенька, обалдеть, выглядишь – класс.
– Проехали, – смеется Саша. – Она замуж вышла.
– Ну? Кто у нас четвертый?
– Бизнесмен.
– Я ж говорил, Фенька олигарха отхватит. Скажи Юльке, чтоб задницей не больно вертела, там козлы сидят, видишь? И сама не очень резвись.
– Я не одна.
– С мужем? Любопытно взглянуть.
– Нет, это просто знакомый.
Я возвращаюсь к столу.
– От Ванечки привет, – говорю я подруге. – И пожелание не очень-то вертеть задницей.
– Да пошел он, – смеется Юлька. – Женьке нравится. Правда, Женя?
– Правда, правда.
– Ну что, пошли, – тянет она меня за руку.
– Держись с этого края, чтобы я тебя видел, – говорит мне Стас.
– Слушаюсь.
Папа нашел бы наш танец неприличным, но его здесь нет, и я даю себе волю. Кто-то обнял меня за плечи, я поворачиваю голову и вижу симпатичного парня: светлый ежик волос и смеющиеся глаза.
– Привет, я Игорь.
– Привет, Игорь.
– Потанцуем? – Он наклоняется ко мне и шепчет: – Ты здесь с подругой?
– С друзьями.
– Как насчет того, чтобы потанцевать вдвоем в каком-нибудь тихом местечке?
– Я замужем.
– Без проблем, я тоже женат.
– А у меня другое воспитание, сплошные проблемы.
Парень смотрит с недоброй усмешкой и перестает мне нравиться.
– Это ты меня отшиваешь, что ли?
– Вроде того.
– Ладно. Еще не вечер.
Музыка внезапно меняется, народ сбивается в парочки, я оказываюсь в объятиях Игоря. Он сразу же приступает к решительным действиям: жмется, лапает меня и потеет. Рядом топчется Юлька, наблюдая за мной с озорной улыбкой. Я решительно отстраняюсь, прекращая это безобразие, и тороплюсь к своему столу.
– Все, поплыл мужик, – ухмыляется Женька, кивнув в сторону Игоря, тот провожает меня настороженным взглядом.
– Ему же хуже. – Юлька пожимает плечами. – Фенька мужьям не изменяет, она их меняет каждые полтора года.
Мы устраиваемся за столом, с интервалом в пять минут там появляется Игорь. Увидев его, Стас поднимается.
– Идем потанцуем.
Вряд ли ему в самом деле пришла охота потанцевать, просто решил избавить меня от назойливого кавалера. Я ему за это благодарна. Стиснутые со всех сторон толпой, мы практически не двигаемся. Мы так близки, что мне становится страшно.
– Ты на моей ноге стоишь, – сообщаю я и смеюсь, чтобы скрыть неловкость.
– Серьезно? – голос Стаса звучит хрипло, он облизывает губы. – Танцор я хреновый.
Я улыбаюсь, а чувство такое, словно готовлюсь к прыжку с высоченного трамплина. Хватит ли смелости сделать последний шаг? Музыка внезапно обрывается. Я тороплюсь выбраться из толпы и не сразу понимаю, что держу Стаса за руку. У него горячая ладонь, он стискивает мои пальцы, сильно, до боли, и не замечает этого. Мы не успеваем сесть, как вновь появляется Игорь.
– Извини, танцевать мне не хочется, – говорю я.
– Еще раз увижу рядом – по стене размажу, – говорит ему Стас, играя зажигалкой.
– Я тебя о чем-нибудь спросил? – усмехается Игорь.
– У тебя две минуты, придурок, чтобы сдернуть отсюда.
– Крутой, да? Ну-ну. – Парень уходит.
– Ладно, – нерешительно говорит Юлька, наблюдая все это. – Чего сидеть, как на похоронах? Поскандалили маленько, и будет. Пошли танцевать.
Я решаю, что нам пора домой. Юлька недовольно ворчит, однако вслед за нами идет к выходу. Мы с подругой заходим в туалет.
– Ну и рожа у твоего Стаса, – говорит Юлька, подкрашивая губы. – Как взглянет, сердце ухает в пятки. Где ты его откопала, скажи на милость?
– Я же сказала, муж приставил. Он вообще-то нормальный парень, а смотрит так, потому что зрение плохое.
– Да ну? Между прочим, когда вы друг друга в объятиях держали, видок у вас был будь здоров. Он весь такой… зверюга, одним словом, а ты в его лапах как нежный ангел. Очень эротично. Муж у тебя дурак, прости господи.
Я тороплюсь покинуть туалет, не желая продолжать этот разговор. Стас ждет в коридоре в компании Женьки.
– Вы на машине? – спрашивает Женя. – Нас подкинете? Я от Юльки сейчас уже ни на чем не доберусь.
– Отвезем, – говорю я, и мы выходим из клуба.
Недалеко от входа стоят трое парней, Игорь, конечно, среди них.