– Если ты русский, то почему пошел на службу к суоми? – строго спросил Чубенко.
– Ах, было дело, – поморщился Ставр. – Повздорил там с одним государевым человеком. Не важно. Мое это дело. Мне главное – в Кривскую землю не ходить. А так, могу вам верой и правдой послужить.
– Ты что, хочешь нам служить? – воскликнул Чубенко.
– Не тебе, а благородному ритеру. А что? Хозяин мой погиб. Оно, конечно, можно меня и в рабство продать. Только, сдается мне, что у вас на службе я нужнее. Вы, по всему видно, люди здесь чужие. Местных порядков не знаете. Того и гляди, в беду попадете. А я вам, глядишь, чего нужного и подскажу. То, что бились, так то дело ратное. Сегодня супротив, завтра заодно. Много не возьму: еду, кров, да долю малую добычи. Соглашайся, благородный ритер. Дело верное.
– Я подумаю, – процедил Рыбников. – Расскажи, что знаешь о Русской земле.
– Земля Русская велика, – ответил пленник. – Простирается на полдень до Черного моря. Правит в ней царь. Но это лишь говорят, что правит. В каждом княжестве свой князь: полноправный судья и владетель. Друг с дружкой воюют, дань и подати собирают. Царь лишь главный жрец и древним богам службу служит. Князья его уважают и поклоняются ему. Но никто не слушает. Так что каждое княжество, почитай, отдельная страна. Даром что язык один. Да и тот разнится. Ну а что там еще говорить? Страна как страна. Бояре там, жрецы, купцы, ремесленники, вольные земельцы, рабы. Все как у всех.
– Понятно, – кивнул Рыбников. – Посиди пока здесь. Нам посовещаться надо. Антон и еще кто-нибудь, смените Сергея и Толю. Вам двоим, – он показал на кулачников, – охранять пленника.
Все разошлись. Чубенко направился к подножью идола и знаками позвал Рыбникова «пошептаться». Но прежде чем подойти к чиновнику, Никита двинулся к сидящему в одиночестве ушуисту.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Андрей, – ответил тот.
– Поднимайся и подбери себе оружие.
– Я не могу, – замотал головой парень. – Я их предал! Я струсил! Я не хочу!
Он вскочил и хотел было побежать к выходу, но Рыбников удержал его за плечо.
– В том, чтобы не погибать глупо и бесполезно, нет позора, – произнес нарочито громко, так чтобы его слышали все присутствующие в храме. – У всех нас бывают минуты слабости. Не занимайся самоедством. Подбери оружие и готовься сменить караульных. Ты нам нужен. Бои еще будут, и ты еще докажешь всем, что не трус.
Произнеся эти слова, Рыбников отпустил парня, подошел к раненым, недолго поговорил с Таней и только после этого направился к Чубенко.
Глава двенадцатая, в которой обстановка резко меняется
Рыбников долго совещался с Чубенко, а потом собрал всех у входа в храм. Здесь было единственное место, где его могли услышать все, включая караульных, но не мог лежащий в отдалении связанный пленник. Речь Рыбникова была короткой.
– Значит так, – сказал он. – После всего, что мы услышали и увидели, не приходится думать, что мы находимся где-то в нашем мире. Просто не могу представить, что есть еще места, где люди в состоянии играть в подобные игры и даже не слышали об огнестрельном оружии. Да и география очень интересная складывается. Скорее всего, мы переместились в какую-то альтернативную реальность.
То, что здесь есть русские и финны, радует – с языками проблем не возникнет. Но, не стоит обольщаться. Судя по всему, здесь сильно отличается не только климат, но и уклад жизни. Пока похоже на какую-то смесь нашего средневековья и древности. А ритерам, насколько я понимаю, вообще аналогов у нас не было. Хорошо еще, что меня признали за одного из них. Думаю, играть в эту игру стоит и в дальнейшем. – Он достал из-за пазухи амулет Йохана и надел его. – Не знаю, что это за тайна, о которой говорил Ставр, но, по всему, ритеры здесь люди уважаемые. Поэтому, если будете изображать моих слуг и учеников, это может на какое-то время стать защитой. Сразу соваться в крупные города явно не стоит. Но и отсюда уходить надо бы побыстрее. Таня, можно ли нести раненых?
– Вася, который кулачник, много крови потерял, – отозвалась девушка. – Но жизненно важные органы, кажется, не задеты. Я перебинтовала. Но покой все же желателен. С Костей плохо. Очевидно, поврежден желудок. Боюсь, что может начаться заражение. Срочно нужны опытный хирург, медикаменты, покой.
– Где же здесь хирурга и медикаменты взять? – поморщился Рыбников. – Танечка, сделай, что можешь.
– Конечно, сделаю, Никита Викторович. Но что я могу, даже без жаропонижающих? У Кости жар. Думаю, не меньше сорока градусов.
– Понятно, – Рыбников тяжело вздохнул. – Значит, переход отменяется. Плохо. Нам сейчас надо решить две проблемы. Во-первых, достать провиант. Во-вторых, установить отношения с местным населением. Все время жить в условиях осады нельзя. Тем более, не ровен час, местные еще одного ритера наймут. Если Йохан действительно был только начинающим воином, мне страшно подумать, каков уровень самых сильных из них. Поэтому с ритерами в бой не вступать. Идите на все их условия, не перечьте, если меня рядом нет. Людей мы больше терять не можем.
Чтобы здесь освоиться, придется взять Ставра на службу. Для него и всех остальных мы пришли с дальнего острова. Остров погрузился в море, и мы – одни из немногих выживших. Понимаю, что версия дурацкая, но только так мы сможем обосновать свое незнание местных обычаев. Пока будем изображать, что я здесь главный, а Владимир Гермогенович у нас вроде завхоза. Здесь, похоже, уважают только силу и другого не поймут. Сейчас я, Сергей, Толя и Ставр пойдем на разведку. Попробуем достать еды и вступить в контакт с местными. Надеюсь, после того, как мы выстояли против двух нападений, они станут сговорчивее. Без меня командует Владимир Гермогенович. За охрану отвечает… Антон. Вопросы есть?
– А мы не попытаемся вернуться домой? – робко спросила Маша.
Рыбников тяжело вздохнул:
– Если у кого-нибудь появятся идеи, как это сделать, поделитесь. Попробуем обязательно.
Он поднялся и двинулся к Ставру.
– Я принимаю тебя на службу, – объявил Рыбников. – Поднимись, я развяжу тебя.
На лице пленника отразилось облегчение. Антон засмотрелся на него и поэтому не сразу заметил, как на поляну вышли три старика. Спохватившись, он подал сигнал тревоги, и все тут же сгрудились у входа.
Старики стояли на порядочном удалении от храма и ждали. Все они были одеты так же, как и люди, впервые атаковавшие отряд у храма. Все трое стояли неподвижно, как статуи, и лишь ветер колыхал их седые бороды. В руках у каждого был посох.
– Это провокация, – воскликнул Чубенко. – Нас выманивают.
– Кто они, Ставр? – повернулся Рыбников к новообретенному слуге.
– Старейшины племен, что Йохана нанимали, – ответил тот.
– Как думаешь, выманивают?
– Вряд ли, – авторитетно заявил Ставр. – После того, как вы Йохана победили, никто из них на бой не решится.
– Тогда пойди и пригласи их сюда, – приказал Рыбников.
Ставр послушно выскочил из храма и подбежал к старикам. Он недолго говорил с ними, а потом они все вчетвером направились к храму. Ожидавшие там люди подались назад и образовали полукруг, в центре которого оказался Рыбников. Антон встал прямо за учителем и положил руку на рукоять меча. Старейшины вошли в храм, остановились у входа и степенно поклонились. Один из них заговорил, обращаясь к Рыбникову:
– Мы, старейшины племен Оти, Рана и Соми. Я – Ери. Со мной Киту и Мари. Прошу тебя, назови свое имя, благородный ритер.
– Никита, – быстро ответил Рыбников.
– Мы видели, как ты одержал верх над благородным ритером Йоханом. Теперь наши племена остались без защитника. Скажи, готов ли ты стать защитником наших племен?
– Я подумаю над этим, – ответил Рыбников. – Что ты предлагаешь?
– Те же условия, что и Йохану. Сто мер жита и десятую долю того, что наши люди выручат на ежегодной ярмарке в Несе.
Рыбников жестом подозвал к себе Ставра.
– Что такое мера жита? – тихо спросил он.
– Столько, сколько съедает один человек за год. Они заплатят рыбой, мясом, молоком и зерном.
– Разве я не доказал, что стою больше, чем Йохан? – громко спросил Рыбников.
Старейшина немного помялся.
– Сто двадцать мер и десятая часть, благородный ритер.
– Моим людям нужны отдых и еда. У нас раненые. Им нужно лечение. Помогите нам. Потом я решу по поводу найма.
– Ты возьмешь еды, сколько надо. Наш знахарь займется твоими людьми. Но не раньше, чем ты согласишься защищать нас. Если ты откажешься… Пойми правильно. Мы не можем изгнать тебя из нашего священного храма. Но когда мы найдем ритера, который согласится нам помочь, мы придем сюда, чтобы изгнать чужаков.
– Ты, кажется, угрожаешь мне? – сдвинул брови Рыбников.
– Нет, всего лишь рассказываю тебе, благородный ритер, каково положение вещей. – Старик снова поклонился.
Чубенко подкрался к Рыбникову, привстал на цыпочки и прошептал:
Чубенко подкрался к Рыбникову, привстал на цыпочки и прошептал:
– Я бы не стал им доверять.
– А у тебя есть другое предложение, как накормить людей и помочь раненым? – так же тихо ответил Рыбников. Он повернулся к Ставру. – Плата достаточна?
– Для начинающего ритера нормальная, – ответил тот. – Больше они вряд ли смогут дать.
– Я принимаю ваше предложение, – объявил Рыбников старейшинам.
Те низко поклонились.
– Тогда скажи, что ты хочешь получить сейчас, благородный ритер? – спросил Ери.
– Пошлите побыстрее за знахарем, пожалуйста, – нетерпеливо попросил Антон.
Глава тринадцатая, о гарнизоне
Антон натянул тетиву, прицелился и выстрелил. Стрела не сорвалась, как прежде, не ушла «в молоко», но воткнулась в самый край соломенной мишени, туда, где у потенциального врага должна была находиться кисть. Парень тихо выругался и потянул из колчана новую стрелу. Прошло уже двадцать дней с тех пор, как они поселились в замке Йохана, а Антон так и не сумел освоить стрельбу из лука.
После того как, по приказу старейшин, в храм явился знахарь, а общинники принесли еду, Антон и Толя, по приказу Рыбникова, обыскали лес вокруг храма. Там они нашли аккуратно сложенные пять луков с колчанами, полными стрел. Как объяснил Ставр, это оружие принадлежало его отряду. Направляясь к храму, вызванный людьми из племени Оти Йохан заявил, что если у разбойников есть машина, разящая на расстоянии громом и молнией, то следует как можно быстрее вступить с ними в рукопашную схватку. Но, на всякий случай, если это не удастся, он приказал приготовить луки, чтобы, отступив, держать противника в храме и дожидаться темноты.
Услышав об этом, Антон ужаснулся, поняв, что если бы сработал именно этот план, то положение осажденных могло бы стать критическим. Все воины здесь были неплохими стрелками, а значит, могли уничтожить значительную часть отряда из засады. После этого парень сразу решил побыстрее освоить стрельбу из лука.
Правда, в первые дни было не до этого. Местные как бы «забыли» об осквернении храма, но очень просили как можно быстрее покинуть их святилище. В качестве места дислокации они предложили замок Йохана, принесли носилки и помогли бережно перенести туда раненых.
Замок на поверку оказался огороженным частоколом подворьем, с большим бревенчатым домом, амбарами и баней. Он стоял на берегу большого озера километрах в четырех от храма. Там их ждали еще два дружинника Йохана, бежавшие с поля боя: Волей и Михан. Оба, как и Ставр, попросились на службу. Волей был принят, а Михану Рыбников приказал уйти, поскольку в бою он зарубил двух кулачников. Очевидно, Никита опасался, что в дружине снова возникнет раскол.
Разместившись в замке, большая часть дружинников вернулась к храму. Там местные уже сложили погребальный костер, на который положили тела всех погибших за прошедший день. Когда огненный вихрь взвился к небу, Антон не выдержал и отвернулся, чтобы окружающие не видели его слез. Зрелище было душераздирающим. Оставалось только радоваться, что девочки остались с ранеными.
Лекарь находился в замке неотлучно, поил раненых разными отварами, перебинтовывал, прикладывал к ранам высушенные травы. Однако Костю это не спасло. Он умер к утру следующего дня. Эта смерть почему-то потрясла всех еще больше, чем похоронная церемония прошлого дня. Девушки рыдали, да и ребята ходили совсем потерянные. Некоторые украдкой вытирали слезы. Ставр и Волей сами подготовили погребальный костер и провели весь обряд погребения.
Очевидно, чтобы вывести ребят из ступора, а, может быть, и действительно, чтобы подготовить к возможным стычкам, Рыбников вывел отряд на учебу. Кроме воинов, перешедших от Йохана, его дружина теперь состояла всего из шести боеспособных мужчин: Антона, Сережи Пака, Толи, двух кулачников и единственного спасшегося ушуиста Андрея. Все они теперь были вооружены и обмундированы в доспехи павших дружинников Йохана.
Ставр и Волей быстро показали нехитрые приемы боя местных воинов: строй, методы фехтования, способы отступления и наступления. Ставр объяснил, что все это методы боя «людей удачи», как они сами себя называли. Авантюристов, не то наемных бойцов, не то разбойников, путешествовавших по диким землям. Таким, как та, где они находились сейчас. Впрочем, для попавших в сей мир людей и это было в диковинку.
Отдельную дисциплину составляла стрельба из лука. Никому из новоиспеченных дружинников легко она не давалась, что вызывало издевательские усмешки со стороны Ставра и Волея. Разве что Рыбников достаточно быстро освоился с новым оружием и посылал стрелы в мишень с завидной точностью.
Никита Викторович был одним из немногих, кто не сменил одежду и так и остался в своем кимоно и хакаме. Даже тапки-шлепанцы из рисовой соломы он не стал менять на другую обувь. С мечом он теперь не расставался, даже во время сна. Неизменно замкнутый и неразговорчивый, он с безжалостностью и непреклонностью армейского старшины гонял людей на тренировки, заставлял чистить оружие и расставлял караулы. Хотя Ставр и уверял, что в этом нет никакого смысла, караульную службу у ворот теперь постоянно несли два человека. Этот порядок Рыбников установил с первого же дня.
Финны бесперебойно снабжали отряд продуктами, ведя строгий учет поставкам. Все это освобождало обитателей замка от необходимости добывать провиант, однако Рыбников постарался, чтобы подчиненным «не было скучно». Ежедневно он посылал людей, свободных от караулов и тренировок, в обходы, группами по три-четыре человека, и нередко сам возглавлял их. В итоге весь гарнизон вскоре неплохо знал окрестности замка в радиусе пятнадцати километров и свободно ориентировался в многочисленных озерах, лесах и лугах, на которых паслись стада, принадлежащие местным племенам.
Единственным здоровым мужчиной, освобожденным от «тягот воинской службы», был Чубенко. Он так и остался в своем костюме, надетом на голое тело, что вызывало немало насмешек. Впрочем, вскоре все признали и определенные таланты чиновника. С первого дня «гарнизонной жизни» он принял на себя функции завхоза. Наблюдая за этим человеком, Антон вскоре стал думать, что, может, он на самом деле не так плох, как показалось вначале. Просто власть сильно портит людей. А так приветливый, исполнительный, не злобный мужичок. Очень старательный и аккуратный, не чурающийся скучных и рутинных обязанностей. Он даже местные рунические цифры первым выучил и пытался выучить местный алфавит. Чубенко ночевал в амбаре, охраняя «общественное достояние». Полезный человек, в общем.
Не участвовали в тренировках, караулах и дозорах также девушки. С первого же дня Маша была отправлена на кухню, а Таня, в дополнение к обязанностям врача, получила задание не отходить от лекаря и старательно обучаться всем его приемам. Нельзя сказать, что девушки были в восторге от такого положения вещей, но спорить с грозным командиром не посмели.
В отличие от дружинников, спавших в большой общей комнате, для жилья девушкам было отведено небольшое помещение на втором этаже, попасть в которое можно было только по приставной лестнице, через маленькую комнату, в которой ночевал Рыбников. Похоже, Никита Викторович серьезно опасался за девушек, потому что приказывал им ночью выбирать лестницу наверх. Как и Рыбников, девушки так и остались в своих тренировочных костюмах: Таня – в кимоно и хакаме, а Маша – в ушуистской одежде. Это очень веселило Ставра и Волея, которые просто угорали от того, что «девки в штанах ходят».
Впрочем, вскоре Антон убедился, что отношение к женщинам у этих людей сильно отличается от его собственного не только в части моды. Уже на третий день Ставр, считавший Антона «первым учеником ритера», подошел к парню и без обиняков спросил:
– Почему девок до сих пор не оприходовали?
– О чем ты? – не понял Антон.
– Ну как? – удивился Ставр. – Две такие сладкие ходят, а все ни гу-гу. Из замка ритер выходить запретил. А мы же мужики! Как без баб-то? Ритеру-то хорошо с двумя, а нам что?
От ярости Антон схватился за рукоять меча.
– Ты что? – отшатнулся Ставр. – Что я сказал-то такого? Вон бабы. Не замужем. Родителей, опекунов тоже нет. Чего не взять-то? Не, ты скажи, если на какую глаз положил. Я не трону. Могу и сам в сваты пойти, если пожелаешь. Ну а вторую уж я в кусты затащу или в баньке прижму. Тут дело такое.
– Если хоть одной коснешься, убью, – пригрозил Антон.
Опасаясь, что в его отсутствие Ставр все же исполнит свою угрозу, Антон рассказал о случившемся Рыбникову. Учитель ничего не сказал, но вечером, выставив караул, как бы невзначай сообщил, что не возражает, если в свободное время дружинники будут посещать ближайшие деревни. Этой же ночью Ставр и Волей вышли из замка и вернулись лишь под утро, очень довольные. Подобные прогулки они стали повторять каждые два-три дня.