Однако встречу нельзя было назвать вполне удавшейся, и виной тому стал Чарльз Макинтош. На все, что говорили и делали партнеры, у него находились тысячи возражений. На приезжих из Нью-Йорка он смотрел мрачно, а слушая их, то и дело возводил глаза к небу, громко фыркал и демонстративно пожимал плечами. Но больше всего, кажется, возмущало его, что рекламной кампанией руководит женщина. Нет, он не произнес этого вслух, но бросал на Мередит такие ядовитые взгляды и отпускал такие намеки, что, когда он наконец вышел, Кэллену пришлось за него извиниться.
— К сожалению, Чарли — закоренелый женоненавистник, — смущенно объяснил он, — и боюсь, что с этим я ничего не могу поделать.
Справившись с собой, Мередит улыбнулась, как будто грубость Чарли ничуть ее не задела.
— Не беспокойтесь, — спокойно ответила она, — к такому отношению я привыкла. Пол, знаете ли, тоже не сторонник женской эмансипации.
Она могла говорить совершенно свободно: Пол вышел вместе с Чарли, чтобы продолжить беседу у него в кабинете.
«Однако с Чарли надо что-то делать, — думала Мередит. — Он в самом деле опасен! Брать его в турне — все равно что везти с собой бомбу».
— Во время презентаций вам придется глаз с него не спускать!
— Ничего, Чарли успокоится, — оптимистично заметил Кэллен. — Да, он упрям, но никогда не станет сознательно вредить мне или фирме.
— Удивляюсь, как он вообще позволил вам затеять реорганизацию!
— Ничего другого ему не оставалось, — твердо ответил Кэллен, и в этот миг Мередит поверила, что он справится с капризным финдиректором. — Но я должен попросить прощения, если его замечания вас задели.
— Мне случалось попадать в ситуации и похуже. С одним ворчливым мужланом я как-нибудь управлюсь. Сам по себе он меня не пугает. Пугает то, что он может произвести дурное впечатление на покупателей.
— Через две недели он станет как шелковый. Обещаю.
Вчетвером они пообедали в конференц-зале. Затем Чарли, с которым Пол уже успел найти общий язык, предложил показать город. Мередит два джентльмена с собой не пригласили, но она, лишь отметив про себя их не лучшие манеры, была этому только рада.
Вдвоем с Кэлленом они спокойно и без помех проглядели «красную полосу», обсудили все сомнительные места и пришли к согласию относительно спорных вопросов. К половине шестого, когда вернулись Пол и Чарли, у Кэллена с Мередит все было уже сделано.
— Когда вы улетаете? — спросил Кэллен.
Он и не заметил, как быстро пролетело время. Всего несколько часов прошло с их встречи, а работа уже закончена, нерешенных проблем не осталось, и даже Чарли Макинтош заметно смягчился — очевидно, Полу удалось-таки одержать над ним верх в споре.
— Ночным рейсом, — взглянув на часы, ответила Мередит.
Ей предстояло убить несколько часов — до половины девятого, когда придет время ехать в аэропорт.
— Может быть, поужинаем вместе? — предложил Кэллен.
Мередит не спешила с ответом: ей показалось, что Кэл предлагает совместный ужин только из вежливости. Стоит ли отнимать у него время?
— Вы вовсе не обязаны нас развлекать, — запротестовала она. — Нам с Полом есть что обсудить. Мы прекрасно поужинаем в отеле.
— А мне все-таки хотелось бы угостить вас обоих ужином, — возразил Кэллен, деликатно включая в свое приглашение и Пола.
Чарли Макинтош к этому времени уже ушел, распрощавшись со всеми. С Мередит особенно сдержанно.
«Может быть, он просто ревнует Кэллена ко мне? — подумала она. — Или в самом деле боится, что продажа акций погубит компанию? Но это же просто смешно! И что самое неприятное, он, похоже, забыл, что идея превращения „Доу-Тех“ в акционерное общество принадлежит Кэллену, и во всем происходящем винит меня. Что же нам с ним делать?»
— Вы любите китайскую кухню? — спрашивал между тем Кэллен.
Мередит, поглощенная своими мыслями, неуверенно кивнула; Пол с восторгом согласился, и все трое отправились в китайский ресторан.
Вечер прошел на удивление приятно. Совместное обсуждение общих проблем сблизило всех троих: даже Пол оставил свои великосветские замашки и рассказал собеседникам несколько забавных историй из своей деловой практики. Рассказывал он отлично, и Мередит отметила про себя, что ее коллега, оказывается, не такой уж напыщенный зануда, каким предпочитает выглядеть.
У дверей отеля Пол и Мередит тепло распрощались с Кэлленом.
— Увидимся через две недели, — говорил Кэллен, с широкой улыбкой пожимая Мередит руку.
— Если вдруг у вас появятся вопросы или сомнения, — отвечала она, — звоните, не стесняйтесь.
— Боюсь, я столь невежествен в этих вопросах, что даже не знаю, в чем сомневаться!
Он добродушно расхохотался, и Мередит рассмеялась в ответ.
Пол, стоявший рядом, невольно подумал, что Кэл и Мередит очень подходят друг другу. Они похожи, как брат и сестра: оба высокие, стройные, светловолосые, с сияющими улыбками, оба излучают энергию и уверенность в себе… И оба горят интересом к тому, что делают.
Свою машину Кэллен обещал прислать в отель, чтобы отвезти Мередит и Пола в аэропорт, а сам, как он сказал, отправится домой на «Феррари». Этот ярко-красный спортивный автомобиль Мередит еще утром приметила на стоянке «Доу-Тех». Тогда она еще спросила себя, чей это, а сейчас подумала, что яркой, волевой натуре Кэллена такая машина и вправду очень подходит.
— Отличный парень этот Кэллен Доу! — заметил Пол по дороге в номер. — Сколько энергии! Вы с ним не соскучитесь, Мередит.
— Надеюсь, — с улыбкой ответила Мередит. — И больше всего меня подкупило: дожив до пятидесяти лет, он не потерял способности и желания учиться. Он открыт для всего нового. Если чего-то не знает, не стесняется в этом признаться. Очень редкое качество для бизнесмена.
— Да ведь и вы такая же, Мередит, — неожиданно заявил Пол.
Мередит с удивлением посмотрела на коллегу. Такой оценки из уст Пола она и не предполагала услышать.
Собрав в номере чемодан, Мередит набрала номер Стива, но его, как обычно, не было на месте. Полчаса спустя Мередит с Полом уже садились в машину, чтобы ехать в аэропорт.
Самолет летел точно по расписанию. Пол дремал, откинувшись в кресле, Мередит работала при тусклом свете лампы. Почувствовав, что веки ее тяжелеют и строчки расплываются перед глазами, она отодвинула в сторону бумаги, погасила свет и открыла глаза только в шесть утра, при посадке в аэропорту Кеннеди.
Мередит отправилась на такси домой, приняла душ, переоделась и в половине девятого, свежая и бодрая, уже сидела у себя в кабинете.
Стив позвонил ей около полудня, в перерыве между операциями.
— Как я рад, что ты благополучно вернулась! — говорил он. — Когда я знаю, что ты рядом, то скучаю меньше.
«Какая разница? — подумала Мередит. — Ведь мы все равно не можем увидеться. Живем словно на разных планетах: каждый — своей жизнью. Разве так должны жить муж и жена?»
Но сейчас не время задумываться об этом. У нее много работы. Нужно в последний раз проработать все детали с юристами. Обсудить предстоящую кампанию с аналитиками и специалистами по продажам. Столько дел! Нет, самоанализ лучше отложить на потом… На потом? А оно когда-нибудь наступит, это «потом»?!
Презентация приближалась, и Мередит все сильнее охватывало радостное возбуждение, сродни детскому нетерпению Кэллена Доу. Она высиживала свою кампанию, как наседка высиживает яйцо, и теперь нетерпеливо ждала, когда же на свет проклюнется птенец.
«Это и есть моя жизнь, — думала она. — Клиенты и их фирмы — вот мои дети. И эти „дети“ меня вполне устраивают».
Мередит никогда не призналась бы в этом Стиву. Но, наверно, и нужды не было: если за четырнадцать лет каждый из них изучил другого лучше, чем самого себя, то Стив, конечно, должен был догадываться о ее истинных чувствах. Но разделял ли он их и готов ли был примириться?!
Мередит засиделась на работе допоздна. «Надо позвонить Стиву, — подумала она, подойдя к окну и любуясь ночным небом, окрашенным заревом огней огромного города. — Хотя вряд ли мне удастся поговорить с ним, его все равно не окажется на месте».
Собирая документы в портфель и закрывая свой кабинет, Мередит снова с привычной нежностью подумала о Стиве и решила, что не желает ничего иного. У нее есть все, что нужно. Другой жизни она не знает и не хочет знать.
Глава 4
Следующие две недели Мередит и Стив виделись второпях, на бегу. Близилось начало рекламной кампании «Доу-Тех», и вся фирма, как говорится, на ушах стояла. Но основная работа, как всегда, легла на плечи Мередит.
Каждый день она приходила в офис раньше всех и поздно уходила. Мередит жалела об одном: что в сутках только двадцать четыре часа!
Она не знала, как выдержала бы эту бешеную гонку, если бы не поддержка Кэллена Доу. Он звонил каждый день, иногда и по два раза на дню. Его обаяние действовало даже на расстоянии: самые банальные комплименты в его устах звучали тепло и искренне, звучный голос наполнял сердце Мередит радостью и давал новые силы. После таких разговоров Мередит чувствовала себя словно заново родившейся.
Она не знала, как выдержала бы эту бешеную гонку, если бы не поддержка Кэллена Доу. Он звонил каждый день, иногда и по два раза на дню. Его обаяние действовало даже на расстоянии: самые банальные комплименты в его устах звучали тепло и искренне, звучный голос наполнял сердце Мередит радостью и давал новые силы. После таких разговоров Мередит чувствовала себя словно заново родившейся.
За неделю до начала турне фирма отослала окончательный вариант проспекта на проверку в Комиссию по ценным бумагам. Кэллен, понятное дело, нервничал, и теперь уже Мередит приходилось его подбадривать и успокаивать.
— Это лучший мой проект, — говорила она. — Я перечитывала его столько раз, что уже наизусть выучила. Ручаюсь, они не найдут ни единого нарушения!
К концу второй недели работа была завершена. Снова и снова Мередит пересматривала подготовленные бумаги и не находила никаких изъянов. Рассчитана каждая мелочь, предусмотрены все возможные случайности. Партнеры довольны; аналитики счастливы; специалисты по продажам сгорают от нетерпения; даже комиссия, вопреки своему обыкновению, пропустила проспект без единой придирки. Словом, все было бы отлично… если бы не одно частное незначительное «но».
Уже две недели Мередит общалась с мужем только по телефону.
Она очень скучала по Стиву; хуже того, чувствовала, что и он не на шутку расстроен. Но что ей оставалось делать? Не бросишь же работу за два дня до решающей даты только потому, что муж по тебе соскучился!
— Я уже начинаю думать: может быть, я никогда и не был женат? Может быть, я тебя придумал? — пожаловался как-то Стив.
В час ночи, урвав несколько минут между двумя операциями, он позвонил Мередит на работу и не ошибся: несмотря на поздний час, она все еще была у себя в кабинете.
— Мне тоже тебя не хватает, — ответила Мередит.
Однако в голосе ее не было нежности — он звенел нетерпеливым возбуждением. Приближался час ее триумфа, и, как всегда в такие минуты, она испытывала чувство, сравнимое разве что с волнением актрисы перед премьерой.
— Последние две недели у меня минуты свободной не было. Но дело того стоило, дорогой. Это что-то особенное! Точно тебе говорю, такой кампании мы еще не делали!
Мередит гордилась не только проделанной работой, но и тем, что на этот раз прокладывала путь качественному и по-настоящему нужному людям товару. Недаром, узнав, что фирма «Доу-Тех» производит медицинское оборудование, она спросила мнение Стивена и услышала от него, что продукция Доу достойна самых высоких похвал.
— Мерри, если ты собираешься работать и в выходные, я тебя придушу! — обиженно проговорил Стив.
И, судя по голосу, он не шутил.
— Тебе не придется этого делать, дорогой. Завтра с утра отработаем последние детали, а затем до понедельника я в твоем распоряжении. Я обещала, что праздничные дни проведем вместе, и свое слово сдержу. Ты ведь не дежуришь в эти выходные?
— Ни в коем случае! Мне плевать, даже если начнется землетрясение! Пусть половина Нью-Йорка истечет кровью — не мое дело, у меня законный выходной! Завтра в полдень я выброшу пейджер в мусорное ведро, а потом затащу тебя в кровать и не выпущу, даже если придется тебя связать!
— Ах ты шалун! — жеманным голоском протянула Мередит, и оба рассмеялись.
Мередит повесила трубку и задумалась. Невеселая морщинка пересекла ее лоб. Стив смертельно устал — это она чувствовала по голосу. Остается лишь молиться о том, чтобы ничто не нарушило его законный праздничный отдых.
Жаркой пятницей перед Днем труда Мередит вернулась с работы рано. Она только успела снять надоевший деловой костюм, как дверь открылась и на пороге появился Стив — с двухдневной щетиной, от усталости едва держится на ногах, на рубашке расплылись темные пятна пота, но все равно — самый родной, самый желанный человек на свете!
Увидев жену в лифчике и трусиках, Стив просиял улыбкой и, достав из кармана пейджер, положил его на стол.
— Если эта штука запищит раньше чем через три дня, я ее молотком разобью! — торжественно провозгласил он. — Надеюсь, ты не собираешься выступать на презентациях в таком виде? Акционеров, конечно, прибавится, но как бы не начались беспорядки!
Мередит подошла к мужу и поцеловала в губы. Рука Стива скользнула по ее теплому бедру.
— Боже, как я устал! — вздохнул он жалобно в надежде на немедленное сочувствие жены. — Похоже, от жары Нью-Йорк сошел с ума. Половина города палит друг в друга из всех калибров, а другая половина почем зря лезет под машины. — Стив с нежностью посмотрел на Мередит. — Какое же счастье наконец тебя увидеть! Я уже начал сомневаться в твоем существовании. Как будто женат на стюардессе! Когда я дома, тебя нет, когда ты дома, я работаю. Это не радует, согласна?
— Согласна. Но не всегда же так бывает, верно? Вот закончим кампанию «Доу-Тех» — и, обещаю, буду уходить с работы в пять и ни секундой позже!
— Ага, так я и поверил, — невесело усмехнулся Стив. Мередит вглядывалась в лицо мужа. Он осунулся, под глазами залегли глубокие черные тени. Неудивительно — ведь за последние три дня ему не удалось поспать и шести часов! Порой Мередит удивлялась, как Стив выдерживает такое напряжение. У нее режим тоже не из легких, но, по крайней мере, каждую ночь она спит в собственной постели, да и по степени ответственности ничто не сравнится с работой хирурга.
— Ладно, буду молить бога, чтобы в следующие полгода у тебя не было ни одной презентации.
— Вряд ли мои партнеры придут в восторг от такой перспективы.
Мередит устроилась на кушетке и с удовольствием отхлебнула ледяного пива, которое Стив достал из холодильника. Всю неделю жара стояла страшная, даже по ночам температура не опускалась ниже двадцати восьми, и Мередит наслаждалась возможностью освободиться от одежды, валяться на диване и потягивать пиво из запотевшего стакана.
— Чем сегодня займемся? — поинтересовался Стив, нежно перебирая пальцами шелковистые пряди ее золотых волос.
— Ну, мы можем сходить на бейсбол, — лукаво улыбнулась Мередит.
Оба они были страстными болельщиками, но Мередит догадывалась, что сейчас это предложение не придется Стиву по вкусу.
— В такую жару? У тебя случайно не солнечный удар? Нет, я бы, пожалуй, сходил в кино, но в воскресенье вечером. Не раньше. До этого у нас с вами, миссис Уитмен, найдутся другие дела.
И оба от души рассмеялись. Как ни выматывался Стив на работе, для жены у него всегда находились силы. Мередит по пальцам могла пересчитать дни, когда, придя с работы, он не тащил ее немедленно в кровать.
Такое случалось, лишь когда у Стива в больнице умирали пациенты. В такие дни он не мог думать об удовольствии. Повседневная работа не дала Стиву очерстветь душой: как и в первые годы, он тяжело переживал смерть каждого пациента, особенно детей.
— Пожалуй, я соберу вещи заранее, чтобы потом об этом не думать. Ты пока прими душ и вздремни.
— Отлично! — с энтузиазмом откликнулся Стив. — Я уже три дня мечтаю вздремнуть. Только поклянись, что не удерешь на работу, пока я сплю!
— Клянусь, раньше чем через две недели коллеги меня не увидят! — приложив руку к сердцу, пообещала Мередит. — А вот ты увидишь, милый. На выходные мы с Кэлленом распрощаемся: он полетит к детям, а я ночным рейсом — домой, к тебе.
— Что ж, будем благодарны судьбе за ее милости.
— А на следующей неделе, по окончании тура, ты сможешь встретиться со мной в Лондоне или в Париже.
Наморщив брови, Стив начал что-то подсчитывать в уме.
— Через две недели? Так, какое же это число? Ах, черт, я дежурю! Подменяю Лукаса: он летит на конференцию в Даллас.
— Хорошо, встретимся дома, а в Париж отправимся в следующий раз, — улыбнулась Мередит, целуя мужа в щеку.
Стив полчаса простоял под горячими струями душа, смывая с себя запахи больницы и усталость. А затем, чистый и свежий, как младенец, лег в постель. Полуприкрыв глаза, он следил, как Мередит бесшумно ходит по спальне, вынимая из шкафа вещи, которые она приготовила в поездку. Не прошло и пяти минут, как веки Стива смежились и он уснул глубоким сном.
Мередит подошла к кровати и долго с улыбкой смотрела на спящего мужа. Как же она его любит! Не было дня, когда она не думала о том, как ей повезло со Стивом — добрым, великодушным, все понимающим.
Ни один из знакомых Мередит мужчин не выдержал бы такой жизни. Рано или поздно он предложил бы жене выбирать между ним и работой. Любой мужчина — только не Стив. Он счастлив уже тем, что счастлива его любимая.
Разобравшись с вещами, Мередит опустилась в кресло и развернула журнал. Как редко выпадали ей такие свободные минуты! В последние месяцы — почти никогда. А сейчас ее голова не занята мыслями о делах — она была абсолютно готова: бумаги собраны, все продумано до мелочей.
Вдруг из гостиной до ее слуха долетел посторонний неприятный звук. Какое-то противное жужжание. Оно повторялось снова и снова: войдя в комнату, Мередит поняла, что жужжит пейджер Стива.