Евгений Сухов УБИТЬ СТАЛИНА
Часть I. ОПЕРАЦИЯ «ВОЗМЕЗДИЕ»
Глава 1 ЗАГОВОР
В кабинете царил полумрак. Солнце, по-весеннему яростное, норовило пробиться сквозь темно-синие шторы, но безуспешно — терялось в плотной ткани. Только в том месте, где оставалась крохотная щель, оно добиралось рассеивающимся лучиком до кресла, на котором сидел плотный мужчина в добротном сером костюме. Но даже безукоризненный покрой костюма не мог скрыть недостатки его полнеющей фигуры. На мужчине были черные ботинки, вычищенные до блеска. На шее в цвет костюму модный галстук в тонкую белую полоску, повязанный крупным узлом. Круглое, слегка одутловатое лицо, хищный нос с небольшой горбинкой.
— У меня есть информация, что Сталин месяца через три-четыре поедет в Сочи на лечение, — сказал он негромко с едва заметным кавказским акцентом.
— Не самое удачное время, немцев едва с Волги отбросили, — изрек его собеседник, человек в военной форме с погонами комиссара третьего ранга. Молод, не более тридцати пяти лет. Коротко стрижен, сквозь колючий редкий ежик предательски пробивалась светлая макушка.
Собеседников разделял небольшой стол, на котором была разложена карта.
— У Сталина больные ноги. Запускать эту болезнь нельзя. Он, как приезжает в Сочи, так сидит в лечебной ванне по пять-шесть часов кряду. А потом ведь в Сочи нет войны. Что вы думаете по этому вопросу?
Генерал потер ладонью гладко выбритый подбородок и задумчиво сказал:
— Насколько мне известно, Сталина в Сочи очень хорошо охраняют. Только внутренняя охрана дачи состоит из двухсот автоматчиков.
Плотный мужчина одобрительно кивнул:
— Я вижу, что вы хорошо осведомлены. Могу только добавить, что дача Хозяина расположена в лесном массиве и внешнее кольцо контролируют еще до тысячи автоматчиков. Добавьте к этому, что все подходы к даче заминированы. Кроме этого имеются еще тайные посты охраны и всевозможные секреты. Рядом с берегом на боевом дежурстве всегда находится военный корабль, а на соседнем аэродроме целая эскадрилья. Так что атаковать дачу Сталина нет смысла ни с моря, ни с воздуха. Ни тем более со стороны леса.
— Так что же вы тогда предлагаете?
— Но все-таки слабое место в охране Сталина имеется. — Глаза горбоносого плутовато блеснули, грузинский акцент стал особенно заметен. — Это лечебница, где он принимает ванну. Непосредственно перед тем, как Сталин прибывает в санаторий, обычно всех отдыхающих удаляют.
— Да какие сейчас отдыхающие? — махнул рукой комиссар третьего ранга.
— А вот и не скажите, отдыхающих в последние месяцы как раз особенно много. Город превратился в один сплошной госпиталь. Так что этот фактор нужно будет использовать. После того как все отдыхающие будут удалены, охрана переводится на усиленный режим и занимает круговую оборону здания. Никто не может ни войти, ни выйти без соответствующего разрешения. — Победно улыбнувшись, он добавил: — Вот в это время и можно уничтожить Сталина.
— Каким образом? Подкупить кого-нибудь из его охраны?
Горбоносый отрицательно покачал головой:
— Это исключено. Охрана всецело предана Сталину. Кроме того, все они еще и следят друг за другом. Каждый их шаг контролируется, обо всем докладывается начальству. И очень часто лично Абакумову. Я говорю совсем о другом. В здание можно проникнуть заранее. Ночью по трубе, через которую подается лечебная вода. Диаметр трубы довольно большой. Конечно, люди с такими комплекциями, как у нас, по трубе не проберутся, но вот более стройные смогут проникнуть туда без труда.
— Но вы же сами сказали, что в нее подается вода.
— Вот в этом как раз и заключается вся хитрость, — весело продолжал горбоносый. — Ночью вода в лечебницу подается небольшим ручейком. Через трубу можно пройти до водосборника. — Он провел остро заточенным карандашом по карте. — А там можно затаиться до прихода Сталина. Действовать нужно группой, потому что одному человеку здесь не справиться. Оттуда можно будет пройти в рабочее помещение, в котором обычно находятся операторы, подогревающие воду. — Карандаш размашисто очертил овал вокруг предполагаемого помещения.
— Сколько там может быть операторов?
— Обычно их там бывает двое. Хорошо подготовленные люди легко могут уничтожить их без шума. Дальше идет кладовая. — Карандаш вновь заскользил по гладкой бумажной поверхности. — Обычно уборщицы хранят здесь свой скарб — ведра, совки, швабры, тряпки. В этом помещении, как правило, никого не бывает, а вот дверь кладовки выводит в коридор, где дежурит охрана. Охранников может быть трое или четверо. После того как охрана будет уничтожена, можно будет зайти в ванную комнату, которую занимает Сталин, и уничтожить его! — Он размашисто обвел большой круг, в центре которого поставил восклицательный знак. Кончик карандаша при этом обломился, и невзрачный серый осколочек грифеля остался лежать на бумаге.
— Наверняка завяжется бой, и вряд ли нашим людям после акции удастся выбраться оттуда, — помолчав, сказал лысоватый генерал.
— Верно. Обратного отхода не предусмотрено. Группа погибнет. Поэтому в нее должны войти только те, кто ненавидит Сталина и готов пойти на самопожертвование.
— А если все-таки им удастся уцелеть?
— В любом случае им все равно не выйти за территорию лечебницы. Каждого из них нужно будет снабдить ампулой с ядом. Как только задание будет выполнено, они должны будут ее проглотить. Мне известно, как в военной контрразведке выколачивают секреты, так что смерть для них будет самым благоприятным исходом. У вас найдутся такие люди?
— Думаю, что найдутся, — после некоторого колебания кивнул генерал. — Во всяком случае, один уже имеется, майор ГБ Трухин.
— Достойная кандидатура. Вам не жалко посылать его на смерть?
— Он понимает, на что идет.
— Хорошо. Подбирайте группу. Большую не надо, думаю, что человека четыре будет вполне достаточно, и займитесь ее подготовкой. Этот план можете оставить у себя, — показал он на карту. — Где-нибудь за городом, подальше от любопытных глаз, постройте здание — точную копию сочинского санатория и приступайте к тренировкам.
— У меня есть такое место, — оживился генерал. — Под Жуковском. Там у нас огорожена большая территория. Охраняется силами НКВД. Именно там мы отрабатываем приемы с оружием и всевозможные варианты захвата.
— Вот и приступайте. И помните, у вас в запасе не более трех месяцев.
— Слушаюсь.
Глава 2 ДЕВЯТЬ К ОДНОМУ
О прибытии Верховного в Сочи можно было догадаться по огромному количеству сотрудников НКВД, дежуривших в эти дни по городу. Немало их было и в санатории, где Сталин обычно проходил курс лечения. Пропускной режим сразу ужесточился, и лечебница воспринималась как режимный объект. Разгуливать днем по территории санатория было запрещено, а потому раненые отдыхали в палатах — поглядывали в окошко и только иной раз выбирались на крылечко, чтобы выкурить папиросу на вольном воздухе.
Относительный покой наступал лишь с заходом солнца, когда охрана отправлялась в казармы, — на территории оставалось только человек десять, еще столько же патрулировали по периметру санатория. И фронтовики, находящиеся на излечении, с оглядкой на запрет, все-таки выползали из палат.
Солдатский отдых всегда короток. Нужно успеть многое: насладиться предоставленной свободой, отдохнуть малость от грохота войны и попытаться завязать скоротечный, ни к чему не обязывающий роман с понимающей медсестрой.
Море, солнце, озорные глаза фронтовиков располагали к близости, а потому не стоило изумляться тому, что даже самые неприступные из сестричек кидались в любовные приключения с такой страстью, как будто опасались, что до завтрашнего утра могут не дожить. И в самых тенистых уголках санатория, куда редко заглядывают отдыхающие, можно было услышать жаркий любовный шепоток.
Жизнь всюду находит отдушину: на передовой, где до вечности возможно мгновение, и в глубоком тылу, в объятиях милой медсестры.
На невысокого широкоплечего человека в полосатой больничной пижаме и с подвязанной рукой никто не обратил внимания (мало ли кому вздумается затянуться дымком на свежем воздухе). Раскурив у крыльца папироску, он свернул в темную часть территории санатория, куда не добирался даже свет фонарей. Присев на лавочку, раненый с наслаждением покуривал, отправляя тонкую чуткую струйку дыма в темное небо. Вверху пустота. Кромешность. Баловала только луна, желто-ярким оком выглядывавшая из-за клочковатых туч.
Швырнув папиросу в траву, он подошел к ограде и отодвинул одну из досок. И тотчас на территорию санатория прошмыгнули две тени в темных маскировочных халатах. В руках у каждого было по небольшому мешку.
— Никого? — спросил один из подошедших (невысокий, но очень плотный парень, эдакий лесной боровичок), осматриваясь по сторонам.
— Все тихо, — приглушенно ответил широкоплечий. — Принесли?
— Все здесь, — показал парень на мешок. — Лешак, переодевайся, а то ты в своей пижаме, как бельмо на глазу, — произнес он, развязывая горловину мешка.
В носоглотку тотчас ударил запах оружейного масла. Вытащив маскхалат, он протянул его Лешаку.
— Размер твой. А пижаму давай сюда. Не бросать же ее под кустом.
— Тоже верно.
— А тебя не хватятся? — спросил третий, маленький и гибкий, как хорек. Телосложением он напоминал недоразвитого подростка.
— Не хватятся. Здесь у меня свояк неподалеку живет. Сказал, что к нему пойду.
Переодевшись, Лешак сунул пижаму в мешок и сказал:
— Пошли. Только давай поаккуратнее.
Стараясь не шуметь, они прошли вдоль кустов сирени, плотной стеной росших вдоль ограды.
— Где-то здесь, — прошептал Лешак, посматривая себе под ноги, — будьте повнимательнее. Ага, вот!
Чугунный люк, встроенный вровень с землей, был неразличим даже на расстоянии нескольких шагов, — его наличие выдавала разве что небольшая проплешина в коротко стриженной траве, которую можно было увидеть, только приблизившись вплотную.
Поднатужившись, Лешак отодвинул чугунную крышку — негромко и сердито шаркнул металл. Прислушался: вроде бы никого — и только после этого заглянул в темный зев. Оттуда неприятно дохнуло застоявшейся сыростью, запахло сероводородом. На дне негромко и успокаивающе журчала вода, перекатываясь по неровностям.
— Давайте за мной, только поаккуратнее.
Ухватившись за поручни, Лешак нащупал ногой металлическую перекладину и начал осторожно спускаться. Еще пара перекладин — и из люка торчала лишь его голова, нелепо задранная кверху.
— Никого?
— Слезай! Все в порядке.
Спрыгнув, Лешак почувствовал, как сапоги холодным обручем по-хозяйски обхватила ледяная вода. Вокруг мрак, только над головой хитровато подмигивала луна, размышляя о чем-то своем.
Он шагнул в тоннель и оказался в абсолютной тьме. Гулким эхом звучал каждый шаг, а вода, шум который сверху казался всего лишь ласковым шепотом, теперь звучала подобно водопаду. Включив фонарь, Лешак направил рассеивающийся луч в сторону убегающего потока. Диаметр трубы оказался большим: в полный рост, конечно же, не пройти, но вот согнувшись можно передвигаться без особых хлопот.
Рядом спрыгнул второй, мелкий и худощавый Хорек, по виду сущий подросток. Но на самом деле ему было далеко за тридцать, и, несмотря на свой тщедушный вид, он был очень опытным диверсантом.
Третий, плотный боровичок с короткими мускулистыми руками, без труда задвинул люк, спрятавшись от любопытного взора ночных светил.
Вот теперь им ничто не помешает!
В трубе нестерпимо пахло сероводородом и еще какой-то скверной гнилью.
— Неужели вождь способен полоскаться в такой гадости?
— Выходит, что способен. Сколько нам идти? — спросил Хорек у Лешака.
— Метров триста, — тихо сказал Лешак, продолжая неторопливо идти вперед. — Сейчас немного пройдем по прямой, а дальше будет поворот направо. А уж там мы на месте!
В трубе гулко умирало эхо. Казалось, что шаги были слышны по всей длине трубы, а их затухающие отголоски широкой волной вырывались наружу и разносились по всей вселенной предупреждающим хлюпаньем. Вблизи что-то недовольно пискнуло. Лешак повернул фонарь на источник звука, вырвав у темноты крупную крысу. Стало быть, и эта тварь принимает лечебные ванны. Свет отразился в крохотных черных глазках. Никакого страха. Неужели принимает за своего? Посмотрели друг на друга два зверя и разошлись каждый в свою сторону.
— Водосборник, — указал Лешак на невысокий пролет.
Поднялись по узкой лестнице. Наверху была небольшая площадка, но для троих места хватит. Внизу негромко и успокаивающе журчала вода. На площадку выходила небольшая дверь, обитая проржавевшим железом, за этой дверью дежурили операторы.
— А теперь слушай меня, по моим данным, Сталин приедет в лечебницу в четырнадцать ноль-ноль. Так что у нас будет время еще раз как следует все продумать. — Лешак приподнял фонарик. Рассеивающийся луч затронул посуровевшие лица спутников. — Действовать надо жестко, решительно, как на учении. Шансов у Сталина немного: девять к одному. А теперь давайте отдохнем. Скоро нам понадобятся силы.
Глава 3 СКАЗКИ ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ
Начальник шифровального отдела щеголеватый лейтенант (собственно, таким и должен быть молодец в неполных двадцать пять лет), с тонкими ухоженными усиками на узкой капризной губе, негромко постучавшись, вошел в огромный кабинет Абакумова и, вытянувшись в струнку, подчеркнув и без того безукоризненную осанку, коротко доложил:
— Пришла радиограмма от Лисы.
— Давай сюда, — заметно нетерпеливым тоном потребовал Виктор Семенович.
Лейтенант решительно двинулся к огромному столу, за которым сидел начальник Главного управления контрразведки, и положил узкую полоску бумаги на одну из верхних папок.
— Разрешите идти?
Виктор Семенович воткнул ручку в чернильницу и взял радиограмму.
— Ступай.
Четко развернувшись, начальник шифровального отдела вышел из кабинета.
Абакумов взял шифровку.
«Волку. В ближайшую неделю состоится покушение на Сталина. Где именно, сказать не могу, но информация достоверна. Лиса».
Прочитав, Виктор Семенович Абакумов аккуратно свернул листок и положил его в папку, где обычно хранились шифрограммы от Лисы. Аккуратно завязал тесемки. Вот здесь и прячутся сказки для взрослых. Надо будет поинтересоваться, кто утверждал клички агентов. Наверняка какой-нибудь любитель побасенок (таких вполне достаточно даже в контрразведке). Почему бы одного из агентов не окрестить Шахерезада?
К полученному сообщению следовало отнестись со всей серьезностью: не в правилах Лисы передавать сомнительные или непроверенные данные. Лиса была одним из наиболее ценных агентов и отличалась особой дотошностью. Практически ее донесения не нуждались в перепроверке. Впрочем, срок, указанный агентом, не давал времени на перепроверку. Времени просто уже не было.
Весь вопрос заключался в том, где именно может произойти покушение на Верховного. Кремль?
Исключено!
Охрана Сталина была одной из самых профессиональных в мире, даже Рузвельта не охраняют так тщательно. За каждым человеком, ступившим на Красную площадь, ведется пристальное наблюдение, а проникновение недруга за Кремлевскую стену и вовсе из области фантастики.
Может быть, покушение на Сталина состоится во время движения колонны с его автомобилем по Москве? Абакумов отхлебнул давно остывший чай. Напиток показался ему горьким, но разбавлять его он не стал. Теоретически такое нападение вполне возможно: не поставишь же на городских улицах глухие заборы и плотную круговую охрану. Здесь Хозяин особенно уязвим. Но машина у Сталина сплошь бронированная, а из Кремля он выезжает в сопровождении нескольких одинаковых автомобилей, и никто никогда не знает, какую именно он предпочтет в этот раз. По Москве Иосиф Виссарионович всегда передвигается на большой скорости, и надо быть невероятно подготовленным стрелком, чтобы попасть в движущуюся мишень. Причем это нужно будет проделать на глазах у десятков людей, среди которых окажется немало сотрудников НКВД.
Так что этот вариант тоже отпадает.
Тогда где же состоится покушение?
В душе Виктора Семеновича шевельнулось едва уловимое сомнение. А может, на этот раз Лиса все-таки ошибается? Или хуже того, агент раскрыт абвером, и теперь военная разведка сливает через него заведомую дезинформацию?
Нет, вряд ли…
Такой человек, как Лиса, с ее обостренным чувством восприятия окружающей обстановки, не может не почуять интереса к своей персоне со стороны немецких спецслужб. Наверняка она нашла бы способ сообщить, что раскрыта. Следовательно, нужно исходить из того, что информация вполне достоверная. Да, в любом случае исходить надо именно из этого.
Виктор Семенович вспомнил о том, что через два дня Сталин собирался отправиться в Сочи — лечить ноги. Вагон у него бронированный, да и вообще поезд больше будет напоминать крепость на колесах — вряд ли кто из диверсантов отважится нападать на Хозяина в пути. По всей железнодорожной трассе в охранении будут находиться дивизии НКВД, которые не допустят никакой подозрительной возни рядом с железнодорожным полотном.
Остается — Сочи.
Но ведь и там товарищ Сталин будет хорошо защищен. Его тамошняя резиденция располагается в лесу на возвышенности, с которой отлично просматривается вся местность. Чаща вокруг содержит немало взрывоопасных сюрпризов, которые станут для нападавших последним в их жизни препятствием.