Изображение диктора сменилось видом на роскошный особняк в центре европейского города, обнесенный высоким забором из кованой решетки, возле ворот которого толпилось множество репортеров. В кадре появился тщедушный молодой человек с маленькой головой и немаленькими, нелепо оттопыренными ушами, мгновенно напомнивший Туману Черного Плаща.
– Мы находимся у ворот частной клиники нобелевского лауреата доктора Кугельштайна! – сообщил репортер. – Час назад один из его пациентов, небезызвестный коллекционер и фабрикант господин Бертран, совладелец благотворительного фонда «Блюроуз», специализирующегося на оказании помощи иностранным гражданам, ставшим жертвами и невольными заложниками Ареала, сделал сенсационное заявление. Которое уже растиражировали все ведущие европейские СМИ. Якобы Бертран, придя в сознание после операции по временному купированию Зависимости, сообщил, что подвергся притеснениям, противоречащим международным договоренностям. Якобы должностные лица Ареала несколько суток игнорировали его прошение о выдаче разрешения покинуть Ареал для перемещения в клинику доктора Кугельштайна, где его ждала операция. В частности, Бертран сообщил, что нежелание Службы Безопасности Сателлита выпускать его из Ареала было продиктовано волнениями, охватившими город и его окрестности. О причинах волнений известный своей экзальтацией коллекционер не сообщил, однако отметил, что фактически был вынужден бежать из Ареала, так как предоставленные ему клиникой сроки истекали, а реакции властей Ареала не было. Наша съемочная группа прибыла к воротам клиники за несколько минут до выезда господина Бертрана. Согласно правилам доктора Кугельштайна, пресса за ворота клиники не допускается, но когда кортеж господина Бертрана покинул её территорию, известный коллекционер покинул автомобиль и пообщался с представителями СМИ. Вот что он сказал:
Панорама клиники со стоящим на переднем плане лопоухим репортером сменилась записью. В кадре находился немолодой человек в дорогом деловом костюме, с лаковой тростью из красного дерева и при элегантной шляпе-котелке, судя по всему, призванной скрывать следы перенесенной операции. Окружившие его репортеры наперебой задавали вопросы, человек в котелке отвечал, и голос за кадром переводил на русский чужую речь.
– Мсье Бертран, правда ли, что вас насильно удерживали в Ареале, отказывая в операции?
– Я не стал бы называть это именно так, – возразил Бертран. – Формально меня никто не удерживал. Но на окружающих Ареал Нейтральных территориях Российской Федерацией установлено Чрезвычайное Положение. Их пересечение без специального разрешения запрещено. Я тщетно ждал ответа на своё прошение почти трое суток. Надвигался Выброс, и было ясно, что после его окончания я не успею добраться до Цюриха в предоставленные мне клиникой сроки. Беспокойство за состояние своего здоровья вынудило меня совершить побег.
– Мистер Бертран! Мы не ослышались? Вам пришлось бежать из Ареала, рискуя жизнью?
– Повторюсь: я был вынужден пойти на этот риск, – Бертран явно не хотел испортить отношения с Москвой и потому тщательно взвешивал свои ответы: – Волнения, возникшие в Сателлите, давали мне основания предположить, что моё прошение и по окончании Выброса не будет удовлетворено в течение неизвестного мне срока. Поэтому я покинул пределы города под вымышленным предлогом, арендовал квадроцикл у представителя местного населения, и покинул Ареал.
– Гер Бертран! За вами была погоня? – перебивая друг друга, со всех сторон накинулись на него репортеры. – Русские вели огонь? Как вам удалось добраться до границы? Вы ожидаете препон от Москвы в дальнейшем возвращении в Ареал?
– Господа, я бы хотел сразу расставить все точки, чтобы исключить всякое недопонимание, – Бертран призвал репортеров к тишине: – Я действительно опасался погони, и потому отправился в путь сразу после того, как в эфире прозвучало сообщение о приближающемся Выбросе. В моем распоряжении были двадцать минут и ровная дорога от Сателлита до границы Ареала. Мой квадроцикл меня не подвел. Никакой погони не было, в этот момент всё живое в Ареале прячется от надвигающейся катастрофы, мне не угрожали даже насекомые. Как только я сумел покинуть Ареал, там начался Выброс, и я направился к ближайшему Приемному Пункту. Туда прибыл один из старших офицеров силовых структур, занимающихся охраной Нейтральных территорий. Я хочу подчеркнуть, что он с пониманием отнесся к моей проблеме, и уже через пятнадцать минут мне было выдано разрешение на пересечение запретного пространства. Дальнейший путь я проделал в лимузине нашего фонда, специально оборудованном для подобных поездок. Как гражданин страны-участницы Шенгенского союза, я не испытывал каких-либо проблем с пересечением границ. Я особо хочу подчеркнуть, что не считаю произошедшее со мной недружественным актом со стороны России. Я уверен, что это некомпетентность отдельных должностных лиц, а Российская Федерация и впредь будет придерживаться подписанных ею международных соглашений…
В этот момент камера одного из стоящих в толпе операторов с громким хлопком брызнула искрами и испустила струйку сизого дыма. Испуганные репортеры мгновенно отхлынули от Бертрана, кто-то схватился за обожженное искрами лицо.
– Я предлагаю закончить наш брифинг, – произнес Бертран, спешно направляясь к своему лимузину. – Полтергейст опасен для жизни людей, я не хочу жертв!
– Мистер Бертран! – кто-то из репортеров тянул ему вслед микрофон: – Что вы можете сказать о ссылке, появившейся в комментариях под вашим заявлением на сайте известного всем издания?
– Я её не видел, – не оборачиваясь, заявил Бертран, залезая в автомобиль. – Я не знаю, о чем речь!
Кортеж фабриканта-коллекционера тронулся с места и укатил из кадра. Запись прервалась и сменилась изображением лопоухого корреспондента:
– Как видите, наши западные коллеги по своему обыкновению изрядно преувеличили проблему! – подытожил он. – Господин Бертран четко дал понять, что имела место бюрократическая проволочка, но никак не злая воля Москвы, рука которой всюду мерещится некоторым западным политикам.
Ведущая новостей поблагодарила лопоухого и продолжила выпуск:
– Получить какие-либо комментарии в РАО «Ареал» нам не удалось. В самом Ареале вот уже сутки бушует Выброс, жуткая природная катастрофа, порожденная аномальными проявлениями, и связаться с ним невозможно. Сотрудники московского, Печорского и Троицко-Печорского офисов РАО «Ареал» не смогли предоставить нам какую-либо информацию, сообщив, что до начала Выброса, по их данным, никаких волнений в Ареале не существовало. При этом пресс-служба «Ареала» отказалась соединить нас с кем-либо из Совета Директоров РАО, мотивируя это высокой занятостью чиновников. Тем временем ажиотаж с вызывающей массу вопросов базой данных, выложенной в сети неизвестными лицами, набирает обороты. Речь идет о ссылке, которая появилась в первом же комментарии к заявлению господина Бертрана, опубликованному на официальном портале крупного и уважаемого европейского агентства новостей. Ссылка ведет на крайне большой массив данных, содержащих информацию о причастности члена Совета Директоров РАО господина Прокопенко к спецслужбам одного из заокеанских государств. Однако в архиве имеются и более странные данные, позиционируемые как записи систем скрытого наблюдения, на которых, якобы, члены Совета Директоров РАО обсуждают некий конфликт с пришельцами, которые, в свою очередь, планируют предоставить представителям российских спецслужб доказательства коррупции Совета Директоров РАО «Ареал». Несколько файлов прямо указывают на то, что Совет Директоров ввёл в заблуждение президента и обманом вынудил его нанести ядерный удар по территории Ареала, в результате которого погибли сотни тысяч человек. МИД России уже выступил с резкой критикой данных материалов, справедливо указывая на крайнюю степень сомнительности как подобных утверждений вообще, так и подобных технических возможностей в частности. В настоящее время эксперты многих стран изучают неизвестный архив, ссылка на который всё ещё доступна на портале новостного агентства, где по этому вопросу разгорелись жаркие споры. Пока никто не взял на себя ответственность за обнародование этих якобы сенсационных данных. Мы будем следить за развитием событий, оставайтесь с нами!
Берёзов мысленно присвистнул. Вот это дела! Если прослушать сообщение диктора между строк, то получаются довольно интересные вещи. В Сателлите волнения, да такие, что даже прикормленного ручного иностранца кто-то попытался придержать в Ареале до устаканивания ситуации. Значит, База ОСОП четко следует плану Рентгена, и начала трансляции разоблачений. Сателлит в растерянности, это понятно, начальства-то нет. И раз оно не отвечает журналистам по столь громкому поводу, то несложно предположить, что начальству не до этого. Наиболее вероятно, что все трое уже отвечают на вопросы компетентных собеседников. Пока негласно. Видимо, наверху пытаются понять, что со всем этим делать. А Рентген хитер, заранее предпринял меры, чтобы у сильных мира сего поубавилось возможностей замять дело по-тихому. Кроме него выложить материалы Фрагмента некому. Значит, контрразведчик всё-таки опасался краха. Что неудивительно. Недаром сам Берёзов сейчас сидит в съемной квартире где-то на столичных задворках, вместо того, чтобы давать показания следователям. Да… Рентген поставил на карту всё. Теперь станет либо героем-разоблачителем, либо нелояльным Родине элементом, подставившим страну…
– Продолжаются поиски маньяка, совершившего похищение собственной внучки, – тем временем диктор приступила к следующей теме, и на экране возникли две фотографии. На одном фото была изображена милая девчушка лет шести-семи, другое изображение демонстрировало серьёзного мужчину лет пятидесяти с этой же девочкой на руках. – Мы ещё раз обращаемся ко всем, кто видел или знает что-либо о местонахождении этого человека, с просьбой сообщить об этом в полицию по указанным ниже телефонам. Представители силовых структур уверены, что ребенка ещё можно спасти. Вот что сообщили нам в пресс-службе Министерства Внутренних Дел:
На экране возникло изображение женщины в форме майора полиции и мэйк-апе кинозвезды.
– Разыскивается Петров Петр Анатольевич, 1965 года рождения, рост 192 сантиметра, вес 110 килограмм, глаза голубые, волосы светлые. Преступник вооружен и особо опасен, страдает острой формой «афганского» синдрома. Несколько дней назад совершил вооруженное нападение на детский дом с целью похищения своей внучки, Петровой Кристины, восьми лет. Родители Кристины пропали без вести в Ареале два года назад, с тех пор ребенок воспитывался в семье гражданина Петрова, являющегося Кристине дедом. Малолетнему ребенку приходилось существовать в ужасных условиях. Петровы, будучи пенсионерами, не имели доходов, достаточных для полноценного содержания ребенка. Гражданин Петров, получивший психологическую травму, пристрастился к алкоголю и часто применял рукоприкладство по отношению к маленькой девочке. За ребенком никто не следил, и предоставленная сама себе восьмилетняя девочка была сбита машиной возле собственного дома. Когда органы опеки проводили осмотр квартиры Петровых, выяснилось, что у ребенка даже не имеется теплой одежды на предстоящую зиму. Девочку незамедлительно изъяли из семьи неуравновешенного алкоголика и поместили в детский дом в ожидании решения суда. Однако гражданин Петров в ту же ночь ворвался с оружием в здание детского дома. В ходе нападения преступник нанес тяжёлые травмы двоим охранникам, один из которых два дня назад скончался, второй все ещё находится в реанимации, врачи оценивают его состояние как критическое. Петров, угрожая расправой над остальными детьми, захватил в заложники Кристину и скрылся. Его семья обратилась в правоохранительные органы с просьбой о защите, так как они опасаются расправы. Супруга Петрова сообщила, что последнее время её муж всё чаще был не в себе, и во время приступов беспричинной ярости постоянно угрожал ей и двум дочерям убийством. Управлением Внутренних Дел по городу Москва гражданин Петров Петр Анатольевич объявлен в федеральный розыск. Всем, кто может помочь полиции спасти жизнь восьмилетней девочки, категорически запрещается предпринимать попытки самостоятельно задерживать преступника. Для повышения эффективности поисков мы открыли горячую линию для граждан…
Представительница пресс-службы полиции объясняла детали, и Берёзов рассматривал вновь выведенные на экран фотографии преступника и его жертвы. Сходство обоих с Водяным не вызывало никаких сомнений. Даже если бы Ивану не была известна фамилия отца и сына, сопоставить одно с другим не составило бы труда. Выходит, Белов принялся за семью Водяного ещё несколько дней назад, до того, как Рентген оказался в Москве. Что ж, когда Рентген одержит верх, проблема деда и внучки решится быстро. А пока стоит принять некоторые меры предосторожности. Туман взял со стола московский телефон, с которого он безрезультатно звонил отцу Водяного, и вытащил из него сим-карту. Он несколькими короткими движениями разломил её на две части, после чего разбил телефонный аппарат, и выбросил всё это в мусорное ведро.
– К новостям культуры! – телевизор за его спиной продолжал вещать. – Сегодня в Москву прибыл широко известный в театральных кругах лорд Брильденберг. Потомственный аристократ, наследник огромного состояния, лорд Брильденберг прославился своим абсолютным равнодушием к политике, а также глубочайшими познаниями и тончайшим вкусом в искусстве балета. Выдающийся меценат и авторитетный эксперт, лорд Брильденберг, под патронажем которого находятся многие солисты и прима-балеруны знаменитых на весь мир театров, прибыл в нашу страну с целью посетить новую постановку Большого театра. На этих знаменитых на весь мир подмостках состоится премьера…
Больше ничего стоящего внимания по новостям не показывали, и Берёзов щелкнул пультом, выключая телевизор. Пора звонить Рентгену. Иван обулся, достал из ведра пакет с мусором, и покинул квартиру. Через десять минут неспешной прогулки, в соседнем квартале обнаружился вполне обычный контейнер для мусора, и Берёзов избавился от пакета. Добравшись до метро, он пересек Москву, вышел на конечной и сел в автобус, идущий в один из пригородов. Минут двадцать в салоне было довольно людно, потом количество пассажиров поредело, и Иван остался на сиденье один. Он извлек из кармана мобильный телефон, специально предназначенный для связи с Рентгеном, включил его и ввел пин-коды и коды защиты. Убедившись, что аппарат устойчиво поймал сеть, и никто из окружающих не услышит негромкой беседы, Иван набрал заученный в самолете номер. Несколько секунд в трубке раздавались долгие гудки – аппаратура слежения включала запись и откладывала посыл сигнала абоненту, потом раздался знакомый голос:
– Рентген на связи.
– Это Туман. Звоню узнать, спокойно ли вы добрались до столицы.
– Спасибо, – бесстрастно ответил контрразведчик. – Всё в порядке. Как у вас?
– В Ареале Выброс, поэтому я вынужденно завис в Нарьян-Маре. Жду указаний.
– Ждите. Связь через четверо суток в это же время. Отбой.
Берёзов обнулил список последних звонков, выключил телефон и вытащил из него аккумулятор. Затем аккуратно сложил всё обратно в карман и прикрыл глаза, притворяясь дремлющим. Ситуация складывается интересно. Раз нет сигнала «всё пропало», значит, Рентген добился своего, и расследование начато. Но контрразведчик не стал вызвать его для дачи показаний. Страхуется. Значит, подстрахуемся и мы, тем более, время пока есть. Туман вышел в каком-то подмосковном городке и отправился искать салон мобильной связи.
Москва. Кремль. 21 июля 2012 года, полдень
Полтора десятка людей в генеральских мундирах и безукоризненно-строгих деловых костюмах ручной работы сидели за длинным столом и не сводили взгляда с человека, восседавшего в президиуме. Каждый из них за каменным выражением лица прятал нервозность и страх, усиленно пытаясь предугадать реакцию сидящего во главе стола. Хозяин президиума молча и без какого-либо выражения смотрел на установленный неподалеку монитор, на экране которого демонстрировалось сразу несколько окон с записями. На столе перед человеком лежала раскрытая папка с грифами «Особой важности» и «Лично в руки».
– Я ничего не знаю про инопланетян, я не участвовал в принятии решения по проведению «Дезинфекции»! – человек, запись допроса которого прокручивалась в одном из окон, был едва жив от панического ужаса. Его била нервная дрожь, из-за чего откормленные щеки мелко подрагивали, словно плохо застывший холодец. – К этому времени я уже находился под домашним арестом в своем кабинете! Майор Левин, он тогда был лейтенантом, отконвоировал меня на Запасной Командный Пункт Совета Директоров! Клянусь, я ничего об этом не знал!
Ведущий допрос следователь сверился с показаниями работающего полиграфа и задал вопрос:
– Гражданин Прокопенко, какую роль вы играли в хищениях бюджетных средств, выделяемых государством структурам РАО «Ареал»?
– Я был всего лишь посредником! – запричитал Прокопенко. – Я лишь выполнял указания Лозинского! До «Дезинфекции» я ничего не знал о том, что «Экстраойл» аффилирована с Советом Директоров! И после «Дезинфекции» мне тоже никто об этом официально не говорил! Я догадался после того, как Лозинский организовал новую финансовую схему с привлечением Абрамова! Всё находилось под патронажем людей лорда Брильденберга! Я даже не получал процентов, я только выполнял указания!
– По чьему указанию вы начали сотрудничество с резидентурой другого государства?
– Они вынудили меня! – обвиняемый съёжился. – Угрожали уничтожить меня и мою семью!
– Вы лжете, – следователь нарочито демонстративно бросил взгляд на показания полиграфа.
– В тот раз я сильно проигрался в казино, – Прокопенко почти рыдал, – мне срочно нужна была крупная сумма денег. Они подставили меня! Они специально организовали мой проигрыш и всё засняли на видео! Меркулов обещал обнародовать записи моих… встреч с любовницами в ВИП-апартаментах казино, а информацию о проигрыше передать конкурентам РАО! – Чиновник затрясся ещё сильнее: – Он каким-то образом узнал, что я расплатился с казино деньгами Совета Директоров, которые должны были пойти на их личные счета в офшорах! За это Белов бы меня убил! Он ужасный человек, он безжалостный монстр! Меркулов предложил погасить мой долг и единовременно выплатить аналогичную сумму в качестве авансового вознаграждения за сотрудничество… – Силы покинули Прокопенко, и он заплакал: – Я согласился… Я боялся за свою жизнь…