Однако, уже в открытом море, яхта круто развернулась к западу и вдали от любопытных глаз, с потушенными бортовыми огнями, устремилась как раз к тому месту, которое теперь, встретив самолет, покидала. До Нассау всего сотня миль, два часа ходу: но в обратный путь пускаться еще не время, есть еще одно важное дело, и в гавань яхта вернется лишь с рассветом.
Первые два этапа операции прошли гладко, на этом, третьем, тоже нельзя ошибиться. Ларго склонился над картой: вроде, идут правильно, до Собачьего пятьдесят миль, будут там через час.
Островок Собачий размером не больше двух теннисных площадок. Это сплошь мертвый коралл, лишь в одном месте пробитый песчаной отмелью, - там, в солоноватых дождевых лужицах растет морская трава да чахлые скрюченные пальмы. Коварную отмель, Собачью Банку, знают все, от нее стараются держаться подальше даже рыбаки.
"Летучая" подошла на большой скорости, потом сбавила обороты и еще поскользила, медленно оседая. Остановилась в кабельтове от островка. Плеснули, всхлипнули короткие волны, якорь ушел на сорок футов и закрепился. В трюме, возле подводного люка ждал Ларго и четверка стоящих попарно пловцов - каждая пара держала за края кусок полотна, где, как в люльке, покачивалась в грязновато- сером резиновом мешке огромная сигара. Все в аквалангах, у Ларго фонарь.
Скоро хлынула вода, затопила трюм; аквалангистов подняло с места, и они скользнули в люк, плыли в легком серебристом тумане. Сначала внизу было мутно и пусто, потом показалась островная отмель, круто уходящая вверх. Коралловые ветви расходились тугим веером, как снасти, корабельные серые заросли таинственно переливались в лунном свечении, манили... Новичок испугается этих невинных подводных хитростей, оттого Ларго и повел группу сам. Одно дело, в открытом море при свете прожектора спуститься к затонувшему самолету - оказываешься точно в огромном цеху; здесь же, под самым островом в таинственно мерцающем царстве, страшно, и нужен пловец тертый, бывалый.
Островок был сильно подмыт волнами и, если взглянуть снизу, напоминал громадный гриб. На ножке гриба темнела широкая расщелина. Ларго подплыл ближе и зажег фонарь: под "шляпкой" было совсем темно. Желтым фонарным лучом высветилась здешняя жизнь: колыхался лес водорослей, водил желто-синими усиками лангуст, над бледными морскими ежами и жгуче-черными икринками суетливо носились рыбы-бабочки и "морские ангелы"... Ларго стал на дно, переступил для верности ластами и посветил спутникам. Через расщелину все прошли по одному в тесную, длиной шага в три, подводную пещерку. Пещерка было точно дно колодца - из дальнего ее конца узкий ствол вел на самый верх, на воздух, и в колодец заглядывала сейчас луна. В шторм из отверстия, приходящегося прямо на середину острова, бьет фонтан, но в такое время вблизи Собачьего безлюдно... В стену пещерки они вбили железные опоры, уложили на них бомбы а резиновых мешках, накрепко привязали ремнями и не спеша вернулись на яхту.
Завелись двигатели, и "Летучая", едва касаясь воды, понеслась - а скорее, именно полетела - домой.
Ларго разделся, обмотался вокруг пояса полотенцем и пошел в радиорубку. Полночную связь он пропустил, времени было час пятнадцать, а у Блофельда семь пятнадцать утра. Радист настраивался на волну, а Ларго думал пока о Втором. Тот, наверное, сидит, ждет - измученный, небритый, перед ним чашка кофе; какая по счету? Ларго даже услышал кофейный запах...
- Я Первый.
- Я Второй.
- Третий этап завершен, все в порядке. Конец связи.
- Я доволен.
Ларго стащил наушники и подумал: "Я тоже. Дело почти сделано, теперь никто не помешает, разве что сам дьявол".
X
ДОМИНО
Ярко-синяя открытая машина пронеслась вниз по Парламентской улице; на перекрестке загорелая девушка за рулем ловко переключила скорость и, глянув направо, вывернула перед скособоченным ветхим фургоном на Бухтовую. Видавший виды коняга сердито мотнул мордой, возница звякнул огромным колокольцем, но девушка лишь махнула рукой и, в секунду промчав всю улочку, резко затормозила возле "Трубки мира", лучшей в Нассау табачной лавки. Не открывая дверцы, прямо через низкий борт соскочила на землю, небрежно оправила светлую плиссированную юбку, в прыжке задравшуюся чуть не до пояса. Фургон остановился неподалеку, и возница громко пожаловался:
- Тихоходу-то моему в самую морду въехала. И куда спешат?..
Девушка подбоченилась.
- Сам ты тихоход, под ногами путаешься! Вам обоим не по дорогам ездить, а на травке ластись.
Старик-негр открыл было рот, но передумал и сказал примирительно:
- И верно - пора на покой...
Стегнул конька, тронулся, обернулся еще раз на обидчицу, но той уже и след простыл.
- Эх, хороша! - неожиданно вывел старик и пустил конька рысью.
В эту минуту Джеймс Бонд подходил к лавке. Мысленно согласившись с возницей, он прибавил шагу и вслед за девушкой вошел в тесноватое прохладное помещение.
- Дайте мне самых плохих сигарет! - сказала незнакомка продавцу.
Багамец давно уж не удивлялся сумасшедшим туристам.
- Одну минуту, мадам, - он невозмутимо повернулся к полкам.
- Для тех, кто бросает курить, есть два сорта сигарет... - назидательно начал Бонд.
- А кто вы, собственно, такой? - оборвала она.
- Джеймс Бонд, признанный мастер по борьбе с курением. Считайте, что вам повезло.
Девушка оглядела его: лет тридцати пяти, высок, недурен собой, только сквозит в чертах какая-то жесткость, даже суровость, серо-голубые глаза пронзительны, цепки; на правой щеке еле заметно бледнеет шрам, загар совсем легкий - значит, на острове недавно, то-то прежде они не встречались... Явно набивается в ухажеры. Ну что ж, пусть потрудится.
- И какие же это два сорта? - холодно спросила она.
- Самые слабые и самые крепкие. Вам рекомендую слабые. Пожалуйста, "Герцог" с фильтром, - обернулся он к продавцу.
- Я сама заплачу...
Но Бонд уже бросил деньги на прилавок.
На улице стояла страшная жара; сверкающие витрины, мазанные известкой дома, белая дорожная пыль сливались в одно слепящее месиво.
- Любитель покурить обычно не прочь и выпить, - сказал Бонд. - Может, посидим где-нибудь?
- Какое неожиданное предложение, - усмехнулась девушка. - Впрочем, я согласна, мистер э... Бонд. Только не в городе, здесь слишком жарко. Знаете ресторанчик "Причал"? Поехали, я на машине.
Обтянутое белой кожей сиденье раскалилось, точно сковородка. Но Бонд не роптал. Ему повезло - первый раз вышел в город и сразу познакомился с той, которую час назад решил непременно отыскать. А она к тому же оказалась красавицей...
Среди вороха анкет для приезжающих, которые Бонд просмотрел нынешним утром, была и заполненная этой девушкой. Доминетта Витали, 29 лет. Актриса если верить написанному в графе "профессия". Приехала шесть месяцев назад на яхте "Летучая", не исключено, что любовница владельца. "Потаскушка", - в один голос презрительно сказали полицейский комиссар Харлинг и начальник таможенной службы Питман; Бонд же, потаскушками считавший только уличных профессионалок да обитательниц борделя, осторожно заметил, что с выводами торопиться не стал бы. Сейчас он видел, что был прав. Витали - девушка самостоятельная, решительная, с сильные характером. Может, и спит со многими - но условия при этом диктует сама...
Женщины водят машину либо совершенно безалаберно, либо чересчур осторожно. Эта вела по-мужски: не отрывалась взглядом от дороги, следила в зеркале за тем, что происходит сзади, ловко переключала скорость, плавно тормозила - словом, тонко, любовно чувствовала машину. С Бондом она не разговаривала, будто и вовсе не замечала; лицо у нее стало вдохновенным, почти страстным, глаза сузились в темные щелочки, но в лавке Бонд хорошо успел разглядеть: они у нее темно-карие, с золотистой искоркой, смотрят прямо и дерзко; чуть вздернутый нос, резко очерченный подбородок, гордая посадка головы - во всем царственное, непреклонное. Четкую линию нарушают лишь легкие, беспорядочно разметавшиеся волосы да нежные ямочки на щеках; улыбается, наверное, очаровательно, с хитрецой. Посмотреть бы... Впрочем, о чем он думает?..
Мелькнул дорожный указатель: "До башни Синей Бороды - 1 миля", за ним другой: "Ресторан "Пороховой причал" - первый поворот налево". Когда-то на Багамы захаживали знаменитейшие пираты, теперь романтичными названиями приманивают туристов.
Они оставили машину в тени казуарины и через небольшой зальчик вышли на террасу, устроенную на развалинах каменного причала. Растущие на террасе миндальные деревья были подстрижены под зонтик.
- Вам покрепче или послабее? - спросил Бонд.
- Послабее. Двойную "Кровавую Мэри".
- Ничего себе! Что же, в таком случае, вы считаете крепким напитком?
- Водку со льдом...
Себе Бонд заказал водку с тоником.
- Слушаюсь, сэр, - сказал официант с типично багамской невозмутимостью и неспешно удалился.
- Водку со льдом...
Себе Бонд заказал водку с тоником.
- Слушаюсь, сэр, - сказал официант с типично багамской невозмутимостью и неспешно удалился.
- Вы на острове совсем недавно, не так ли? - спросила девушка.
- Сегодня утром приехал. А вы?
- Уже полгода. Заметили в гавани яхту "Летучая"?
- Конечно, - игрушка... Так это ваша?
- Не совсем - одного моего родственника.
- Наверное, вы и живете прямо на яхте?
- Нет, снимаем участок.
- А я, знаете ли, хочу купить здесь землю, можно и с домом...
- Да? Кажется, наш хозяин собирается продавать. А мы как раз на днях уезжаем - так что попытайте счастья.
Бонд со значением
- Непременно. И не только с участком, - заглянул ей в глаза.
- Пошляк! - Вдруг она рассмеялась, ямочки углубились. - Простите, я не хотела так резко. Понимаете, надоели эти песни - тут ведь публика все больше в преклонных годах, состоятельная, а старичкам лишь бы кого помоложе. Просто проходу не дают... А вы наверняка покорите старух-миллионерш; роскошные дамы - все как одна маскируют седины голубой краской...
- И питаются вареными овощами?
- Запивая морковным соком...
- Ну нет, с миллионершами дружба врозь, мое любимое блюдо - суп из моллюсков.
Она удивленно взглянула:
- А вы, оказывается, знаете местное поверье?
- О том, что суп из моллюсков - любовное зелье? В это верят везде, где водятся моллюски. Такой супчик обычно подают перед первой брачной ночью. Впрочем, на меня не подействовало...
- Так вы женаты, мой рыцарь?
- Нет, - улыбнулся Бонд. - А вы замужем, моя королева?
- Тоже нет.
- Отчего бы, в таком случае, нам вместе не отведать этого волшебного супа?
- Должна заметить, мистер Бонд, что вы мало чем отличаетесь от моих менее юных поклонников - по крайней мере, в остроумии...
Бонд решил, что пора переходить к делу.
- Вы отлично говорите по-английски, но все же есть какой-то акцент. Итальянский?
- Угадали. Кстати, меня зовут Доминетта Витали. Я училась в Англии, в Королевской академии драматического искусства, родители настаивали на таком образовании. После их гибели в железнодорожной катастрофе я бросила учебу, вернулась домой и поступила на сцену. Как выяснилось, английская школа в итальянском театре не ценится, пришлось переучиваться - один язык и остался...
- Почему же богатый родственник, владелец яхты, не одолжил денег на учебу?
- Он... не совсем родственник. Скорее, опекун, друг. На Багамы приехал за сокровищами, представляете?
- Что вы говорите! Наверное, у него есть какая-нибудь пиратская карта?
- Может быть, но мне ее не показывают и в море меня с собой не берут. Спасибо, что в казино приглашают - кстати, там сегодня собираются все пайщики.
- Чем же вы целый день занимаетесь?
- Гуляю, хожу по магазинам, плаваю с аквалангом...
- Возьмите меня как-нибудь поплавать.
- Посмотрим. - Она поднялась. - Мне пора, спасибо за угощение. К сожалению, обратно в Нассау вас отвезти не смогу, мне в другую сторону. Вызовите такси.
Бонд проводил ее до машины.
- Увидимся вечером в казино, Доминетта?
- Если не будете называть меня Доминеттой. Меня обычно зовут Домино.
Колеса выплюнули гравий, и маленькая синяя машина понеслась по дорожке; на перекрестке остановилась - и повернула направо, к Нассау.
- Вот шельма! - усмехнулся Бонд и пошел расплачиваться.
XI
ЧЕЛОВЕК ИЗ ЦРУ
Бонд вызвал такси и поехал в аэропорт: в час пятнадцать прилетал сотрудник Центрального разведывательного управления - некий Ф.Ларкин. Не хотелось бы, чтоб он оказался каким-нибудь мускулистым юнцом с модной стрижкой и пренебрежительным отношением к англичанам вообще и к их маленькой отсталой колонии в частности... Впрочем, наплевать, лишь бы привез рацию для автономной связи с Лондоном и Вашингтоном, да счетчик Гейгера, тоже новейший, переносной: тем ЦРУ и ценно, что прекрасно оснащено... Так рассуждал Бонд, поглядывая в окно такси.
Нассау, столица Багам, располагается на песчаном острове Нью-Провиденс: здешние желтые пляжи считаются красивейшими в мире, но больше на острове ничего интересного нет - чахлый кустарник, казуарины, фисташковые деревья, ядовитые растения, большое солоноватое озеро. По побережью, в великолепных садах миллионеров, растут тропические цветы и пальмы, летают пестрые птицы но все это вывезено с Флориды, и в глубинной части острова из выжженной бесплодной земли торчат лишь скорбные кресты ветряков...
Сам Бонд прилетел сегодня в семь утра. Приняв душ и позавтракав, он отправился, на встречу с полицейским комиссаром, начальником таможенной службы и заместителем губернатора. Лондонские сверхсрочные и совершенно секретные телеграммы возымели действие - все трое выразили готовность к услугам, однако Бонд ясно увидел, что занятие его они считают пустым. Рыжеусый заместитель губернатора Роддик блеснул пенсне и сказал осторожно:
- По нашему мнению, капитан Бонд, Такой огромный самолет в колонии спрятать невозможно. Единственное подходящее место для приземления столичный аэропорт. Посадка же в прибрежные воды исключена - мы запросили все острова, нигде ничего не замечено. У нас постоянно работает радар...
- И ночью? - перебил Бонд.
- Резонный вопрос, - вступил в разговор полицейский комиссар Харлинг, подтянутый, военного вида мужчина. - Ночью, действительно, за радаром никто не следит, рейсы у нас все дневные, работники в основном из местных, сами понимаете... Да честно говоря, и на радар-то надежда плоха - старенький, маломощный...
- Комиссар, капитану Бонду вряд ли интересны наши внутренние проблемы, - поспешно перебил Роддик. - Мистер Питман, что вы можете сказать о гостях острова?
Начальник таможенной службы, холеный багамец с живыми карими глазами, тронул лежащий на коленях портфель:
- Вы просили представить данные за последние две недели
- вот, все анкеты у меня с собой... Подозрительных лиц нет.
- Меня интересует группа людей, европейцев, внешне ничем не выделяющихся, вполне благопристойных. Но держатся они, скорее всего, вместе, возможно, есть свое судно или самолет, - сказал Бонд.
- Такой группы не припомню... Разве что очередные искатели сокровищ?
- Бросьте, Питман, - поморщился Роддик. - Обыкновенные богатые бездельники...
Но Бонд все же ухватился за эту ниточку, прочел, обращая особое внимание на обитателей яхты, все анкеты и пошел погулять по городу...
Приехав на такси в аэропорт, он купил "Нью-Йорк Тайме": заголовки кричали о пропаже "Защитника", Бонд увлекся передовой, и тут ему в самое ухо шепнули:
- Вас приветствует агент 000...
Бонд порывисто обернулся - да это же Фэликс Лейтер, старый знакомец! Копна белокурых волос, широченная улыбка, вместо правой руки - металлический протез.
- Феликс, старина!.. Ты знал, что работаешь со мной?
- Пора запомнить: ЦРУ знает все!
Лейтера ждала заранее заказанная в бюро по прокату машина. За руль сел Бонд: Лейтер, видите ли, еще не привык к "проклятой английской манере водить машину задом наперед", как он обозначил левостороннее движение.
- Ну, выкладывай, Феликс, - потребовал по дороге Бонд, - ты же в частные сыщики ушел, почему спять в ЦРУ?
- Очень просто - призвали. В резерв ЦРУ, Джеймс, не записывают только в одном случае: если на грани провала не сожрал шифр-блокнот... Протрубили, понимаешь, тревогу: все бросить, явиться в двадцать четыре часа. Я уж думал, русские напали. Явился, а мне говорят: кидай в чемодан плавки, картишки и лети в Нассау. И что мне там делать, спрашиваю, играть в бридж и плясать танец "ча-ча-ча"? Нет, отвечают, работать с Бондом. Ну, я спорить не стал, раз этот ваш любимый Н. или М. послал тебя, значит, жареным пахнет. Рад тебя видеть, чтоб ты пропал!..
В гостинице "Королевская Багамия", в лейтеровском номере, они спросили два сухих мартини и меню. Обед, дорогой и невкусный, принесли только через полчаса.
- Это не отбивная, а подметка, и притом старая! - возмущался Лейтер. А от луковых колец по-французски француза бы просто стошнило. Что будем делать, Ястребиный Коготь? - Он смотрел воинственно.
- Обедать где-нибудь в городе. - Бонд встал. - А сейчас - не посетить ли нам "Летучую"? Проверим, нет ли радиации. Ты счетчик-то привез?
- А как же! - Лейтер раскрыл чемодан. - Смотри: вроде бы обыкновенный фотоаппарат в футляре и столь же обыкновенные часы. Вешаешь фотоаппарат на левое плечо, надеваешь часы, проводочки от них тянешь вверх под рукавом, потом вниз вдоль тела и через дырку в кармане выводишь наружу, втыкаешь в гнезда аппарата. - Он расстегнул футляр. - Объектив, как у настоящего, даже кнопка есть, а начинка, конечно, другая. Эта штука реагирует на радиацию, а дополнительная стрелка на часах показывает, сколько единиц. Старые счетчики надо было слушать чуть не в наушниках, а тут - только посмотреть, который час... Короче, садимся в "Трясучую" и едем на "Летучую"...
- Трясучей" человек из ЦРУ обозвал моторную лодку, что давали на прокат при гостинице.