Географическое описание Жюль Верн понимает как сумму разнообразных сведений о данной стране и ее обитателях. Поэтому история географических открытий становится в его изложении одновременно очерком истории, этнографии, культуры, религии разных племен и народов, природных ресурсов, ландшафта, флоры и фауны и даже экономики разных отдаленных стран, не говоря уже о биографиях самих путешественников.
«Историю великих путешествий», как и все свои книги, Жюль Верн предназначал для юношества. Но на этот раз он отказался от своего обычного принципа «поучать, развлекая». По живости и легкости изложения этот серьезный географический труд значительно уступает его романам и рассчитан на вдумчивых и любознательных читателей, которых заинтересуют малоизвестные исторические факты и героические биографии путешественников. Некоторые главы по-настоящему увлекательны и содержат превосходные описания обычаев и нравов жителей далеких земель и архипелагов в том виде, как их впервые застали европейские путешественники. Особенно удачно написаны разделы о Христофоре Колумбе и капитане Куке, не раз издававшиеся во Франции отдельными книгами для учащихся.
Читатели, любящие Жюля Верна, найдут в его истории географических открытий много параллелей к пестрой географической панораме «Необыкновенных путешествий». В отдельных случаях здесь можно встретить прямую перекличку с его художественными произведениями. Стоит, например, сравнить главы, посвященные исследованиям тихоокеанских архипелагов французскими, русскими и английскими мореплавателями, с географическими экскурсами в романе «Плавучий остров», описание зимовки экспедиции Баренца на Новой Земле с соответствующими главами романа «В стране мехов», очерк истории колонизации острова Питкэрн с рассказом на ту же тему – «Мятежники с Баунти» и т. д.
Историко-географический труд Жюля Верна был на уровне передовой науки его времени, передовой – потому, что здесь, как и в романах, ярко отразились демократические убеждения автора, его гуманные чувства, объективное отношение к обычаям и религиозным представлениям даже самых отсталых народов. Говоря в некоторых главах о первобытной свирепости дикарей, Жюль Верн обычно пытается объяснить их жестокость не врожденными животными инстинктами, а условиями жизни и поведением европейских путешественников, нередко заставлявших аборигенов отвечать насилием на насилие.
Писатель не скрывает своего негодования, когда переходит к описанию кровавых «подвигов» конкистадоров. Здесь он отказывается от обычного своего спокойного эпического тона и становится не только историком, но и публицистом, не только летописцем, но и обличителем.
Обильный исторический материал и, за редкими исключениями, объективный отбор фактов сохраняют и в наши дни за «Историей великих путешествий и великих путешественников» Жюля Верна большую познавательную ценность.
4
Жюль Верн писал «Историю великих путешествий» в шестидесятых-семидесятых годах прошлого века. С тех пор все отрасли знания, и в частности география, продвинулись так далеко вперед, что даже лучшие труды передовых ученых того времени сильно устарели и сохраняют теперь главным образом историческое значение.
Летопись географических открытий пополнилась за истекшие десятилетия новыми сведениями, которыми, естественно, не мог располагать Жюль Верн. Публикация архивных документов и новейшие изыскания ученых внесли много уточнений в сложившиеся ранее представления и заставили пересмотреть многие исторические факты, казавшиеся прежде окончательно установленными и незыблемыми.
Отдельные страницы «Истории великих путешествий» Жюля Верна в свете современных научных данных могут показаться наивными, а объяснение многих исторических фактов недостаточно глубоким, если не сказать поверхностным.
Кроме того, в работе Жюля Верна, несмотря на ее большой объем, легко обнаружить существенные пробелы. К примеру, писатель очень мало говорит о замечательных путешественниках народов Азии и Востока и почти не касается географических открытий, совершенных русскими мореплавателями и путешественниками до начала XIX века.
В то же время автор уделяет иногда чрезмерное внимание тем французским путешественникам, которым в действительности принадлежит довольно скромное место в истории географических открытий (например, глава о французском рыцаре Жане де Бетанкуре).
Наконец, в работу Жюля Верна вкралось немало фактических ошибок и неточностей, особенно в описании маршрутов и в датировке событий. Эти погрешности были перенесены из тех источников, которыми пользовался автор, или попали в книгу по недосмотру корректора и с тех пор перекочевывали из издания в издание.
Все эти недостатки труда Жюля Верна не умаляют его основной ценности. Живое, интересное, обильное фактическими сведениями, достаточно объективное изложение истории географических открытий восполняет пробел, до сих пор существовавший в нашей историко-географической литературе для юношества.
Разумеется, выход в свет этой серии книг Жюля Верна не исключает необходимости создания советскими авторами таких научно-популярных и художественно-биографических книг, в которых история географических открытий рассматривалась бы в свете последних научных данных и изложение событий было бы доведено до наших дней, тем более, что труд Жюля Верна заканчивается на описании путешествий первой половины XIX века.
В основу подготовки к печати первого тома «Истории великих путешествий» мы намерены были положить старый перевод, выпущенный в 1885 году (Ж. Верн. История знаменитых путешествий и путешественников. Том I. «Открытие материка». СПБ. – М. Вольф. 1885).
Однако в процессе работы оказалось невозможным ограничиться только редактурой и фактически книгу пришлось перевести заново. От старого перевода в тексте настоящего издания кое-где сохранились лишь отдельные фразы.
Принимая во внимание особенности и недостатки историко- географического труда Жюля Верна и цели настоящего издания, предназначенного для детей и юношества, редакция не во всех случаях строго придерживалась оригинала. Некоторые изменения в тексте были вызваны, в первую очередь, необходимостью устранить замеченные ошибки и неточности. Конечно, можно было бы всякий раз вносить в примечания соответствующие оговорки. Но тогда количество примечаний разрослось бы до такой степени, что это сделало бы книгу неприемлемой для юных читателей. Поэтому мы и решили вносить мелкие исправления и уточнения без всяких оговорок, конечно, не допуская при этом никаких отступлений от трактовки событий, данной самим автором.
Литературно-редакторская работа и проверка текста научным редактором при подготовке к печати первого тома свелись к следующему:
Исправлены фактические ошибки и всякого рода неточности.
Устранены некоторые утяжеляющие текст подробности и детали, а также сделаны сокращения в отдельных разделах (путешествия средневековых паломников к «святым местам», колонизаторская деятельность Жана де Бетанкура и др.).
Чтобы читатель не потерял нить изложения, сокращенные места заменены кратким, в нескольких фразах, пересказом этого материала.
Географические названия и имена собственные даны в новой транскрипции, принятой в советских географических и справочных изданиях последних лет.
Цитаты из старинных документов (записки путешественников, отчеты экспедиций и т. п.) там, где это было возможно, приведены, а иногда и дополнены по переводам тех же текстов, имеющихся в русских изданиях. Это позволило во многих случаях заменить неточные цитаты и выдержки в пересказе соответствующими отрывками из русских переводов, сделанных с языка оригинала, и таким образом избежать перевода с перевода, что обычно далеко уводит от подлинника. Мы придаем этим документам особое значение еще и по той причине, что они дают возможность читателям почувствовать дух эпохи и лучше понять дела и помыслы путешественников.
Цитаты из старинных текстов даны по следующим изданиям:
Поло Марко. Книга Марко Поло. Перевод И. П. Минаева, М., 1955.
Путешествия Христофора Колумба. Дневники, письма, документы. Перевод Я. М. Света. М., 1956.
Диас Берналь. Записки солдата Берналя Диаса. Перевод Д. И. Егорова. Л., 1928.
Пигафетта Антонио. Путешествие Магеллана. Перевод В. С. Узина. М., 1950.
Де Фер Геррит. Плавания Баренца. Перевод А. И. Малеина. М.-Л., 1936.
Кроме того, текст некоторых старинных документов уточнялся и по другим источникам.
В конце каждого тома «Истории великих путешествий» мы даем в «Приложении» примечания к тексту и список книг для дополнительного чтения. В нем перечислены новейшие издания записок путешественников, научно-популярные труды советских авторов, сборники документов, исторические повести и биографические романы на темы, связанные с географическими открытиями, и т. д. В особый раздел списка выделены книги, в которых описываются путешествия, выпавшие из поля зрения Жюля Верна или освещенные им недостаточно подробно. Современную научную трактовку истории замечательных путешествий, естественно далеко не во всем совпадающую с объяснением тех же событий Жюлем Верном, читатели найдут в книге советского ученого И. П. Магидовича – «Очерки по истории географических открытий» (М. 1956).
«История великих путешествий» Жюля Верна, начиная с 1872 года, не раз издавалась в русском переводе, но без последнего тома, посвященного замечательным морским экспедициям XIX века.
Настоящий трехтомник будет первым полным изданием историко-географической серии Жюля Верна на русском языке.
В дальнейшем было бы желательно дополнить «Историю великих путешествий» Жюля Верна новой книгой, в которой изложение географических подвигов доводилось бы до наших дней.
Е. Брандис
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ГЛАВА ПЕРВАЯ. ЗНАМЕНИТЫЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ ДРЕВНИХ ВРЕМЕН
Г аннон (505). – Геродот (484).- Пифей (340). – Евдокс (146). – Страбон (63). Ганнон Карфагенский. – Острова Счастливые (Канарские), Вечерний Рог, Южный Рог, залив Рио-де-Оро. – Геродот посещает Египет, Ливию, Эфиопию, Финикию, Аравию, Вавилонию, Персию, Мидию, Колхиду, Каспийское море, Скифию и Фракию. – Пифей обследует берега Иберии и Кельтики, Ла-Манш, острое Альбион, Оркадские (Оркнейские) острова, землю Туле. – Неарх объезжает азиатское побережье от Инда до Персидского залива. – Евдокс знакомится с западным берегом Африки. – Страбон путешествует по внутренней Азии, Египту, Греции и Италии.
Первым путешественником, о котором сохранились упоминания в исторических источниках, был Ганнон, посланный Карфагенским[1] сенатом для колонизации новых территорий на западном берегу Африки. Сообщение об этой экспедиции было написано на пуническом[2] языке и переведено на греческий; оно известно под названием «Морское кругосветное путешествие Ганнона». В какую эпоху жил этот исследователь? Историки придерживаются разных мнений. Но наиболее достоверной считается версия, согласно которой посещение им африканских берегов относится к 505 году до нашей эры.[3]
Ганнон покинул Карфаген во главе флота, состоявшего из шестидесяти галер с пятьюдесятью гребцами на каждой; на судах находилось тридцать тысяч человек и припасы для длительного путешествия. Переселенцы – их вполне можно так назвать – должны были поселиться в новых городах. Карфагеняне
собирались основать новые поселения на западном побережье Ливии, иначе говоря, Африки.
Флот благополучно миновал Геркулесовы столпы[4] – скалы Гибралтара и Сеуты, возвышающиеся над проливом, и отважился пуститься к югу в Атлантический океан. Через два дня Ганнон сделал остановку и основал в этом месте город Фимиатериум. Продолжив плавание, он обогнул потом мыс Солосит, вступил в торговые отношения с местными жителями и направился дальше, к устью большой африканской реки, на берегах которой обитало племя пастухов-кочевников. Заключив с ними дружеский союз, карфагенский мореплаватель продолжал продвигаться к югу, вдоль пустынных берегов Сахары; затем он достиг острова Керны, находящегося, судя по описанию, на таком же расстоянии от Геркулесовых столпов, как Геркулесовы столпы от Карфагена. Какой это был остров? Без сомнения, один из островов, относящихся к группе Счастливых (теперь Канарских).
Путешествие продолжалось, и вскоре Ганнон прибыл к устью реки Хреты,[5] образующему широкую бухту. Когда карфагеняне поплыли вверх по реке, местные жители – негры – встретили их градом камней.
Закончив разведку, флот вернулся к устью реки и после двенадцатидневного плавания к югу достиг гористой местности, изобилующей благовонными деревьями и бальзамическими растениями. Затем флот остановился в обширном заливе с ровными низменными берегами. Эта земля, такая спокойная днем, ночью озарялась столбами пламени, происходившими либо от огней, зажженных туземцами, либо от самовозгорания высохшей травы.
Спустя еще пять дней Ганнон и его спутники обогнули мыс и
вошли в залив, который они назвали «Вечерний Рог». Там, рассказывает путешественник, он слышал звуки флейт, грохот кимвалов, тамбуринов[6] и гул бесчисленных голосов. «Оракулы, сопровождавшие карфагенскую экспедицию, посоветовали бежать от этой ужасной земли». Их послушались, и флот продолжал плавание в более низкие широты.
Затем Ганнон достиг залива, получившего название «Южный Рог». Географы считают, что этот залив, по-видимому, являлся устьем реки Рио-де-Оро, которая впадает в Атлантический океан возле тропика Рака.[7]
В глубине этого залива виднелся остров, изобиловавший гориллами, которых карфагеняне приняли за волосатых дикарей. Им удалось захватить трех «женщин», но вскоре они вынуждены были их убить, так как ярость этих обезьян была неукротима.[8]
Южный Рог был, без сомнения, конечной точкой, достигнутой пунической экспедицией. Некоторые историки утверждают, что карфагенский флот не заходил дальше мыса Бохадор, расположенного двумя градусами севернее тропика, но первая точка зрения кажется нам более вероятной.
Достигнув Южного Рога, Ганнон начал испытывать недостаток в съестных припасах. Тогда он повернул на север и возвратился в Карфаген, где по его распоряжению в храме Ваала Молоха была поставлена мраморная плита с высеченным на ней описанием путешествия «вокруг света».
После карфагенского мореплавателя самым знаменитым из древних путешественников во времена исторические был греческий ученый Геродот, прозванный «отцом истории». Для нашей цели мы отделим путешественника от историка и последуем за ним в страны, в которых он побывал.
Геродот родился около 484 года до нашей эры[9] в малоазиатском городе Галикарнасе. Он происходил из богатой и знатной семьи с обширными торговыми связями, которые могли способствовать развитию инстинктов путешественника-исследователя, пробудившихся в мальчике.
В ту эпоху не существовало единого мнения относительно формы земли. Школа Пифагора начала уже распространять учение о том, что земля шарообразна. Но Геродот не принимал никакого участия в этих спорах, волновавших ученых его времени. В ранней молодости он покинул родину с намерением тщательно изучить далекие страны, о которых доходили весьма скудные и противоречивые сведения.
В 464 году, двадцатилетним юношей, он оставил Галикарнас. По-видимому, Геродот сначала направился в Египет, где посетил города Мемфис, Гелиополис и Фивы. Во время путешествия ему удалось получить много ценных сведений о разливах Нила. В своих записках он приводит различные мнения относительно истоков этой великой реки, которую египтяне почитали как божество.
«Когда Нил разливается,- говорит Геродот,- не видно ничего, кроме городов; они кажутся построенными поверх воды и напоминают острова Эгейского моря».
Геродот рассказывает о религиозных обрядах египтян, о том, как они приносят жертвы своим богам и как торжественно справляют праздники в честь богини Изиды в городе Бузирисе, развалины которого видны еще и теперь. Геродот сообщает также, как египтяне почитают диких и домашних животных, считая их священными, и воздают им погребальные почести. С точностью настоящего натуралиста он описывает нильского крокодила и его повадки; описывает способы, с помощью которых ловят крокодилов. Мы узнаём, какие там еще водятся звери и что представляет собою египетский гиппопотам, птица ибис, различные змеи. Геродот рисует домашнюю жизнь египтян, их обычаи, игры, рассказывает об искусстве бальзамирования умерших, которым египтяне владели в совершенстве. Далее он сообщает, какие сооружения были воздвигнуты при фараоне Хеопсе: построенный у озера Мериса лабиринт, остатки которого были открыты в 1799 году; озеро Мерис, созданное руками человека, и две пирамиды, поднимавшиеся над поверхностью его вод; с удивлением рассказывает Геродот о храмах, воздвигнутых в Мемфисе, о знаменитом колоссе из целого камня, над перевозкой которого из Элефантины[10] в Саис трудились две тысячи человек в продолжение трех лет.
Тщательно изучив Египет, Геродот направился в другие страны Ливии, то есть Африки, но при этом молодой путешественник даже не предполагал, что Африка простирается далеко на юг за тропик Рака; он верил, что финикияне могли огибать этот материк и возвращаться в Египет через Гибралтарский пролив.[11]
Перечисляя народы, обитающие в Ливии, Геродот упоминает пастушеские племена, кочующие вдоль берегов Африки, и называет еще аммонийцев, которые живут в глубине страны, в местах, изобилующих хищными зверями. Аммонийцы построили знаменитый храм Зевса Аммонского, развалины которого были открыты на северо-востоке Ливийской пустыни, в пятистах километрах от города Каира.[12] Он подробно описывает также обычаи и нравы ливийцев и сообщает, какие в этой стране водятся животные: змеи страшной величины, львы, слоны, рогатые ослы (вероятно, носороги), обезьяны-павианы – «звери без головы, с глазами на груди», лисицы, гиены, дикобразы, дикие бараны, пантеры и т. д.