Арве обхватил себя за плечи, будто стало холодно.
— На нас нападали, — глухо прозвучал его голос, — запасов не было. Мы шли на смерть, но всё равно оставалась надежда встретить какой-нибудь корабль. Уж лучше смерть, чем плен у Хозяина Штормов.
— А ещё лучше — мёртвый Хозяин Штормов, — хмыкнул я.
Арве снова взялся за поводья.
— А он живой?
— Не знаю, — вздохнул я. — Но каким бы он не был, его нужно уничтожить. Эти десять лет не доводилось встречать что-то о нём. Кто знал — спит в земле, а сам Хозяин Штормов не намерен беседовать. А как ты попал к Хишакху?
— Он приехал на Острова-призраки. Меня опоили каким-то зельем, не дававшим мыслить, посадили на корабль южан, и всё…
— Интересно, откуда южные корабли в наших водах?
Фоссегрим пожал плечами, вдруг резко вытянул руку и указал в сторону:
— Оларс, смотри!
Я глянул и обомлел: низкорослая лошадка Йорда спокойно шла нам навстречу. Но рисе не мог отпустить её. Где он?
— Утбурдовы крылья, этого ещё не хватало!
Я пришпорил Аяна и крикнул Арве:
— Забери коня и следуй за мной. Йорд!
Арве не спорил, но оборачиваться и проверять: исполняет ли мои указания — не было времени.
Быстрый спуск по холму, прямо к озеру, по берегам которого росли жёсткие тёмно-зелёные кустарники, по виду напоминавшие амр. Тишина и покой — и ни следа от слуги.
— Йорд!
Решив посмотреть возле самого озера, я направился к кустарникам. Возможно, ничего страшного не произошло — рисе мог оставить лошадь и пойти разыскивать воду. Но с другой стороны — глупо, вода же — вот она.
Тихий плеск и последовавший шорох заставили меня насторожиться. Придержав Аяна, я прислушался. Снова шорох. Быстро спрыгнув на землю и стараясь не шуметь, направился к кустам. Не удивлюсь, если рисе ухнул в озеро, чтобы наполнить флягу.
Я замер, но вокруг снова воцарилась тишина. Осторожно отодвинув ветки кустарника, уже было сделал шаг вперёд, но резко замер: невдалеке от меня в холодные воды озера медленно заходила девушка. Рыже-красная, как рябина зимой, коса закручена в узел; прямая спина, гордо развёрнутые плечи — кожа белее костяного янтаря, узкая талия, остальное уже водой скрыто — не разобрать.
Не холодно ли в осеннем озере-то купаться? Впрочем, северяне на многое способны. Бросив взгляд на берег, я увидел аккуратно сложенную одежду, лук и колчан со стрелами. И ничего не боится, смелая, раз так всё оставила. Или просто не думает, что кто-то может подглядывать?
Девушка тем временем плеснула воду на грудь, окунулась по шею и, ойкнув, тут же встала. Обернулась, поднесла руку к лицу и резко замерла.
Глаза — мёд в солнечных лучах — смотрели прямо на меня, только ничего ласкового в них не было. Брови хмуро сошлись на переносице. Луч солнца упал на неё: заиграл золотом и медью в волосах, отразился от жёлтых камней на головной повязке, огладил белую кожу плеч, скользнул по талии. А сама хороша, как Леле Славная! И шея, и ямка между ключицами, и округлая грудь с коричневатыми сосками, да и видимо остальное не хуже. Смотреть бы — век. Или не только смотреть. Губы сжаты в сердитую линию, а глаза мечут золотые молнии.
Было видно, что она решает: кинуться к луку или же не двигаться, посмотреть, что я буду делать. По-хорошему, стоило отвернуться, только пропавшего рисе всё равно нужно искать, некогда проявлять благородство.
— Что вам от меня нужно?
А голос приятный — тягучий, мягкий и глубокий, медовой сладостью завораживает. Как и глаза. Сладко и сладко, только после во рту остаётся горечь. Но такая, что ни водой, ни вином не смыть.
— Ничего, — ответил я чистую правду, не сводя с неё глаз. — Мне нужен мой слуга. Он такой… низкорослый, широкий в плечах, в простых кожаных доспехах. Пошёл за водой…
В глазах девушки стояло недоверие, высокие скулы тронул лёгкий румянец. Кажется, не стоит так смотреть, но сама виновата, что решила купаться нагишом.
— Я никого здесь не видела, — чётко произнесла она. — И предпочла бы не видеть.
— Точно?
Оларс, хватит пялиться на девиц, надо искать Йорда. Разворачивайся и иди! Да, иди… Утбурд, как хороша!
— Точно, — так же ответила она. — Прошу вас уйти.
Она снова опустилась в воду, впрочем, явно не потому, что боялась моего разглядывания.
Наклонив голову в знак согласия, я решил всё же вспомнить о хороших манерах. За спиной что-то затрещало. Вероятно, Арве догнал меня. Надо сказать мальчишке, чтобы не шёл сюда, девица может в следующий раз встретить гостей стрелами.
— Ухожу, можете быть спокойны.
Треск повторился, на этот раз намного ближе, послышалось чьё-то дыхание.
— Осторожнее! — неожиданно вскрикнула она.
Дёрнувшись в сторону, я наткнулся на жёсткие ветки и листья. Попытался обернуться, но тут же в голове взорвался сноп искр, погрузив меня в непроглядную тьму.
Глава 2. Чудесница из Мерикиви
Приятное тепло у виска нежило и снимало боль, казалось — ещё чуть-чуть, и сам станешь его частичкой. Вздохнув, я открыл глаза. Надо мной склонилась рябиновокосая красавица, а рядом топтался Йорд.
— Лучше? — медовый голос заставил пробежать по телу мурашки.
Только сейчас заметил: она уже одета и что-то прижимает к моему виску левой рукой. Ничего не понятно: сколько я тут лежу и что произошло? Но всё же ответил:
— Да.
Девушка отняла руку, голова тут же начала раскалываться. Охнув, я зажмурился.
— Это скоро пройдёт. — Нежные пальцы коснулись моего лба. — Извините, я не хотела ударить вас.
— Ударить? Меня?
— Она хотела меня, — невозмутимо буркнул Йорд, — говорит, испугалась. И сразу камнями швыряться.
— А как мне не испугаться? — тут же возмутилась она. — Я думала, что вы рисе!
Слуга оскорблённо засопел, я с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться. Такое слышать и впрямь обидно.
— Как тебя зовут? — спросил я.
Оба уставились на меня, девушка сразу нахмурилась, но потом произнесла:
— Рангрид.
Я невольно улыбнулся, медленно садясь и чувствуя, как боль уходит:
— Красивое имя. В Ванханене есть такая река. Кстати, касаемо рисе. Всё правильно. Рисе и есть. Самый настоящий.
Рангрид покосилась на всё ещё изображавшего обиду Йорда.
— Рисе — слуга?
— Именно, — кивнул я.
Она глянула на меня:
— А вы кто?
— Оларс, — ответил я. И, пожалуй, этого достаточно. Меньше будет знать — спокойней будет спать.
Луч солнца упал на сжатые пальцы девушки, выхватив жёлтый блик. Я чуть нахмурился.
— Чем это меня излечивали?
— Янтарь из Мерикиви, — улыбнулась она и показала прозрачно-жёлтый камень. — Иначе целебник. Боль уже прошла?
Я снова кивнул и поднялся на ноги, не отводя глаз от Рангрид. Значит, умудрились встретить чудесницу из далёкого края, что лежит аж за Ущельем инеистых снов. Обученные янтарной магии, мерикиви вытворяли вещи, что колдунам других краёв и не снились. Да и повторить никто не сумел бы: солнечный целебник давал силу только уроженцам янтарного края.
— Йорд, как ты умудрился потерять коня?
— Не привязал к дереву, — буркнул рисе, поняв, что разглядывание девушки мне не помешает устроить ему разнос.
— Где Арве?
— Ждёт нас… тут рядом, я велел ему не ходить. Коль вдвоем вломились бы — она испугалась бы пуще. Того и гляди — вас точно б порешила.
Рангрид хмыкнула. Она тоже встала и теперь поправляла широкий кожаный пояс, придерживавший коричневое шерстяное платье. Пояс был интересным, с множеством свисающих вниз шнурков, к которым крепились нож и ключи. Вдобавок несколько маленьких карманчиков, раз — и в один юркнул жёлтый целебник.
— Ну, и порешила бы, — пожал я плечами, — от такой красавицы и смерть принять — радость.
Говорил, конечно, не всерьёз, но она бросила на меня удивлённый взгляд, а потом рассмеялась.
— Чудные вы всё же, куда путь держите?
— В Ярлунг.
— Тогда нам по пути, — неожиданно улыбнулась Рангрид.
Я замер. И если б проходя мимо, Йорд ощутимо не ткнул меня в бок, то неведомо, сколько б ещё, любуясь ею, простоял на месте.
…Ярлунг — город богатый и старый. Едва мы въехали, как тут же оказались среди множества людей — шумных и серьёзных, занятых и простых зевак, местных жителей и приезжих. Здесь всегда идёт торговля полным ходом. Лавки ломились от товара, возле них можно увидеть как взрослого, так и ребёнка. Дома выстроены из светло-серого и рыжего камня, среди них — деревянные лавки, выкрашенные в яркие цвета. Дороги прямые и широкие, свободно проедут две повозки, и ещё останется место для прохожих. Много южан, оттого Ярлунг такой яркий, причудливый, не похожий на другие города.
Мимо, переговариваясь на своём, подобном скрипу снега языке, прошли лаайге в синих костюмах с тёмно-красной отделкой. Рыжеволосая девчонка в светлом платье с кожаным поясом, чем-то похожая на Рангрид, звонко смеялась и торговалась с лавочником-ярлунгцем. Тот в свою очередь отвечал красавице-мерикиви и браво подкручивал ус. Мы обогнали повозку с сидевшей в ней белокожей и голубоглазой женщиной в расшитом ванханенскими ромбами плаще. Угрюмые воины из Браннхальда, с короткими мечами и топорами, шли чётко и прямо, рассекая толпу, не зря ходили слухи, что Госпожа Зима создала их тела из камня, а вместо крови влила мёрзлой воды. А вот и раудбрёммцы в кожаной одежде и с огромными ящиками в руках, где принято хранить амрийский корень. Высокие и изящные къёргарцы с пепельными волосами и хрустальными украшениями тихо говорили друг с другом: она настаивала, а он качал головой. При этом оба то и дело бросали взгляды на хохочущих и носящихся рядом детей. Юркими змейками в толпе скользнули торговцы в чёрных плащах с частично закрытыми лицами. Ярлунг — место, где встречаются север и юг. Но при этом идёт только торговля. И всегда царит мир. Ранее я лишь читал и слушал рассказы бабки о торговом городе всего севера, но теперь увидел воочию.
Мимо, переговариваясь на своём, подобном скрипу снега языке, прошли лаайге в синих костюмах с тёмно-красной отделкой. Рыжеволосая девчонка в светлом платье с кожаным поясом, чем-то похожая на Рангрид, звонко смеялась и торговалась с лавочником-ярлунгцем. Тот в свою очередь отвечал красавице-мерикиви и браво подкручивал ус. Мы обогнали повозку с сидевшей в ней белокожей и голубоглазой женщиной в расшитом ванханенскими ромбами плаще. Угрюмые воины из Браннхальда, с короткими мечами и топорами, шли чётко и прямо, рассекая толпу, не зря ходили слухи, что Госпожа Зима создала их тела из камня, а вместо крови влила мёрзлой воды. А вот и раудбрёммцы в кожаной одежде и с огромными ящиками в руках, где принято хранить амрийский корень. Высокие и изящные къёргарцы с пепельными волосами и хрустальными украшениями тихо говорили друг с другом: она настаивала, а он качал головой. При этом оба то и дело бросали взгляды на хохочущих и носящихся рядом детей. Юркими змейками в толпе скользнули торговцы в чёрных плащах с частично закрытыми лицами. Ярлунг — место, где встречаются север и юг. Но при этом идёт только торговля. И всегда царит мир. Ранее я лишь читал и слушал рассказы бабки о торговом городе всего севера, но теперь увидел воочию.
Арве что-то спросил, но я не расслышал.
— На постоялом дворе Асгейра, — послышался голос Рангрид. — Там очень хорошо: сытная еда и гостеприимный хозяин. Лучше места для ночлега и не сыскать.
За время пути я понял, что юный фоссегрим понравился нашей спутнице. Пожалуй, больше всех. На Йорда она всё ещё смотрела с подозрением, но не упускала возможности подколоть и подшутить, а на меня… на меня будто не обращала внимания. То ли стыдно было, что огрела по голове, то ли ещё что… Кстати, не будь я наполовину йенгангером, мало бы не показалось. Хотя порой успевал заметить — медовые глаза искоса разглядывали меня с интересом и любопытством. Но я продолжал смотреть вперёд, делая вид, что ничего не замечаю.
— Господин Оларс, — начал Йорд.
— Да, придётся остановиться. Хотя бы на одну ночь. А там видно будет.
— Я могу проводить к постоялому двору, — предложила Рангрид.
Я кивнул и глянул на рисе и Арве:
— Хорошо, следуйте за ней, я догоню вас, — отстегнув кошелёк, я вручил его слуге, — сними комнату поприличнее.
— Угу, — согласился он, правда, с таким видом, будто получил смертельную обиду.
Арве подъехал ближе:
— А ты куда?
— Пройдусь по лавкам. — Я беглым взглядом окинул яркие вывески и шумящих торговцев. — Есть одно дело. Да, от Йорда ни на шаг! Снова спасать не буду!
Арве вспыхнул, но рисе похлопал мальчишку по плечу:
— Правильно сказано.
— И ещё. — Я протянул руку к фоссегриму. — Дай мне медальон Сигрид.
Брови фоссегрима изумлённо взлетели вверх, но, не споря, засунул руку под рубаху и, вытянув амулет Бессмертников, отдал мне.
— Свободны, — кивнул я и, пришпорив Аяна, поехал вперёд.
Кажется, Рангрид издала удивлённый возглас, но рисе её успокоил:
— Он у нас всегда, кхм…такой, в общем. Не удивляйтесь.
Больше ничего я не услышал, но сейчас было не до пустых разговоров. Уж если где и можно узнать про оберег Бессмертника, то лучшего места и не найти. В Ярлунге должны торговать не только вещами да северными с южными диковинками. Предсказатели будущего, толкователи снов, гадатели — все тут, зарабатывают звонкую монету своим трудом. Но коль и ездили куда-то Совны, то только сюда. И ближайший город, и дар толкователей снов здесь оценят не медью, а серебром. Неплохо бы что-то разузнать о господине Спокельсе, но только надеяться не на что.
На обход лавок ушло немало времени, но толку добиться не удалось. Торговцы внимательно разглядывали оберег, качали головами, восхищались работой, но так и не могли сказать, от чего он может спасти. Несколько человек начали торговаться, но ничего продавать я не собирался. Вопрос: зачем Волчья пророчица отдала оберег Арве, оставался без ответа. Мальчишка не знал, но нельзя же тянуть его с собой на Острова-Призраки! В Ярлунге вообще неплохо бы найти кого-то из къёргарцев и попросить забрать фоссегрима на родину. Но кого? С незнакомцами иметь дело не хотелось, а знакомых попросту не было.
Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо красным золотом и янтарной желтизной. На улице стало прохладнее, ветерок шевелил волосы, тонкими невесомыми пальцами касался лица, шеи и рук, играл со складками плаща. Вот и почти позади торговый округ, совсем немного осталось. Тут даже домики ниже прежних, да и людей намного меньше.
Аян нетерпеливо топнул копытом. Я погладил его по боку.
— Ну, не сердись, ещё чуть-чуть. Четыре лавки осталось, и пойдём на постоялый двор.
Конь презрительно фыркнул и отвернулся.
— Зачем обходить так много? — раздался за спиной тихий смех. — Неужто без этого никак?
Я быстро обернулся и встретился со взглядом смеющихся серых глаз невысокого мужчины. Худой, но жилистый и крепкий. Кожа бледная, лицо приятное, не молодое уже, но в глазах задор. И что-то ещё, от чего на душе горько и сладко одновременно. Одет в светлые штаны и куртку, сверху плащ с капюшоном. Он протянул руку и положил на бок Аяна. Конь скосил на него глаз, однако даже не подумал отойти, чем искренне меня удивил. Обычно этот строптивец чужих не жалует.
— Красавец, — произнёс задумчиво мужчина. — Когда-то у меня был такой же, лучший конь на свете. — Миг — и он уже мягко поглаживал гриву. — Да, красавец. — Серые глаза стали серьёзными, от задора не осталось и следа.
Только движения у него были какие-то странные. Будто ещё немного — и рассыплется пылью. Или пеплом.
— Я Нороа из Браннхальда, — произёс он. — Так уж вышло, что видел тебя у лавки Дагара-ремесленника. Заметил и оберег твой, услышал разговор. Не там ходишь, не то ищешь.
По спине пробежали мурашки, в его глазах мелькнуло что-то жуткое, будто на мгновение выглянул демон, отодвинул завесу Мрака и снова спрятался. Хриплый голос завораживал, не голос — а словно льдинки бьются о камни скалы. И так холодно, что коль не согреться — жизни не будет.
— Нужна тебе Мяран-всевидица, она в беде поможет. Только не сегодня, завтра будет в Ярлунге. Подождать её надо.
Голос убаюкивал, одурманивал, а Нороа всё гладил и гладил гриву коня, словно и вовсе говорил не со мной, а с ним.
— Что она может? — борясь с оцепенением, спросил я.
— Всё может, всё знает, всё видит. Слуги у неё получше твоих, — улыбнулся он и посмотрел на меня. — И Спокельсе за ними не угонится. Да ты и сам уже знаешь, не раз тебя выручали.
— Спокельсе? Вы что-то знаете о Спокельсе? — Имя Хозяина Штормов заставило встрепенуться и прийти в себя.
— Да кто ж о нём не знает? — грустно усмехнулся он. — Хотел бы такого увидеть, да навряд ли сумею.
Он ещё раз провёл ладонью по шее Аяна, что-то шепнул ему, развернулся и собрался уходить.
— Подождите! — Я уже совсем ничего не понимал. — Кто вы?
— Ты слышал.
— Почему помогаете мне?
Нороа бросил на меня взгляд через плечо и усмехнулся. В глазах вновь полыхнуло что-то жуткое, заставившее меня отступить назад.
— Спроси у чудесницы из Мерикиви.
Задул сильный ветер, светлый плащ взвился вверх, тело мужчины в один миг превратилось в серебристую пыль и, мерцая, медленно упало на землю.
Глава 3. Мёртвый конь
До Асгейрового обиталища удалось добраться не сразу. Каменный двухэтажный дом ничем не выделялся среди собратьев. Деревянный забор, широкий двор и носящаяся туда-сюда по хозяйскому заданию прислуга. Голодный, уставший и злой, я попытался передать поводья юноше-конюху, но Аян заупрямился. Пришлось долго уговаривать, убеждать и, в конце концов, идти вместе с ними. Юноша шёл рядом, не вмешивался и поглядывал на нас.
— Не капризничай, здесь не так уж плохо, — тихо произнёс я.
Аян фыркнул и прянул ушами.
— По-моему, у меня не конь, а осёл.
Аян отвернулся и ткнулся мордой в плечо конюха. Тот ойкнул от неожиданности, но тут же поднял руку и погладил его по шее.
— Вот и славно. — Я всё же передал поводья юноше. — Подскажи, не видел ли ты приехавших сегодня приземистого мужчину, мальчишку чуть старше тебя и рыжеволосую женщину?
— Конечно, — конюх улыбнулся, — госпожа Рангрид сразу предупредила, что должен прибыть ещё один гость, и подробно вас описала.
Любезно с её стороны. Просто очень.
— Хозяин сейчас на кухне, ужин скоро будут подавать, можно там и отыскать, — пояснил он.
— Мне бы до комнаты добраться, — хмыкнул я, — да и хозяина твоего нехорошо отвлекать.
— Хорошо, сейчас. — Он оглянулся и, заприметив у колодца тоненькую девчушку с растрёпанной льняной косой и в тёмно-синем платье, крикнул: — Альва! Отведи господина на второй этаж, туда, где остановились знакомцы госпожи Рангрид.