При втором «заходе» его чуть не схватили за плечо, на одежде осталось черное пятно, а лицо обдало кислым «химическим» запахом, вызвавшим удушье и желание опустошить желудок.
Андрей отпрыгнул, едва не споткнулся и решил, что с него хватит.
Одного ствола в любом случае мало, чтобы здесь прорваться, так что придется возвращаться, пройти мимо того места, где оставил спутников, либо попытаться уговорить их пойти вместе хотя бы до границы Обнинска, либо обогнуть институт с другой стороны.
Поправив рюкзак, он затопал обратно.
Сердитые крики услышал издалека, а затем увидел Илью и Лизу, стоявших рядом на дороге возле проходной. Они были так увлечены тем, что орали друг на друга, что Андрея заметили только в последний момент, и оба повернулись к нему, вскидывая оружие.
Причем бритоголовый ухитрился одновременно поднять и «калаш» и «ремингтон».
– С ума сошли? – спросил Андрей, упав на асфальт. – Озверину наелись?
– Я щас твою суку кончу прямо на месте! – яростно прошипел Илья, дергая бровями. – А потом и тебя на хрен порешу, гондон ты штопаный, пидор недобитый, чтобы не вонял тут!
– Кишка тонка! – рявкнула Лиза. – Гопота подзаборная!
– Тихо вы! – вмешался Андрей. – Это город так на нас влияет, и если вы не будете бороться, то погибнете… Точнее, мы погибнем… Вы же люди, а не звери, сдержите свою ярость!
К нему вроде бы прислушались, но лишь на несколько мгновений, затем лицо девушки вновь исказилось от ненависти, а Илья принялся водить взглядом из стороны в сторону, точно выбирая, в кого выстрелить.
– Смотрите, я кладу автомат наземь, я не опасен. – Андрей и в самом деле уложил «калаш» на асфальт, оставил рядом рюкзак и медленно, выставив перед собой руки, двинулся к спутникам.
Лиза от него отвернулась, ствол помпового ружья опустился.
Ага, то, что надо – они оба забыли, что человек сам по себе оружие, и порой не хуже, чем огнестрельное.
– Хых… – только и сказал Илья, когда тяжелый кулак впечатался ему в висок.
Ударом бритоголового развернуло, второй пришелся под дых, а после третьего – по затылку – он отрубился. Андрей же очутился рядом с Лизой, на мгновение заколебался – нелегко бить девушку, да еще и такую, которая тебе нравится, – но увидел бешенство в ее глазах и сделал все как надо, однако постарался не оставить синяков.
И придержал, чтобы она не ушиблась при падении.
Осталось вытащить из рюкзака моток веревки, и как следует связать руки обоих – чтобы могли идти, но при этом не имели возможности воплотить в жизнь агрессивные замыслы.
С этой задачей Соловьев справился за пять минут.
– Э… что, блин? – спросил Илья; стоило похлопать его по щеке, и глаза бывшего автослесаря открылись. – Ах ты, сука, что ты творишь… Ничего, я до тебя еще доберусь и кишки твои на руку намотаю!
Андрей не отвечал ничего, просто слушал и ждал, пока бритоголовый успокоится. «Будить» Лизу еще рано, надо чтобы сначала пришел в себя один безумец, и затем можно будет заняться вторым.
– Все, затих? – спросил он, когда Илья выдохся. – Будешь делать, что я скажу. Осознал?
На то, чтобы смириться с новым положением вещей, бритоголовому потребовалось еще минут пять, заполненных в основном бранью. Пришедшая в себя Лиза ругаться не стала, только заскрипела зубами и бросила на своего бывшего мужчину полный такой ненависти взгляд, что он невольно отвел глаза.
Помог девушке подняться и подождал, пока Илья не встанет сам.
– Пойдете впереди, – сказал он, стараясь не глядеть им в глаза. – Бежать не советую, во-первых, вы связаны друг с другом, во-вторых, тут места опасные, а оружия у вас нет.
Весь арсенал их маленькой группы покоился теперь на плечах Андрея – тяжело и неудобно, но зато надежно, никто не обратит оружие против него самого, а при необходимости можно будет вернуть его хозяевам.
– Уяснили? Тогда пошли.
И они затопали мимо забора ФЭИ, но на этот раз – строго на север.
Илья шагал медленно, неохотно, то и дело бросал через плечо злобные взгляды и бурчал что-то угрожающее. Лиза, наоборот, двигалась гордо и прямо, точно партизанка, отправленная на казнь злобными фашистами, и ледяное презрение, что исходило от нее, можно было почти видеть.
Свернули там, где поворачивала ограда института, и вскоре впереди замаячили очередные «гнезда» – такие же, как те, с какими Андрей имел дело не так давно, светящиеся и потрескивающие.
– Когда я шел один, они на меня напали, – сказал он. – Посмотрим, что эти…
Ждал, что ближайший пук белых «ветвей» метнется в его сторону, но тот лишь закачался на месте, а затем перестал потрескивать и съежился. Следом признаки жизни прекратили подавать остальные – похоже, догадка насчет того, что эти штуковины атакуют только одиночек, оказалась верна.
Но все время, что путешественники шагали мимо, держал оружие наготове и не опускал глаз.
«Гнезда» остались за спиной, улица запетляла, потянулся лес, самый обычный, не «джунгли» или роща «секвой», и тревога, одолевавшая Андрея с первых мгновений в Обнинске, начала развеиваться. Глянув на небо, обнаружил, что в серой пелене возникли голубые участки, а на западе, там, где полагалось находиться солнцу, появилось желтое размытое пятно.
По всем признакам, они приближались к границе города.
Лиза споткнулась, едва не упала, а когда распрямилась, на лице ее обнаружилось неприкрытое изумление.
– Что со мной, ради бога? – спросила девушка, и это прозвучало даже жалобно. – Почему я связана?
– Ты ничего не помнишь? – осторожно спросил Андрей.
– Ну… – она наморщила лоб. – Мы шли… и затем словно провал… нет, я что-то делала, говорила… по-моему, мы с тобой спорили, ругались о чем-то… и с ним тоже… – она кивнула на Илью.
Тот бурчать перестал, зато глазел по сторонам так, словно не понимал, где они находятся.
– Да, было такое, – пробормотал Андрей.
Вроде бы Лиза пришла в себя, вела себя так, как обычно, и вроде бы это не выглядело обманным маневром, призванным заставить его расслабиться. Но некая чужеродность в ней осталась, словно черное пятнышко на нижней стороне идеально вымытой тарелки, при беглом осмотре незаметное, однако портящее впечатление.
Непонятно откуда, но он знал, что безумие может вернуться.
– Это ты меня связал? – продолжала допытываться девушка. – Что я натворила?
– Потом расскажу.
Но тут споткнулся уже Илья и принялся ругаться, но не так, как в предыдущий раз, а скорее удивленно. Подняв руки, попытался содрать с них путы, а когда понял, что это невозможно, повернулся к Андрею.
– Что за дела? – вопросил бритоголовый с возмущением. – Не по понятиям! Некисло не в тему!
– Не в тему было раньше. – Пришлось добавить в голос жесткости, чтобы спутники присмирели. – Выйдем из этого сраного городишка, я вас развяжу, ну а раньше никак, это просто опасно.
Та сила, что свела с ума Лизу и Илью, никуда пока не делась, она затаилась, убрала когти и выжидает момент для нового прыжка. Но логово ее здесь, и если убраться подальше, то все станет как раньше, а дурное влияние сгинет без следа – по крайней мере, Андрею очень хотелось в это верить.
Улица привела на идущую через лес дорогу, а та – на настоящее шоссе. Небосклон к этому времени стал обычным, черные полосы и серое марево исчезли бесследно, а по обочинам потянулись заросли черных кустов без листьев и грибы высотой по пояс человеку.
– Ну чо, шеф, типа свободу Анжеле Дэвис? – сказал Илья, вопросительно поглядывая через плечо.
– Да, – сказал Андрей.
Откровенно говоря, он понимал, что трансформация, произошедшая с его спутниками в пределах Обнинска, ни в коем случае не «откатила», что нечто чуждое осталось в душах у обоих. Но еще лучше понимал, что там, где пройдут трое, одиночка может не справиться и что за пределами «нехорошего» города совсем другие опасности, ставшие привычными за последний месяц.
А их надо встречать, имея в группе нескольких бойцов, а не одного и двух «пленников» на аркане.
– Так, давай по одному. – Андрей достал нож и аккуратно разрезал путы на запястьях Лизы, и только дождавшись, пока девушка перестанет морщиться и растирать затекшие конечности, отдал ей «АКСУ».
Илья получил назад свой арсенал, от нагана до «ремингтона».
– А чего там все же было-то? – осведомился он, увешавшись оружием.
– Ну, хм, как бы… – Андрей почесал подбородок. – Вы оба словно рехнулись, принялись орать на меня, едва не набросились, так что пришлось вырубить… извиняюсь, кстати. – И он виновато посмотрел на Лизу.
Та поспешно вытащила из кармашка зеркальце – взглянуть, где и какие ей поставили синяки. Убедившись, что таковых нет, облегченно вздохнула и даже изобразила ободряющую улыбку.
– Это типа как одержимые в том кино, что на всех бросались? – Илья мрачно засопел. – Нет, не хотелось бы мне таким быть, айда, сваливаем отсюда побыстрее, пока мозги окончательно в задницу не утекли.
– Это типа как одержимые в том кино, что на всех бросались? – Илья мрачно засопел. – Нет, не хотелось бы мне таким быть, айда, сваливаем отсюда побыстрее, пока мозги окончательно в задницу не утекли.
Шоссе повернуло, и они вышли на мост, переброшенный, если верить указателям, через речку Протву. А на другом берегу их встретили несколько «лягушек», с радостным стрекотом выбравшихся из зарослей.
Первая упала сразу, остальные успели сделать несколько прыжков, но после этого тоже оказались нашпигованными свинцом.
– Вот это клево, и на сердце спокойнее, – признался Илья, меняя обойму в «калаше». – Чувствуешь себя настоящим Рэмбо.
Андрей и сам ощутил, что после того, как пострелял, и не просто так, а по живым и опасным мишеням, на душе стало полегче, ушла часть того напряжения, в каком провел последние часы.
– Будем потихоньку искать место для ночлега, – сказал он. – Хватит на сегодня.
За рекой начиналось поле, за ним виднелся лесок, и дорога шла по его краю в сторону садового массива.
– Лучше подальше отойти. – Лиза повернулась в сторону Обнинска, и глаза ее расширились.
Андрей невольно глянул туда же и только головой покачал: с этого берега Протвы они видели нечто похожее на лубочные пейзажи града Китежа или Святой Руси – сплошь золотые купола с крестами, стройные колокольни, напоминавшие белые свечки, и пасторальные облачка в темно-синем небе.
– Глюк, – сделал вывод Илья. – Ну его в задницу, надоело.
И они пошли прочь – оставаться рядом с Обнинском никто не хотел.
На границе садового массива наткнулись на два «живых» дома вроде тех, какие видели на подходе к городу – похожие на огромных слепых черепах, они ползали туда-сюда, время от времени сталкиваясь боками, скрипя стенами и стряхивая с крыш обрывки толя и куски дерева.
Их пришлось обходить, а затем шагать по пыльной обочине.
* * *Для того чтобы остановиться на ночлег, свернули в лес – там они вряд ли кому попадутся на глаза, особенно если не будут шуметь и разводить большой огонь. Зашуршал тент поставленной палатки, Илья притащил воды от ближайшего ручья, и над костром забулькал котелок.
Сумерки потихоньку сгущались, по сиреневому небу плыли пушистые облачка.
– Надо все же решить, куда мы пойдем дальше, – сказал Андрей, когда с ужином было покончено. – Вы, наверное, не помните, что я говорил тогда, ну, за проходной, но надо двигаться на запад, там нас ждет…
– Что? Рай с яблочками на деревьях? – перебил Илья, и Соловьев напрягся – неужели безумие вернулось, спутники примутся с ним спорить, а затем и вовсе кинутся на предводителя?
Но ничего, «калаш» под рукой.
– Нет, место, где мы найдем ответы, – очень мягко сказал он.
– Ну, я помню, что ты ходил к какой-то странной штуке, – Лиза наморщила лоб, потерла виски, видно было, что она напряженно роется в памяти, но та подводит ее. – Встретил там кого-то из ученых, проводивших эксперимент?
– Нет, я… – Андрей поежился, щелкнул пальцами, пытаясь отыскать нужные слова и не находя их. – Там был кусок ФЭИ, его вырвало из реальности и закинуло на запад, в большой город, я чувствую направление. – Фраза получилась не ахти какая, путаная, если честно, но она хотя бы что-то объясняла.
– Какие там большие города? – Илья принялся загибать пальцы. – Смоленск типа, Минск, но это уже в Белоруссии, Литва еще есть с этим, Вильнюсом… Или это Питер?
Андрей покачал головой – нет, северная столица лежит не в той стороне, куда им, а точнее ему, нужно.
– Мне этого не хочется, я не понимаю, куда и зачем мы тащимся, и еще я устала, – заявила Лиза. – Не проще ли вернуться в Москву, в то же казачье войско, и остаться там? Сколько можно бродить?
Андрею очень хотелось сказать «вечно», но он смолчал.
– И меня эта маза не радует, – помотал головой Илья. – Я бы, шеф, нашел себе какой городок, взял там власть в свои руки, чтобы ни одна падла пикнуть не смела, и держал его за милу душу…
И бритоголовый сладко заухмылялся, представляя себя в роли местечкового пахана или даже князька, во власти которого все женщины, а прочие мужики нужны лишь для того, чтобы выполнять приказы.
– Вы вольны делать что угодно, – сказал Андрей, – но я продолжу свой путь.
– Но зачем? Зачем? – воскликнула Лиза, однако без агрессии, просто удивленно.
Со стороны это и вправду выглядело как одержимость – слабо обоснованное желание идти, двигаться куда-то за горизонт в поисках чего-то неясного. Но он не мог и не желал противиться этому, чувствовал, что если остановится, то предаст себя, что долг как раз и заключается в том, чтобы искать ответ на вопрос «что же случилось?».
И неважно, если найти его в принципе невозможно.
– Ладно, утро вечера мудренее, – сказал Андрей. – Ложитесь спать, я посторожу.
– Почему ты? – вскинулся Илья.
– Вам в Обнинске досталось больше.
Это было правдой, но на самом деле Андрей просто не доверял спутникам, опасался спать, пока кто-то из них бодрствует – закроешь глаза и получишь нож в горле или пулю в сердце.
– Да? Ну как скажешь. – Лиза бросила на него недовольный взгляд и полезла в палатку.
Бритоголовый отошел в сторону, чтобы отлить, а затем проследовал за девушкой. Костер потух, солнце давно зашло, место стоянки окутали темнота и тишина, остался лишь шорох колышущихся ветвей.
Андрей сидел, положив «калаш» на колени, спиной опираясь на ствол, и вслушивался в окружающий мир. Спать не хотелось, усталость ощущалась, но спокойная, приглушенная, какая не помешает спокойно отдежурить до утра и завтра целый день шагать, да еще и сражаться, если будет надо.
Он всегда был парнем крепким и выносливым, но за последний месяц словно помолодел, да и, честно говоря, стал способен на такое, чего не осилил бы и в восемнадцать, во время службы в армии.
Это иногда радовало, но порой и пугало.
Что и как могло так измениться в организме и не сделают ли эти «мутации» его в конце концов монстром наподобие одного из «колдунов» – могущественным, но мало похожим на человека?
Шорох, долетевший с той стороны, откуда несколько часов назад они пришли, заставил Андрея насторожиться. Глянув туда, он без особого удивления заметил, как во мраке под деревьями мелькнула и пропала пара янтарных огонечков.
Явился «желтоглазый», что тащился за ними уже несколько дней, то ли прошел через Обнинск, то ли обогнул его.
Слежку путешественники обнаружили еще в Нижнем, а через какое-то время сумели поймать «топтуна». Но тот мало того, что оказался не совсем человеком, так еще и не до конца в своем уме, бормотал что-то о «великом Господине», отдавшем приказ наблюдать за тремя людьми, а потом умер странным образом, не успели они как следует его допросить.
Место погибшего занял другой «желтоглазый», а в Москве к ним и вовсе приставили соглядатая, замаскированного под человеческого ребенка. Когда вышли за пределы МКАД, тот попытался убить Андрея, а когда погиб сам, выяснилось, что он похож на человека только внешне.
Кто-то не собирался выпускать троих нижегородцев из-под присмотра, хотя кто и зачем, так и оставалось неясным.
Порой возникало ощущение, что они играют роли в огромном спектакле или фильме, действуют в рамках исполинского сценария, неведомо кем написанного и воплощаемого в жизнь. Сам Андрей – «герой», призванный сражаться с разнообразными чудовищами и злодеями, но не обреченный на победу, Илья и Лиза – «спутники», предназначенные для того, чтобы ему было не скучно в одиночку.
Это раздражало, злило, хотелось добраться до «сценариста» и придушить его.
– Хррр-хррр-хррр… – донеслось из леса, и Андрей сообразил, что «желтоглазый» смеется.
Видит, сволочь, что его заметили, но вовсе не собирается пугаться и таиться.
Можно пойти к нему, шугануть, но это ничего не изменит, ни на что не повлияет – даже если убить, то через день-другой объявится новый «топтун», ничем не хуже старого.
– Проваливай, гаденыш, – прошептал Андрей.
«Желтоглазый» потоптался немного на месте, а затем словно послушался – мигнули еще раз огоньки его гляделок, удаляющийся шорох возвестил, что тварь двинулась обратно к дороге, и вновь стало тихо.
До утра больше ничего не произошло, и рассвет лес встретил в том же безмолвии, в каком погрузился в ночную тьму. Птицы и прочая живность большей частью сгинули в момент катастрофы, здесь же, в окрестностях «нехорошего» города их, похоже, не осталось вовсе.
Когда солнце поднялось над деревьями, Андрей разбудил спутников. Позавтракав, они свернули стоянку.
– Ну что, вы со мной или каждый сам? – спросил он, повесив на спину рюкзак.
– Ну, хм, как бы… ладно, уговорил, – сказала Лиза, а глядевший в землю Илья просто кивнул.
Что самое странное, в этот момент Андрей испытал не облегчение и не радость, а смутное раздражение – он по-прежнему ощущал, что уход из Обнинска ничего не дал, что с давними соратниками не все так легко, и доверять им в полной мере не стоит, безумие еще может вернуться.