– Я никого не тащу с собой, – напомнил Андрей. – Хочешь – оставайся.
Сердце кольнуло – на самом деле не хотелось расставаться с Лизой, привык и привязался к ней крепче, чем к любой из девиц, что появлялись в его жизни за последние лет десять.
– Ну вот, ты как всегда. – Она надула губки и отвернулась.
Илья не говорил ничего, но по физиономии чувствовалось, что он не особенно доволен – то ли глянулась одна из местных барышень, то ли он устал от бесконечного путешествия.
Провожать гостей вышла чуть не вся община Вереи, Владимир Леонидович произнес речь, полную шаблонов и общих мест, кое-кто из женщин помоложе всплакнул. Артем Григорьевич на прощание стиснул Андрея в объятиях так, что у того затрещали все кости.
Город оставили на юго-востоке и к середине дня выбрались на большой перекресток, где широкое шоссе уходило прямо на запад.
– Нам туда, – без тени сомнения проговорил Соловьев, и они затопали по обочине.
Здешние места напоминали окрестности родного города, которыми путешествовали в первые дни после катастрофы – поля, леса, оседлавшие дорогу деревеньки. Лиза и Илья постепенно успокаивались и ближе к вечеру выглядели как обычно – шагали себе и шагали.
Дважды за день пришлось пускать оружие в ход – первый раз на них спикировала не просто «корова», а самый настоящий бык с крыльями, каких не устыдился бы и иной дракон, а второй – когда в деревеньке Цуканово навстречу путешественникам выбежали три «гориллы».
Людей за день так и не встретили, а ночевали в лесу, на берегу большого озера. Темное время суток прошло на редкость спокойно, никто не явился к стоянке, чтобы «познакомиться». Только к северу от стоянки от заката до рассвета истошно верещала какая-то свихнувшаяся пташка.
На следующий день несколько часов шли через лес, лишенный даже намека на селения. Тут случился неожиданный подарок – колонна армейских грузовиков, застигнутых катастрофой на трассе. Машины побились, но не загорелись, и груз их остался в целости, причем груз очень полезный – патроны для автоматов Калашникова, гранаты и запалы к ним.
Начались «болота», пересекавшие шоссе то справа, то слева, – их приходилось обходить, тратить время на то, чтобы продираться сквозь чащобу. Дважды залегали, когда доносившийся сверху свист давал понять, что неподалеку пролетает крайне опасная тварь, прозванная «леденящим облаком».
Миновали деревню Мальцево, превращенную катастрофой в гигантское кладбище – похоже, тут не исчез и не стал чудовищем никто из жителей, они все выбрались на улицу и там погибли.
За прошедшее с того момента время трупы успели разложиться, но запашок еще не выветрился.
– Ну и фигня, – сказал Илья, зажимая нос. – Что здесь творилось месяц назад?
– Лучше не представлять, – отозвался Андрей.
Шагали до самого заката, остановились в очередной деревне, что выглядела оставленной. Тишина и покой оказались обманчивыми, ночью явились «четверорукие», воздух задрожал от кровожадного рычания.
Все трое не выспались и новое утро встретили вялыми зевками.
– Это сегодня что у нас, какое число? – спросила Лиза задумчиво, когда они свернули лагерь и вышли на трассу.
Андрей прикинул, подсчитал в уме и озвучил:
– Четырнадцатое.
– О-ха-ха, праздник-то мы не отгуляли, а надо было, – Илья сожалеюще вздохнул. – День России – этом вам не хрен собачий, хотя ведь и России больше нет, и ничего вообще нет…
Он ненадолго загрустил, но после ближайшего перекрестка вновь стал таким же, как обычно.
* * *Шли ходко, несмотря на жару, и, судя по указателям, приближались к повороту на Вязьму.
Первый из попавшихся по пути железнодорожных переездов прошли без затруднений, а вот едва показался второй, как Андрей вынужден был остановиться – по путям катался туда-сюда «поезд» из громадных черных пузырей, лишенный даже намека на колеса.
Похожее на гусеницу существо опиралось вроде бы прямо на воздух, а глянцевые бока его сегментов вспучивались и опадали.
– Опять эта тварь. – И Илья, близко познакомившийся с подобным существом еще в Петушках, сплюнул.
С «поездами» сталкивались не раз, знали, что двигаться они могут по железнодорожным рельсам либо совсем рядом с ними, но при этом обладают повадками хищника и смертельно опасны.
Направо пути заканчивались, упираясь в «болото», что последние километров десять тянулось за обочиной. Налево они уходили в развалины, а дальше на горизонте виднелся силуэт белой церкви с золотыми куполами.
– Придется идти на юг, в Вязьму, – сказал Андрей.
– Может, подождем, пока она уберется? – предложила Лиза.
– Ты знаешь, когда это будет, подруга? – Илья глянул на девушку с сомнением. – Нет уж, без мазы с этой чувырлой связываться, лучше обогнуть ее по широкой дуге и мутить тему где-то подальше.
Против таких аргументов Лиза не нашла что возразить, они вернулись немного назад и направились на юг.
Начали попадаться дома, все до единого разрушенные, но по-разному – от одних остались только воронки, другие кто-то словно аккуратно разобрал на части, третьи превратились в груды развалин, а четвертые и вовсе оказались разрезанными на шесть или восемь частей.
Церковь, что по-прежнему торчала впереди, похоже, была единственным уцелевшим зданием.
– Да уж, блин, кто-то порезвился тут, – заметил Илья. – Типа фашисты вернулись. Хотя не, фрицы до такого бы не додумались… вот помню, как в кино про того полковника…
И он принялся пересказывать сюжет фильма «Операция «Валькирия».
Что произошло с домами, беспокоило Андрея мало, куда больше его смущало то, что пока они не встретили никого, хотя в таком городе должен был уцелеть хоть кто-то из жителей. И еще он чувствовал внимание, похожее на слабый ток теплого воздуха, идущий как раз с юга.
Поперечную железную дорогу перешли со всей возможной осторожностью и тут же попытались свернуть на запад. Но двигаться в нужном направлении оказалось невозможно – путь преградили островки «джунглей», рассеченные рвами, на дне которых, подобно зубам, торчали белые камни.
Пришлось идти дальше, навстречу тому, что ждало их в центре Вязьмы.
Андрей не хотел признаться себе, но подобное он ощущал, да и не один раз. Схожим образом чувствовал себя, когда приходилось иметь дело с «колдунами» – изменившимися людьми, что после катастрофы обрели власть над монстрами и прочие необычные способности.
Как правило, в комплекте со всем этим шло кровожадное безумие и жажда власти.
– Хм, надо же, опять? – сказал Андрей, когда впереди появились новые рельсы. – Возникает ощущение, что нас ведут, и ведут не туда, куда надо нам, а куда надо тому, кто ведет…
– Э, шеф, ты о чем? – спросил Илья и принялся воинственно озираться, чтобы показать, что он готов к бою.
– Мне тоже здесь не нравится, – призналась Лиза.
Клонившееся к закату солнце продолжало жарить, над развалинами висело знойное марево. Стояла глубокая тишина.
– Надо… – Андрей осекся, поскольку уловил в развалинах движение.
Крохотная фигурка на миг показалась на холме из строительных блоков, тут же спряталась, но сомнений не осталось – это «желтоглазый», причем не тот, что тащился за ними от самой Москвы.
Мгновением позже чуть левее того места, где объявился первый абориген, показалась «горилла», и в сторону людей полетел увесистый обломок кирпича. Шлепнулся на безопасном расстоянии, но второй, брошенный с другой стороны, едва не угодил Андрею в лоб.
– Наземь! – скомандовал он и первым упал на асфальт.
Кирпичи летели чаще и чаще, и «обстреливали» их так, чтобы не дать возможности поднять головы.
– Может, туда? – Илья ткнул рукой в сторону прохода между разрушенными домами.
– Там наверняка засада, – ответил Андрей. – А ну-ка прикройте меня.
Он избавился от рюкзака и ужом пополз вбок, туда, где прятался за грудой руин невидимый «стрелок». По пути вытащил из кармана разгрузки гранату, а когда оказался на нужном расстоянии, приподнялся и швырнул ее.
Поспешно упал и прикрыл голову руками.
Громыхнуло, взрывная волна прокатилась над развалинами, наземь начали падать осколки. А Андрей уже вскочил и рванул вперед бегом, только хрустнули под ногами осколки стекла.
«Горилла», по морде которой текла кровь, вскинула на него бешеные алые глаза. Рявкнула так, что эхо пошло гулять между развалинами, и бросилась навстречу, раскинув лапищи.
Но Соловьев вовсе не собирался сходиться с ней врукопашную.
Очереди из автомата оказалось достаточно, чтобы тварь простилась с жизнью.
– Сзади! – донесся крик Ильи.
Андрей отскочил в сторону, одновременно разворачиваясь, краем глаза уловил пронесшуюся мимо тень. Нечто дернуло за штанину, послышался треск рвущейся ткани, и напавшее на него существо остановилось со скрипом когтей об асфальт, неторопливо повернулось к человеку.
Оно напоминало помесь человека и богомола – тощее тело, длинные, до земли конечности, клюв на месте рта и носа и огромные, зеленые, независимо вращающиеся глаза.
Оно напоминало помесь человека и богомола – тощее тело, длинные, до земли конечности, клюв на месте рта и носа и огромные, зеленые, независимо вращающиеся глаза.
С этакой пакостью они еще не встречались.
– Тсссс… – сказал «богомол» и вскинул передние лапы.
Что-то шарахнуло в висок Андрею, перед глазами помутилось, и он обнаружил, что лежит. Попытался сообразить, что происходит, где он, но из-за гула в башке не сумел, понял только, что где-то стреляют и что надо встать, иначе будет очень плохо, враг доберется до него…
Подняться на четвереньки удалось со второй попытки – руки и ноги подкашивались. Навалилось головокружение, такое сильное, что едва не уткнулся лицом в землю, остановился в последний момент.
Осознал, что его теребят, и, подняв голову, увидел встревоженное лицо Лизы.
– Что? – спросил он.
– Лежи-лежи! – Девушка слегка надавила ему на плечо.
Рядом объявился Илья, тащивший два рюкзака, припал на одно колено, принялся стрелять. Только тут в голове у Андрея начало проясняться, он сообразил, что именно произошло – кирпичный «привет» угодил ему в голову, и счастье еще, что не отправил в нокаут, всего лишь в нокдаун.
Но почему этим не воспользовался «богомол»?
– У тебя сотрясение мозга, тебе не надо пока двигаться… – продолжала говорить Лиза, но он чувствовал себя все лучше и лучше: боль и пульсация в голове понемногу слабели, все четче и четче осознавал, что творится вокруг, да и мышцы слушались как обычно.
Обнаружил, что «богомол» валяется неподалеку, тело его от паха до горла нашпиговано пулями, а серая густая кровь сочится нехотя, сползает на землю по каплям. Затем Андрей сумел сесть нормально, а когда девушка вновь попыталась его уложить, сказал:
– Со мной порядок, ядреная бомба… почти порядок сейчас будет.
«Горилла» лежала там же, где и ранее, но с двух сторон кирпичи продолжали лететь. Илья постреливал то туда, то сюда, но одиночными и без особого энтузиазма – заметно было, что цель он не видит и бьет наугад, для острастки.
– Оклемался? – спросил бритоголовый, оглядываясь через плечо.
– Да, почти… – Андрей завертел головой, отыскивая автомат – тот валялся здесь же, под рукой.
Но едва взял его, как «обстрел» прекратился, и в руины Вязьмы вернулась тишина.
– Это чо, заманивают? Ну нах такие шутки, – пробормотал Илья.
– Не думаю. – Андрей ощущал, что монстры, недавно готовые броситься на людей, отступают, и понимал, что, скорее всего, человек… бывший человек, управляющий этим разноплеменным воинством, отдал приказ оставить пришельцев в покое.
Вот только зачем и долго ли продлится передышка?
– Интересно, что они вместе, – сказала Лиза, – и «желтоглазый», и «гориллы», и этот…
Она оказалась немного более наблюдательной, чем хотелось бы Андрею.
– Опять какой-то колдовской кекс? – Илья озадаченно почесал в затылке. – А, шеф?
– Не знаю, но скоро узнаем.
Никто не напал на путешественников, когда они двинулись дальше, но новая попытка свернуть на запад провалилась – на этот раз уткнулись в стену «джунглей». Пройдя еще метров пятьдесят, увидели кусок уцелевшего дома с адресной табличкой и поняли, что находятся на улице Ленина.
По левую руку открылись развалины старинной церкви, опутанные серой паутиной. На угадывающейся меж руин проезжей части обнаружился неопрятный разлохмаченный ком размером с легковую машину, а когда подошли ближе, стало ясно, что это труп «человека-паука» с выгрызенным брюхом.
Он лежал на спине, переплетя ноги, и на человеческом лице – лице красивой девушки – застыло удивление.
– Ничего себе, вот это фигня, – сказал Илья. – Никак разборки между своими были? Кто не хочет пахану подчиняться – того в расход, даже если ты сам бугор не из последних…
Похоже, именно так все и обстояло.
«Колдун» подчинил себе часть обитающих в Вязьме тварей, а остальных, кем не мог повелевать, уничтожил. Вот только остался ли в городе после этой войны местного масштаба хотя бы один человек? Или род хомо сапиенс исчез с этого участка Земли еще раньше, в момент катастрофы?
Пришлось некоторое время порыскать по развалинам, прежде чем отыскали дальнейший путь. Очутились на берегу речушки, чья вода отливала глубокой неестественной зеленью, и перешли ее по мосту, сплошь поросшему агрессивным ядовитым «плющом».
Его побеги шевелились, точно щупальца, когда троица проходила мимо, а цветы, маленькие и белые, одуряюще пахли.
До церкви, увенчанной тремя золотыми куполами, оставалось не так много. Андрей чувствовал, что направленное на них внимание исходит как раз оттуда, и меньше всего хотел идти к ней. Никто не препятствовал свернуть в сторону, отступить, обойти, но единственная более-менее проходимая тропа вела именно к белому, как снег на горной вершине, храму.
Все прочие пути закрывал хаос развалин, а на юге и вовсе блестело синее озеро.
– Ух ты! – воскликнул Илья, когда они обогнули холм строительного мусора и храм открылся во всей красе.
Лиза восхищенно вздохнула, и даже Андрей на мгновение залюбовался.
– Церковь Одигитрии Смоленской, – сказал кто-то голосом тонким, но сильным.
Обладатель голоса стоял неподалеку, и на голове его красовалась черно-красная бейсболка. Тело скрывала «гавайская» рубаха, яркая, как целая орава попугаев, а шорты и шлепанцы создавали ощущение, что перед ними турист, непонятно как попавший в разрушенную Вязьму.
Вот только с лицом у этого «туриста» было что-то не так, а из рукавов торчали лишенные плоти кости.
– Засада, мать ети! – рявкнул Илья. – Получи, гнида!
Он вскинул автомат, но Андрей в последний момент поймал оружие бритоголового за ствол и опустил его в землю – если бы «колдун» хотел напасть, он бы это сделал, а не стал тратить время на разговоры.
– Это правильное решение, – одобрил хозяин яркого наряда. – Побеседуем, рыцарь?
– Ты свихнулся, он же чудовище, – зашептала Лиза, но Андрей не стал ее слушать.
Он знал, что обитатель Вязьмы тоже включен в громадный сценарий, подчиняется жестким, хоть и непонятным законам и ни в коем случае не атакует, если предложил переговоры.
– Побеседуем. Ждите тут. – И Соловьев, оставив спутников за спиной, пошел к «колдуну».
Через несколько шагов разглядел, что лица у того фактически нет, вместо него темнеет овальный щиток из коричневой, местами ребристой кости, закрывающий все ото лба от затылка и от одного уха до другого. Невольно вздрогнул, представив, каково жить с таким «украшением», и чем вообще смотрит это существо, и как разговаривает…
– Да, я не красавец, – голос «колдуна» исходил из живота, и Андрей порадовался, что не видит того, что находится под рубахой. – Но каждому свое, рыцарь. Кому сверкающие доспехи, мужественный вид и славные победы, а кому смрадные вожделения, ядовитая плоть и ненависть всех остальных.
Прозвучало это с нескрываемой горечью.
– Почему ты меня так называешь? – спросил Андрей.
– А кто же ты еще? – удивился его собеседник. – Бродишь по дорогам, подвиги совершаешь, за Круглым Столом тебя приняли бы за своего, усадили на почетное место. Разве что коня у тебя нет, вместо копья – «АК-74», да только кого этим нынче удивишь? Двадцать первый век на дворе.
– Хм, надо же… но кое-кто называл подобных мне «героями». Я – не первый, кого ты видишь?
– Не первый. – «Колдун» взмахнул рукой, и вышло это у него как-то растерянно. – Первый возник тут через неделю после того, как все случилось, я тогда еще мало чего понимал… Он пытался убить меня, я пытался убить его, ну и больше повезло мне… он погиб.
– Мы не… – начал Андрей, но собеседник, похоже, его не слушал.
– Я не сразу все вспомнил – кем я был до того дня и что тогда потерял! – продолжил он. – Голову туманило могущество, способность повелевать неразумными тварями, желание подчинить себе все, уничтожить тех, кто не желает подчиняться… жажда крови… И я не сдерживался, о Аллах, не сдерживался, я творил такое… такое… – речь прервалась сдавленным всхлипом, руки «колдуна» задрожали, а на шее, обычной, человеческой, выступили капли пота.
Видно было, что он борется с собой.
– Но потом я словно проснулся, – продолжил обладатель щитка на лице после паузы. – Я уразумел, хотя нет, не мгновенно, ко мне стало возвращаться сознание, отрывками, проблесками…
– Стоп! – сказал Андрей. – Зачем мне твоя исповедь? Я не священник.
Переживания решившего покаяться «колдуна» его, честно говоря, не интересовали.
– Тогда уж мулла, – пробормотал обитатель Вязьмы. – Когда-то я был правоверным.
– Ты помнишь то, что происходило до катастрофы?
Вот это выглядело удивительным – обычно «колдуны» лишались доступа к своему прошлому, забывали все, что происходило до момента их трансформации в могущественных злобных ублюдков.
Этот же во многом казался каким-то… неправильным.
– Немногое, – признался собеседник Андрея. – Себя, родственников, отрывки жизни… Но даже это я смог вытащить из памяти лишь ценой неимоверных усилий! Корчился от боли и вспоминал, вспоминал! Пытался осознать, кто я такой, и пришел к тому, что все же человек, а не чудило с оравой монстров на поводке… По всем законам новой реальности мы с тобой обязаны сойтись в смертельной схватке, и шансов на победу у тебя больше… Но я не хочу ни с кем сражаться, не желаю убивать больше, я и так… руками слуг убил всех, кто выжил в Вязьме…