— Нет, — пожал плечами Дэниел. — Я не читаю «Гардиан». А кроме того, последние месяцы я был страшно занят и как бы выпал из жизни, забыв о всякой такой кутерьме.
— Тогда я скажу вам так: из-за этой гнусной статейки на мою голову обрушилась масса неприятностей. Мне приходится отвечать на многочисленные письма, да еще приближается ежегодное собрание акционеров. Можете представить мое раздражение, когда я вдруг узнаю, что эта дамочка приобрела небольшой пакет акций БМСК. Ведь это дает ей право присутствовать и выступать на собрании. Не сомневаюсь, она притащит с собой каких-нибудь представителей радикально настроенных изданий и этих сумасшедших из общества «Друзья Земли» и устроит настоящий скандал.
— Да, приятного мало, — кивнул Дэниел, едва сдерживая улыбку. — И вы считаете, что я могу вам помочь?
— Ваше влияние среди ученых и в общественных кругах гораздо значительнее, чем влияние Келли Киннэр. Я справлялся о вас у самых разных людей и должен сказать, вы пользуетесь большим уважением. То, что говорите об Африке вы, принимается всерьез. Короче, мое предложение сводится к следующему: поезжайте в Убомо и сделайте документальный фильм о том, как там действительно обстоят дела, приведя неопровержимые доказательства и реально осветив то, о чем не перестает вопить эта лживая истеричка. После вашего фильма ей просто придется заткнуться. И ее драгоценная репутация будет подмочена раз и навсегда. Телевидение — куда более мощный способ воздействия на людей, чем печатное слово. Я же, со своей стороны, обеспечу вам максимум аудитории. У средств массовой информации свой интерес к БМСК.
Дэниел слушал этого человека, и недоверие к нему возрастало с каждой минутой. Их разговор весьма смахивал на своеобразную беседу клиента с проституткой относительно весьма изощренных услуг. И Дэниела просто подмывало рассмеяться Тагу в лицо, категорически отвергая оскорбительное для себя предложение. А ведь этот делец искренне верил, что легко купит меня, подумал Дэниел. Ему потребовалось немало усилий, чтобы не выдать своих чувств, сидя в кресле с равнодушным и чуть рассеянным видом.
— Разумеется, я гарантирую вам всемерную и искреннюю поддержку со стороны президента Таффари и его правительства. Они обеспечат вас всем необходимым. Стоит вам только заикнуться, и в вашем распоряжении окажется и военный транспорт — вертолеты, патрульные катера — и все, чего захотите. Вы сможете посетить любые районы страны, даже закрытые территории лесных заповедников. И говорить будете со всеми, с кем пожелаете…
— Даже с политическими заключенными? — Дэниел был не в силах сдержаться. Вопрос слетел с губ сам собой.
— Политическими заключенными? — машинально повторил Гаррисон. — На кой черт вам сдались какие-то политические заключенные? Это должен быть фильм об окружающей среде, о природе страны и о том пути развития, на который встает отсталое во всех отношениях общество.
— И тем не менее. Предположим, я захочу поговорить с кем-нибудь из арестованных по политическим мотивам…
— Послушайте, молодой человек, Таффари — прогрессивный лидер и один из немногих честных и преданных своей стране политических руководителей. Не думаю, что он держит за решеткой каких-нибудь арестованных по политическим мотивам. Это не в его духе.
— А какова дальнейшая судьба Омеру? — Дэниел почувствовал, как от внутреннего напряжения у него на лбу выступила испарина.
А Гаррисон вдруг опустил игрушечный пистолет на стол, направив дуло прямо в грудь Дэниела.
— Следует ли усматривать в вашем вопросе некоторую враждебность по отношению к нынешнему правительству Убомо? — мягко спросил он. — Равно как и к моему предложению?
— Нет, — спокойно ответил Дэниел. — Мне просто необходимо точно знать, во что я влезаю. Я бизнесмен, как и вы, Таг. И мне нужна уверенность, что я смогу выгодно продать свою продукцию, а не буду ломать голову над тем, кому бы ее предложить. Надеюсь, это вы понимаете. На моем месте вы потребовали бы то же самое. Если я и подряжаюсь на что-то, то должен точно знать, на что.
— Ну, хорошо. — Гаррисон заметно повеселел. Подобное объяснение его устраивало.
— Видите ли, — продолжал он уже совсем другим тоном, — Омеру оказался большим упрямцем, и у Таффари не было выхода, кроме как на некоторое время изолировать его. Пока все не утрясется и не станет на свои места. В общем, полагаю, тут все ясно. Омеру находился под домашним арестом, и обращались с ним очень хорошо. Он мог вести переговоры со своим адвокатом, ему разрешили лечиться у своего врача. Смерть наступила внезапно. От сердечного приступа. Из опасения, что это могут понять превратно, Таффари пока воздерживается сообщать об этом народу Убомо.
— Ясно. Многие воспримут его смерть как убийство без суда и следствия. — Дэниел ощутил, как после слов Гаррисона у него защемило сердце.
— Совершенно верно, — кивнул Гаррисон. — Хотя я пересказал вам лишь то, что знаю от Таффари. И у меня нет ни малейших оснований сомневаться в этом.
— Хорошо. Допустим, я соглашаюсь на ваше предложение, — откликнулся Дэниел. — А кто будет финансировать это предприятие? Чтобы сделать такой фильм, потребуются немалые деньги. Уже сейчас могу сказать, что это обойдется примерно в пару миллионов долларов. Насколько я понимаю, вам ведь нужна первоклассная лента? Кто будет платить, хотел бы я знать? БМСК?
— Нет, конечно, — покачал головой Гаррисон. — В этом случае фильм превратился бы в обычный пропагандистский ролик, рекламирующий деятельность компании. Мне кажется, будет гораздо лучше, если фильм профинансирует кто-то со стороны. Деньги вы получите от одной дальневосточной компании. Она является членом нашего консорциума, но на данном этапе открыто не связана с БМСК. У них есть своя кинокомпания в Гонконге. Ее услугами мы и воспользуемся.
— Что это за компания? И где она находится, если не секрет? — деловито поинтересовался Дэниел. От неясного предчувствия у него опять закололо в груди.
— Главный офис находится на Тайване. А название ее мало что вам скажет, но, поверьте, это богатый и мощный партнер БМСК. Вас обслужат первоклассные специалисты, хотя, конечно, все контракты с вами буду подписывать я лично.
— И все-таки, как называется компания?
— Название несколько вычурное, но это чисто китайская традиция. «Везучий дракон», — хмыкнул Гаррисон. — Как вам это нравится?
Несколько секунд Дэниел ошеломленно молчал, не в состоянии произнести ни слова. Каким-то таинственным образом судьба связала его с Нинг Чжэн Гоном, убившим Джонни Нзоу. И теперь Дэниел готов был драться со своим врагом до конца.
— Что с вами, Дэи? С вами все в порядке? — озабоченно спросил Гаррисон, но Дэниел тут же постарался взять себя в руки.
— Ничего. Я просто обдумывал ваше предложение. В общем, я готов, — уже совершенно спокойно произнес он. — Естественно, следует обсудить все детали контракта. И боюсь, немало пунктов. Во-первых, кроме аванса, я буду настаивать на проценте от общей стоимости ленты. Реклама фильма также потребует отдельных расходов. Разумеется, я сам подбираю съемочную группу, в особенности операторов. И окончательный монтаж фильма также делаю я сам.
— Уверен, мы сумеем договориться по всем пунктам, — улыбнулся Гаррисон. — Позаботьтесь о том, чтобы ваш агент позвонил мне как можно быстрее. Ну-у, а поскольку солнце заходит и пора обедать, надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию? Отпразднуем нашу сделку и выпьем что-нибудь покрепче, чем индийский чай.
Глава XV
Послушайте, Бонни, а не лучше ли все финансовые дела перепоручить своему агенту, — серьезным тоном убеждал девушку Дэниел. — Мне не доставляет никакого удовольствия сейчас с вами торговаться, теряя время. Нормальный художник предпочитает заниматься творчеством, а не ломать голову над контрактом, вникая во все детали пунктов и подпунктов.
— Прямолинейности вам не занимать, Дэнни. Я тоже буду откровенна с вами. Я не желаю отдавать целых двадцать процентов денег, заработанных потом и кровью, какому-то агенту. Кроме того, я не согласна с вами в принципе. Составление контракта о найме на работу какого-либо лица можно превратить в процесс очень даже творческий, ничуть не хуже съемки, — улыбнулась Бонни, сбрасывая туфли.
Поджав под себя ноги — а они у Бонни Ман оказались длиннющие, — девушка устроилась поудобнее на мягком кожаном диване.
— Давайте лучше поговорим о деле, — предложила Бонни.
— Хорошо, давайте, — сдался Дэниел. — Исходим из главного принципа: я не плачу своей команде за одно лишь присутствие и не знаю такого слова, как сверхурочные. Работаем всегда, когда есть работа, и столько, сколько того требует ситуация. Бывает, мы забираемся в самые глухие уголки и не живем при этом в пятизвездочных отелях, а располагаемся на ночлег под открытым небом.
— Но за работу в подобных условиях надо платить не меньше двух тысяч в неделю, — сладчайшим голосом проговорила Бонни.
— Долларов?
— Мы с вами не в Нью-Йорке, а в Лондоне, Дэн. Фунтов, разумеется.
— Что за чушь? Я сам никогда столько не получаю, — запротестовал Дэниел.
— Возможно. Но ведь вы получите, как минимум, двадцать процентов от общей стоимости фильма, я так себе представляю. А мне придется довольствоваться вшивыми пятью процентами.
— Пять процентов от общей стоимости плюс две тысячи фунтов в неделю?! — в ужасе воскликнул Дэниел. — Да вы в своем уме?!
— В своем, в своем. Я же не хихикаю, как ненормальная, а говорю вполне серьезно, разве нет?
— Да. Но все свои ленты я монтирую сам, оператор не имеет к этому никакого отношения.
— Ничего, как только вы привыкнете к этой мысли, она перестанет казаться вам такой уж абсурдной, — хмыкнула Бонни.
— Ладно. Пусть будет тысяча двести фунтов в неделю, но о процентах, пожалуйста, забудьте.
— По-моему, в вашей квартире жуткая акустика. Я просто не верю своим ушам. Я хочу сказать, вы ведь не собирались ненароком оскорбить меня, правда, Дэнни?
— Мисс Ман, вы не могли бы оказать мне услугу? Будьте добры, застегните верхнюю пуговицу вашей блузки.
В разрезе блузки виднелось загорелое и такое же, как и лицо, усыпанное веснушками тело, но чуть ниже светлела молочно-белая полоска, гладкая и чистая. На девушке не было лифчика, и под тонкой хлопчатобумажной кофточкой груди торчали, как два крепких круглых плода.
Бонни посмотрела в разрез блузки.
— Разве там что-то не в порядке? — игриво спросила она.
— Наоборот. Все в полном порядке. И именно это меня отвлекает.
Бонни покорно застегнула пуговицу.
— Итак, вы сказали тысяча семьсот пятьдесят фунтов и четыре процента, — заметила она.
— Действительно, с акустикой у меня в квартире что-то не то, — согласился Дэнни. — Я сказал полторы тысячи и полтора процента.
— Два процента, — упорствовала Бонни и, когда он со вздохом согласился, деловито добавила: — И сотня суточных в день.
Они почти три часа согласовывали условия контракта. Когда обсуждение близилось к концу, Дэнни неожиданно поймал себя на мысли о том, что эта девушка заставила его уважать себя. Она и в самом деле оказалась крепким орешком.
— А как насчет договора о намерениях? — поинтересовался он. — Или обойдемся рукопожатием?
— Мы, конечно, пожмем друг другу руки, — ответила она. — Но после того, как я буду держать договор о намерениях.
Дэниел у себя в кабинете набрал черновой вариант соглашения на компьютере, а потом позвал Бонни. Она чуть наклонилась, чтобы прочесть набранный текст. Ее полные, теплые, как нагретые под солнцем Калахари дыни, груди коснулись его плеча.
— Вы даже не упомянули, что летим мы первым классом, — фыркнула Бонни. — И здесь не сказано, что зарплата будет начисляться с момента подписания контракта.
Ее запах оказался еще сильнее, чем во время их первой встречи. Он просто таял от удовольствия. Почти год он вел жизнь девственника, и ему пришлось нелегко.
— Хороший мальчик, — весело улыбнулась Бонни, после того как он внес поправки, о которых она его просила. — Теперь действительно все очень хорошо.
Тембр ее голоса резко изменился: он стал чуть хрипловатым и мягким одновременно. И аромат, исходивший от ее тела, словно бы стал еще насыщеннее. Он щекотал Дэниелу нос, и не реагировать на это Дэниел не мог. Эта женщина возбуждала его, наполняя воздух флюидами, от которых кружилась голова, и в крови начиналось брожение.
Дэниел с трудом сконцентрировался на копиях контракта, предназначенных для Элны и БМСК.
Бонни наклонилась, чтобы подписать все четыре копии, и теперь упиралась ему грудью в спину, а сама она горячо дышала ему в щеку. Взяв у нее авторучку, он подписал бумаги вслед за ней.
— Ну что, скрепим наш договор рукопожатием? — обернулся он к Бонни, протягивая ей свою ладонь. Не обращая внимания на протянутую руку, она начала медленно расстегивать пуговицы его рубашки, пристально глядя ему в глаза и улыбаясь.
— Мне известно средство, которое скрепляет договор прочнее, чем старомодное мужское рукопожатие, — прошептала она, ущипнув его за сосок. Дэниел чуть слышно застонал: больше от удовольствия нежели от боли.
— Дэнни, крошка, — хрипло пробормотала Бонни. — Ты и я вдвоем собираемся пробыть в джунглях чуть ли не полгода. С моими сексуальными аппетитами полный порядок. Рано или поздно, но это произойдет. Пусть уж лучше раньше. Какого черта нам ждать до тех пор, пока мы доберемся до этой треклятой Африки? А что, если выяснится, что у нас это получится не так, как хотелось бы? Это было бы ужасно!
— У тебя просто убийственная логика, — нервно засмеялся Дэниел.
А она вдруг схватила его за курчавые волосы на груди и притянула к себе.
— Ну, где тут у тебя спальня? Я люблю комфорт.
— Пойдем. — И Дэниел потянул ее к двери в спальню.
Стоя посреди комнаты, она чуть отстранилась, когда он попытался обнять ее.
— Нет, — пробормотала она. — Не дотрагивайся. Пока. Я просто кайфую, когда мужчин начинает трясти от желания. — Она стояла совсем рядом, неторопливо расстегивая свою блузку. — Делай, как я, — приказала она, продолжая свое занятие.
Ее крошечные розовые соски походили на нежнейшие бутоны, вырезанные из кусочка коралла.
— А ты, оказывается, волосатый и мускулистый, как настоящий гризли. У меня от этого просто мурашки по телу, — все тем же грудным голосом продолжала она. Он увидел, как ее соски, заметно потемнев, набухли. Его собственная плоть отвечала на это еще заметнее, а Бонни бесстыдно глядела на него, посмеиваясь и расстегивая ремень на своих джинсах.
Они сидели на ней в обтяжку, и Бонни извивалась, стягивая их.
— Исход, — проговорил он. — Глава третья.
— Не оригинально. — Она спокойно окинула себя взглядом сверху донизу. — Мне лично больше нравится сравнивать себя с кустом неопалимой купины.
И Бонни лениво провела пальцами по густому кустику пылающих рыжих кудрей чуть ниже своего плоского белого живота. Более сексуального жеста он в жизни еще не видел, и это добило его окончательно.
— Поторапливайся, — призвала она. — Ты отстаешь. Он сбросил брюки на пол.
— И кто тут у нас прячется? — Она бесстыдно разглядывала его. — Стоит навытяжку! И готов без всяких раздумий пожертвовать собой и кинуться в самую середину горящего куста! — Бонни опытной рукой ухватила его плоть и легонько сжала, лаская. — Ах ты мой храбрец, ну, иди же, иди ко мне, — проворковала она, подталкивая Дэниела к постели.
Главное здание БМСК находилось рядом с Блэкфрайарс[13] в Сити, прямо напротив паба, стоявшего на месте монастыря, от которого и пошло название этого района Лондона.
Выйдя из метро, Дэниел и Бонни невольно остановились перед зданием компании.
— Черт! — в восторге воскликнула Бонни. — Да это настоящее древнеримское рококо, правда, слегка подправленное Барнумом и Бейли.[14] По сравнению с огромным корпусом БМСК спрятавшееся в глубине квартала здание УНИЛЕВЕР[15] казалось просто карликом. На каждую греческую колонну УНИЛЕВЕРА на здании БМСК их приходилось восемь, каждой статуе олимпийского бога Британско-Голландской компании на БМСК их соответствовало чуть ли не целая дюжина. Там, где в УНИЛЕВЕРЕ использовали гранит, БМСК предпочла мрамор.
— Если бы я увидела этого монстра до подписания контракта, то запросила бы пять тысяч фунтов в неделю, — фыркнула Бонни. — Меня обошли прямо на повороте.
Они поднимались по ступеням главного входа, и статуи богов, возвышавшиеся по бокам, грозно поглядывали на них со своих постаментов. Миновав стеклянные крутящиеся двери, они оказались в холле, мраморный пол которого был выложен плитами в виде черно-белой шахматной доски.
Своды крыши были позолоченными, и пролеты между ними, разрисованные в стиле рококо, изображали сцены Судного дня и других библейских сюжетов. Многочисленные нимфы, херувимы и серафимы располагались в довольно странных позах по отношению друг к другу, и с первого взгляда нелегко было определить, что же их связывает.
— Прости, Господи, грехи наши, — хихикнула Бонни, разглядывая потолок со всех сторон.
— Действительно. Хотя мы здорово провели время, — вполголоса пробормотал Дэниел.
Руководитель службы по связям с общественностью ждал их у стойки приемной. Уже по одному его темному костюму-тройке можно было составить некоторое представление о других служащих компании.
— Здравствуйте, меня зовут Пикеринг, — приветствовал он их. — А вы, должно быть, доктор Армстронг и мисс Ман.