– Дайте подумать, – попросила я и уже через минуту стала говорить по пунктам: – Во-первых, надо определить круг предприятий, которым нужны эти приборы, а главное – в каком количестве. Во-вторых, необходимо ознакомиться с тем, что предлагают конкуренты и по какой цене. В-третьих… не помешает подкинуть Ренату какой-нибудь компромат на вашего соперника Изотова.
– Зачем? – искренне удивился Поляков. – Это же нечестно.
– Слава, я пошутила. Забудьте о третьем пункте.
– Шутка, значит… А я не понял, – Вячеслав смущенно улыбнулся. – Вы сказали, что надо выявить круг потребителей. Я имею некоторое представление, какие предприятия используют те или иные измерительные приборы, но точных данных у меня нет. Что касается конкурентов, то тут проще. Я нашел через Интернет, какие фирмы поставляют в Тарасов приборы.
– Надо запросить у них прайс-листы, – посоветовала я.
– Вы думаете, они дадут мне их? – искренне удивился Поляков.
– Если вы будете представляться потенциальным покупателем, к тому же оптовым, то, конечно, дадут.
– Спасибо за идею, – воодушевился Вячеслав. – Тухтаров дал мне две недели. Одна уже прошла, но одна еще осталась…
Зазвонил мобильник. Слава взял его со стола и уставился на дисплей, словно решая, отвечать ему или нет. Звонок был настойчивым. Поляков извинился передо мной и вышел из комнаты в прихожую, прикрыв за собой дверь.
– Слушаю! – негромко ответил он, и я вся обратилась в слух. – Я уже понял, что это снова вы. Я же просил вас больше не звонить мне. Ну, какие еще доказательства? Глупости все это. Я вам не верю. Все! Больше мне не звоните.
Вячеслав не назвал по имени того, с кем разговаривал, но я предположила, что ему звонила Мария Махагонова. Хоть Поляков и дал ей понять, что не верит ни одному ее слову, вернулся он в комнату сильно озадаченным. Ей явно удалось забросить в его душу червячок сомнения относительно верности супруги.
– Слава, я подумала, что можно поискать в Интернете какие-то примеры бизнес-планов…
– Таня, я, наверное, зря навалил на вас свои проблемы. Забудьте о моей просьбе! А самое главное – ничего об этом не говорите моей жене.
– Я и не собиралась ни о чем рассказывать Людмиле Никитичне. Честно говоря, я вообще ее побаиваюсь. Слава, я заметила, что после звонка у вас настроение как-то испортилось. Что-то случилось?
– Не знаю, – пожал плечами Поляков. – Может, случилось, а может, и нет. Не будем об этом. Что касается моей просьбы, то забудьте, пожалуйста, о ней. Я должен все сделать сам, и я сделаю…
Это было похоже на психотренинг. Вячеслав хотел доказать жене, что он на что-то еще способен. И после звонка это желание только окрепло. Похвально. А главное – подтверждает его непричастность к похищению ноутбука. Он на подобные интриги явно не был способен. А вот Мария Махагонова, напротив, вполне могла пойти на такой отчаянный шаг.
– Вячеслав, мне кажется, у вас все получится и без моей помощи, – я решила хотя бы морально поддержать Полякова. – Я, пожалуй, пойду. Вы только не забудьте передать Людмиле Никитичне мои наработки.
– Не беспокойтесь, – Слава посмотрел на мою флешку, которая лежала на письменном столе, – я обязательно скажу жене, что вы, Таня, заходили и оставили кое-что для нее.
* * *Выйдя из квартиры Поляковых, я почувствовала запах жареной рыбы, и мне стало как-то не по себе. Всю жизнь живу на берегу Волги, а вот речную рыбу не люблю. Мне невольно вспомнилась встреча с патрульным катером. Неужели инспектора на самом деле промышляют рыбным бизнесом? Я вдруг поймала себя на мысли, что запаха свежепойманной рыбы я тогда не уловила. Может, ветер уносил его в другую сторону? Или под брезентом была вовсе не рыба? А что тогда? Точнее, кто? Собака? Но с какой стати инспектора накрыли ее брезентом? Человек? Возможно, хотя не понятно, почему и от кого он прятался.
Я села в машину и выехала со двора, прокручивая в памяти разговор с инспекторами. Кирилл вроде бы шутил насчет «речных пиратов», но на деле оказалось, что они действительно существуют. Только действуют они не нахрапом – «окружают, нападают, грабят» – а по-тихому, так, что потерпевшие их даже не видят. А уж насчет похищения людей с целью выкупа Киря и вовсе загнул. Стоп! А если это правда? Может, они сами и есть «пираты», а под брезентом у них лежал похищенный человек, связанный по рукам и ногам, да еще и с кляпом во рту? Нет, это маловероятно. Скорее всего, Арсений был прав, предположив, что инспектора обчистили браконьерские сети, а потом сдали свою добычу перекупщикам с Пешего рынка. Но вот о кражах на островах Иваныч с Кириллом наверняка знают больше, чем рассказали нам. Может, разыскать их и еще раз поговорить, только уже по-другому?
Думая о деле, я, конечно же, не забывала следить за дорогой, поэтому уже издалека увидела патрульных. Они остановили машину, которая шла впереди меня. «Опель Корса» не превышал скорость, не выезжал на встречную полосу, но он чем-то привлек внимание инспекторов. Может, водитель разговаривал по мобильному? Или он забыл пристегнуть ремень безопасности? Впрочем, у гибэдэдэшников могло быть на уме что-то свое. Они, как правило, неплохие психологи, поэтому сразу видят, с кого можно «срубить бабки», а с кем только время зря потеряешь. Я неспроста мысленно зацепилась за этот, казалось бы, рядовой случай на дороге. Функции инспекции маломерных судов и дорожно-патрульной службы примерно одинаковы. Если ГИМС отвечает за безопасность движения на воде, то ДПС – на земле. Если дэпээсники за взятки закрывают глаза на нарушения правил дорожного движения, активно помогают угонщикам и даже «крышуют» придорожные кафе, то почему бы «водным» инспекторам не использовать свое служебное положение для собственного обогащения? Конечно, речь не идет обо всех сотрудниках этих ведомств, а только об отдельно взятых личностях, так называемых оборотнях в погонах. Меня все больше и больше интересовали Кирилл и его старший коллега Иваныч. Они присутствовали в рассказах всех троих потерпевших. Патруль курсировал неподалеку от тех островов, на которых в разное время отдыхали Махагонов, Зубачева, Костин. Роман Евгеньевич поднял на уши и полицию, и ФСБ. Водный патруль получил приказ досматривать все суда, только толку от этого не было никакого. Предполагаемый грабитель успел далеко уйти на своем скутере еще до того, как пропажа кейса была обнаружена. Что-то здесь явно было не так, но я пока не могла понять, что именно.
Я решила немного отвлечься от этих мыслей и остановилась около торгового центра, витрины которого пестрели завлекательными надписями «Sale». Включившись в распродажную гонку, я на время забыла о своем расследовании. Но стоило мне расположиться с кучей пакетов за столиком кафе, как в голове прозвучал вопрос: «А может, Киря с Иванычем и есть те самые пираты?» Удовольствие, которое мне доставил шопинг, сразу куда-то улетучилось. Оборотни в погонах всегда вызывали у меня лишь отвращение. Я пыталась отогнать от себя эту мысль, но она продолжала долбить меня по темечку. С каждым новым глотком кофе эспрессо в моей голове всплывали факты, подтверждающие эту версию.
Во-первых, катер с надписью «ГИМС» на борту дает инспекторам возможность, не вызывая никаких подозрений, близко подходить ко всем маломерным судам и приглядываться, есть ли чем на них поживиться. Что они, собственно, и делали. Это подтверждала и Полякова, и Зубачева.
Во-вторых, удаляющийся от катера «Зоркий» скутер видели только патрульные, но установить его владельца не удалось. Отсюда сам собой напрашивался вопрос – а был ли скутер? Скорее всего, Кирюха с Иванычем его просто-напросто придумали, чтобы отвести от себя подозрения.
В-третьих, если инспектора переступали черту закона, обирая браконьерские сети и сдавая рыбу скупщикам с целью личной наживы, то они вполне могли замахнуться и на личные вещи отдыхающих. Рыба… А вдруг под брезентом трепыхалась не рыба, а шевелился человек? Нет, не похищенный инспекторами, а их подельник… И как это я сразу до этого не додумалась?
Звонок мобильника прервал стройную цепочку моих размышлений. Махагонов почему-то всегда звонил именно в такие моменты.
– Да, Геннадий, слушаю вас.
– Она во всем призналась! Я ее расколол, – победоносно заявил он.
– Вы это о чем? – осторожно поинтересовалась я.
– О ноутбуке. Как это ни печально, но его все-таки украла моя жена.
– Вот как? А зачем она отдала его Мао Сину?
– Этого она мне не сказала, но у меня есть кое-какие предположения. Собственно, поэтому я вам и звоню. Скорее всего, ноутбук у Рената. А он и есть этот самый Мао Син, – стал убеждать меня Махагонов.
– С чего вы это взяли?
– Я вспомнил, как-то к нам заходила ее подруга Лида со своим новым приятелем восточной наружности. Думаю, это Ренат Темирбулатов, на чьей машине она за мной следила. А Мао Син – это его псевдоним.
– Не факт, – возразила я Геннадию. – Мне удалось выяснить, как выглядит Мао Син. Он, как это ни странно, славянской внешности.
– Но как вам это удалось выяснить?
Я вкратце рассказала клиенту о своем визите в кафе «Печки-лавочки», подытожив:
– К сожалению, номеров «Рено» разглядеть не удалось. Так что все, чем я сейчас располагаю, – это распечатка скриншота, причем не слишком хорошего качества… Геннадий Леонидович, вы-то как заставили Марию признаться в краже ноутбука?
– Я снова взял дочкин ноутбук, вставил в него флешку и обнаружил, что она пустая. Промолчать я не мог. Когда я спросил жену, зачем она ее подменила, Маша стала все отрицать. Но я показал ей чек на покупку флешки, который нашел в мусорном ведре, – рассказывал Махагонов, явно чувствуя себя героем этого дня. – Что там началось! Хорошо, Даши дома не было. Жена стала попрекать меня связью с Людочкой. Представляете, она знает все места, где мы с ней бывали вместе! Наша прогулка на катере Вадима для нее тоже не тайна. Когда я об этом услышал, то понял, кому пришло в голову украсть мой ноутбук. Знаете, она это даже не отрицала. Но вот возвращать его Маша, кажется, не собирается. Еще она обвиняет во всем Вадика, и ее даже забавляет, что у него могут из-за всего этого возникнуть большие проблемы. Татьяна Александровна, во всей этой ситуации меня больше всего напрягает то, что я могу подвести Кожевникова.
– Я вас понимаю. Кстати, Геннадий Леонидович, а вы сейчас где? – поинтересовалась я.
– Дома. Дочка – у подружки, а жена на работу пошла, поэтому я не беспокоюсь, что меня кто-то подслушает.
– А где Мария работает? – полюбопытствовала я.
– В магазине, что находится напротив нашего дома. Там сковородками и кастрюльками торгуют, – с некоторым пренебрежением произнес Махагонов. – Она сегодня смену принимает.
– Значит, ваша жена работает неделя через неделю? – уточнила я. – И на этой неделе она была свободна?
– Да, – подтвердил Геннадий. – Татьяна Александровна, а может быть, вы с ней поговорите?
– О чем?
– О том, кому она отдала ноутбук. Я уверен, мне Маша этого не скажет.
– Мне надо подумать.
Несколько дней назад Махагонов убеждал меня, что в краже ноутбука замешан его бывший коллега Артем Суздальский, чья идея легла в основу похищенных научных разработок. Но это предположение оказалось далеким от истины. Перед звонком Геннадия я пришла к выводу, что кража ноутбука – это дело рук «пиратов». Правда, в этой версии не все было гладко. По идее, «корсары» должны были очистить память ноутбука, а уже потом реализовать его. Но случилось так, что материалы, находящиеся в ноутбуке, не только сохранились, но и попали к человеку, который смог в них разобраться. А что, если именно эту кражу «пиратам» заказали? Причем сделала это Мария.
– Татьяна Александровна! Алло! – зашептал в трубку клиент. – Дочка пришла, так что я сворачиваю разговор. Вы что-то решили?
– Пожалуй, я сначала поговорю с ее подругой.
– Удачи! – пожелал мне Махагонов и отключил связь.
Я положила на стол деньги за кофе, собрала со стульев пакеты со своими обновками и пошла на выход.
* * *Во дворе Г-образной пятиэтажки стоял не только уже знакомый мне «Дэу Матиз» ярко-зеленого цвета, но и голубой «Рено Логан». Я понимала, что таких авто французского производства в Тарасове немало. Но вдруг именно этот «Логан» принадлежит Мао Сину? Пройдя мимо него, я подошла к угловому подъезду. Мне не хотелось говорить с подозреваемыми через переговорное устройство домофона, поэтому я стала ждать, когда кто-то выйдет из подъезда или войдет в него. Минут через пять подъездная дверь распахнулась, и во двор вывалила шумная компания тинейджеров. Этим моментом я и воспользовалась. Поднявшись на последний этаж, я остановилась перед дверью пятьдесят девятой квартиры, достала из сумки давно просроченное удостоверение сотрудницы прокуратуры и решительно нажала на квадратную кнопку звонка.
– Вы к кому? – спросил мужской голос.
– К Темирбулатову Ренату Ариповичу, – отчетливо произнесла я, поднеся к глазку раскрытые «корочки».
Послышался лязг дверного замка, после чего дверь отворилась, и я увидела темноволосого мужчину с раскосыми глазами. Он явно не был похож на того, кто сидел за рулем голубого «Рено Логана».
– Это я, – произнес Ренат, спешно застегивая пуговицы рубашки с рисунком «турецкий огурец». – А в чем дело?
– Я из прокуратуры. Мне бы не хотелось разговаривать с вами здесь, – я многозначительно обвела взглядом двери соседних квартир. – Разрешите пройти?
– Из прокуратуры, значит? – переспросил Темирбулатов. – Ну, заходите.
– Ренатик, кто там? – послышалось из глубины квартиры.
– Это ко мне, Лида, – крикнул он, а затем обратился ко мне на тон тише: – Я вас слушаю.
– Это вы являетесь владельцем автомобиля «Дэу Матиз», – нарочито громко произнесла я, – который стоит во дворе?
– Да, – кивнул тот. – Можно сказать, это моя машина. А что случилось?
– Я тоже хотела бы знать, что случилось? – ревниво произнесла женщина лет тридцати пяти, вышедшая из комнаты в прихожую. На ней был трикотажный костюмчик нежно-розового цвета, очень похожий на пижаму.
– Произошло покушение на талантливого тарасовского ученого. Его фамилия Махагонов, – проговорила я, внимательно наблюдая за реакцией Лидии и Рената. Он даже не шелохнулся, а она прислонилась к стене, ища себе подпорку. Тогда я стала обращаться непосредственно к Лидии: – Нам известно, что в последнее время за ним следили на зеленом «Матизе»…
– Мало ли в городе таких машин? – женщина натужно улыбнулась.
Я назвала номерной знак малолитражки, и Лида вздрогнула, выдав себя с головой.
– Это вы следили за Махагоновым? – осведомилась я у нее.
– Нет, я даже не знаю, кто это такой, – не слишком уверенно произнесла она.
– Я тоже впервые слышу эту фамилию, – высказался Темирбулатов. – Вероятно, все это какая-то ошибка.
– Это не ошибка. То, что ваш, Ренат Арипович, «Матиз» неоднократно следовал за автомобилем ученого, зафиксировано камерами видеонаблюдения.
– Это совпадение, – пролепетала Лида.
– Тогда вам придется подробно описать, откуда и куда вы следовали всякий раз, когда впереди случайно оказывался «Форд Фокус», – я назвала его номерной знак. – «Я просто каталась по городу», – такое объяснение не сгодится. Надеюсь, вы это понимаете?
– Но я действительно иногда просто катаюсь по городу, – Лидия все же попыталась ухватиться за мою подсказку как за хлипкую соломинку. Авось поможет.
– Лида, разве я для этого купил тебе машину? – обратился к ней Темирбулатов.
– Ренатик, ты меня неправильно понял. Когда на дорогах возникают пробки, я еду в объезд, – стала изворачиваться женщина. Мне показалось, что мужа или сожителя (я пока в этом не разобралась) она испугалась больше, чем меня. – Иногда приходится чуть ли не в обратную сторону ехать, так что получается, что я катаюсь по городу. Думаю, многие так делают. Возможно, тот ученый тоже…
Это объяснение выглядело очень бледненько, в него даже Ренат не поверил, но промолчал, силясь самостоятельно понять, что скрывает его женщина.
– Неужели вы думаете, что следствие поверит в то, что ваш маршрут неоднократно совпадал с маршрутом Геннадия Махагонова совершенно случайно? – усмехнулась я, на что Лидия лишь пожала плечами. Расколоть ее с кондачка не удалось, так что пришлось надавить: – Ну что ж, раз вы не захотели сразу же во всем признаться, то вам придется проехать со мной! Собирайтесь! В следственном изоляторе у вас будет время, чтобы…
Я не успела договорить свою фразу, потому что женщина стала сползать по стене вниз, теряя сознание. Ренат еле успел подхватить ее на руки.
– Лида, дорогая, что с тобой? Ты меня слышишь? – испуганно вопрошал Ренат.
– Она в обмороке, – констатировала я, – поэтому не слышит вас.
Темирбулатов бросил на меня рассерженный взгляд и понес свою женщину в комнату. Я осталась в прихожей, не зная, что делать дальше, после того, как Лида придет в себя.
– Видите, до чего вы довели мою жену! – упрекнул меня Ренат, проходя на кухню. Я сделала шаг к комнате, в которой лежала больная, и увидела в стоящем там зеркале, что Лида открыла глаза и через пару секунд закрыла их.
А обморок-то ненатуральный! Но как профессионально сыгран! Даже я поверила, что она на самом деле потеряла сознание.
Темирбулатов прошествовал обратно с пузырьком нашатырного спирта в одной руке и мокрым полотенцем в другой, бросив мне на ходу:
– Вы еще здесь?
– Либо я получу исчерпывающие ответы на все свои вопросы, либо мы уйдем отсюда вдвоем. Какой вариант предпочтительней? – говорила я, наблюдая за тем, как Ренат безуспешно пытается открыть пузырек. – Не трудитесь, она уже пришла в себя, но продолжает делать вид, что все еще без сознания.