Днём я стреляла из арбалета под их присмотром. Как оказалось, я не совсем правильно всё делала в прошлый раз, радуясь просто попаданию в цель. Для начала, надо добиться высокой кучности боя арбалета, вот её я и отрабатывала. Потом мы отправлялись на верховую прогулку. Я теперь хоть и уставала, но с ног уже не валилась и иногда могла позволить себе провести вечер в библиотеке.
Как-то Леди Виола устроила музыкальный вечер, но при первых же аккордах мне стало физически плохо. Это живо напомнило мне моё прошлое, и стало больно до слёз. Моя жизнь изменилась, и теперь в ней не было места музыке и песням. Живо припомнилось, что у меня больше нет родных и друзей, и нет места, которое я могла бы назвать домом. Осознание этого давило и заставило почувствовать холод одиночества.
Я хотела незаметно уйти, но Харн сразу же заметил, как я побледнела и поднял шум, пытаясь понять что случилось. Из музыкальной комнаты я буквально вылетела, смутившись от внимания к моей персоне. Хуже всего, что Харн и Кайл последовали следом и начали допытываться, что не так.
Я смотрела на них, не находя слов и не в силах объяснить своего состояния. Хотелось закричать, в груди всё сдавило, а от их обеспокоенных лиц становилось лишь хуже. Харн попытался дотронуться до моей руки, но я отскочила. Резко развернувшись, я понеслась от них прочь, больше всего на свете желая остаться в одиночестве.
Не сбылось. В мою комнату они ворвались на пару и потребовали объяснить, что со мной происходит, иначе они не уйдут. С бессилием я смотрела на их решительные лица. Такие и заночуют здесь, с них станется. Взяв блокнот, который в этот вечер забыла в комнате, я написала: ‘У вас бывают моменты, когда вы хотите побыть одни?’.
Они смотрели на меня, я на них. Время шло и до них, наконец, дошло. Посмотрев друг на друга, они вышли из комнаты, прикрыв за собой дверь.
На следующий день мне хватило совести принести извинения хозяевам дома за своё поведение. Леди Виола спросила меня, играю ли я на музыкальных инструментах. Я замешкалась с ответом, а она как ни в чём не бывало сказала, что если у меня будет желание, я могу посещать музыкальную комнату в любое время. После начала пространно рассуждать о том, что у многих мужчин есть музыкальный талант, и в этом нет ничего необычного. Что они будут только рады послушать мою игру, если я изъявлю желание её продемонстрировать.
Должна признаться, что предстоящая тренировка явилась для меня спасением, и я с облегчением на неё сбежала, не зная как на всё это реагировать. Для себя я решила точно, что и ноги моей в музыкальной комнате не будет, слишком тяжелы воспоминания.
Кайл с Харном опять ездили в город без меня, и в связи с этим я решила с ним поговорить. Вооружившись блокнотом, я заловила опекуна, когда он шёл к себе в комнату.
— Ты что-то хотел? — спросил он на ходу. Я утвердительно закивала головой, и он махнул рукой, чтобы я к нему присоединилась.
— Давай быстро, а то я хотел принять ванну, — сообщил он мне и начал расстёгивать камзол. Смешавшись, я хотела выйти, всем своим видом показывая, что мне не к спеху, и я зайду попозже.
— Лоран, да говори уже, — немного устало произнёс он, бросив камзол на кресло.
Я решилась и быстро написала: ‘Возьмите в следующий раз меня с собой, когда поедете’.
Подняв глаза, я смутилась, так как Харн расстегивал манжеты рубашки. Я быстро протянула ему записку. Он прочитал её, бросил на меня какой-то странный взгляд. Потом ещё раз прочитал и с некоторым замешательством произнёс:
— А ты раньше там бывал?!
Ничего себе?! Мне так обидно стало. Он что же, считает, что если встретил меня в лесу, то я дальше него никуда и не ходила? Да я несколько раз с дядей в город ездила и на ярмарке бывала! Правда, брать он меня с собой не любил, но пару раз мне удалось сломить его сопротивление.
Я вскинула подбородок и утвердительно кивнула. Харн издал смешок, а я возмущённо на него посмотрела.
— Извини, ты просто ещё так молод, что я не думал…, - хохотнув, он спросил: — А с кем ты туда ходил?
‘С дядей!’, - написала я, и лишь отдав записку, пожалела, что написала честный ответ.
— А он у тебя молодец! — продолжал чему-то веселиться Харн. — Если не секрет, а сколько лет тебе было?
‘Первый раз в десять лет’.
Как сейчас помню, когда дядя собирался в город, а я смотрела на него умоляющими глазами, моля взять с собой. Мне так хотелось посмотреть город, я устала слушать рассказы деревенских детей о ярмарке, лавках, отборе. Очень хотелось увидеть всё это своими глазами, а тут как раз ярмарка в городе была. Он не устоял перед моими мольбами. Я до сих пор помню вкус леденца, что он мне купил и запах сдобной булочки.
— ЧТО?! — неожиданно разъярился Харн, вырывая меня из воспоминаний. Я во все глаза смотрела на его перекошенное лицо и в испуге сделала несколько шагов назад.
— Лоран, ты здесь не причём, — сдавлено произнёс он, пытаясь овладеть собой. Но его кулаки яростно сжимались и разжимались, и мне стало страшно.
— Лоран, признайся мне, кто твой дядя? Поверь, я его найду и убью, — тихо и ласково произнёс Харн, но у меня от его выражения лица и слов волосы на голове зашевелились.
Я ненавидела дядю за то, что он меня предал и продал, но смерти ему не желала. Пусть живёт. Воспоминания детства напомнили мне о многих приятных мгновениях. Как бы там ни было, но он ни разу меня не ударил, а многим моим знакомым доставалось под горячую руку и это считалось нормой.
Я тут же испуганно покачала отрицательно головой, не понимая, что такого ужасного совершил дядя.
‘Это было моё желание! Я сам об этом просил’, - быстро застрочила я.
Харн прочитал и яростно зашипел:
— Лоран, никогда не ври мне! Я не поверю, что ребёнок в десять лет может хотеть ТАКОГО.
Да что в этом такого?! Я не понимала, что такого ужасного я хотела? Почему многие дети ездили, и это считалось нормальным, а Харна так вывело из себя?
‘Я мечтал об этом!’, - чуть ли не со слезами на глазах написала я.
— Не верю! — яростно воскликнул Харн и, подскочив ко мне, схватил за плечи и встряхнул: — Ответь мне, о чём на самом деле ты мечтал?
‘О леденцах’, - дрожащей рукой написала я, и несколько слезинок упало на бумагу.
— О-о-о, — застонал Харн и с жалостью посмотрел на меня.
Почему он так смотрит? Неужели ему кажется это мелким? Я быстро написала ещё: ‘Побывать на ярмарке’ и протянула ему. Он всё ещё с жалостью смотрел на меня и даже не сразу прочитал то, что я ему написала. Прочитав же, нахмурился, как будто не мог понять смысл слов и переспросил:
— Побывать на ярмарке?!
Я осторожно подтвердила это кивком головы. Кто его знает, какая будет реакция.
— Лоран, ты куда с дядей ездил? — резко спросил он меня.
‘Туда же, куда и вы!’, - написала я, растерянная от резкой смены его настроения.
Может я и ошибаюсь, но Харн тихо процедил: ‘Не уверен’, а потом ласково так сказал:
— Напиши.
‘В город’, - протянула ему я листок.
— А в городе куда заходили? — опять же ласково спросил он, но опасный блеск глаз предупреждал меня, что он отнюдь не спокоен.
‘В лавки, по ярмарке погуляли, леденец купили’, - я опасливо передала ему записку и отступила на шаг. Неизвестно, как он на это отреагирует.
Реакция была странная. Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Потом повторил это действие. Потом ещё раз. После этого уже нормальным тоном спросил:
— Лоран, ты в город съездить хочешь?
А я смотрела на него и не находила слов. Тысячу раз пожалела, что его об этом попросила. И теперь он весь такой спокойный и ведёт себя как ни в чём, а я на грани истерики и в слезах. У него с головой всё в порядке? Что-то я не слышала, чтобы принц страдал умственными расстройствами, но может это хорошо скрывают? Иначе, почему такие перепады настроения?
‘Хотел. Теперь не уверен, что с тобой вообще куда-то ехать можно’, - со злостью написала я.
Этот гад расслаблено хмыкнул, и начал расстёгивать рубашку:
— Не переживай, съездим, — пообещал он. Заметив же, как я отвожу глаза от его обнажающейся груди, он серьёзно спросил, заглядывая мне в глаза: — Скажи, а дядя тебя не обижал?
Я задохнулась от этого вопроса. После пережитого, после воспоминаний о том, какой дядя был добрый всё это время, и я его считала самым лучшим и мечтала называть хотя бы папой, так как у всех детей были родители, а у меня нет. Как просила у него разрешения, но он был против и злился. Он злился только тогда, когда я пыталась говорить о родителях. Он был единственный родной человек, я считала, что он за меня горой, а он… Перед глазами так и предстала та сцена, когда он берёт деньги у мага и взгляд последнего на меня. Тогда я ещё не знала, что меня ждёт…
Слёзы полились у меня из глаз. Я так и не смогла понять, почему дядя так со мной поступил? Почему?!
Выругавшись, Харн подошёл ко мне и со словами: ‘Я его всё же убью!’, неловко обнял за плечи, а я уткнулась ему носом в рубашку и ничего не могла с собой поделать, содрогаясь в рыданиях. Он гладил меня по голове и говорил, что всё будет хорошо, и он меня в обиду не даст. А я не знала, как можно верить совершенно чужому человеку, после предательства близкого и самого родного?!
Слёзы полились у меня из глаз. Я так и не смогла понять, почему дядя так со мной поступил? Почему?!
Выругавшись, Харн подошёл ко мне и со словами: ‘Я его всё же убью!’, неловко обнял за плечи, а я уткнулась ему носом в рубашку и ничего не могла с собой поделать, содрогаясь в рыданиях. Он гладил меня по голове и говорил, что всё будет хорошо, и он меня в обиду не даст. А я не знала, как можно верить совершенно чужому человеку, после предательства близкого и самого родного?!
Выплакавшись, я обнаружила, что промочила рубашку Харну и мне так стыдно стало. Я как бы парень, а тут реву раз за разом. Он принц, а я ему рубашку… Я сделала попытку отстраниться, и он меня тут же отпустил. От неловкости я не знала куда девать глаза. Перед моим лицом возник белоснежный платок, и я схватилась за него, как за спасительную соломинку, вытирая лицо и сморкаясь. В данный момент мне хотелось провалиться сквозь землю.
— Если хочешь, можешь умыться в ванной, — тихо произнёс Харн, и я воспользовалась его предложением, желая скрыться с глаз долой. Лишь поплескав на горящее лицо ледяной водой, я поняла, какого дурака сваляла. Надо было к себе идти, а теперь я просто не представляла, где взять силы, чтобы выйти и посмотреть ему в глаза. Мне очень хотелось остаться здесь навсегда, но я вспомнила, что Харн хотел принять ванну, а я его задерживаю.
Делать нечего, помявшись на пороге, я всё же толкнула дверь и вышла. Первым, во что упёрся мой взгляд, это в обнажённый торс Харна. Мокрую рубашку он снял, а другую не надел, так как собирался купаться. Я покраснела и тут же уставилась в пол. Мне так не хватало сейчас голоса. Можно бы было поблагодарить его за всё и сказать, что мне пора и не смею его задерживать, а так… Мой взгляд заметался по комнате, в поисках блокнота. Совершенно не помню, куда он делся, когда я плакала. Может, уронила? Но на полу ничего не лежало.
Тишина давила и я стала бочком пробираться к выходу, избегая смотреть на Харна. Я была смущена, и не знала как себя дальше вести. В несколько шагов Харн преодолел разделяющее нас расстояние, преграждая мне отступление, и протянул мой блокнот.
— Не спеши. Я думаю, ты понимаешь, что настало время поговорить?
Мой испуганный взгляд метнулся к нему, и я тут же опустила глаза. Забрав блокнот, я прижала его к груди обеими руками.
— Присядь, — указал он на кресло, а я с тоской посмотрела на дверь, прикидывая, успею ли убежать. — Даже не думай! — предостерёг меня он и я, еле переставляя ноги, рухнула в кресло и сжалась.
Харн куда-то отошёл, а потом вернулся с бокалом и протянул его мне:
— Выпей.
В бокале плескалась явно не вода, и я потрясённо посмотрела на Харна, а потом отрицательно покачала головой.
— Ладно, тогда я, — пожал плечами, он выпил, а потом присел перед креслом, положив руки на подлокотники, и я почувствовала себя в ловушке. Он явно давал понять, что пока я не отвечу на его вопросы, отсюда не встану.
— Лоран, кто твой дядя? — ласково спросил он. Я вцепилась мёртвой хваткой в блокнот, даже не думая его открывать.
— Ладно, оставим пока это… Скажи, он тебя трогал? — Я с непониманием посмотрела на него, не понимая, что он под этим подразумевает. — Прикасался он к тебе противоестественным образом? — чётко выговаривая слова, проговорил он.
Слова я слышала, а вот что он под этим подразумевает, понять не могла. Как это ‘противоестественно’?! Он ждал ответа, а я отрицательно покачала головой. Дядя меня не бил. Может он это имеет ввиду?
— Тогда кто? — отчеканил он.
У меня перед глазами всплыло ненавистное лицо мага, и я почувствовала, как отступает смущение, стыд, все чувства уходили из меня, как вода сквозь песок, оставляя лишь пустоту. Никогда не смогу рассказать об этом. Пусть делает, что хочет.
— Твой дядя знал об этом? — вибрирующим голосом спросил Харн и я медленно кивнула.
— Тогда он не жилец, — тихо произнёс он и встал, заходив по комнате.
Теперь я сидела с абсолютно прямой спиной, напряжённо замерев, и ждала, когда же он меня отпустит. Может, теперь он посчитает меня недостойной своей опеки?
— Лоран, но ты хоть понимаешь, что его надо остановить? — замер он передо мной. — Его надо призвать к ответу, наказать. А если он поступит так ещё с каким-нибудь ребёнком? Представь, что на твоём месте окажется такой же парень? — Привёл он убийственный на свой взгляд аргумент, а я окаменела.
Парень… Парень! Так вот почему он так всполошился! А скажи ему, что маг изнасиловал простую девушку? Да сколько нас таких на просторах империи! Такой аристократ как Харн ради племянницы трактирщика даже пальцем не пошевелит. Наказать мага из-за простолюдинки? Это смешно!
У меня в голове не укладывалось, что такое можно делать и с парнем. Теперь понятно, почему он так всполошился и почему ему отвратителен этот поступок. Мне стало горько. Я вдруг поняла, какая огромная пропасть между мной и Харном, и лишь случайно наши пути пересеклись.
Открыв блокнот, я вела карандашом, и мне казалось, что к руке привязана гиря: ‘Я не буду это обсуждать. Если желаешь знать моё мнение — сними браслет. Поверь, так будет лучше’.
Харн зарычал, а я встала, отстранённо смотря на него.
— Не сниму! Даже не заикайся об этом, — выдохнул он.
‘Что ж, пусть потом не говорит, что я не пыталась до него достучаться’, - подумала я и, не дожидаясь его разрешения, вышла из комнаты.
Глава 11
Правду говорят, со своей бедой надо переспать. Как бы ни было плохо мне вечером, и каким бы мрачным ни казалось мне моё положение, утром я проснулась и поняла, что надо жить дальше. Аппетита не было, как и желания после вчерашнего видеть Харна. Я себя представляла невидимой тенью, выскальзывая из дома на тренировочную площадку. Мне хотелось сегодня позаниматься одной и, как будто отвечая моему желанию, никто из парней так и не появился. Я пошла пораньше на тренировку, и физическая нагрузка окончательно разогнала плохое настроение.
Наоборот, теперь я была решительно настроена взять всё из того, что предоставила мне судьба. У меня есть возможность стать сильнее, и я буду её использовать. Поэтому, я сама сходила в оружейную за арбалетом и упрямо тренировалась, поражая цель. И в Академию я пойду. Мне надо научиться овладеть своими способностями и уметь защищать себя. Ирония судьбы, маг пробудил во мне мага.
‘Не думаю, что он был бы рад этому известию’, - злорадно подумала я. — ‘Магические способности это не то, что желаешь видеть в своей постельной игрушке’. Припомнив, как он планировал забрать меня с собой, купить дом и часто навещать, я лишь вскинула арбалет, представляя вместо мишени его ненавистное красивое лицо. Такой меня явно бы ни в какую Академию не пустил.
И пусть поначалу меня пугало обучение в Саруне, но лучше быть магом, чем слабой девушкой. Слабой быть я больше не желала. В чём-то блондин оказался прав, когда говорил, что я не способна по достоинству оценить его предложение. В тот момент да. Сейчас же, здраво рассудив, я увидела все выгоды. Меня будут обучать лучшие преподаватели, библиотека в Саруне одна из лучших и там можно почерпнуть много знаний. Мне действительно нужна индивидуальная программа занятий и с возможностями принца я её получу.
Я не обманывалась, понимая, что будет не просто. Мне шестнадцать, в этом возрасте поступают в Академию и два года изучают дисциплины, готовясь к полному пробуждению своих сил. У меня они уже пробудились и скорее всего, теперь меня не отправят на первый курс. Это означало лишь одно, что заниматься мне надо будет в два раза больше. Меня это не пугало. Всё просто. Проснувшись утром, я поняла, что рассчитывать надо только на себя. Неизвестно как поведёт себя Харн, когда узнает, что я девушка, а мне надо стать магом. С ними считаются, их уважают и боятся. Надо думать, как и на какие средства жить дальше. После окончания Саруна, больше возможностей найти себе достойное место, и я была решительно настроена сделать это.
— Вот ты где! — услышала я и оглянулась. Ко мне спешили Кайл с Харном. Что-то я не могла прочитать эмоции на их лицах. Какая-то странная смесь раздражения, облегчения и недоумения.
Опустив арбалет, я ждала пока они подойдут, желая узнать в чём дело.
— Как ты это сделал? Зачем? — раздражённо спросил Харн. — Ты хоть понимаешь, что мы всё поместье вверх дном перевернули?
Я перевела взгляд на Кайла, как на наиболее адекватного из них в этот момент, надеясь, что он мне хоть что-то объяснит.
— Мы тебя потеряли. С утра тебя никто не видел и куда ты делся, никто не знал.
Смотря на них как на идиотов, я обвела рукой тренировочную площадку, показывая, что была всё время здесь. Из-за чего весь переполох то?
— Лоран, слуги несколько раз осмотрели здесь всё, тебя не видели.
Я пожала плечами, показав рукой на полосу препятствий. Может они меня искали, когда я была там?