Ольга Громыко, Андрей Уланов Плюс на минус
Все описанные в книге события, места, названия учреждений и действующие лица вымышлены или изменены, все совпадения случайны. За упомянутые в тексте торговые марки мы ни от кого ничего не получили, но, если будут давать, - возьмем!
РАЗ
Глава 1
Я не феминистка. Просто до сих пор мне попадались исключительно идиоты.
Л.
Пуля может и мимо просвистеть, а измена всегда точно в сердце.
С.
Бывший подкараулил меня у подъезда, серым волком выскочив из зарослей жухлой сентябрьской сирени.
- Леночка!
Я впервые пожалела, что в моей замшевой сумочке умещаются только кошелек, косметичка и два удостоверения, а не кирпич на три кило. Как приложила бы с размаху - только ноги бы из кустов торчать и остались!
- Милая, нам надо обязательно поговорить!
- Я тебя внимательно слушаю, - ледяным тоном заверила я, набирая код на подъездном замке. Дверь одобрительно запиликала и открылась. Бывший сделал робкую попытку подхватить меня под локоть, но я брезгливо дернула плечом и начала быстро подниматься по лестнице.
- Дорогая, ну нельзя же так… - плаксиво начал Вадим, семеня следом. - Ты мне даже ничего объяснить не дала - наорала, вещи с балкона выкинула, и вообще…
- Как это не дала? - делано изумилась я. - Ты же успел пролепетать: "Ой, а мы тебя не ждали…" Это прекрасно все объяснило!
- Леночка, ты меня неправильно поняла! - завел старую пластинку бывший. - Подслушивать под дверью неинформативно, мало ли о ком могла идти речь!
- Вадим, - устало перебила я, остановившись на площадке третьего этажа, - ведерко с шампанским и обнаженную девицу на моем любимом диване я бы тебе еще простила. Но двое пьянчуг, три бутылки водки и вобла, чешую от которой я до сих пор выметаю из всех углов, - это уже перебор. Вас даже подслушивать не надо было, я минут пять в дверях стояла, а ты все языком своим поганым трепал, как ты "круто устроился". И вообще - думаешь, одному тебе нужна "нехило зашибающая дурында с квартирой, машиной и минской пропиской"?
- Леночка, я был пьян и даже не помню, что нес! К тому же я знаю, что у тебя сейчас никого нет, - опрометчиво выложил Вадим свой главный козырь, - так почему бы не начать все сначала?
- Со склеротичным алкоголиком?
- Зайка, это было в первый и последний раз!
- Вот именно, - подтвердила я, отпирая дверь. - Потому что больше мы не увидимся!
Вадим наконец понял, что золотая рыбка не собирается по второму кругу чинить ему корыто, и пошел ва-банк: заключил меня в объятия и вломился в квартиру. Похоже, он собирался опрокинуть меня на диван и покрыть слюнявыми, то есть страстными, поцелуями, надеясь оживить угасшие чувства (тоже мне, некромант нашелся!), но увы: среди подушек уже возлежал мускулистый пепельноволосый мужчина с чертовски красивой и еще более самоуверенной физиономией.
- Ну?! - лениво поинтересовался он.
Таким тоном мог бы протянуть "My?!" племенной бык фермера, на чье поле случайно забрел колхозный бычок-задохлик.
- Вадим, это Федя, - мстительно сказала я. - Федя, это Вадим. Давай ты просто выкинешь его с балкона, а то у соседки за стенкой маленький ребенок спит?
- Как скажешь, крошка, - на удивление интеллигентным голосом согласился "качок" и начал вставать - нет, воздвигаться над диваном всеми бицепсами, трицепсами и прочей мышечной массой.
Вадим позевал отпавшей челюстью, попятился и, спотыкаясь, вылетел из квартиры, хлопнув дверью, чтобы дать себе пять секунд форы, пока конкурент будет ее открывать (или, скорее, выбивать с разбегу).
Я убедилась, что замок защелкнулся, и накинула еще и цепочку.
- А я тебе сразу говорил: он брачный аферист, - нравоучительно заметил "качок", укладываясь обратно.
- Федь, ну не надо, а? - Я бросила сумочку в угол под вешалкой, рядом с туфлями, на ходу стянула куртку и выпуталась из мини-юбки. - Ты мой халат не видел?
- На стиральной машине, - с легким неодобрением сообщил мужчина и, когда я уже дошла до ванной, мстительно добавил: - Валялся. Я его в шкаф повесил.
Чертыхнувшись, я пошла обратно.
В квартире умопомрачительно вкусно и возмутительно калорийно пахло едой. Я, не удержавшись, в обход ванной наведалась на кухню. За нереально-чистой дверцей духовки (как будто газ там вообще никогда не зажигали) просматривался жареный гусь, на столе стояли глубокая миска с овощным салатом и стакан свежевыжатого яблочного сока.
- Федь, спасибо! - крикнула я в приоткрытую дверь.
- Спасибом сыт не будешь, - ворчливым, но довольным голосом откликнулся красавчик.
Я открыла холодильник, зубами отодрала уголок у пакета со сметаной и честно, "с верхом", наполнила стоящую у порога мисочку.
"Бычара" испарился, оставив после себя сизый клуб не то дыма, не то шерсти, который шустро подкатился к миске и уткнулся в нее остренькой, напоминающей ежиную мордочкой. Сливки Федька любил больше, но и со сметаной состоял в очень теплых отношениях.
Интересно, почему домовые сами не могут полакомиться хозяйским добром - только если их угощают, причем от чистого сердца?
Переодевшись в любимый клетчатый халатик (немножко рваный, но критиков в семейных трусах тут, слава богу, уже нет!), я блаженно развалилась в кресле напротив телевизора, расставив на подлокотниках тарелки с яствами (называть их едой было кощунством). Федька вспрыгнул ко мне на колени и разлегся там уже в виде серого, лохматого и почти невесомого кота с шикарными белыми усищами.
- Забудь, - сыто промурлыкал он, подставляя мне щеку. - Найдем тебе др-р-ругого, получше!
Я почесала его за ухом, под подбородком. Урчание стало громче и басистей: "Хор-р-рошего, кр-р-расивого…"
- Мор-р-рдатого, - передразнила я. - Да ну их всех, Федька! Давай лучше какую-нибудь фантастику по видику посмотрим, посмеемся…
- Кстати, тебе Серафим звонил, - огорошил меня домовой. - Всего полчаса назад.
- Чего хотел? - осторожно поинтересовалась я.
Ответить Федька не успел - телефон снова запиликал.
- Алло?
- Это квартира Коробковой Елены Викторовны? - официально прорычала трубка.
- Вы не туда попали, - обреченно соврала я.
- Леночка, как тебе не стыдно обманывать начальство! - Голос Серафима Петровича загремел, кажется, из обеих мембран. - Я же тебя сразу узнал! Ты почему мобилку не берешь?
Потому что нарочно дома ее оставила, чтобы никто меня достать не мог.
- А если узнали - зачем спрашивали?
Шеф предпочел проигнорировать провокационный вопрос.
- Елена Викторовна, я хочу вас видеть!
Я злобно воткнула вилку обратно в гусиную ногу.
- Возьмите в третьем слева ящике мое личное дело. Там на первой странице большая цветная фотография.
- Леночка, не дури. Приезжай на работу.
- Но я же с нее только что вернулась! - возмутилась я. - Отчет у вас на столе, ведомость в бухгалтерии, кофе может сварить и Софья Павловна.
- Она сегодня пораньше отпросилась, - машинально возразил шеф. Пожилая секретарша обычно сидела в учреждении до последнего, каковым неизменно оказывался Серафим Петрович. - Стоп, стоп, не морочь мне голову! Какой кофе?! Леночка, у меня к тебе дело. Важное и серьезное.
- Ну? - Мало того, что на субботнее дежурство уговорили, так еще норовят вместо сокращенного дня удлиненный подсунуть!
- Я же сказал: важное, - многозначительно повторил шеф. - Надо поговорить с глазу на глаз.
- А может, все-таки с уха на ухо? - взмолилась я. - У меня тут стиральная машина работает, суп варится (наглая ложь, я терпеть не могу готовить; если бы не Федька, так бы на одних сосисках и сидела. В грязных джинсах)… И вообще, у меня сейчас ПМС, меня нельзя трогать!
Шеф замолчал, посопел и неуверенно (видно, слышал что-то такое от жены) поинтересовался:
- Это как?
- Паршивое Мужененавистническое Состояние! - Я щелкнула пультом, выключая телевизор. И так уже ясно, что придется ехать. Только и остается поворчать для самоутверждения.
- Леночка, - голос шефа стал вкрадчив и тих, что удивительным образом прибавило ему если не обаяния, то убедительности, - если через полча… нет, через двадцать минут ты не будешь у меня в кабинете, то твой ПМС будет расшифровываться иначе!
- Это как? - помимо воли заинтересовалась я.
- Последствия Мучительной Смерти! Живо!!!
Я ждал ее у подъезда.
"Я ухожу, - сказал парнишка ей сквозь грусть, -
Но ненадолго, ты жди меня, и я вернусь".
Эту песню часто играл Коля-контрактник из Забайкалья.
Он, как и ты, свою девчонку провожал,
Дарил цветы и на гитаре ей играл.
Чипсы кончились уж полчаса как. Наверное. Я покупал их в киоске - сто метров до угла дома и сразу за ним. Дощатая будка, где на одной стене в правом нижнем углу среди прочих "математических формул" из икс, игрек и йот наличествовало также одно коряво вырезанное уравнение: "С" плюс "Л" равно "груша на палочке". "С" означало Саня, "Л" - Люба, ну а груша по замыслу художника должна была являть сердце, пронзенное стрелой.
Надпись по-прежнему имелась - за два года киоск так и не удосужились подкрасить. И Саня был… как-то сумев не заполучить в сердце свинцовый подарок… и Люба была… только вот с любовью вышла осечка. Или, говоря иначе, сдохла любовь. Как дешевая батарейка. Видимо, такая же хреновая была…
Ну и плевать. Главное - водка в бутылке пока еще оставалась. И песня… что рефреном звучала в ушах без всякого плеера.
Песня… Коля говорил, что ей уже больше тридцати лет…
Развеет ветер над Даманским сизый дым.
Девчонка та давно встречается с другим.
Девчонка та, что обещала: "Подожду…"
Темно-красный "бумер" остановился точно напротив подъезда. Дверца открылась не сразу - ну как же, поцелуй на прощанье - эт почти святое. Лишь полминуты спустя мимо меня процокали каблучки.
Разумеется, она и не подумала вглядеться чуть повнимательнее в разлегшегося на траве алкаша в мятой камуфле. Больно надо…
Зато я смотрел - как она напоследок оборачивается, машет тому, в машине, и наконец исчезает за глухо лязгнувшей дверью. Потом неторопливо встал, подхватил бутылку, покачиваясь, обошел "бумер" спереди. Наклонился к щели между стеклом и крышей, из которой поднималась тонкая сизая полоска дыма, и старательно дыхнул. Увы - сидевший за рулем бугай не полыхнул синим спиртовым пламенем, а всего лишь брезгливо скривился. И чего, спрашивается? Ведь я не какую-то там бормотуху пил, а вполне себе "Кристалл"…
- Чё надо?!
- Братан… угости сигареткой, а!
"Братан" перекривился еще больше, однако все же опустил стекло и протянул мне даже не пачку, а - ух ты! - раскрытый портсигар.
- О, спасибо! - Я попытался сграбастать сразу три сигареты, но промахнулся и цапнул всего две, после чего сделал два шага назад, под фонарь, и, поднеся ладонь поближе, принялся внимательно разглядывать трофеи. Тонкие, светло-коричневые, с золотым ободком… да уж, это вам не "Прима". Небось "Данхилл" какой-нибудь. Наверняка дорогие как сволочи, рассеянно подумал я, а затем уронил сигаретины и старательно растер их каблуком по асфальту.
- Эй, ты чё?!
Вне машины "братан" выглядел еще бугаистее - на полголовы выше меня, на полплеча шире, а видневшейся в складках шеи золотой цепью можно было бы слона к конуре приковать.
- X… делаешь?!
- Так я эта… не курю, - соврал я, смахивая жухлый лист с рукава насквозь провонявшей табаком камуфляжки.
- Чё-о-о?! - От удивления у "братана" вывалилась изо рта его собственная недокуренная сигарета. - А х… просил?
- Просто так, - ухмыльнулся я.
- Ну б… ты чё, больной?!
- Ага. Контуженный. Могу справку из госпиталя показать.
- А справку про инвалидность не хошь зара…
И в этот момент нашу так увлекательно складывающуюся беседу прервало мерзкое пиликанье. Раздавалось оно из моего кармана - теткин, блин, подарочек, еще вчера хотел о стену раскокать, да так и забыл.
- Обожди! - буркнул я, пытаясь выудить чертов мобильник из-под заполнившего карман хлама. Получалось неважно, так что пришлось вначале доставать все, что лежало сверху, а затем и телефон. - Контроль на связи!
- Александр, ты где шляешься?! - Голос в трубке прямо-таки кипел праведным возмущением, так что я на всякий случай отодвинул телефон подальше от уха: ну его, техника нынче продвинутая, вдруг и в самом деле обожжет.
- Почему "шляюсь"? Тут я.
- Тут? Где еще "тут"? Ты что делаешь?!
- Стою, - сообщил я и, чуть подумав, добавил: - Здесь. Эй, ты куда?!
Последняя фраза предназначалась "братану", который с неожиданным для его габаритов проворством нырнул в машину, и, прежде чем до конца захлопнулась дверца, "бумер", яростно газанув, сорвался с места.
В первый момент я даже и не сообразил, чем вызвана эта стремительная ретирада.
- Александр!
- Это я не вам, теть Маш, - сказал я. - Это тут… был… один.
И снова привычно подкинул вверх ребристую округлую штуковину - ту самую, мешавшую мне вытащить мобильник… Ручная, оборонительная… в общем, самая абнакновенная, как говорится, граната.
- Лови такси, и чтоб через десять минут стоял перед кабинетом Серафим Петровича! - неожиданно спокойно приказала трубка. - Понял?
- Так точно, - браво отрапортовал я. - Только, теть Маш, на такси я за десять минут не доеду. Разрешите борт вызвать…
- Какой еще борт? - непонимающе переспросил телефон.
- Ну, вертолет, - пояснил я. - "Ми-двадцатьчетверку". А то время позднее, пробки…
- Александр! - В голосе тетки явственно прозвучал испуг, плавно переходящий в ужас, будто я собрался не подлететь к офису Серафим Петровича на манер волшебника из песенки, а вызвать на вышеуказанный адрес бомбово-штурмовой удар. - Твои шуточки… Хватай такси и чтоб через десять, нет, уже девять, минут был на месте!
И отключилась, не дав мне сказать, что я вообще-то ничуть не шутил.
Ну и ладно.
В кабинет Серафим Петровича я вошел - без стука, если не считать таковым грохот каблуков об пол, - не через девять и не через десять, а через двадцать одну минуту. Промаршировал на середину комнаты, развернулся к столу, рявкнул - так, что у самого едва уши не заложило: "Сержант Топляков для прохождения службы ПРИБЫЛ!!!" - и замер, с вожделением косясь на массивное кожаное кресло для посетителей. Упасть бы в него да ноги вытянуть…
- О-очень хорошо, - озадаченно пробормотало мое будущее командование. - Ты вот что… подожди чуть-чуть в коридоре, хорошо? Я тебя позову.
Ну и на фига, спрашивается, нужно было спешить?
- СЛУШАЮСЬ!!! - В этот раз получилось еще лучше. Не только оконные стекла, но и вода в аквариуме вздрогнула.
- РАЗРЕШИТЕ ИДТИ?!
- И-иди-иди…
В коридоре, разумеется, шикарных кресел не было и в помине - лишь в углу возле входа жалобно притулилась к стене тройка откидных деревянных сидений, помнящих, судя по виду, еще советские времена. Осторожно - а ну как раритет возьмет да и развалится на отдельные досочки - я примостился на одном из них, закрыл глаза, вытянул ноги… и об них тут же кто-то споткнулся!
- Смотри, куда копыта ставишь!
- Смотри, куда копыта тянешь!
"Кто-то" на поверку оказался встрепанной теткой лет эдак… нет, пожалуй, все-таки девицей… лет эдак неопределенно двадцати с небольшим.
- Фу-у-у-ты… ну и запашок… - брезгливо прищурилась она. - Хоть бы зажевал чем…
Вместо ответа я медленно прошелся по ней взглядом сверху вниз, остановился в районе "ниже мини-юбки" и старательно заулыбался.
- Чего уставился?!
- У тебя ноги волосатые.
- Что-о-о-о? - Девица вылупилась на меня, как морской окунь в витрине гастронома. - Да я… да ты…
- Елена Викторовна! - прокашлялся динамик над входом в начальственный кабинет. - Заходите, пожалуйста.
Жаль, жаль. Такой приятный скандал наклевывался.
- Ну погоди, я сейчас охрану вызову, и она тебя в окошко выкинет! - пиная дверь, зловеще пообещала девица.
- Ты первая вылетишь! - буркнул я и закрыл глаза.
- Серафим Петрович! - трагическим шепотом возопила я с порога. - У вас там сидит какое-то чмо…