Российская военная база Хмеймим.
Среда 20 мая, 11.00 по местному времени
В сектор, занимаемый командиром группы «Байкал», тихо постучали.
— Открыто! — крикнул майор Жилин.
— Разрешите?
В проеме появился солдат-контрактник с жетоном помощника дежурного по части.
— Входи, солдат, что надо?
— Товарищ майор, вас вызывает полковник Северцов.
— Это он тебя послал?
— Никак нет, дежурный по части.
— Хорошо, понял. Свободен.
— Извините, что передать капитану?
— Какому капитану? — не сразу понял Жилин.
— Дежурному по части.
— Доложи, что выполнил распоряжение. Я через пять минут подойду.
— Разрешите идти?
— Ты первый день, что ли, на базе?
— Никак нет, третий!
— Заметно. Ступай!
— Есть!
Когда посыльный ушел, Жилин, накинув куртку летней полевой формы и захватив полевой планшет, тоже покинул отсек и тут же столкнулся с Соболем:
— А ты чего шарахаешься, Дим?
— Я не шарахаюсь, я ходил в медпункт.
— За спиртом?
— Почему сразу за спиртом, товарищ майор? Голова болит, вот и сходил пилюлю принять.
— Прошла?
— Кто?
— Не кто, а что. Голова прошла?
— Не-е, бесполезно. Видно, перегрелся.
— Ты меньше под кондиционером находись. Эта штука коварная, можешь так простудиться, что потребуется госпитализация. А как группа без тебя?
— Смеетесь?
— Какой уж тут смех? Потеря такого бойца из-за какого-то кондиционера.
— Смеетесь. Ну да ладно, я не обидчивый.
— Ты неблагодарный, хотя бы спасибо сказал за то, что посадил в машину, а не бросил на бетонке.
— Большое человеческое спасибо, товарищ майор!
— Смирнов что делает?
— На кровати валялся, когда уходил.
— Просто так валялся?
— Не-е, включил видак, поставил какой-то советский фильм.
— Вот, правильно делает твой товарищ. Следуй его примеру.
— Есть следовать примеру. А вы никак в штаб?
— Да, Северцов вызывает.
— О-о, — протянул прапорщик, — значит, хана нашему отдыху.
— Никто этого не знает. Отдыхай, пока отдыхается.
— Вот именно, что пока.
Соболь прошел в отсек, а Жилин направился в сторону штаба.
Дежурный по части передал, что генерал-майор Грубанов собирает совещание и майору Жилину тоже следует на нем присутствовать.
— Но твой, капитан, помощник сказал, что меня вызывает полковник Северцов.
— Так точно. И он сейчас в кабинете Грубанова.
— А скажи мне, капитан, до того, как объявить совещание в штабе, какие-нибудь новости поступали?
— Через меня — нет.
— В смысле, разве не все проходит через дежурного?
— Может быть, через оперативного и все, а через дежурного по части — нет.
— Значит, ты ни о каких новостях не слышал?
— Ну, вроде как на Грубанова выходил по связи советник из Эль-Рувана.
— Так, что еще вроде?
— Больше ничего.
— Спасибо и на этом. Значит, мне прямиком в кабинет генерала?
— Так точно!
— Понял. Неси службу, служивый!
— А куда ж я денусь!
— Тоже верно.
Майор поднялся на второй этаж. И там в коридоре встретил полковника Северцова.
— Товарищ полковник, майор Жилин…
— Оставь это, — прервал его командир отряда. — Нам следует быть на совещании у Грубанова.
— А разве сейчас не вы здесь старший?
— Только по вопросам, касающимся нашей непосредственной работы. Или, по-твоему, я еще должен и авиацией командовать?
— Любопытно было бы взглянуть, как это у вас получилось бы.
— Отставить шутки! Подожди здесь, я возьму планшет, и потом вместе пойдем к генералу.
— Жду!
Полковник проследовал к своему кабинету.
Майор встал у окна. Достал пачку, выбил сигарету, щелкнул зажигалкой. Не успел сделать две затяжки, как какой-то штабной прапорщик, проходя мимо, остановился и с укором посмотрел на Жилина:
— Товарищ майор! Вам известно, что в общественных местах курение запрещено?
— А здесь, прапорщик, что, кафе-мороженое для детей и их мам? И вообще, кто ты такой, чтобы делать замечания старшему офицеру?
— Я — помощник коменданта базы.
— Ух ты, должность какая высокая! Ты куда шел?
— К коменданту.
— Вот и иди, не нарывайся на грубость.
— Вы, наверное, майор Жилин? Командир группы спецназа?
— Да, и что?
— Ничего. Не к лицу вам вести себя подобным образом.
— Чего? — Жилин чуть не задохнулся от возмущения. — Поучи еще, недоносок штабной!
— А вот оскорблять не надо.
— Тебя можно оскорбить?
— Товарищ майор?
— Так проваливай, пока при памяти!
— Что за суета? — спросил Северцов, подходя к ним.
— Да вот этот штабной недоумок решил мне замечание сделать.
— Насчет курения?
— Так точно.
Прапорщик, почувствовав поддержку, пожаловался:
— А майор, товарищ полковник, оскорбил меня.
— Хорошо еще, что в морду не дал. Свободен, прапорщик!
— Есть!
Прапорщик с оскорбленным видом пошел по коридору.
— Ты нюх потерял, Жилин? — повернувшись к майору, повысил голос Северцов.
— Не понял?
— А что тут понимать? Ты — старший офицер, командир боевой группы, а ведешь себя, как бандит.
— Да в чем дело, Александр Сергеевич?
— Нашел с кем связываться, с младшим по званию.
— А нечего мне замечания делать.
— Он правильно поступил, порядок должен быть везде.
— Порядок? А где же тогда комната для курения? И с каких пор штаб войсковой части стал общественным местом?
— Ну, ты мне поговори еще. Вел себя не по-офицерски.
— Может, мне надо извиниться перед этой тыловой крысой?
— Выговор!
— Есть!
— И за мной!
— Есть!
В кабинете командира базы собрались генерал-майор Грубанов, командир авиагруппы подполковник Орлов, начальник разведки подполковник Суслов. К ним присоединились полковник Северцов и майор Жилин. Позже подъехал представитель сирийской военной разведки полковник Гамаль Расуни.
— Все в сборе, — сказал Грубанов, — начнем. Повестка нашего совещания — ситуация, сложившаяся у поселка Эль-Руван, что находится в шестидесяти километрах от Алеппо и является, по сути, последним укрепленным пунктом на пути игиловцев. Обстановка там тяжелая. Мне звонил военный советник командира местного ополчения майор Зарубин, сообщил, что в 5.00 боевики пытались прорвать оборону Эль-Рувана на северном направлении от поселка Бада. — Все посмотрели на интерактивную карту, где высветился район Эль-Рувана.
— От поселка, — продолжал тем временем генерал, — в котором находится штаб полевого командира Азиза Курмани, чьи бандиты заблокировали поселок. Атака игиловцев, скажу сразу, полностью и с треском провалилась. Умелое управление отрядами ополчения, выдвижение вперед отдельно сформированной гранатометной группы позволили защитникам Эль-Рувана уничтожить семь танков, пять бронетранспортеров и до пятидесяти боевиков, при этом сами ополченцы потеряли только одного бойца. Это была очередная попытка Курмани захватить поселок. И последняя, судя по потерям. С этого дня игиловцы перейдут к осаде Эль-Рувана. Далее ситуация характерна не только для этого поселка, мы имеем с десяток населенных пунктов, находящихся в долгой осаде. Но с Эль-Руваном отдельная история. Если остальные блокированные населенные пункты получают от нас продовольствие, медикаменты и боеприпасы, то в Эль-Руван мы не можем ничего перебросить. А запасов там осталось максимум на десять суток. Следовательно, если не принять меры, то через две недели игиловцы без боя займут поселок и устроят там резню тех, кто останется в живых. Допустить этого никак нельзя.
На правах старшего по специальным операциям полковник Северцов спросил командира базы:
— Почему Эль-Руван является исключением в плане переброски туда помощи?
— До недавнего времени поселок не был исключением, и мы перебрасывали в Эль-Руван и продукты, и медикаменты, и боеприпасы.
— Что же изменилось?
— На этот вопрос прошу ответить полковника Расуни.
Представитель сирийской разведки поднялся, одернув полевую куртку, доложил на чистом русском языке — когда-то он учился в Военной академии имени Фрунзе:
— Дело, господа, в том, что, по нашим данным, Курмани получил из Турции переносные зенитно-ракетные комплексы «Стингер» и самоходную зенитную установку «Шилка».
— Ни хрена! — не выдержал Жилин.
— Без этого нельзя, Сергей Владимирович? — сурово взглянул на него генерал.
— Извините, вырвалось, но как игиловцы смогли протащить «Шилку» от границы до района Эль-Руван? Это не «Стингеры», которые можно перевезти в легковых машинах. Это же махина более двадцати тонн весом, хотя… длина у СЗУ шесть с половиной метров, ширина около трех, высота — два с половиной, вполне влезет в современный полуприцеп с тентом.
— Вот-вот, — проговорил Северцов. — «Шилку» могли перевезти в полуприцепе, да сама она идет по бездорожью со скоростью тридцать километров в час, а по дорогам до пятидесяти. Но скорее всего ЗСУ перебросили в полуприцепе.
— Это так важно? — спросил Грубанов.
— Важно, генерал. То, что связано с зенитными комплексами, все важно, ведь в первую очередь это безопасность наших самолетов и вертолетов.
— Давайте по теме.
— Хочу заметить, — вступил в разговор полковник сирийской разведки, — что данная информация пока не подтверждена. Мы получили ее от агентов, внедренных в бандформирования ИГИЛ. Не доверять им оснований нет, но возможна и дезинформация, чтобы сорвать полеты к Эль-Рувану. Боевики уже прибегали к подобным методам.
— К сожалению, данная информация уже подтверждена, — возразил подполковник Суслов. — Кем и как, я, естественно, говорить не буду, но у Курмани действительно есть четыре ПЗРК «Стингер» и ЗСУ-23-4 «Шилка» с полным боекомплектом. Им же создана отдельная особая группа ПВО. Нам неизвестно точно, где базируется эта группа, но не в отрядах бандформирования и не в населенных пунктах. Беспилотник, который работал с утра в районе Эль-Рувана как раз после неудавшейся атаки игиловцев, эту группу не зафиксировал. Это означает, что «Шилка» хорошо замаскирована. Но поиск продолжается.
— Да, господа, — подтвердил полковник Расуни, — наши люди активно занимаются данным вопросом.
— Вы сумели перебросить в район Эль-Рувана разведывательную группу? — повернулся к нему Северцов.
— Нет, господин полковник, работают внедренные в банду агенты. Мы ожидаем результатов в ближайшее время.
— Время, самое главное сейчас — время, а сколько его потребуется агентам, неизвестно. Как и нет никакой уверенности в том, что они вообще выйдут на группу ПВО.
— Большего, к сожалению, мы сделать не можем.
Северцов поднялся, прошел к креслу командира базы, нагнулся к генералу, что-то сказал ему на ухо и вернулся на место.
— Полковник Расуни! — кашлянул генерал. — Вам следует ускорить работу по поиску вражеской группы ПВО.
— Мы делаем все возможное.
— От этого зависят наши действия по доставке так необходимых ополченцам грузов.
— Я все прекрасно понимаю. Но сотворить невозможное мы не в состоянии. Хотя лично я уверен, что в ближайшие дни группу ПВО Азиза Курмани, будь проклят весь его род, наши агенты найдут.
— О чем попрошу немедленно сообщить мне.
— Конечно, господин генерал.
— Ну, тогда на сегодня все. Совещание закончено.
Офицеры поднялись по команде Северцова и вышли из кабинета.
— И чего собирались? — проговорил в коридоре Жилин. — Данные о средствах ПВО могли сообщить и в обычном режиме. Не пойму, чего я-то делал на этом совещании?
— Погоди, Сережа, — сказал Северцов, — еще не вечер.
— А вот сейчас вообще ничего не понял. На что вы намекаете, Александр Сергеевич?
— Сколько раз, майор, говорить тебе, что я никогда ни на что не намекаю, я говорю прямо.
— Да? Тогда что означают ваши слова?
— Поймешь! Пройдись до крыльца, а как сириец уедет, возвращайся в штаб.
— К вам в кабинет?
— К генералу Грубанову.
— Ну и карусель! Это что, командир базы что-то не стал говорить при полковнике сирийской разведки?
— Да, по моему совету.
— Значит, есть какой-то план?
— Не торопись. Иди прогуляйся, да смотри за КПП. Как только машина сирийца уйдет, сразу же в штаб.
— Чует мое сердце, придется лететь к этому, как его, Эль-Рувану.
— Я сказал — прогуляйся.
— Есть, товарищ полковник!
— И веди себя достойно, как положено старшему офицеру.
— Это вы о прапорщике-штабисте?
— Это я обо всем.
К крыльцу Жилин не пошел, облюбовал одну из скамеек на аллее, ведущей к медицинскому пункту, и присел на нее. Отсюда хорошо видны и выход из штаба, и контрольно-пропускной пункт, и стоянка служебных машин командного состава базы.
Из штаба вышел сирийский полковник в сопровождении начальника разведки. Расуни что-то оживленно говорил Суслову. Тот слушал, кивал.
Наконец внедорожник «Тойота» в сопровождении двух «УАЗов» выехал за пределы территории.
Майор выкурил сигарету и направился обратно в штаб.
В кабинете Грубанова на этот раз присутствовали генерал, подполковник Суслов и полковник Северцов.
Жилину предложили место, что до этого занимал подполковник Орлов.
— Вы, Александр Сергеевич, просили прервать совещание, и я это сделал, — обратился к Северцову генерал. — Что у вас есть сказать такого, что не должен знать представитель сирийской разведки?
— Ну, во-первых, лично у меня никаких претензий к полковнику Расуни нет, однако считаю, что ему не обязательно знать о наших планах.
— А у нас что, есть план снятия проблемы по Эль-Рувану?
— Предварительный, который и следует обсудить, так сказать, в тесном кругу.
— Хорошо. Слушаем вас.
— Сирийским агентам особую группу Курмани не найти. По крайней мере в ближайшую неделю. А позже, извините за каламбур, будет поздно. Мы ничего не успеем сделать, дабы снять проблему с ПЗРК и «Шилкой» до того, как Курмани спокойно введет свои банды в умирающий от голода и отчаяния поселок.
— Ваши предложения, полковник?
— Направить в заданный район разведгруппу отряда, скомплектованную из подразделения майора Жилина.
— Говорил же, придется лететь к Эль-Рувану! — воскликнул Жилин. — Но разрешите высказать свое мнение…
— Валяй!
— К поселку следует направить не разведгруппу, а все подразделение плюс авианаводчика. Переброску осуществить в квадрат, что будет определен позже вертолетом «Ми-8» с пусковыми контейнерами неуправляемых ракет и прикрывающим «Ми-24» с полным боекомплектом. «Вертушки» должны находиться в непосредственной близости от района действия группы, поэтому в десантный отсек следует посадить отделение десантников для охраны машин.
— Кто-то, помнится, говорил, меньше народа, меньше вероятности «засветиться», а сам предлагаешь для разведки использовать всю группу, да еще вертолеты и авианаводчика, — покачал головой Северцов.
— Считаю, переброска группы необходима, потому что по результатам разведки, которую мы будем проводить малыми силами, двумя-тремя бойцами, вполне вероятна ситуация мгновенного реагирования. Простым языком, разведчик находит место дислокации особой банды Курмани. А та, к примеру, готовится сменить его, да еще имеет приличную охрану. Разведгруппа не в состоянии уничтожить «духов» и средства ПВО. А пока она сбросит информацию, пока мы будем собираться, пока вылетим, сориентируемся на местности, выйдем к району применения, этой огневой группы и след простынет. Я уверен, что позиции группы будут периодически меняться. Игиловцы — бандиты, убийцы, но не дураки. И Курмани прекрасно понимает, что рано или поздно мы обнаружим и уничтожим все средства ПВО его банды. А то, что группу ищут, по ней работают, он убедится, когда увидит, что мы прекратили полеты транспортной авиации к Эль-Рувану, и предпримет меры. Кто из присутствующих здесь ответит, какие меры? Никто. Потому что в башку к Курмани не залезешь. Это доступно только патологоанатомам, когда мы удавим эту гниду. И что получится, если особая группа Курмани будет обнаружена разведгруппой, мы вылетим в район, а она, эта группа, сменит позицию? Получится то, что нам придется проводить ту же работу, что и разведгруппе при нахождении всего «Байкала» в районе. Так какой смысл тянуть?
— Вполне убедительно, как считаете, товарищи офицеры? — улыбнулся Северцов.
— Я согласен с майором Жилиным, — кивнул генерал. — Он офицер опытный, знает, что делать.
— В этом никто не сомневается. Значит, перебрасываем всю группу?
— Минуту, товарищи офицеры! — прервал разговор Грубанов и по внутренней связи вызвал своего помощника: — Леша! Найди подполковника Орлова, пусть срочно прибудет ко мне. — Отключив связь, он повернулся к присутствующим: — Подойдет Орлов, с ним решим, какие машины используем. Отделение охраны на подполковнике Суслове.
— Есть, Виктор Алексеевич, — ответил начальник разведки.
— Ну, а начало работы «Байкала» определит полковник Северцов совместно с майором Жилиным. Специфические вопросы спецназа обсуждать не имеет смысла.
— Мы определимся, — кивнул Северцов.
— Значит, общий план, касающийся использования группы майора Жилина в полном составе, усиленной авианаводчиком, в работе по средствам ПВО Курмани, будем считать принятым.
— Разрешите, товарищ генерал? — вошел в кабинет командир авиагруппы.
— Проходи. Значит, так, тебе в кратчайшие сроки подготовить к вылету «Ми-8» МТВ и «Ми-24». Время вылета и маршрут будут определены дополнительно. Вертолетам предстоит перебросить боевую группу майора Жилина к району Эль-Рувана и оставаться там до завершения операции. Командиры экипажей поступают в распоряжение майора Жилина.