Молодая худенькая женщина, адвокат Елизавета Дубровская, стоя среди всего этого беспорядка, решительно не знала, чем помочь. Марго приходилась ей давней знакомой, не то чтобы подругой, но доброй приятельницей, и оказать ей содействие в столь непростой ситуации было для Елизаветы делом чести. Но что может сделать адвокат, пусть даже по уголовным делам, когда милиция отказывается вести расследование?
– Хочешь, мы напишем на него жалобу? – говорила она, вопросительно глядя на знакомую. – Заставим его возбудить дело.
– А мне какая корысть от этой твоей жалобы? – спрашивала «жертва», уставившись своими шоколадными глазами в пространство. – Морока одна, а толку нет.
Тоненькая субтильная Дубровская, с весом барашка, по части упрямства могла поспорить даже с ослом.
– Давай тогда определимся, чего ты хочешь, – сказала она, усаживаясь в кресло и бесцеремонно укладывая на журнальный столик ноги. – Тебе жаль украденных вещей? Ты хочешь их вернуть?
Марго поморщилась:
– Да шут с этими вещами! Не шибко-то они мне нужны.
Дубровская довольно кивнула головой.
– Так и думала. Лично я бы не возражала, если бы незнакомый дядя, зайдя ко мне домой, уволок пару мешков хлама, выбросить который у меня просто не поднимаются руки. Ведь, как я понимаю, ничего ценного не пропало?
– Все на месте. И деньги, и золото, – подтвердила хозяйка.
– Странный вор.
– Следователь сказал, что его спугнули.
– Тем более, – пожала плечами Лиза. – Если его спугнули, зачем ему нужно было тащить с собой все это барахло? Он ушел бы налегке.
– Я тоже так думаю.
– А как, кстати, вор проник в квартиру?
– Понятно же, через дверь. Она была открыта.
Дубровская соскочила с кресла и устремилась к двери. Марго в недоумении проследовала за ней.
Елизавета вышла в подъезд и, усевшись на корточки, начала исследовать замочную скважину. Она едва не скользила носом по двери, и хозяйке до смерти хотелось узнать, что же она там видит. На взгляд Марго, ничего примечательного после себя вор не оставил.
– Так говоришь, вор подобрал ключ? – спросила она насмешливо.
– Ну да. Во всяком случае, так сказал следователь. Сначала он попытался отомкнуть дверь какой-то железкой, но, видимо, не получилось. Потом он просто пробовал ключи. Видишь царапины?
– Вижу, – как-то странно весело сказала Дубровская и провела пальцем по полосам, оставшимся на металлической накладке. Затем она зачем-то осмотрела ригель, дважды хлопнула дверью, словно проверяя, работает ли замок.
– Сегодня же поставлю новый, – отозвалась Марго, но Дубровская ее, по всей видимости, и не слышала. Теперь она нюхала замочную скважину, а на ее лице блуждала какая-то странная ухмылка.
Марго весь этот спектакль начал порядком утомлять. Ее гостья, похоже, решила примерить на себя роль Шерлока Холмса, а ее выставить полной дурой, которая сама не знает, что творится у нее в доме. Бессонная ночь уже сказывалась на ее настроении.
– Буду тебе очень благодарна, если расскажешь, что веселого ты нашла во всей этой истории, – поджав губы, заметила Марго. Но Дубровская, наконец-то оставив в покое дверь, и не думала раскрывать свои секреты. Она вскочила на ноги, отряхивая джинсы.
– Ты слишком много от меня хочешь, – сказала она, улыбаясь. – Адвокаты не ведут расследование: не снимают отпечатки пальцев, не ведут протокол, не ловят преступников. Они только защищают права граждан. Так что сообщи, если вдруг передумаешь насчет следователя. Помогу тебе написать красивую и длинную жалобу.
Марго была разочарована.
– Премного благодарна, – сказала она недовольно. – Я лучше последую его совету и сменю замки.
– Делай как знаешь, – кивнула головой Елизавета. – Кстати, забыла тебя спросить, кто этот симпатичный парень у тебя на столе, в рамке? Какой-нибудь актер?
– Это Макс, – холодно ответила Марго. – Между прочим, мой будущий муж. Он уже сделал мне предложение. В будущем месяце мы собираемся пожениться.
– Он работает с тобой в клубе? – как бы между прочим спросила гостья. Разумеется, она хотела поиздеваться над ней. Конечно, у девушки такой комплекции, как Марго, парень может быть только клоуном или канатоходцем.
– Не угадала. Он твой коллега, юрист. Причем первоклассный.
Дубровская не услышала в этом издевки. Первоклассных юристов сейчас пруд пруди. Она и сама такая...
* * *...Макс, стоя на стуле перед большой мохнатой елкой, улыбаясь, принимал из рук хорошенькой блондинки розовый шар с позолотой.
– Если все будет хорошо, свадьбу мы сыграем в начале марта, – говорила она. – Куда ты хотел бы поехать в свадебное путешествие? Европа, Новый Свет, острова?
– Куда хочешь, милая. Только бы с тобой, – говорил он. – Но почему нельзя провести регистрацию раньше?
Девушка махнула рукой.
– Ты же знаешь отца. Он ужасно старомоден. – Она смешно наморщила маленький носик. – Для него важно, что подумают люди. Эти все его скучные деловые партнеры, денежные мешки. Он же выдает замуж свою единственную дочь! Спорим, информация скоро просочится в прессу?
Макс нахмурил брови:
– Этого еще не хватало! Милая, ты уверена, что мы не сможем избежать всей этой шумихи? Сказать по правде, не выношу журналистов. Кроме того, я ужасно выхожу на фото.
– Ты такой милый! – захлопала в ладоши блондинка. – И ты так не похож на всех моих прежних ухажеров. Неудивительно, что отец от тебя в таком восторге. «Наконец ты нашла стоящего парня, дочка, – сказал он мне тут на днях. – Это не прожигатель жизни и не альфонс, которых я перевидал в нашем доме уже достаточно. У этого парня есть голова на плечах, и, кажется, он влюблен в тебя по уши».
– Он совершенно прав, крошка.
– Тогда держи еще один шар, – смеясь, сказала она, протягивая ему очередную елочную игрушку. – Не забывай, у нас сегодня прием. Отец сведет тебя с некоторыми нужными людьми. Они чертовски скучны, но, если ты собираешься подняться на их орбиту, тебе придется немного потерпеть их общество.
– Сколько угодно, любимая, – проговорил Макс, накидывая ей на голову золотистую мишуру. – Ради тебя я сверну горы...
* * *... Анри Перье пребывал в состоянии полнейшей прострации. Он был уверен, что в жизни их ансамбля наступила черная полоса. Иначе чем объяснить то ужасное происшествие, которое случилось в их клубе сегодня пополудни? Какие-то неприветливые люди заявились к ним без приглашения и, показав опешившему конферансье какую-то бумагу, осмотрели одну из гримерок. Когда его вызвали на ковер, он сразу понял, что произошло что-то ужасное.
– Вы можете изъясняться на русском языке? – спросил его мужчина в отвратительном мешковатом костюме.
Уж лучше бы Перье не мог связать двух слов! Но чертовы бабы наверняка уже донесли, что он является французом лишь наполовину, а иностранные словечки употребляет только на публике, для создания соответствующего антуража. Поэтому Анри скромно склонил голову.
– Я говорю по-русски.
– Тогда вы будете понятым, – безапелляционно заявил мужик в пиджаке. От него пахло дешевым табаком, а Перье этого не выносил.
– Распишитесь тут и тут, – сказал следователь, ткнув пальцем в протокол. – Будем считать, что со своими правами вы ознакомились. А теперь гляньте сюда, и вы, гражданочка, тоже.
Пожилая уборщица, судя по всему вторая понятая, испуганно таращила глаза, не понимая, что за представление разыгрывается в гримерке одной из актрис шоу-балета.
Анри посмотрел туда, куда указал следователь, и его сердце переместилось из груди в пятку. Мужчина лихо отрезал ножницами ленту на коробке с шоколадными конфетами и поднял крышку.
– Вуаля! Так, что ли, говорите вы, французы? – спросил он. – Приподнимая за краешек маленький пластиковый пакетик.
– Что это? – проглотил комок в горле француз.
– Кес ку се? – безбожно коверкая язык Гюго и Флобера, произнес следователь. – Что такое, говорите? А вы не знаете, что означает белый порошок в пакетике?
– Героин! – произнесла уборщица, пятясь к двери.
– Это покажет экспертиза. Не будем спешить, может, это только молотый школьный мел, – с потугой на остроумие заявил мужчина в пиджаке. – Хотя, судя по всему, сигнал мы получили верный. Одна из ваших девушек распространяет наркотики.
– Кто же это? – обалдело уставилась на него женщина.
– А вот вы сейчас сами и ответите на этот вопрос. В чьей гримерке мы находимся?
Анри едва не рухнул на пол.
– Это комната нашей примы. Ее зовут Марго...
* * *... – Я знаю, чем вы недовольны, госпожа адвокатесса. Дело ведь яснее ясного, не правда ли? Вам сложно отработать гонорар? – говорил следователь, расслабленно развалясь на стуле и с удовлетворением глядя на то, как молодая привлекательная девица низвергает на него фонтаны своего недовольства.
– Говорю вам, это какая-то ошибка, – заявляла она уже в сотый раз. – Марго никогда не была наркоманкой. Вы хотя бы вены-то ее видели? Она исключительно здоровый и разумный человек.
– Говорю вам, это какая-то ошибка, – заявляла она уже в сотый раз. – Марго никогда не была наркоманкой. Вы хотя бы вены-то ее видели? Она исключительно здоровый и разумный человек.
– Я бы сказал, слишком здоровый человек, – хохотнул следователь. – Кроме того, что вы заладили: «Марго! Марго!» По документам она проходит как гражданка Докучаева Маргарита. Как, впрочем, и их голубоватый конферансье. Анри Перье! По паспорту-то он и вовсе Перов! Развели притон, мать их...
– Это не имеет значения, – терпеливо втолковывала ему Елизавета. – Маргариту просто подставили. Она невиновна!
– А вы-то почем знаете, что она невиновна? – огрызнулся следователь. – Вы-то мать ей или сваха?
– Я ее знакомая и знаю ее, как облупленную. Маргарита – порядочный человек. Она прилично зарабатывает, и ей не было нужды торговать наркотиками.
– Ну, знаете ли, от человека, который зарабатывает на жизнь тем, что глотает всякую пакость, можно ожидать всего, чего угодно! Кому нужно было ее подставлять?
– Гримерка почти не закрывается, – заметила Елизавета. – Туда имеют доступ все, кто пожелает. Кроме того, у Марго натянутые отношения с коллегой по труппе, некоей Ренатой.
– А, слышали уже! – отмахнулся следователь.
– Надо проверить эту версию, а вдруг? Кроме того, от кого вы получили сообщение, что Докучаева распространяет наркотики?
– Это оперативная информация, которая не подлежит разглашению, – проговорил следователь, зная, что речь идет всего лишь об анонимном сообщении, полученном по телефону доверия.
– Я уверена, что этот ваш оперативный источник – и есть тот, кто подставил бедную Маргариту, – сердито заключила Дубровская, осознавая, что бьется головой о глухую стену.
Следователь вспомнил голос анонима. Противный, дребезжащий, непонятно чей – мужчины или женщины.
– Довольно, госпожа адвокатесса, – сказал он решительно. – Мне есть чем заняться. Да и вам, впрочем, недосуг сидеть без дела. Собирайте характеристики своей подопечной. Скорее всего ближайшие годы ей придется глотать только тюремную баланду...
* * *... – Макс, это ты? – послышался короткий всхлип в трубке. – Где ты был, дорогой? Мне тебя так не хватало.
– Марго?! Вот так сюрприз! – голос звучал почти удивленно. – Ты же знаешь, крошка, у меня важные переговоры. Я уже две недели торчу в Сибири. Считаю дни, когда окажусь дома.
– Макс, милый. Здесь происходят какие-то чудовищные вещи. Мою квартиру пытались обокрасть. А саму меня обвинили в распространении героина.
– О чем ты, ради всего святого, говоришь?!
– Ох, Макс, это так долго объяснять. Ты можешь срочно приехать?
– Я?! Я бы, конечно, с радостью... Но что, черт подери, происходит? Ничего не понял.
– Сама ничего не понимаю, – призналась она, тихонько всхлипывая. – Но ты бы мне помог. Ты же юрист!
– Но, дорогая, я не веду уголовных дел. Тебе нужен адвокат.
– У меня он есть. Но уверена, что без тебя не обойдусь.
– Ладно. Что-нибудь придумаю.
– Это здорово! – Голос на другой стороне трубки заметно повеселел. – Знаешь, а у нас, кажется, наконец-то пошел снег. Я вижу первые снежинки.
– Отлично, крошка. Здесь тоже пролетает снег.
«Еще бы, ведь мы находимся в одном городе!»
– Милый, где ты? – пропел рядом мелодичный голосок.
– Прости, бегу на переговоры! – поспешно бросил он в трубку и нажал отбой.
– Мне нравится, что ты такой занятой! – обхватила его за шею невеста. – Папа хочет обсудить с тобой местоположение твоего будущего офиса. Если поторопишься, то застанешь его в кабинете.
– Бегу, бегу, родная.
«Чертова Марго! Кто бы знал, что все так произойдет. Но скажу, положа руку на сердце, она сама вырыла себе яму...»
* * *...Он увидел ее в первый раз в клубе, куда они заглянули с приятелями, чтобы скоротать вечерок. Шоу было великолепным, а сама Марго казалась просто королевой. Честно говоря, Максим никогда не увлекался «пышечками», предпочитая, как и все, девушек со стандартным набором достоинств: развитой грудью, тонкой талией и упругой попой. Но прима шоу-балета сразила их наповал. Она выделывала такие штуки со шнурами, веревками и змеями, что парни только елозили на своих сиденьях, представляя, каково будет тому, кто сумеет затащить ее в постель.
– Дохлый номер, – сказал один из них. – Я слышал, она не слишком жалует мужиков. Так что сглотните слюни.
– А может, ей просто не встречался нормальный мужчина? – спросил тогда Макс, не спуская глаз с породистой толстушки.
– Вот так номер! – поперхнулся приятель. – Значит, среди нас появился настоящий мужчина? Ты хочешь сказать, что сможешь переспать с ней на спор?
– И не только, – усмехнулся Макс. – Через неделю я поселюсь у нее в доме и буду пользоваться ею, сколько пожелаю.
– Заметано! – хохотнул приятель. – Делайте ставки, господа!
– Играем по-крупному. Значит, попросим с него фотографию. Причем, самую неприличную, – отозвался другой, тоже задетый за живое. – Имей в виду, за фотомонтаж ответишь двойной суммой!
– Фотомонтаж не понадобится, – с чувством оскорбленной добродетели заявил Макс. – Она сама упадет в мои объятия...
* * *Спор он, разумеется, выиграл, хотя вынужден был признать, что это было делом нелегким. Маргарита отнеслась к нему поначалу настороженно, приняв за очередного сексуального маньяка, обивающего порог ее гримерки. Но Максим имел неплохой опыт общения с женщинами и знал, что к каждой из них нужно просто подобрать свой ключик. Только дурак идет напролом и пользуется одной отмычкой. В случае с Марго он предпринял тактику, которой до него никто не догадался воспользоваться. Он пошел от противного. Девушка сексуальна? Даже слишком? Значит, она до смерти устала, отбиваясь от потных озабоченных мужиков, в глазах которых читалось одно вожделение. Максим же окружил ее заботой, дав понять, что видит в ней личность. Конечно, он мужчина, а не какой-нибудь французский конферансье, который напропалую строит глазки. Он преклоняется перед красотой дамы, но ценит ее чувства и держит руки под контролем. В общем, когда этот зрелый плод упал к ногам Максима, он и сам удивился той лавине нерастраченной нежности, которую Марго обрушила на него со всей страстью своей необузданной натуры. Они занимались с ней любовью, и Максим был вынужден признать, что доселе ничего не понимал в женщинах. Оказавшись в объятиях большого чувственного тела, горячего, страстного, он испытал такой восторг, что все его прежние стройные подружки показались ему холодными и твердыми, как костыли. А уж какие фокусы показывала ему Марго в постели, не могло присниться ему раньше даже в самом откровенном эротическом сне. Друзья доставали его вопросами, вызывая на откровения, но он только отмахивался. Был уверен, что сорвал банк. «Давай поженимся», – сказал он однажды, неожиданно для себя, когда они, усталые после любви, но довольные лежали в их общей постели. «Давай!» – сказала она. Кто знал, что за этим последует...
* * *...Он был неплохим специалистом, дотошным, пронырливым, но не мог признаться себе в том, что ему особо везет. Занимая должность скромного юриста в крупной нефтепромышленной компании «Ойл Индастри», трудился за жалованье, с завистью наблюдая, как те, кто половчее, кладут в свой карман баснословные прибыли. Неплохо жили и опытные юристы, обслуживающие большой бизнес. Он же всегда находился у них на побегушках, не имея ни малейшей возможности проявить себя в полную мощь.
Может, так бы и прозябал, выполняя черновую работу, если бы не судьба, которая, сжалившись, преподнесла ему неожиданный шанс. Получилось так, что начальник юридической службы попал в автокатастрофу, несколько его ближайших помощников пребывали в это время на переговорах, и дело по крупному иску, заявленному к их компании, поручили вести ему. Максим не спал несколько суток, вывернулся наизнанку, но дело выиграл, за что и был удостоен аудиенции у Большого босса. Судьба и тут проявила к нему благосклонность. Прелестная белокурая дочь шефа навестила любимого папеньку в день и час, определенный, казалось, свыше. Молодые люди встретились глазами и были смущены. Девушка сделала первый шаг, пригласив юриста к себе на вечеринку. Так все и завертелось...
Большой босс был вначале немного обескуражен расторопностью своего подчиненного и любвеобильностью дочери, но, рассудив здраво, решил не рубить сплеча. Наведя справки, он узнал, что Максим вырос в профессорской семье, да и сам вышел умом и статью: молод, красив, здоров, сообразителен и предприимчив. Что еще нужно для зятя? В самом деле, не выдавать же единственную дочь замуж за сына его делового партнера? Тот хотя и богат, но своим умом не живет, а, кроме того, давно осел за игровым столом и всем женщинам на свете предпочитает карты. Другой претендент был женат дважды и волочился за любой юбкой, появлявшейся в его поле зрения. Третий страдал болезнью сердца, и здорового потомства от него ждать не приходилось. В общем, как ни крути, этот новый знакомый дочери явно заслуживал того, чтобы к нему присмотрелись получше. Он был неплох. Совсем неплох...