— Если ты знаешь, что победишь, но получишь при этом по морде, — продолжил Алекс, — ты будешь ждать только в том случае, когда точно знаешь, что что-то изменится. Изменится, и тогда ты победишь легко, без малейших потерь, практически без сопротивления.
— Ты про супер-меч? — на всякий случай уточнил тот, — Эл, я его выдумал…
— Не только ты, — натянуто улыбнулся тот. — Мы долгое время не догадывались об их существовании. Возможно, если так было бы дальше, то мы сами не заметили бы, как стали их рабами. Им пришлось сильно отвлечься, когда стало ясно, что из-за Лорин может быть утечка информации. Всё пошло не так. Пришлось попотеть, но теперь они снова затаились, отвлекли нас информационной бомбой, а сами принялись за старое. Уверен, речь идет о чем-то покруче. Созидатели делают или ищут какое-то оружие, с которым им не придется беспокоиться о потерях. Вроде того меча.
Алекс потер переносицу и покачал головой:
— Это теория, на нее указывают многие факторы. Но доказательств у меня нет. Снова.
Сэб прикусила губу, ее выражение лица соответствовало признанию своей вины и смущению.
— Вообще-то… есть кое-что. В общем, я как-то добралась до планшета Прометея.
— Так я и знал, что у тебя были целовашки-обнимашки с этим ублюдком, — воскликнул Колин. — Он Созидатель, перебежчик, предатель и мутный подонок, но тебе такие нравятся, да?
— Больше, чем физики-ботаны, — парировала она, огрызнувшись. Но на самом деле, ее заботило мнение другого человека. Исподлобья она осторожно, ожидая недовольства и заранее готовясь защищаться, смотрела на Алекса. Но тот только кивнул, предлагая рассказывать дальше. Воодушевленная Сэб продолжила, — там было много закодированной информации. Большинство кодов взламывались достаточно просто.
Алекс усмехнулся. Когда-то Сэб порекомендовали ему, как надежного человека, талантливого в расшифровках и взломе кодов. Он сомневался, стоит ли брать в команду женщину, которая является единственным родителем для ребенка, и тянул время. Ей пришлось ждать его и пить кофе около трех часов. И когда Алекс, наконец, пришел, она сообщила, что пока дожидалась, решила развлечь себя взломом защитной системы Пентагона. И взломала. Колин конечно, напомнил, что этим хвастается чуть ли не каждый школьник в мире, но три часа — это хорошее время.
— А с одним файлом пришлось повозиться подольше, — продолжала Сэб. — Вот, что там было написано.
Она достала смартфон и протянула Алексу.
«Ааронов жезл, посох Моисея, золотой Телец, копье Лонгина, терновый венец, Грааль, ковчег.
Волосы из бороды пророка Мухаммеда…»
— Это список священных реликвий, — Алекс поднял глаза на Сэб.
— Прочти ниже.
Внизу приводилось несколько имен людей и даты их жизни. Возле большинства в скобках значилось «опровержено». Первым с пометкой «подтверждено» было женское имя Элиана.
— Кто такая Элиана? — спросил он.
— Похоже, это то, что очень хотел узнать Прометей, — натянуто улыбнулась Сэб.
Украина. Одесса. Наши дни
От моря пахло йодом. Вадим присел на корточки и опустил руки в теплую воду, в мягкую пену небольших волн, набегавших на каменистый берег. В детстве, когда его отправляли в летний лагерь к морю, пионервожатые приводили их в любую погоду на берег «подышать». Вот и сейчас он вдыхал терпкий аромат выброшенных на сушу водорослей и верил в то, что исцеляется. Он умылся. Вода казалась сладкой. Эта соль была у него в крови.
— Идем.
С тяжелым вздохом Вадим поднялся и повернулся к стоящему на бетонных ступеньках Алексу. Белобрысый парень заметил кого-то на набережной и нетерпеливо мялся на месте, как пес, зовущий хозяина гулять.
Они поднялись и направились к фургону, который был позаимствован у похитителей Вадима. Номера на нем уже значились другие, документы были в полном порядке — никто бы не подкопался. Вадим и не таких умельцев знал, так что это раз плюнуть. Возле транспортера стояла темнокожая женщина в штанах защитного цвета и высоких ботинках, футболке и кепке, из-под которой торчали кудри. И потрепанный парень в наушниках, сутулый, в обвисшей одежде, которая скрадывала атлетическое телосложение.
— Ты можешь говорить на английском? — спросил Алекс Вадима, пока они шли к машине.
— Фифти-фифти, — ответил тот шутки ради, но собеседник воспринял это как готовность к диалогу.
— Колин, Сэб, — представил он парочку. И продолжил, обращаясь ко всем троим, — ready? Better hurry to leave.
— Where, Daddy? Should I take a swimsuit? — спросил Колин с ухмылкой.
Поднапрягшись, Вадим понял, что это шутка. Парень спрашивал, нужен ли купальник. Шутник значит.
— Speak slowly, — попросил он и подумал: «Мне бы словарик не помешал. Разговорник для туриста тоже».
— Like a whale? — спросил Колин, странно растягивая слова, будто говорил в замедленной съемке.
Алекс нетерпеливо подтолкнул всю компанию к фургону, сам сел за руль.
* * *— Лови, — Алекс, придерживая руль одной рукой, через плечо бросил Сэб небольшую деталь. Та кивнула и передала ее Колину. — Было в их аппарате.
— О! — одобрительно воскликнул тот. — Пригодится. Значит, объект уже погружался?
— Его зовут Вадим, — напомнил Алекс, глянув в зеркало на хмурого моряка.
— Тебя подключали? — спросила Сэб, четко произнося каждое слово, обращаясь непосредственно к молчаливому мужчине.
— А, вы про это, — хрипло ответил он. — Подключали.
— Карта памяти? — она перевела взгляд на Алекса.
— Держи и тебе подарочек, — усмехнулся тот, передавая овальный пластиковый футляр размером со спичечный коробок. Сэб открыла его, достала микрочип и вставила в планшет. Ее глаза пробежались по графикам и диаграммам, которые непосвященному человеку показались бы бессмысленным хаосом из цветов и форм.
— Я хочу протестировать Колина Первой Версии. Когда у нас остановка?
— Колин Первой Версии? — Сэб сделала круглые глаза и с притворным ужасом посмотрела на парня. Изобразив облегчение, протянула, — ааа, ты так назвал свой калькулятор? Ничего смышленее не придумал?
— Другие никнеймы были заняты, — огрызнулся тот. — Надейся, чтобы твое ПО подошло к моему «калькулятору».
— Я писала программное обеспечение для беспилотников, когда они считались еще выдумкой фантастов, — осклабилась женщина. — Справлюсь как-нибудь и с этой отрыжкой анимуса.
— Кэп, она обзывается! — воскликнул Колин.
Вадим прокашлялся, поднялся, придерживаясь за потолок, и перелез на переднее сидение возле Алекса.
— Я не понимаю, о чем говорят эти… чудилы, — признался Вадим на русском. — Но, по-моему, речь об аппарате, как его…
— Анимус, — кивнул Алекс. — Тот, к которому тебя подключали. А ты неплохо говоришь на английском.
— Жизнь научила. Только сперва вспоминалось туго. У вас язык бедный.
— И на том спасибо.
— Ты тоже сносно по-нашему шпаришь. Эмм… говоришь.
— Пришлось выучить. Обстоятельства обязывают.
— Только это, слышь, парень. Я второй раз не дам подключить себя, понял? Мне одного раза хватило. Мозги набекрень и всё это… Не хочу больше. Хуже белой горячки.
Алекс молча следил за дорогой, сосредоточенно думая над словами Вадима. Кивнув сам себе, он сказал:
— Мы не будем тебя заставлять. Но если попадешь второй раз к тамплиерам — они заставят, ты уже понял. А если к Созидателям — они убьют. Если ты не будешь сотрудничать с нами. Нам тоже проще тебя убить, чтобы твои мозги не достались нашим врагам. Это ясно?
— Ясно, — Вадим смотрел на него с легким удивлением. «Свой парень» говорил так просто об убийстве, будто развлекается этим на завтрак, обед и ужин. А, возможно, так и есть.
— Ты можешь сбежать, — продолжил Алекс. — Но за тобой будут идти сразу три своры охотников. Рискнешь?
Вадим отвернулся к окну. В горле снова пересохло. После участия в проекте «Гидра» он поклялся себе, что никто и никогда не принудит его к чему-либо. Но, похоже, ему снова не оставили выбора. Одни поймали его в ловушку, а этот парень без труда его выследил. Уйти будет не так-то просто.
— Ну а если я соглашусь?
Алекс не подал вида, что с самого начала ждал согласия.
— Если согласишься, тебе придется пережить столько погружений, сколько позволят нам узнать, что ищут остальные. Мы даем тебе защиту и возможность забыть обо всем, как о дурном сне, когда ты выполнишь свою работу.
Вадим хмыкнул. Защиту, как же. Староват он бегать, а эти молодые, здоровые. И клыки у них еще крепкие, а его давно уже стерлись.
— По рукам, — сказал он хмуро.
Через четыре часа, когда начало темнеть, они остановились. Съехали на обочину. По обоим берегам каменной реки лежала степь. Пряно пахло полынью, звенели кузнечики в сухой траве.
— Подойди, — позвала Сэб Вадима.
Колин тем временем на дне фургона расстелил тонкий коврик, достал из рюкзака спаянный металлический ободок, по диаметру подходящий под среднестатистический объем черепа взрослого человека, размотал катушку с тянущимися от спаек проводами.
— Это что? — Вадим, который до сих пор был скуп на эмоции, окаменел. Когда-то ему довелось присутствовать на операции, которую проводил пьяный ветеринар в деревне. Приготовления того садиста были куда тщательнее, а действия выглядели надежнее, чем то, что происходило сейчас в фургоне.
— Не бойся, — успокоила Сэб, деловито подключая планшет и смартфон к проводам, тянущимся от ободка. — Раньше были громоздкие аппараты, «Анимусы». Но после Удара…
— Это мы так называем действия Созидателей, — пояснил Колин, продолжая свое занятие.
— После Удара все изменилось, — продолжила Сэб. — Мы изменились, вся наша система. Не только ассасины пострадали, тамплиеры тоже. Большие неподъемные анимусы перестали отвечать требованиям. Им на смену пришла мобильная версия, которую нормальные люди зовут «РМ». И только один человек в мире называет ее своим именем.
Сэб выразительно посмотрела на Колина, а тот, устало вздохнул:
— Вот ты думаешь, что остроумно пошутила. А знаешь, почему тамплиерские задроты назвали это «РМ»? «Расхититель Мозгов». Типа «Расхитительница Гробниц[7]», уловила? Лара Крофт… нет? Совсем не в курсе, кто это? Мне не о чем с тобой говорить.
Вадим присел на корточки, потер виски. От тарахтения этих двоих у него разболелась голова. А. может, он просто предчувствовал, каково будет, когда его подключат к самопальному аппарату. Ему уже не казалось, что выбор был так хорош. У этих чудил столько же шансов укокошить его нечаянно, как и у их врагов — целенаправленно.
— Мы готовы, — позвала Сэб. — Эй, ты в порядке?
Вадим услышал шаги. Перед его лицом возникли легкие спортивные туфли.
— В порядке? — спросил Алекс, протягивая руку, чтобы помочь встать.
— Не слишком, — Вадим поднялся, опершись. На русском добавил, — я не хочу снова это пережить. Но, еще больше не хочу НЕ пережить это, ясно? Твои дружки чокнутые. Они могут прикончить меня, пока я буду в отключке. Просто случайно.
Алекс криво ухмыльнулся, посмотрел на своих товарищей. Ответил тоже на русском:
— Не волнуйся. Я знаю их достаточно долго. Они профессионалы. И поверь, они никого не убивают случайно.
«Хорошо говоришь, засранец», — подумал Вадим, сплюнул себе под ноги. Он вздохнул, лихо запрыгнул в фургон и лег на коврик.
— Раньше сядем — раньше выйдем, — сказал он на русском и кивнул Сэб.
Та надела ему ободок на шею и зафиксировала, подкрутив регулятор ширины, присоединила датчики.
Прежде чем Вадим успел подумать, что давно уже отсиживался на востоке страны и забыл, как пахнет южная ночь, сладковатый аромат степи улетучился, а вместо него пришел душный пустынный ветер.
Египет. Январь 1169 года
Это был переломный год для Египта.
Визирь Шавир, что заручился поддержкой Нур ад-Дина, чтобы защититься от натиска франков, потребовал союзную армию уйти, не расплатившись с ними. Этот подлый шаг так разгневал Асад ад-Дина, что Египту пришлось расплатиться за жадность и глупость одного визиря. А мерзкий шакал, вертящийся перед франками и непобедимым Асад ад-Дином, выжидающий, кто из них снизойдет до жалости к его ничтожеству, снова и снова имел дерзость приходить во владения Ширкуха, точно господин. Он въезжал на коне, с армией, с трубами и барабанами, не то ликуя в триумфе, не то устрашая врага, и день за днем требовал, чтобы армия Нур ад-Дина покинула эти края. Ни с одной стороны, ни с другой не решались начать битву. В один из его приездов Юсуф ибн-Айюб встретил визиря и сообщил о желании сопроводить того на аудиенцию к своему дяде. Когда же вероломный Шавир потерял бдительность, поверив, что его гнусные требования будут услышаны, он оказался выбит из седла и пленен отважным юношей, в то время как остальную армию обезоружили верные воины Юсуфа ибн-Айюба.
Отсеченная от туловища голова визиря была отправлена со слугой халифу, и мантию визиря в тот год надел на свои плечи Асад ад-Дин по праву повелителя.
Фустат. Окончание весны 1169 года
Совет продлился до позднего вечера. Халиф Аль-Адид устал, у него ломило суставы и давило в висках. Последние годы болезни отбирали силы владыки с прожорливостью отощалого шакала. По словам лекарей, халиф был здоров, то ли благодаря их лекарствам, то ли — их молитвам. Но тяжелее недугов были те волнения, что день за днем переживал правитель. Его землю терзали враги. С одной стороны — крестоносцы, обосновавшиеся в Иерусалиме, и точно вороны-падальщики кружащие по пустыне в поисках наживы. С другой — агрессивный натиск жадного Нур ад-Дина, мечтавшего вонзить свои зубы в сочный кусок египетской плоти. Пресытившись союзом с королем иерусалимским Амори I, с дикарями чужой веры, носящими на груди алый крест, он понял, что из двух зол лучше выбрать то, что еще возможно обратить во благо.
Несколько лет халиф защищался от армии проклятого сельджукского атабека Нур ад-Дина и его верного пса Ширкуха, но теперь обратился к ним за помощью, как бы ни было это унизительно. Речь шла более не о гордыне. Под угрозой оказался мусульманский народ. Необходимо избавиться от чужаков, а со своими… со своими всегда можно разобраться позже.
Вопрос встал о том, кого назначить новым визирем после смерти глупца и предателя Шавира, приведшего в Египет сельджукскую чуму. Можно было бы отдать этот пост Ширкуху, военачальнику Нур ад-Дина, но тот несвоевременно скончался. И все же оставалось несколько возможных претендентов.
— Я осмелюсь обратить взор владыки к имени Аскара ад-Дина ибн Заира, — голос советника звучал, как жужжание полуденной мухи, сонной и жирной, едва поднявшейся в воздух. — Он один из немногих, кто пытался вразумить Ширкуха, дабы остановить армию и умерить алчность завоевателя.
— Это достойный муж, — одобрил второй советник, — я слышал об его отце только доброе.
— Но я никогда не слышал о самом Аскаре ад-Дине, — резко прервал их уставший халиф. — Возможно, он так же невзрачен, как крошечные ночные бабочки, что залетают на огонь. Они сгорают в пламени бесследно, а другие летят снова и снова. Им нет числа, и различить их невозможно. Но ежели ястреб влетит в окно, его уже не забыть, не так ли?
Первый советник приоткрыл свои тяжелые веки, немного распрямил лицо, утопающее в усах и бороде.
— А не больше ли беды от ястреба, чем любования? — осторожно спросил второй советник, бросив взгляд на третьего, который настороженно прислушивался к словам повелителя.
— Не больше, если хватит сноровки приручить его, — важно ответил халиф, улыбнулся и сощурился, довольный таким поэтическим оборотом. Он всегда радовался, когда удавалось составить мысль так, чтобы вслух она звучала подобно изысканному стихотворению.
— Вы говорите о племяннике Асада ад-Дина? Этом молодом Юсуфе ибн-Айюбе? — первый советник покачал головой. — Не думает ли светлейший из светлых, мудрейший из мудрых, что столь заносчивый юнец, преданный и связанный кровными узами с недавним противником, будет опасен?
— Я имел удачу говорить с Аскаром ад-Дином, — вмешался третий советник, — и он сумел заверить меня, что сделает всё возможное, что…
— Достаточно, — прервал их уставший и раздраженный халиф. — Я не слышал о нем прежде и не хочу слышать впредь. О племяннике Асада ад-Дина мне говорили, что он умен и даже мудр, что он человек веры, и никогда не тяготел к воинскому делу.
Советники ненадолго замолчали, затем обратились друг к другу, мерно бурча, и не отвлекая халифа от навалившейся дремоты. Наконец, один из них произнес достаточно громко:
— Что ж, ежели Владыка Владык пожалует ему место визиря, это должно отвлечь честного человека от пути воина, и обратить его мудрость в мирное русло, направленное на процветание Египта.
— Да, так и будет, в этом никакого сомнения. К тому же, я слышал, его мало кто принимает всерьез. Ставленник Нур ад-Дина, удачливый, но к кому удача благосклонна вечно?
— А мне довелось не так давно узнать, что Нур ад-Дин готовится объявить имя своего преемника, и это не тот человек, о котором мы говорим.
— Его не боятся, не принимают, как значимую фигуру, — подытожил халиф, — его взор обращен в небеса, а не на землю. Должно быть, он станет послушным к чужой мудрости, а значит — сговорчив. Разве не такого человека мы ищем?
Советники принялись наперебой подтверждать то, что халиф знал с самого начала, и он вновь задремал. Обсуждения более не волновали его.
А другой человек услышанным был крайне взволнован. Этот пятый свидетель тайного совета, о котором никто из присутствовавших в кабинете не догадывался, находился в пустующей соседней комнате. В одежде рабыни, что в большом количестве обитали во дворце, на полу лежала юная девушка. Она прижимала ухо к дыре, проделанной в углу стены. Ее сбитые в тугие кудри волосы доходили только до плеч, смуглая кожа имела такой же оттенок, как у женщин этих земель, но черты лица выдавали в ней кровь другого народа.