К счастью, то, что можно отделить от веских причин и доказательств, можно посредством контраргументов соединить с еще более вескими причинами и убедительными доказательствами. Так или иначе, все поставщики научных знаний возлагают на это надежду, а она, как известно, умирает последней.[141]
Часть III Вера в незримое
7 Вера в жизнь после смерти
В июне 2002 года умер легендарный бейсболист Тед Уильямс, и этот сам по себе достаточно сенсационный сюжет обрел продолжение, когда его сын увез покойного в Скоттсдейл, Аризона, где его подвергли криогенному замораживанию при минус 320 градусах в надежде, что когда-нибудь «Тедди Игру-с-мячом» воскресят, чтобы он вновь мог играть. Если тело Уильямса однажды действительно оживят, будет ли он по-прежнему сумасбродным перфекционистом, который последним в бейсболе отбил более 40 % подач в сезоне? Иначе говоря, если будущие специалисты в области крионики сумеют вернуть Уильямса к жизни, будет ли он по-прежнему самим собой? Находится ли «душа» Теда Уильямса в состоянии глубокой заморозки наряду с его мозгом и телом? Ответ зависит от того, что подразумевается под душой. Если мы называем душой паттерн воспоминаний Теда Уильямса, его личные качества и индивидуальность и если процесс заморозки не разрушает нейронные сети мозга, где хранятся все эти сущности, тогда да, душа Теда Уильямса воскреснет вместе с телом.
В этом смысле душа – уникальный паттерн информации, олицетворяющий человека, и в отсутствие некой среды, в которой после нашей смерти может сохраниться этот паттерн информации о нашей личности, наша душа умирает вместе с нами. Наше тело состоит из белков, закодированных нашей ДНК, следовательно, с распадом ДНК наши белковые паттерны будут утрачены навсегда. Наши воспоминания и индивидуальность хранятся в паттернах нейронов, срабатывающих в нашем мозге, и синаптических связях между ними, так что, когда эти нейроны умирают и синаптические связи разрушаются, это означает смерть наших воспоминаний и индивидуальности. Данный эффект подобен разрушительному действию инсульта, маразма и болезни Альцгеймера, только абсолютен и окончателен. Нет мозга – нет разума; нет тела – нет души. До тех пор, пока не будут разработаны технологии, позволяющие скачивать наши паттерны на более надежный носитель, чем электрическая плоть из наших углеродных белков, все научные свидетельства говорят нам о том, что когда мы умираем, наш информационный паттерн – наша душа – умирает вместе с нами.
Нет мозга – нет разума; нет тела – нет души.
Так или иначе, существование всего одной субстанции – позиция монистов. Дуалисты верят, что существует нематериальная субстанция сознания, единственная в своем роде сущность живого существа, сохраняющаяся при его телесных воплощениях. На древнееврейском языке душу называют словом «нефеш», или «жизнь», или «дыхание жизни»; греческое название души – «псюхе», или «разум», латинское – «анима», то есть «дух» или «дыхание». Душа – это сущность, которая вдыхает жизнь в плоть, одушевляет нас, дает нам дух жизни. Ввиду нехватки знаний об окружающем мире в то время, когда впервые сформировались эти понятия, неудивительно, что люди древности обратились к таким эфемерным метафорам, как разум, дыхание и дух. Только что песик лаял, прыгал и вилял хвостом и вот уже лежит комочком бездыханной плоти. Что произошло за этот момент?
В 1907 году врач из Массачусетса Дункан Макдугалл пытался найти ответ на этот вопрос, взвешивая шестерых пациентов до и после смерти. В статье, опубликованной в медицинском журнале American Medicine, он сообщал, что разница в весе составила 21 г. Несмотря на то, что его измерения были приблизительными, а вес пациентов – разным, никому не удалось получить такие же результаты, «двадцать один грамм» тем не менее обрел статус «городской легенды» как вес души, породил статьи, книги и даже одноименный художественный фильм.
Смерть и возможность продолжения жизни после нее стала причиной появления бесчисленного множества серьезных трудов и комических высказываний. Вечный невротик Вуди Аллен пользуется следующим оправданием: «Не то чтобы я боюсь смерти. Просто я не хочу присутствовать при ней».[142] Стивен Райт считает, что он нашел решение: «Я намерен жить вечно, и пока что все идет прекрасно».[143] Но шутки в сторону: поскольку я ученый, а утверждения о существовании научных свидетельств жизни после смерти имеются, давайте проанализируем, во-первых, научное объяснение причин, по которым люди верят в загробную жизнь, и, во-вторых, свидетельства этого сомнительного будущего и подумаем о том, что его возможность означает для нашего нынешнего состояния.
Только что песик лаял, прыгал и вилял хвостом, и вот уже лежит комочком бездыханной плоти. Что произошло за этот момент?
Откуда берется вера в загробную жизнь
В 2009 году в ходе исследования религиозных убеждений американцев, проведенного компанией Harris Poll, респондентов просили указать, верят ли они в нижеперечисленное:[144]
Почему так много людей верят в жизнь после смерти? К этому вопросу можно относиться, как к любому другому вопросу веры. Наука в состоянии помочь рассеять мрак. Полагаю, существует как минимум шесть веских причин, побуждающих людей верить в то, что есть жизнь после смерти, и в основе этих причин лежат объяснения, предложенные мной для опыта ощущаемого присутствия, агентичности, дуализма и особенно для внетелесного опыта – все они способствуют вере в загробную жизнь.
1. Вера в загробную жизнь – одна из форм агентичности. Ввиду нашей склонности наполнять паттерны, которые мы находим в жизни, смыслом, действующими силами и намерениями, концепция жизни после смерти является продолжением нас самих как целенаправленно действующих сил, действие которых неопределенным образом продолжается в будущем.
2. Вера в загробную жизнь – одна из форм дуализма. Поскольку мы от природы дуалисты, которые на интуитивном уровне верят, что наш разум отделен от нашего мозга и тела, загробная жизнь – логичный шаг в проецировании действий нашего разума в будущее уже без нашего тела. Возможно, это даже одна из разновидностей эффекта ощущаемого присутствия или «фактора третьего», при котором мы сами как это присутствие продолжаем существовать в воображаемых неземных эмпиреях.
3. Вера в загробную жизнь – производное нашей теории сознания. Мы наделены способностью понимать, что у других людей есть убеждения, желания и намерения (мы «читаем их мысли»): при этом мы проецируем себя на них и представляем, что бы мы при этом чувствовали. Эта проекция ТС – еще одна форма агентичности и дуализма, благодаря которым мы можем себе представить сознание намерения нас самих и других людей, как продолжающееся неопределенное время в будущем. Поскольку есть достоверные свидетельства тому, что ТС наблюдается в передней парапоясной коре непосредственно за лбом, можно даже предположить, что эта нейронная сеть необходима для веры в загробную жизнь.[145]
4. Вера в загробную жизнь – продолжение схемы нашего тела. Наш мозг воссоздает образ тела из мириадов сигналов, поступающих из каждого уголка и закоулка нашего тела. Когда это единое индивидуальное «я» сочетается с нашей способностью к агентичности, дуализму и теории сознания, мы можем проецировать эту сущность в будущее даже в отсутствие тела.
5. Вера в загробную жизнь, вероятно, преобразуется нашим левополушарным интерпретатором. Вторая нейронная сеть, скорее всего имеющая большое значение для веры в загробную жизнь, – это левополушарный интерпретатор, который объединяет сигналы от всех органов чувств в значимую нить повествования, придающую смысл как осмысленным, так и лишенным смысла данным. Увяжите этот процесс со схемой нашего тела, теорией сознания и дуалистической агентичностью, станет ясно, насколько легко разработать сюжет, где мы окажемся главным персонажем, занимающим центральное место и имеющим вечное будущее.
5. Вера в загробную жизнь, вероятно, преобразуется нашим левополушарным интерпретатором. Вторая нейронная сеть, скорее всего имеющая большое значение для веры в загробную жизнь, – это левополушарный интерпретатор, который объединяет сигналы от всех органов чувств в значимую нить повествования, придающую смысл как осмысленным, так и лишенным смысла данным. Увяжите этот процесс со схемой нашего тела, теорией сознания и дуалистической агентичностью, станет ясно, насколько легко разработать сюжет, где мы окажемся главным персонажем, занимающим центральное место и имеющим вечное будущее.
6. Вера в загробную жизнь – это продолжение нашей нормальной способности представлять себя где-то в другом пространстве и времени, в том числе в незапамятные времена. Закройте глаза и представьте себя на теплом песке тропического пляжа в чудесный солнечный день. Где находитесь вы на этой картине? В своем теле, смотрите своими глазами, как волны набегают на берег и дети играют на песке? Или над собой, и видите свое тело целиком, словно раздвоились, и теперь ваше второе «я» парит в воздухе? В этом мысленном эксперименте большинство людей оказываются на втором наблюдательном пункте. Это явление называется децентрированием, или представлением себя где-то в другом месте, с архимедовой точки опоры за пределами нашего тела. Таким же образом мы представляем себя в загробной жизни – как децентрированный образ, перемещенный из нашего времени и пространства в небесные сферы, в буквальном (и литературном) смысле обитель Бога, высшей бессмертной и вечной действующей силы.
* * *Короче, поскольку мы с такой готовностью наделяем действующей силой и намерением такие неодушевленные объекты, как скалы, деревья и облака, а также такие одушевленные объекты, как хищники, добычи и наши сородичи, человеческие существа; поскольку мы прирожденные дуалисты, убежденные в том, что разум находится вне тела; поскольку мы осознаем наш собственный разум и разум окружающих; поскольку мы осознаем, что наше тело обособлено от всех прочих тел; поскольку нашему мозгу от природы присуща склонность сплетать все сенсорные сигналы и когнитивное мышление в исполненную смысла историю, где центральное место занимаем мы, и наконец поскольку мы способны децентрироваться от нашего времени и пространства и переноситься в другое время и пространство, для нас естественна вера в то, что мы наделены неподвластной времени вечной сущностью. Мы – прирожденные имморталисты.
Бестелесный разум и вечная душа
Разумеется, тот, кто верит в жизнь после смерти, отвергнет эти свидетельства тому, что вера в подобную жизнь – продукт мозга, или же возразит, что его религия просто отражает онтологическую реальность вселенной. Эти люди верят в жизнь после смерти, потому что загробная жизнь есть на самом деле; так скажут они сами и представят доказательства в поддержку своего утверждения. Но как я повторяю на протяжении всей этой книги, подобная рационализация веры – не что иное как движение обратным путем. Сначала возникает вера в загробную жизнь, а рациональные обоснования этой веры вторичны. Тем не менее утверждения о существовании загробной жизни строятся на четырех пунктах свидетельств, которые можно подытожить следующим образом (от самого доказательно слабого к самому сильному):[146]
1. Информационные поля и всеобщая жизненная сила. Согласно теории морфогенетического резонанса природа сохраняет данные в форме информационных полей, существующих обособленно от отдельных организмов, и свидетельство тому – люди, чувствующие, когда кто-то смотрит им в спину, собаки, заранее предчувствующие возвращение хозяев домой, а также тот факт, что воскресный кроссворд проще решить в конце дня, когда его уже разгадали другие. Эти и многие другие таинственные психические феномены можно объяснить «морфогенетическими резонансными полями», соединяющими все живые организмы в одно целое. Информацию нельзя создать или уничтожить, можно только перекомпоновать ее, образуя новые паттерны, поэтому наши личные паттерны, или согласно моему определению наши «души», – это пакеты информации, которая предшествовала нашему рождению и переживет нашу смерть.
Сначала возникает вера в загробную жизнь, а рациональные обоснования этой веры вторичны.
2. Экстрасенсорное восприятие и свидетельство разума. Экспериментальные исследования «пси» (экстрасенсорных способностей) и телепатии, когда в контролируемых условиях участники якобы получали отправленные им образы, не пользуясь пятью органами чувств, могли бы, если бы подтвердились, быть свидетельством бестелесного разума, функционирующего независимо от мозга и вместе с тем способного взаимодействовать с обычной материей.
3. Квантовое сознание. Исследование действий субатомных частиц посредством квантовой механики дает то, что Эйнштейн называл жутким дальнодействием, когда наблюдение за частицей в одном месте мгновенно влияет на родственную частицу в другом месте (которое теоретически может находиться в другой галактике), явно нарушая верхний предел скорости света по Эйнштейну. Некоторые ученые считают это свидетельством того, что вселенная – одно гигантское квантовое (квантованное) поле, в котором всё (и все) взаимосвязаны и способны оказывать прямое и мгновенное воздействие друг на друга. С точки зрения верующих в загробную жизнь, квантовая механика объясняет, как сознание возникает из биохимических сигналов и как наш разум распространяется на квантовую сферу, существующую за пределами мозга.
4. 4. Околосмертный опыт. Насчитываются тысячи людей, которые пережили аварии, травмы, чуть не утонули, впали в состояние коллапса и особенно перенесли сердечные приступы, но потом были реанимированы и сообщили те или иные подробности жизни после смерти – выплывание из тела, прохождение через туннель или белый свет, увиденных близких, Бога, Иисуса, некое потустороннее проявление божественного. Если эти люди и вправду умирали, тогда их сознательное «я», их душа, или сущность, каким-то образом пережила смерть тела.
Рассмотрим каждое из этих свидетельств повнимательнее.
Информационные поля и всеобщая жизненная сила
Вы замечали когда-нибудь, насколько легче разгадывать кроссворд в газете ближе к концу дня, а не утром? Я тоже нет. Но если верить британскому биологу Руперту Шелдрейку, все дело в том, что коллективная мудрость успешных утренних решений резонирует повсюду в культурном «морфогенетическом поле». Согласно теории морфогенетического резонанса, выдвинутой Шелдрейком, сходные формы (морфы, или «поля информации») воздействуют друг на друга и обмениваются информацией, как расширенные разумы в пределах всеобщей жизненной силы. «Со временем организмы каждого типа формируют особый вид совокупной коллективной памяти, – писал Шелдрейк в своей книге 1981 года «Новая наука о жизни» (A New Science of Life). – Следовательно, закономерности природы укоренены. Дело обстоит тем или иным образом, потому что раньше так обстояло». В этой и другой, самой популярной своей книге «Настоящее прошлого» (The Presence of the Past), биолог Шелдрейк, выпускник Кембриджа и бывший научный сотрудник Королевского общества, объяснил, что морфогенетический резонанс представляет собой «идею мистической взаимосвязи по типу телепатии между организмами и коллективной внутривидовой памятью».[147]
Насчитываются тысячи людей, которые пережили аварии, травмы, чуть не утонули, впали в состояние коллапса и особенно перенесли сердечные приступы, но потом были реанимированы и сообщили те или иные подробности жизни после смерти.
Шелдрейк убежден, что информационные поля образуют всеобщую жизненную силу, объединяющую все живые организмы, и что морфогенетический резонанс объясняет фантомные конечности, почтовых голубей, способность собак заранее узнавать о возвращении хозяев домой, как люди чувствуют, что кто-то смотрит им вслед. «Возможно, зрение представляет собой двусторонний процесс: направленное внутрь движение света и наружную проекцию мысленных образов», – писал Шелдрейк.[148] Тысячи испытаний, проведенных всеми, кто скачивал описание опыта с интернет-страницы Шелдрейка, «дали позитивные, повторяющиеся и высокозначимые результаты, подразумевающие, что чувствительность к взгляду, направленному на нас сзади, действительно широко распространена».[149] Когда кто-либо пристально смотрит на нас, по-видимому, возникает нечто вроде ряби в морфогенетическом поле, которую мы чувствуем и в итоге оборачиваемся.