Влад качнул головой:
– Сейчас тебе все объясню… Но сначала хочу тебя поблагодарить.
– За что? – не понял Герман.
Его бывший коллега улыбнулся:
– За то, что тогда уволил меня.
Герман даже растерялся немного:
– А я думал, что будешь меня потом всю жизнь ненавидеть.
– Нет, – Влад снова качнул головой, – ты правильно меня уволил. Уволил за то, что я плохо занимался своей основной работой. А это привело меня к мысли, что я вообще занимаюсь не своим делом. Я потом месяц посидел без работы, подумал и понял, что нужно заниматься тем, что тебе нравится, к чему у тебя есть призвание, к чему душа лежит. Вот тогда и не будешь отвлекаться на посторонние вещи…
– Наверное, это действительно так, – согласился Герман и вспомнил, как изнывал от скуки в «Элефанте».
А Влад продолжал:
– Я ведь всю жизнь, с детства любил рисовать.
– Точно, – согласился Герман. – Ты же на всех нас в «ЛокИнформ» шаржи делал. По всему офису висели. И на Арона, и на Сэма, на Гиви, на меня… А один свой я даже домой забрал…
Он не сказал, что забрал рисунок, чтобы подарить его Элике. Чего теперь ее вспоминать, чужую жену…
– Вот-вот, – подхватил Влад. – И тут после увольнения из «ЛокИнформ» понял, осознал вдруг, что я – художник, художник по призванию. Я же во сне рисую, и наяву тоже. Когда гляжу на людей, на дерево, да даже и на компьютер, то сразу все, что вижу, в уме рисую. А на бумагу, на холст потом просто переношу… Мне, конечно, нужно было другой факультет кончать и не в информационной компании работать. Художественным ремеслом, правда, заработать сложно, но, оказалось, можно. Взяли меня в одно рекламное агентство. И верно, оно подошло мне гораздо лучше, чем «ЛокИнформ». По крайней мере на новом месте работы никого не раздражало, что я все время рисую, – он улыбнулся. – В рекламном агентстве это была ведь как раз моя основная обязанность – рисовать, делать наброски… Так что благодаря тебе я нашел себя. И в ладу с самим собой работал пока…
– Пока? – не терпелось Герману.
– Пока на одной из выставок не познакомился с Евой – ты ее видел в штабе.
Герман вспомнил, что при разговоре в большой палатке действительно присутствовала какая-то девушка. Брюнетка в камуфляжной форме. Симпатичная.
– И?
– Так вот, Ева меня прощупала, – Влад улыбнулся. – И познакомила еще с несколькими ребятами, которым не нравилось жить по Контракту.
– Тебе не нравилось? – удивился Герман.
– А тебе нравится? – посмотрел на него в упор Влад.
Герман задумался:
– Сейчас нет. Но раньше я как-то вообще не задумывался о Контракте, жил себе и жил. Как многие…
Влад кивнул:
– В общем, действительно никто из людей особенно и не задумывается о Контракте, пока не происходит в твоей лично жизни что-либо связанное с его исполнением… Рекламное агентство мое разорилось. Я устроился в другое, но там не сложились отношения со старшим художником. Он все время подозревал, что я его подсиживаю, целю на его место. В общем, начальству надоели наши конфликты и меня, как более молодого попросили… Я снова остался без работы. Искал новую. Но присматривался уже серьезнее, чтобы не было тех проблем, что имел раньше. Быстро на новое хорошее место устроиться не получалось, а накоплений у меня не было. Денег на жизнь не хватало, и я начал экономить на счетах. На всех подряд. На электричестве, на отоплении…
– На взносе ЧГО, – подсказал Герман.
Влад снова кивнул:
– На взносе ЧГО … И мне тут же стали приходить предупреждения…
Герман процитировал по памяти:
– «Вы не оплатили взнос ЧГО. Оплатите до …», «Необходимо немедленно оплатить и явиться для объяснения…»
– Вот-вот, – подтвердил Влад. – Я, однако, не сильно заморачивался по этому поводу, пока…
– Пока не стали приходить бумажки посерьезнее, – сказал Герман и снова процитировал, – «В связи с нарушение контракта вы переводитесь в категорию D…»
– Нет, – на этот раз покачал головой Влад, – я ни до категории «D», ни до «С», ни тем более до «А» не добрался. Как запахло керосином, так сразу и пошел в АИК, объяснился о смене работе. Мне дали перечитать мой Контракт и обозначили контрольный срок. Надо было спешить, и я устроился на первое попавшееся место художника в кинотеатре. Работенка не сильно интересная, но с первой же зарплаты внес штраф. Затем оплатил часть задолженности по взносу ЧГО и снова стал почти добропорядочным гражданином.
– Так что же тебя против Контракта настроило?
Влад грустно улыбнулся:
– Я зарабатывал очень мало. Искал другую работу, но никак не мог подобрать, чтобы и интересно было, и зарплата побольше. И, представляешь, встретил на собеседовании в одном из рекламных агентств замечательную девушку. Она тоже хотела устроиться туда на работу, только не художником, как я, а офис-менеджером. Мы с ней сидели в коридоре рядом и, ожидая, когда нас вызовут, так разговорились, что чуть не забыли, зачем пришли в агентство. Очень милая девушка. Мы познакомились. Она оставила мне номер своего телефона, и мы договорились на выходные выбраться куда-нибудь вместе – погулять, попить кофе, поболтать. Я был счастлив, пока не узнал результаты собеседования. Ее на работу взяли, а меня нет… И я не мог позвонить ей, чтобы встретиться на выходные. Денег у меня едва хватало, чтобы выплатить очередную часть задолженности по взносу ЧГО. Мне не хватило бы денег, даже чтобы просто угостить девушку кофе или мороженым. Она бы подумала, что я скряга. И я не позвонил…
– Не позвонил?
– Нет. Я все время думал о ней, о том, что вдруг – это моя судьба. Но не звонил… Ходил по бесплатным выставкам. Надеялся отвлечься от мыслей о ней и о Контракте, о том, что чего-то важного в жизни и даже самой жизни в ГО можно лишиться, в общем-то, по глупости или по стечению обстоятельств… И вот на эту тему мы как раз и разговорились с Евой на одной из выставок. Она девушка красивая – это сейчас здесь в бесформенном камуфляже ходит, а там в платье была с декольте. Как художник, я не мог не обратить на нее внимание – очень интересные, изящные линии. Подошел. А рядом две картины были такие забавные: «Юноша впервые собственноручно подписывает Контракт Члена Гражданского Общества» и «В школе резерва Агентства Исполнения Контракта учат защищать достижения демократии». Мы вместе рассматривали эти картины, обсуждали… Сначала я подумал, что Ева – провокатор, работает на АИК. Поэтому говорил с ней осторожно, так… больше намеками… Но потом мы еще встречались, разговаривали, и я понял, что она работает на Движение, создает свою пятерку.
– Движение? Пятерка? – не понимал Герман.
Влад начал с простого:
– Пятерка – это небольшая группа большой организации. В ней люди знают только своих четырех товарищей и больше никого. Это на случай провала. Тогда человек добровольно ли, под пытками ли, но не может выдать больше четырех. Если провалится одна пятерка, то вся организация уцелеет.
– Это понятно, – Герман вспомнил, что о такой структуре секретных организаций в один из вечеров на острове рассказывал ему Родион, – А Движение?
Влад продолжил:
– Движение возникло почти сорок лет назад. До того как родились мы с тобой. В стране был обычный демократический строй со своими плюсами и минусами. Ты про различные системы управления государством наверняка читал во время учебы…
– Читал, – подтвердил Герман.
– Так вот, – продолжил Влад, – Все наши граждане были совершенно свободны. Но хотя, как и сейчас, существовала полиция и спецслужбы всех сортов и мастей, общество никак не могло победить преступность – ни экономическую, ни криминальную. Среди бела дня людей обманывали финансовые аферисты. Ночами и даже вечером на улицах было опасно – нападали наркоманы и просто грабители с насильниками. Об этом ты тоже наверняка в книгах читал о том времени.
– Читал, – снова подтвердил Герман и заметил при этом, – но ни про какое Движение там ничего не было.
– Не было, – согласился Влад, – сейчас дойдем до Движения… Так вот, во время этого разгула преступности неизвестно откуда появилось некое частное охранное агентство, которому удалось внести в парламент предложение о Контракте Члена Гражданского Общества. Никто тогда не думал, что к этому документу отнесутся серьезно. Но парламент неожиданно проголосовал «за» внедрение Контракта. А после этого уже на всенародном референдуме Контракт также был одобрен.
Герман вспомнил:
– Да, в книгах так и было: «Одобрен на всенародном Референдуме…»
Влад развел руками:
– Народ устал от повсеместной преступности и был готов проголосовать за все, что угодно, только чтобы чувствовать себя в относительной безопасности. Но, конечно, Контракт многим не понравился. Были отдельные люди, не желающие подписывать Контракт. И были партии, объединения, союзы, которые выступали против Контракта, против обязательного взноса Члена Гражданского Общества.
Герман, однако, по этому поводу ничего вспомнить не мог:
– В книгах, которые мы читали, ничего такого не было.
Влад усмехнулся:
– А в жизни было. Да, действительно были люди, не подписавшие Контракт. Но они, в соответствии с Контрактом же, не имели права быть членами Гражданского Общества, и их всех переместили на Территорию ВЮГО. Знаешь, что это за райский уголок?
– Знаю и это все чудовищно.
Влад снова усмехнулся, но в этот раз горько:
– Да, чудовищно. Но ведь за Контракт проголосовал парламент. За такой Контракт на референдуме проголосовал сам народ…
– И никто…
– Почему же, – понял Германа Влад, – как я сказал, были партии, объединения, союзы, члены которых подписали Контракт, но выступали против него. Часть этих организаций сохранилась и до сих пор. «Общество правозащитников», «Комитет гражданских прав и свобод», «Голос оппозиции»… Только…
– Только…
– Только – это уже не те структуры, что были изначально. Видишь ли, через некоторое время после введения Контракта одни из активистов организаций, не принимавших Контракт, вдруг начали отказываться от своей деятельности по противодействию исполнения Контракта, очевидно, в результате шантажа. Другие стали просто пропадать без вести, гибнуть на курортах в результате несчастных случаев, попадать в аварии, кончать жизнь самоубийством… Конечно, лицом, заинтересованным в отстранении таких людей от активной политической жизни, было Агентство Исполнения Контракта. Но ни в одном случае доказать что-либо не удалось. И понятно почему: полиция и спецслужбы тоже ведь жили по Контракту.
Герман подумал вслух:
– И мои мать с отцом погибли в нелепой автокатастрофе. Я не раз думал о том, был ли это несчастный случай. Отец как раз работал в Комитете гражданских прав и свобод…
Влад сказал:
– Я помню. Сочувствую… Расследовать такие вещи всегда сложно. Люди ведь нередко действительно гибнут в катастрофах, а также в результате несчастных случаев, просто поскальзываясь на ровном месте, разбиваясь на велосипедах и горных лыжах, купаясь совсем рядом с берегом… Да, если за дело берутся профессионалы – а в Агентстве Исполнения Контракта работают профессионалы, собранные из лучших полицейских, военных и специальных подразделений, – то увидеть, доказать умысел очень сложно…
Герман спросил:
– Ничего об этом в книгах не было. А ты откуда знаешь?
Влад объяснил:
– В АИК есть архивы документов, газет, телевизионных передач, в которых проблемы Контракта некоторое время обсуждались совершенно открыто. Только потом, после устранения оппозиции, все документы, критикующие Контракт или указывающие на его спорное благо для общества, захоронили в архиве АИК. Но все концы в воду спрятать сложно. Во-первых, еще есть немало живых людей, помнящих доконрактные времена. А во-вторых, и в архивах АИК работают люди, которые могут помочь докопаться до истины…
Герман кивнул:
– Значит, реально к власти в стране пришло Агентство Исполнения Контракта. Подчинило парламент, правительство, все службы… Звучит невероятно.
Влад вздохнул:
– Тем не менее, именно так и случилось… А для тех людей, кто был против Контракта, стало очевидным, что выступать открыто против Агентства Исполнения Контракта нельзя – это просто смерти подобно. Несогласные с всевластием АИК ушли в подполье, организовав Движение. Оно стало привлекать новых членов – так нашли и меня, и других…
Герман оглянулся:
– Значит все подпольщики Движения здесь?
На это Влад улыбнулся:
– Нет. Все подпольщики находятся в городе. Живут в своих домах, ходят на работу – в компании, учреждения, больницы, школы… Они ничем не выдают себя. Здесь же в лагере живут, в основном, те, кому нельзя быть в городе – люди с которыми Контракт расторгнут.
– Категория «А» – понял Герман.
Влад подтвердил:
– Категория «А». Но не у всех, как нет ее, например, у меня. Я ушел в лагерь, не дожидаясь ее получения… Здесь есть те, кто просрочил оплату взносов ЧГО. Есть те, кто заболел, остался без работы и не мог заплатить вообще никаких налогов. Есть, те, кто действительно совершил мелкие проступки, но отказался повысить категорию, сотрудничая с АИК. Есть те, кто принципиально против Контракта, нарушающего права граждан… Да, у многих категория «А», но это отнюдь не особо опасные для общества преступники. Все прежде, чем попасть в лагерь, проходят проверку. У нас есть доступ к банку данных полиции. Так что уголовников ты здесь не найдешь. Их место в тюрьме. Хотя АИК решает этот вопрос более радикально…
Герман спросил:
– И что нормальных людей ожидает в будущем? Все из города переберутся сюда в лес? И АИК будет за всем этим спокойно наблюдать?
– Нет, конечно, – сказал Влад, но увидев приближающегося посыльного из штаба, закончил разговор. – Давай о будущем позже. – Он толкнул «Сильную руку». – Охрана, в ружье.
Тот проснулся, сел, зевая. Посмотрел недовольно на Германа:
– Лучше б тебя исполнил, спал бы сейчас спокойно у себя в палатке.
Герман покачал головой:
– Убил бы честного человека и спокойно спал?
«Сильная рука» снова зевнул:
– Ну, да. Я же бы думал, что ты – шпион, и что сделал доброе дело. Так от чего ж не спать спокойно.
– А если б потом узнал, что честного человека на тот свет отправил…
«Сильная рука» пожал плечами:
– Так это б потом… А сейчас спал бы себе…
Посыльный сказал Герману:
– Зовут в штаб.
«Сильная рука» тоже поднялся было в след, но посыльный остановил его:
– Велели передать, что ты свободен. Не нужно больше его охранять.
– Ну, наконец-то, – обрадовался «Сильная рука» и поспешил к своей палатке.
Влад сказал Герману:
– Я тоже пойду к себе. Думаю, скоро увидимся.
– До скорого…
9. Ответственное задание
Вместе с посыльным Герман снова пришел в штабную палатку. Там были все те же двое мужчин и симпатичная брюнетка в камуфляже, которую, как он уже знал, звали Евой.
Главный начальник указал на такой знакомый Герману стул:
– Присаживайся… Мы все проверили. Действительно по документам Контракт с тобой расторгнут, и ты, как преступник категории «А,» находишься в тюрьме Агентства Исполнения Контракта, ожидая перемещения на Территорию ВЮГО. И действительно при этом по всему городу на стендах АИК висит твой портрет, и в телесводках АИК говорится о тебе, что ты…
– «Растлитель малолетних», – улыбнулся Герман, посмотрев на Еву.
Та была серьезна. А бородатый начальник продолжал:
– Да, как ты уже и рассказывал нам раньше, «растлитель малолетних»… Это обычная тактика АИК – обвинять людей в уголовных преступлениях, рассчитывая на помощь полиции и граждан. Но для нас теперь, после всего, что мы о тебе узнали– выяснили, очевидно, что ты ни в чем, кроме нарушения Контракта, не виноват, – он протянул руку. – Меня зовут Анджей – я руководитель внешнего штаба Движения, а он – указал на второго мужчину – ровесника Германа, – наш руководитель… руководитель специальных операций. Кстати, есть всего два человека, которым удавалось сбежать из АИК. Это он, и ты…
Эраст также, хотя и неохотно – видимо, из-за того, что ранее был не очень приветлив с Германом, – протянул руку:
– Эраст…
Анджей указал на девушку, которая тут же подошла, подала ладошку:
– А я…
Герман опередил девушку, шевельнувшую было губами:
– Ева.
Девушка изумленно-выжидающе смотрела на него мягкими карими глазами.
Герман пояснил:
– Мне про вас уже много рассказали.
Ева нахмурилась:
– Кто? Где? Что рассказал?
Он поспешил успокоить девушку:
– Не в АИК. И не в городе. Уже здесь, в лагере, мне сообщили, что есть такая умная и красивая девушка…
Теперь почему-то нахмурился Эраст. Герман же продолжал:
– Только чем Ева занимается, я не знаю. Не успел узнать.
Анджей посмотрел на Еву, и та сказала сама, улыбнувшись:
– Я здешний завхоз.
Анджей махнул рукой:
– Не слушай ее. Ева – наш очень ценный сотрудник. Без нее мы тут давно бы вымерли. Она отвечает и за медицину, и за питание, и за порядок в лагере.
Девушка недовольно тряхнула головой:
– Я же говорю – завхоз.
Тут уже Анджей развел руками:
– Но кто-то же должен заниматься этим.
Ева обратилась к Анджею:
– Давай будешь заниматься ты.
В разговор вступил Эраст:
– Ева, и Анджею, и мне дел хватает. Ты это прекрасно знаешь. Также знаешь и то, что из всех нас у тебя лучше получается заниматься… этим…
Он прервался, а Ева продолжила:
– «Этим…» Заниматься хозяйством. Так уж и говори…
Эраст с укором посмотрел на нее:
– Мы уже обсуждали все это. Так что хватит… Вот что, – обратился он к Герману, – У нас есть кадровая проблема. В лагере собрались люди очень разных профессий: шоферы, педагоги, слесари, чиновники, музыканты, врачи, художники, – тут Герман, конечно, подумал о Владе, – но не хватает профессиональных организаторов. И вот мы подумали… Ты же руководителем был в компании «ЛокИнформ». Правильно?