Я находился в голом и унылом офисе, где на окнах не было даже занавесок, скрывающих дождь. И стоял перед длинным прилавком.
По другую его сторону я увидел высокого и толстого мужчину -толстого не от ожирения, а как бы раздувшегося, точно он регулярно поглощал горы еды, удовлетворяя чрезмерный аппетит. Лицо его напоминало свиное рыло с такими же злобными свиными глазками, и смотрел он на меня так, точно прикидывал, как бы поддеть меня клыками. Но голос у него оказался на удивление мягким.
-- Вы в порядке?-- спросил он.-- Что случилось?
В голове у меня что-то щелкнуло, и она вновь заработала.
Мощный передатчик. Что-то подало очень сильный сигнал на мой имплантированный приемник -- скорее всего, электронная глушилка. Правительство пользуется такими для безопасности, экранирует помещения, где проводятся секретные совещания. Для защиты их от людей вроде меня.
Выходит, здесь тоже стоит защитный экран.
Но что они хотят скрыть?
Впрочем, это вопрос вторичный. Сейчас меня ждала проблема поважнее. Толстяк наблюдал за мной, когда я угодил под глушилку. Он видел мою реакцию. Он поймет, что у меня в голове передатчик. Если только я не запудрю ему мозги. И быстро.
Он даже не моргнул.
-- Что с вами?
Я вспотел, руки у меня дрожали. Но я посмотрел ему в глаза и ответил:
-- Это через минуту пройдет.
-- А что с вами случилось?-- повторил он с поразительной заботливостью.
-- Просто спазм. Они возникают у меня внезапно. Опухоль в мозге. Неоперабельная. Жить мне осталось месяцев шесть. Поэтому я и приехал сюда.
-- А-а...-- протянул он, не шелохнувшись.-- Так вот почему вы здесь.-- Он сложил пухлые руки на животе.-- Понимаю.-- Если он меня и заподозрил, то внешне ничем себя не выдал.-- Прекрасно понимаю.
-- Не люблю больницы,-- решительно добавил я. Просто чтобы показать ему, что я снова овладел собой.
-- Естественно,-- согласился он.-- Вы приехали в правильное место, мистер...
-- Браун. Сэм Браун.
-- Мистер Браун,-- повторил он, кивнув, и у меня появилось неприятное ощущение, что он никогда мое имя не забудет.-- У нас есть все, что вам нужно.-- Тут он впервые за все время моргнул.-- Как вы о нас узнали, мистер Браун?
К этому вопросу я был готов, и упомянул несколько имен из списка погибших. Потом уверенно добавил:
-- А вы, должно быть, Ашре.
-- Да, я Фриц Ашре,-- снова кивнул он. Он произнес это таким тоном, словно говорил: "Я президент Соединенных Штатов".
-- Расскажите мне о вашем заведении,-- попросил я, стараясь подстроиться под его тон.
Его свиные глазки не шелохнулись, но от прямого ответа он уклонился, а вместо этого сообщил:
-- Мистер Браун, обычно мы просим клиентов заплатить вперед. Наша стандартная цена -- неделя охоты. Сорок тысяч долларов.
Нет, я точно восхищался его выдержкой. Тут он меня обставил, потому что моя реакция отразилась на лице быстрее, чем я успел ее подавить. Сорок!.. Что ж, назвался богатым -- играй по правилам. Это единственное, что не дало мне выругаться вслух.
-- У нас большие накладные расходы,-- пояснил он, гладкий, как нержавеющая сталь.-- Мы предоставляем услуги высшего качества. И сами разводим животных, чтобы эти услуги обеспечить. Но для этого нам кроме медицинских требуются и ветеринарные заведения. Поскольку мы не получаем денег от правительства -и потому не подлежим федеральным инспекциям,-- с несомненной угрозой уточнил он,-- мы не можем себе позволить расточительство.
Он мог продолжать в таком духе и дальше -- не извиняясь, а просто тактично выпроваживая меня -- но я прервал его монолог.
-- Надеюсь, ваши услуги меня удовлетворят,-- решительно проговорил я, собравшись с духом.-- В других местах я лишь выбрасывал деньги на ветер.-- Потом достал кредитную карточку и шлепнул ее на прилавок.
-- Удовлетворение мы вам гарантируем.-- Ашре быстро взглянул на мою карточку и спросил:-- Недели вам хватит, мистер Браун?
-- Для начала.
-- Понимаю,-- отозвался он таким тоном, словно понимал меня полностью и несомненно, и на минуту отвернулся, пропуская мою карточку через бухгалтерский компьютер. Тот подтвердил мой кредит и распечатал квитанцию, которую Ашре вручил мне для подтверждения. Когда я прижал большой палец к идентификационной пластинке, он вернул мне карточку и зарегистрировал квитанцию в компьютере.
Я тем временем осматривался, небрежно стараясь (надеюсь, небрежность у меня получилась) отыскать глушилку. Но не нашел. Фактически, мое расследование быстро заходило в тупик. И если в ближайшее время я не разберусь, что тут к чему, то у меня начнутся серьезные неприятности в бухгалтерии из-за счета на сорок тысяч долларов. Не говоря уже о том, что сперва мне надо остаться в живых.
Поэтому когда Ашре снова повернулся ко мне, я сказал:
-- Не хочу начинать под дождем. Я вернусь завтра. Но пока я здесь, хочу взглянуть на ваш резерват.-- Не очень-то ловкий ход, но я не смог придумать ничего лучше, не выдав при этом, что не знаком с двумя упомянутыми покойными охотниками. Мне полагалось знать, на что я иду; не мог же я спросить его в лоб, какие животные у него тут имеются. Или не имеются.
Ашре выложил передо мной на прилавок пачку бланков и опять сказал:-- Я понимаю.-- От его интонации у меня зачесался скальп.-- Как только вы заполните эти бланки, доктор Парацельс покажет вам наше заведение.
-- Прекрасно,-- отозвался я и принялся заполнять бланки. Меня не очень заботило, что именно я подписываю. За исключением одного документа, связанного с кремацией моего тела, все прочие были стандартными -- о том, что резерват не несет ответственности за все, что со мной может случиться. Документ о кремации я прочел внимательнее, но не узнал из него ничего нового. И когда я подписал последний, в офис вошел доктор Парацельс.
Я пригляделся к нему, пока Ашре нас знакомил. Мне было бы интересно встретиться с ним при любых обстоятельствах, а сейчас он меня интересовал особо. Про него я знал значительно больше, чем про Ашре -- а это означало, что для меня он был ключом к "Шэрон пойнт".
Он был высок, худ и сутул, а рядом с Ашре смотрелся и вовсе изможденным, словно долгая череда личных катастроф срезала с него значительную часть плоти. Будучи старше меня на тридцать лет, выглядел он еще более пожилым. Кожа на лице серая, как у неизлечимо больного человека, и так натянута на челюстях и скулах, точно ее не хватает, чтобы обтянуть череп. Глаза постоянно прятались под густыми кустистыми бровями, но когда мне удалось в них заглянуть, они показались мне мертвыми и пластмассовыми. Я принял бы его за труп, если бы Парацельс не стоял и не был облачен в белый халат. И если бы он, увидев меня, не облизнулся, проведя кончиком языка по губам -- не так, как он это сделал бы, будучи голодным, а так, словно абстрактно гадал, каким я окажусь на вкус. Увидев розовое пятнышко языка на сером лице, я внезапно похолодел, и на мгновение мне показалось, будто я знаю, о чем он думает. Он размышлял о том, как использует мое тело. И какой смертью я умру. И не обязательно в таком порядке.
-- Доктор Парацельс,-- выдавил я, гадая, знает ли Ашре, что по спине у меня течет пот.
-- Я не стану вам показывать, где мы разводим животных,-произнес он раздраженно, что меня удивило,-- или мою ветеринарную лечебницу.-- Плаксивость его голоса казалась наигранной.
-- Мы никогда не показываем это клиентам,-- плавно вставил Ашре.-- В том, что мы предлагаем, содержится элемент сюрприза.-- Он снова моргнул. Редкость этого движения подчеркивала злобность его глаз.-- Полагаю, это повышает спортивность. Большинство клиентов с этим согласно.
-- Но клинику я вам покажу,-- нетерпеливо добавил Парацельс.-Нам сюда.-- Не дожидаясь меня, он вышел через внутреннюю дверь офиса.
Ашре не сводил глаз с моего лица.
-- Доктор Парацельс блестящий хирург. Нам очень повезло, что он здесь работает.
Я пожал плечами. В тот момент мне ничего больше не оставалось. Потом отправился следом за добрым доктором.
Дверь вывела меня в широкий коридор, тянущийся через весь комплекс. Я заметил Парацельса, проходящего через двойные двери в дальнем его конце, но вдоль всего коридора тянулись и другие двери, а меня так и подмывало в них заглянуть. Там мог отыскаться архив Ашре -- а архив мог поведать мне все, что я хотел узнать о резервате. Но сейчас я не мог рисковать. Не мог же я сказать Ашре, что наткнулся на его архив случайно -- даже если предположить, что я его отыщу. И я направился прямиком к двойным дверям, за которыми обнаружилось хирургическая клиника.
Зарегистрировавший их инспектор был прав -- "Шэрон пойнт" был прекрасно оснащен. Здесь имелись несколько смотровых и терапевтических помещений (включая рентгеновский кабинет, кислородную барокамеру и офтальмологическое оборудование), полдюжины коек, более чем адекватная аптека (возможно, чуть более, чем адекватная), и операционная, напомнившая мне место, где меня превратили в киборга.
Тут ко мне присоединился доктор Парацельс и своим плаксивым голосом (неужели он и в самом деле преисполнен жалости к себе?) описал главные особенности своего заведения. Потом он предположил, что мне захочется узнать, как он ухитряется проводить здесь в одиночку эффективные операции, и немедленно все объяснил.
Тут ко мне присоединился доктор Парацельс и своим плаксивым голосом (неужели он и в самом деле преисполнен жалости к себе?) описал главные особенности своего заведения. Потом он предположил, что мне захочется узнать, как он ухитряется проводить здесь в одиночку эффективные операции, и немедленно все объяснил.
Что ж, его оборудование и в самом деле было компактным и почти универсальным, но по-настоящему меня заинтересовал тот факт, что у него имелся хирургический лазер. (Я не стал спрашивать, имеется ли у него лицензия на лазер. Лицензия висела в рамочке на стене.) Его стандартным оборудованием не назовешь, особенно в такой маленькой клинике. Хирургический лазер -- весьма специализированное оборудование. В наши дни его используют для глазных операций и лоботомии. И изготовления киборгов. А прежде (двадцать два года назад) их применяли в генетической инженерии.
От этой мысли у меня по коже поползли мурашки. Было в ней нечто зловещее. И я как можно более невинно задал Парацельсу самый отвратительный вопрос, какой смог придумать:
-- А вы спасли здесь кому-нибудь жизнь, доктор?
Плаксивость с него как рукой сняло. Он мгновенно взбеленился, да так, что я не удивился бы, пойди у него изо рта пена.
-- Да кто вы такой?-- процедил он.-- Трус-одиночка? Людям, которые сюда приезжают, известно, что они могут погибнуть. И я делаю для них все, на что способен врач. По-вашему, все это оборудование здесь для красоты?
И я с удивлением обнаружил, что верю ему. И верю, что он делает все возможное для спасения любого живого существа, попавшего на его операционный стол. Он ведь врач, не так ли? И если убивает людей, то делает это иным способом.
4
Что ж, возможно, я был наивен. До сих пор не знаю, так ли это. Но я предположил, что уже узнал все, что Парацельс и Ашре собирались мне сказать по собственной воле. Я сказал им, что вернусь завтра утром, и ушел.
Дождь ослабевал, и я не слишком сильно вымок, возвращаясь к машине, но легче мне от этого не стало. Сомнений не было: я потерпел неудачу. Ашре и Парацельс практически ничего мне не выдали. У них имелись наготове вполне убедительные оправдания таких странностей, как ветеринарная лечебница и независимость от поставщиков животных. Фактически, они объяснили мне все кроме своей политики кремации тел погибших охотников -- а тут я не смог на них давить, не расставшись с ролью невежды. Быть может, они меня уже раскусили, и я от них не получу ничего, кроме холодного пота. У меня возникло непривычное желание пустить в ход бластер и разнести и клинику, и здание, и все вокруг. А включив передатчик, я едва справился с искушением попросить инспектора вывести меня из этого дела и прислать взамен того, кто знает, что надо делать.
Но я этого не сделал, а повел себя так, как полагается хорошему спецагенту. На обратном пути в городок я начал докладывать, рассказав все по порядку. Мне, по крайней мере, удалось установить, что в "Шэрон пойнт" установлен защитный экран, а это подскажет инспектору, что интуиция его не подвела.
Я-то в его интуиции не сомневался. Чем-то в этом резервате попахивало. Ашре и Парацельс каждый по-своему вызвали у меня образы людоедов. Они привыкли ко вкусу крови. А громкий голос у меня в голове утверждал, что в резервате охотятся на генетически измененных людей. Неудивительно, что Парацельс выглядит таким больным. Врач в нем умирает от ярости.
Поэтому я и не попросил инспектора вывести меня из дела. И поступил так, как мне полагалось поступить -- вернулся в мотель и провел остаток дня, разыгрывая роль богача, которому не терпится отправиться на охоту. После ужина я рано отправился спать, желая получше отдохнуть, и попросил разбудить меня в шесть утра. А стоя вечером под душем, сообщил на Базу о своих намерениях.
В середине ночи небо впервые за два дня прояснилось. Я выбрался в окно и отправился в резерват пешком.
Карабин и все прочее снаряжение богатого охотника я оставил в мотеле, решив, что они мне не понадобятся. В конце концов, я ведь киборг. У меня есть фонарик с узким лучом и набор электромагнитных отмычек. Я обладаю хорошим чувством направления. И не боюсь темноты.
А еще у меня был с собой амулет на счастье -- старый отцовский охотничий нож, сбалансированный для метания (а это у меня получалось даже лучше, чем стрельба из винтовки) и с зазубренным вблизи рукоятки лезвием, так что им удобно резать, например, веревки. Я всегда прихватывал его с собой, отправляясь в охотничьи резерваты, и несколько раз он спас мне жизнь. Им же я добивал несчастных животных, покалеченных капканом или неудачным выстрелом. Теперь он был спрятан на поясе под одеждой и немного прибавлял уверенности в себе.
Я шел в резерват, чтобы тайком взглянуть кое на что. Например, на ветеринарную лечебницу Парацельса или загоны для разведения животных. И на архив Ашре. Мне действительно не хотелось возвращаться туда утром и узнавать то, что мне надо, самым тяжелым способом. Лучше уж рискнуть в темноте.
До резервата я добрался примерно за час и присел в кустах возле дороги спланировать дальнейшие действия. Свет в бараках и офисном здании не горел, но на посадочной площадке возле ховеркрафтов ярко светил розовый газоразрядный фонарь, и у меня возникло сильное искушение погасить его -- просто чтобы ощутить себя в большей безопасности. Но потом решил, что это станет равносильно заявлению о том, что я здесь, поэтому оставил фонарь в покое.
В бараки я тоже решил не лезть. Может, смотрители животных живут вовсе не там, а как раз наоборот -- Парацельс держит там животных. Но даже если это жилое здание, у меня будет очень глупый вид, если меня застукают. Лучше уж не рисковать.
Поэтому я решил пробраться в офисное здание. Подкравшись к нему в тени от барака, я обогнул его и оказался между задним входом и оградой. Там, примерно в том месте, где, как я предположил, находилась ветеринарная лечебница, отыскалась подходящая дверь. Мне хотелось взглянуть на эту лечебницу. Что бы там ни говорил Ашре, она казалась мне отличным местом для создания "дичи". Я выключил языком передатчик, чтобы снова не нарваться на глушилку, и принялся открывать дверь -- да так, чтобы не сработала сигнализация.
Одна из отмычек подошла к замку, но я лишь приоткрыл дверь на пару сантиметров и направил в щель луч фонарика. Коридор за ней выглядел вполне безобидно, но мне в это не верилось. Я снова достал отмычку и настроил ее так, чтобы она реагировала на магнитные сканнеры (самая распространенная нынче система сигнализации), и лишь после этого просунул ее в дверь. Если отмычка натолкнется на поле сканнера, я почувствую сопротивление в воздухе -- причем раньше, чем сработает сигнализация (во всяком случае, так утверждала теория).
Разве не замечательная штука эта технология (сказал киборг)? Никакого сопротивления отмычка не обнаружила, и через минуту-другую я приоткрыл дверь пошире и скользнул в коридор, затем закрыл дверь и привалился к ней спиной.
Я провел по коридору лучом фонарика, но обнаружил лишь, что в него выходит несколько дверей. Вытянув перед собой собой отмычку на манер магического жезла, я двинулся по коридору, в любую секунду ожидая, что отмычка дернется в руке и тут начнется кромешный ад.
Но этого не случилось. Я подошел к первой двери и открыл ее. И увидел оборудование для чистки полов -- электростатические щетки и прочее. Ночь была холодная, да и в здании было не жарко, но я уже вспотел.
За следующей дверью отыскался встроенный шкаф для белья, а за третьей -- душевая.
Я стиснул зубы, чтобы не заговорить вслух. Описывать свои текущие действия для магнитофонов Бюро давно уже стало для меня привычкой.
Четвертая дверь и оказалась той, что я искал. За ней было большое помещение, пахнущее лабораторией.
Я закрыл за собой дверь и долго стоял, убеждаясь, что не произвожу никакого шума, потом расширил луч фонарика и провел им по комнате.
Точно, лаборатория. Четыре рабочих стола, заставленных горелками, микроскопами, всевозможными гласценовыми аппаратами -- я и половины не смог идентифицировать. Не разобрал я и того, какие реактивы стоят рядами на полках, или что находится в сосудах для образцов у противоположной стены. (На кой черт Парацельсу все это нужно?) Но один предмет я распознал безошибочно.
Хирургический лазер.
Такой навороченный, что лазер в операционной казался по сравнению с ним безделушкой.
Когда я его увидел, что-то у меня в груди дрогнуло.
И то была лишь половина помещения. Проверив лабораторное оборудование, я осветил вторую половину комнаты и увидел крематор.
Он был вмонтирован в стену и напоминал огромный хирургический стерилизатор, но я сразу понял, что это такое. Мне доводилось видеть крематоры, но такой большой я видел впервые. В него запросто поместился бы медведь. А это странно, потому что охотничьи резерваты обычно не держат столь крупных животных. Уж слишком они дороги.