Увидев вожделенную добычу столь близко, дракон с еще большим усердием заработал лапами. Медленно, но верно, он приближался – теперь стало абсолютно ясно, что отсидеться на вершине не получится, да и не слишком надолго задержит его этот склон.
- Бежим! – рявкнул Ян, подхватывая с земли брошенный штуцер Вилли. – Бежим, пока не поздно!
Все трое рванули так, как никогда еще до того не бегали. Ян сомневался, что у них получится состязаться с драконом в скорости, а потому стоило оставить между ними и ящером как можно большее расстояние. Вот и летел он по лесу, что тот мамук, умудряясь подныривать под низко нависшие над тропой ветки и уворачиваясь от сучков, норовящих выстебнуть глаз. Тяжёлый штуцер бил по спине, второй ощутимо оттягивал руки, но не было времени, чтобы остановиться, перевести дух и пристроить их поудобней. Казалось, смрадное дыхание чудовища опаляет его спину, а острые, как бритвы, зубы вот-вот сомкнутся на шее. И молодой вожак все сильнее наддавал, превращая бег в совсем уж сумасшедший слалом…
И всё же они вынуждены были остановиться – чтобы отдышаться и не умереть на бегу. Судорожно хватая ртом воздух, они затравленно оглядывались, пытаясь определить, откуда выскочит на них стремительная черная смерть, растянутая в атакующем прыжке.
Но когда утихли звонкие молоточки в ушах, а сердце перестало гулко колотиться о ребра, они поняли, что выиграли этот забег со смертью. Судя по отдаленным звукам драконьего рыка, тот был еще достаточно далеко. Двигался он куда как медленней обычного – видно, и драконовы силы были не беспредельны.
На праме их уже ждали. Здесь с тревогой и нетерпением вслушивались в далёкий треск выстрелов, а сейчас, дождавшись, не знали даже, радоваться им, или плакать. Сразу столько всего узнать пришлось…
Ворчун на всякий случай поспешил к картечнице. Ему было больно – лицо перекосилось в страшном напряжении, но сейчас с ним лучше было не спорить. Старший гном редко спускал пренебрежение к себе, как к бойцу. Теперь же, раненный, считающий себя обузой для всех, он был особенно вспыльчив. А у картечницы ему сейчас было самое место.
- Эх, жаль, что так всё вышло! – с досадой пропыхтел Вилли, едва успев отдышаться. – Мы почти выиграли!
Все трое точно знали, что ни о каком выигрыше и речи быть не могло – хорошо еще успели ноги унести, но спорить с Простаком не было ни сил, ни желания. Даже Ворчун, который редко упускал возможность одернуть младшего – порой и очень жестко, – на сей раз смолчал. Насупленная его рожа выражала усиленную работу мысли, что предвещало какое-то предложение, а то и нечто большее. А так как предложения Ворчуна зачастую оказывались единственно верными и правильными, то все остальные просто молча отмахнулись от пустой похвальбы младшего гнома.
- Говорите, он там раненный лежит? - пробормотал Строри, задумчиво поглаживая ствольный блок картечницы. – Может статься, что и вовсе недвижный…
- Последний раз, когда мы от него по лесу чесали, мне так не показалось, – хмыкнул Наката. И добавил после паузы. - Но поранили его сильно. Ему осколками морду посекло, может и глаза. А главное, когда падал, он себе крылья помял. Видишь, даже взлететь не смог. И огня у него нет - кончился!
- Ну да, ну да, – согласился Ворчун, думая о чём-то своём. – Что касаемо огня, тут всё ясно. Он ведь ранен был, все силы у него на регенерацию, на восстановление, то есть, уходят. Сколько сумел накопить, он на вас уже выплюнул… Говоришь, там лежит – в камнях? Значит, жрать ему там какое-то время будет нечего. И огня у него не будет. Может, и крылья себе не сразу восстановит. Вот только знать бы, что он камни не жрёт – и можно было бы рискнуть!
- Рискнуть? – удивился Ян. – Что – рискнуть?
Вот тут Ворчун и выдал. Оглядел одного, посмотрел на другого, хмыкнул.
- Ракетницу надо бы поближе подтащить. Там четыре направляющих целы – вот из нее мы его и спалим.
Просто сказал, как о деле решённом. И ни у кого не нашлось, что ему возразить.
Собирались недолго: поснимали искореженные оплавленные ошметки, открутили станину от палубы, погрузили на носилки жалкие остатки некогда великолепного корпуса стоимостью в десять тысяч золотых, приготовили четыре ракеты для одного залпа. Больше брать не стали – если и они дракона не добьют, так навряд он даст им время для перезарядки. Да и тяжелы были больно.
Вилли только крякнул, когда ухватился за свой конец носилок – уж больно неподъемна ноша. Сейчас он искренне жалел, что не уговорил Яна на покупку пары ручниц – могучих трубных ракетниц, выпускающих крупнокалиберные реактивные снаряды с гномовским огненным составом внутри. Впрочем, он и сам, будучи прежде всего охотником, понимал, насколько бесполезна эта штуковина на тропе. Заряжалась она очень долго и любую мишень не то что сносила – разрывала в клочья, да еще и сжигала подчистую. Толку с нее, если для любого прайда важно не убийство добычи, а товар, который с нее можно получить: шкура, клыки, когти, кое-какие внутренности. Всё то, что взрывом могучей дуры разносило на обгорелые бесполезные ошмётки.
Впрочем, не один Вилли предавался горестным размышлениям. Ян мысленно считал убытки на тот случай, если дракона они так и не прибьют и придется ракетницу бросать и уносить ноги, не солоно хлебавши. Выходило кисло. Внутренне он уже сомневался, что дракон хоть сколько-то уязвим для обычного оружия. Приходилось уповать на то, что, изрядно искалеченный, он не успеет восстановиться до их возвращения в Трамп. А там Нордстрем получит точные координаты его лёжки, и в дело вступит спецназ инопланетников. Так что награду свою они так и так отработают…
Так и шли они, напрягая все силы под ношей, казавшейся все тяжелее и неподъёмней с каждой пройденной сотней ярдов. Ян повел их как-то странно – кружным путем. Тропа извивалась, все круче забирая в гору. Обливаясь потом, Вилли сиплым шепотом ругался сквозь зубы на гномьем, проклиная Ворчуна, придумавшего эту задумку с ракетницей. Даже железный Наката и тот заворчал что-то нелицеприятное.
Впрочем, скоро все закончилось. Они остановились на вершине небольшого, пологого холма, и открывшийся их глазам изумительный вид разом прервал все пустопорожние попреки. Убежище дракона лежало перед ними как на ладони, и было до него никак не больше пары сотен ярдов – самая что ни на есть убойная для ракетницы дистанция.
Огромный коричнево-черный червяк корчился перед полуразрушенным входом в пещеру. Трапперов он не заметил, и те на несколько минут застыли, пораженные невиданным зрелищем. Дракон, как никогда раньше, был похож на живое существо, состоящее из плоти и крови, которое так же мучается от боли, и которое так же можно убить.
Потом наваждение схлынуло разом – будто волной смыло. Ян повернулся к гному:
- Вилли, давай! Давай, гноме, не подведи!
Очнувшемуся от столбняка Простаку не требовалось повторять дважды. Враз посерьёзнев и насупившись, он прильнул к визиру, принявшись крутить и лёгкими толчками разворачивать искалеченную установку. Задача его на любой взгляд была нелегкой – не имея половины прицельных и поворотных устройств, попасть ракетами так, чтобы они точнёхонько накрыли цель. Чтобы у этой цели даже шанса не было увернуться. Впрочем, после его фокуса с мортиркой, ни у Яна, ни у Накаты не было ни грана сомнений, что даже такое нелегкое дело будет вполне ему по плечу.
Вилли целился так долго, что Ян едва сдержался, чтобы не понукнуть его. Впрочем, смолчал – только зубами скрипнул от нетерпенья. А мгновение спустя, будто услышавший его, Вилли скомандовал:
- Все назад! – и сам первый бросился выполнять собственную команду. Повторять не пришлось – все уже знали, какой мощной струей бьет огонь из сопел, так что через пару секунд возле ракетницы никого не было.
А еще спустя несколько мгновений ракеты пошли вперёд.
4.
Из четырёх ракет, одна упала на полста шагов ближе цели, и её заряд пропал зря. Три же других окунулись в чашу, и никто из трапперов не смог отказать себе в удовольствии – заорать так, что уши позакладывало. Все три легли не дальше десяти шагов от дракона – и всю чашу залило огнём.
Теперь оставалось только одно – ждать. Соваться в этот огненный ад было смерти подобно – огонь от ракет не потухнет ещё несколько часов, пока не выгорит всю дерево и всё живое до камня. Хороший состав придумали гномьи и эльфийские алхимики! Жаль только, нет больше ракет. Ян никому бы не признался, но сейчас он больше всего хотел бы шарахнуть ещё парочкой залпов - в добавку. Увы, оставалось лишь надеяться, что дракону с лихвой хватит и этого.
Впрочем, ожидание их оказалось куда короче, чем можно было представить. Ян даже не понял сначала, что случилось. Лишь когда закричал что-то Вилли, а Наката рванул его за плечо, выдохнув: «Бежим!», до него дошло, что тот горящий комок, который только что вывалился из огня, был – драконом. Он каким-то чудом сумел выбраться наружу и теперь двигался к ним – медленно и неумолимо, как сама смерть. Иногда он останавливался и испускал столь леденящий душу вопль, что даже у храброго Накаты не выдержали нервы.
И опять был сумасшедший бег – вниз, по тропе, с риском кувыркнуться и сломать себе руку или ногу, а то и шею. Кроме ракетницы они и оружия-то с собой не взяли. Ну не кидаться же на столь грозное и неуязвимое существо с кварт-пистолями, столь же бесполезными в этой ситуации, как и мечи, и арбалеты – с этим-то оружием трапперы не расставались никогда, да вот толку-то с него сейчас?
Как бы сильно ни был изранен дракон, как бы медленно он ни передвигался, но трапперам лишь ненамного удалось его опередить. В этот раз он не ограничился тем, что просто отпугнул загонщиков, - видать понял, что просто так они не отстанут. И решил разобраться с ними раз и навсегда. С горящей шкурой, с обгорелыми крыльями, он упрямо ковылял вперёд до тех пор, пока не настиг беглецов у самого берега, у прама. Тут уж хочешь, не хочешь – разворачивайся и готовься к бою.
Так и получилось, что пока троица неудачников с шумом, треском и грохотом в очередной раз провалила свое задание и спасалась позорным бегством, Ворчун не терял даром времени. С помощью Черного Рока ему удалось развернуть прам таким образом, что две картечницы одновременно перекрывали все подходы с берега. Так что сунувшийся на берег вслед за беглецами дракон получил прямо в морду – практически в упор – две хлесткие, точные очереди крупнокалиберных свинцовых пуль. Часть из них отрикошетила от его эластичной, но необычайно прочной брони, но другая, повстречавшись под менее острым углом, остановила чудовище и буквально отшвырнула его назад.
Свинцовый град продолжал молотить его теперь уже по всему телу, и дракон взвыл – жалобно и обиженно – не в силах вынести наносимых ему повреждений. Еще несколько долгих секунд продолжалось избиение, пока испятнанная бесчисленными попаданиями черно-коричневая туша не подалась назад и не скрылась среди деревьев.
И снова навалилась тишина – оглушающе звонкая после недавнего грохота выстрелов.
Всё это было так некстати и сложилось как-то нелепо и нескладно. Никто не ожидал, что дракон сможет ещё двигаться – после всего, что ему тут устроили. Живучесть монстра просто ужасала. Вот он ушёл, отступил – и что теперь? Бросаться, мчаться следом? Так сил после целого дня беготни практически не осталось, а враг был всё ещё грозен и опасен…
И что-то орал с крыши блокгауза Ворчун, видимо оправившийся малость от ран. Орал что-то невнятное, но очень грозное. Ян, сплюнув под ноги загустевшую до состояния сметаны слюну, с трудом вскарабкался на борт. Только сейчас он понял, насколько тяжко было последние час-полтора - ноги дрожали, ствол в руках ходил, как у сопливого новичка, впервые взявшегося за настоящее охотничье оружие. Что, в свете по-прежнему живого дракона, совершенно не радовало.
- Чего тебе? – угрюмо уставился он на Вочуна.
Гном пребывал в состоянии полнейшей ярости.
- Догоняйте его! – просипел он враз севшим голосом. – Догоняйте!!! Ты чего вернулся?! – это уже поднявшемуся наверх Накате.
Умничка Вилли остался внизу, занявшись добыванием боеприпасов из цейхгауза, - или, что скорее всего, просто сбежав подальше от «радости» общения с разъяренным Старшим гномом. Так что отдуваться за всех пришлось Яну с Накатой. Ещё повезло, что Ворчун был ранен, а потому ослаблен, и не мог орать в полный голос. В любом ином случае они оба имели бы все шансы оглохнуть.
- Догоним, - вяло огрызнулся Ян. – Куда он теперь денется? Ты сам как?
- Сам не знаешь? Хреново – вот как! А буду еще хреновей, если ты эту сволочь паршивую сюда не притащишь! Чего встали? Вперед, догоняйте его!...
- Ему уже лучше, Ян, – сказал Наката, откровенно ухмыляясь. – Чёрт его знает, на чём держится эта горелая головешка с его поганым языком, но она держится.
- Думаю, ему еще рано помирать! – усмехнулся Ян. – Пойдём, Наката. И вправду, добьём, наконец, эту неубиваемую сволочь…
5.
Из оружия – штуцеры. И больше ничего. Сил не осталось таскать на себе арсеналы. Слов не хватало выразить, что бы они сделали с проклятым драконом, ежели бы – или когда? – они добрались до него.
Лёгкой трусцой, не слишком похожей на бег, но всё же быстрее, чем шагом, они двинулись от берега к его логову. Впереди Наката, как более ловкий, Ян – замыкающим. Оба - с заряженными штуцерами в руках. Мало ли что бывает…
Тихо было. Слишком тихо. И очень тревожно.
- Наката, - еле слышно окликнул ниппонца Ян. – Не то что-то…
Наката только кивнул, показывая, что слышал и понял. Отвечать не стал. Ян и так нарушил извечный принцип трапперов – не болтать на тропе! Нарушать его дважды – уж точно к беде.
Шагов сто еще они преодолели прежней трусцой, чутко вглядываясь в окружающие заросли и ежесекундно ожидая чего-то. Дальше уже не бежали – крались плывущим размашистым шагом – ни одна веточка не хрустнет. Напряжение давило все сильнее. Ян уже был готов плюнуть на все и повернуть назад – предчувствия редко его обманывали, - когда все и случилось.
Минуя толстый ствол, уходящий ввысь подобно колонне древнего храма, Наката неожиданно прыгнул вбок, ушел перекатом, а в стволе на уровне его груди и живота расцвели опереньем несколько толстых орочьих стрел. В следующий миг Наката, уже привставший на колено, выстрелил из штуцера прямо в густую темно-серую листву рогового дерева. Прямо на тропу, едва им не под ноги, выпал орк – мертвый. Как ниппонцу удалось его выцелить в мешанине ветвей и листьев – одному Богу вестимо. Однако выцелил. И попал.
Ян, успевший укрыться за деревом, истратил свой выстрел мгновением позже, когда игру лесных бликов и теней рассекло стремительное мелькание темных тел. И еще одним орком стало меньше.
А потом стало не до стрельбы – катана и фламберг почти синхронно выметнулись из ножен, чтобы через пару ударов сердца столкнуться с тёмной сталью орочьих ятаганов.
Первому орку, самому горячему, не повезло – не привыкли они «работать» против слаженной пары знатных мечников, когда один подстраховывает другого, успевает и спину прикрыть, и вторым номером на добивание отработать. Вот и этот, красиво уйдя от прямого выпада Накаты, угодил прямо под фламберг Яна. И второй, кинувшись необдуманно на помощь первому, засучил ногами, заливая землю чёрной кровью из распоротого горла…
При должном везении и извечной орковской привычке лезть вперед напролом, трапперы могли бы еще долго так держаться. А там, глядишь, и помощь подоспела бы. Или сами бы орки не полезли больше, устрашась потерь. Только вот орки им повстречались какие-то… неправильные. Вместо того, чтобы тупо лезть на мечи трапперов, что было для них делом естественным, они вдруг остановились. Не своей волей, но повинуясь начальственному рыку из глубины.
Дальше – больше. С десяток орков с копьями и ятаганами выстроили перед трапперами нечто вроде заслона с явной целью прикрыть своих стрелков. И так и остались на месте, не делая попыток продолжить схватку. Арбалетчики же подняли свое грозное на таком расстоянии оружие и тоже застыли, ожидая сигнала.
Яну некогда было оценивать столь удивительные и слаженные действия своих обычно тупых и прямолинейных противников. Короткого мгновения ему хватило, чтобы оценить безнадежность сложившейся ситуации – не та броня у трапперов, людей лесных, чтобы с арбалетчиками бороться.
- Рассыпались! – рявкнул он, осознав, что больше двух залпов им не продержаться. Да что двух – за один их нашпигуют стрелами так, что о дальнейшем сопротивлении и речи уже не пойдет – некому будет сопротивляться.
Наката не стал ждать повторения.
Прыгнув с тропы в разные стороны, трапперы на время оттянули окончательный себе приговор. И, поскольку иного выхода для них не видно было, по кустам, укрываясь от стрелков, бросились вперёд. Разделиться, таким образом, пришлось и их преследователям…
Наката буйствовал где-то слева – из зарослей доносились яростные вопли, свист и клёкот орков. Яну пришлось тяжелее – он был крупнее ниппонца, носил более тяжёлый доспех, да и меч его требовал большего пространства. Впрочем, первые два врага, налетевшие на него дуром, затруднений Яна прочувствовать просто не успели. Мимолетная сшибка, лязг металла о металл, предсмертные хрип одного и яростный вопль другого – и вот уже траппер без единой царапины прорывается дальше, а оба орка мёртвыми тушами остывают на земле.
Дальше пришлось сложнее. Орков прибавилось, и Яну пришлось крутиться как ужу на сковородке. В какой-то момент меч всё-таки подвел. Не обломился, не пустил к руке вражеский клинок – просто застрял в ветке. Не рассчитал его владелец удара в боевом запале. Меч хрустко и глубоко вонзился в дерево, и траппер потратил несколько бесценных мгновений на то, чтобы его выдернуть. Тут-то орки вчетвером навалились на него – в образовавшейся куче-мале было уже не до боевых умений – задавили массой…
- Наката! – прохрипел Ян, но вряд ли ниппонец его услышал. А потом в голове взорвалась бомба – и Ян уже ничего не помнил…