Хоть это напоминание и кольнуло слегка Плюха обидой, спорить с Илоной было бы глупо. Он бы с радостью пошел с нею вместе, но прекрасно понимал, что оставлять ученых одних ему бы в любом случае не позволила совесть. Даже винтовку профессор при спуске с «горы» потерял. Отдать свою – с чем тогда идти на разведку-охоту? Поэтому он попросил:
– Только недалеко и недолго, ладно? Если почуешь опасность – сразу назад.
– Разберусь, – перебросив «Никель» на грудь, сказала Забияка и тут же исчезла за ближайшими деревьями.
Плюх, проводив девушку взглядом, перевел его на ученых. Профессор Сысоев и доцент Тетерин чувствовали себя определенно лучше. Оба сидели, с интересом рассматривая окружавший их лес. Аникей Александрович Тавказаков, приподнявшись на локте, делал то же самое и больше не походил на умирающего.
– Местный воздух явно пошел вам на пользу, – улыбнулся разведчик.
– Не думаю, что воздух, – улыбнулся в ответ профессор. – Возможно, и он действует на организм положительно, но лично я почувствовал себя лучше после того как вдохнул «дыма». Сначала, конечно, кашлял, и глаза резало, но в итоге он меня словно взбодрил.
– Меня тоже, – кивнул Тетерин.
– А я даже не знаю, – сказал Тавказаков. – Я и очнулся-то по-настоящему совсем недавно. Но «дымом» тоже надышался, так что…
Договорить ученый не успел, вернулась Илона. Она протянула разведчику флягу.
– Ручей совсем близко, – сказала девушка и ткнула в сторону пальцем, – вон там, саженей в сорока. Не хватит этой воды, можешь сходить сам. Но было бы лучше, если бы все же дождался меня.
Оставив флягу, Забияка снова устремилась к лесу. Егор сделал всего пару глотков, решив, что ученым она куда нужнее.
Те, напившись, и вовсе повеселели.
– Еще бы перекусить, – потер руки Юлий Алексеевич, – и можно было бы дальше топать.
– А куда? – невесело усмехнулся Плюх. – Куда топать-то? Может, нам лучше все-таки возвратиться? Переждать здесь какое-то время – и назад.
– Собственно, я это и имел в виду. Только ведь пережидать не обязательно сидя. Простите, но для ученого неприемлемо попасть в иной мир и если не изучить, то хотя бы не осмотреть его.
– Разумеется, осмотрим, – сказал разведчик. – Вот вернется с добычей наша охотница…
«Охотница» вернулась. Но без добычи. Судя по всему, она недалеко миновала ручей. И выглядела девушка так, словно наткнулась в лесу на что-то ужасное. Вряд ли это «что-то» представляло серьезную опасность – пришла Забияка хоть и быстрым шагом, но не спасаясь бегством.
– Что там? – спросил Плюх.
– Кровь, – сглотнула девушка. – Много крови. И… еще много чего. Такого, что лучше не видеть.
– Ты имеешь в виду трупы?
– Нет. Не трупы. Отдельные… части. Кишки, конечности, головы…
– Человеческие?!
– Именно. Мне показалось, что я даже узнала, чьи. Впрочем, они в таком виде, что… – Забияку передернуло.
– И все же, чьи? Что тебе показалось?
– Очень похоже на «питекантропов».
– Что?! – едва не подпрыгнул Плюх. В его голове словно раздался щелчок, поставивший на место некие «мозговые шестеренки». Догадка высветилась сразу, и разведчик почти не сомневался в ее правильности. Он оглядел своих спутников. – Вы знаете, где мы сейчас?..
На него в полном молчании уставились четыре пары глаз.
– Мы на Кактусовом поле. В месте поселения «питекантропов». Ило… Забияка, ты заметила какие-нибудь строения? Шалаши, землянки?..
– Что-то такое там было, – буркнула девушка. – Но мне было не до того, чтобы их разглядывать.
– Погодите, – поднял руку Сысоев. – Но ведь по вашим рассказам это место невидимо невооруженному глазу?
– Было невидимо, – кивнул Плюх. – Думаю, если смотреть из Зоны, оно такое и сейчас. Но мы проникли в него из-под земли. Может, дело в этом?
– Интересно… – задумался профессор. – И вполне возможно. Если мы заглянули через другую грань этого четырехмерного мира… Предположим, что четырехмерного.
Или же трехмерного, как и наш, но не параллельного к нему, а, скажем, перпендикулярного. Условно, разумеется.
– Да какая разница? – не выдержал Плюх. – Главное, теперь понятно, что это. И, думаю, это действительно не целый мир, а лишь его кусок, обрывок. Кактусовое поле совсем небольшое.
– Между деревьями вроде бы нет просветов, – подал голос доцент Тетерин.
– Так их и не будет, – кивнул разведчик. – Просто, идя вперед, мы наткнемся на невидимую стену. Или незаметно для себя вернемся туда, откуда пришли – как в «большой» Зоне.
– Ежели это маленькая Зона со стенками, как здесь жили «питекантропы»? – спросила Илона. – Что они ели? Хотя… – Девушка определенно о чем-то вспомнила, и Плюх догадался, о чем.
– Вот именно, – кивнул он. – Они охотились снаружи, в «большой» Зоне. Поэтому мы их там и повстречали, когда…
– Оставь! – подняла руку Забияка. – Мне неприятно. Скажи лучше, как «питекантропы» умудрялись выходить отсюда и возвращаться обратно? Или им тоже «дымные черви» норы копали?
– Не думаю, – серьезно сказал разведчик, хотя и понимал, что девушка съерничала. – Ты же сама нам рассказала, что сейчас видела; «питекантропам» хватило и одного посещения «червей». А вот как они выбирались – я не знаю. Может, подкапывались под «стенку».
– Если законы построения этой «микрозоны» те же, что и у «большой», – подключился к обсуждению доцент Тетерин, – то никакой подкоп не поможет выбраться. «Стенка» не заканчивается на поверхности. Скорее всего, Зона – это сфера, нижняя половина которой находится под землей.
– А как же это удалось «дымным червям»?
– Хотелось бы это узнать, – пробормотал Тетерин.
– Все дело, скорее всего, в многомерности мира этой «микрозоны», – подхватил Юлий Алексеевич, но его прервала Забияка:
– Нам сейчас не о многомерности думать следует, а о том, что мы будем есть. При этом весьма желательно, чтобы нас самих не съели.
– У меня есть идея! – вскинулся Плюх. – Только теперь я пойду, а ты здесь посиди.
– В Зону полезешь? – нахмурилась девушка. – Не пущу!
– Не в Зону, обещаю!
– А куда?
– Туда же, куда и ты ходила.
– Надеюсь, ты не собираешься кормить нас останками «питекантропов»?
Разведчика аж передернуло.
– Илона! Что ты такое говоришь?!..
– Я Заби… Впрочем… Погоди, но если не это, то что тогда? Где ты возьмешь еду?
– Извини, пока не хочу говорить, чтобы зря не обнадеживать, – отвел взгляд в сторону Плюх.
– Так ты уже обнадежил! – с обидой в голосе прокомментировала девушка.
– Все равно… И это только проверка одной моей идеи. Не факт, что она верна. Так что вы и в самом деле особо на меня не надейтесь. В крайнем случае, попробуем рыбу в ручье наловить.
– Может быть, с этого и начнем? – хмуро глянула на него Забияка.
– Нет, я все же хочу проверить. Это в любом случае будет недолго.
Разведчик, не дожидаясь новых вопросов и замечаний, поспешно зашагал туда, откуда только что вернулась Илона. Посетившая его идея казалась ему очень логичной, но рассуждать на эту тему не имело смысла – она проверялась лишь опытным путем.
Ручей и впрямь тек совсем неподалеку. Разведчик лег возле него, погрузил лицо в холодную чистую воду и принялся пить большими жадными глотками. Утолив жажду, он еще какое-то время постоял возле ручья в надежде разглядеть рыбу. Но та, если тут и водилась, попадаться на глаза не спешила, и Плюх отправился дальше.
А дальше началось как раз то, про что Илона сказала: «Лучше не видеть». Вся земля между деревьями была залита кровью. Сами деревья тоже были забрызганы ею. А еще с их ветвей тут и там свисали человеческие внутренности, которых, наряду с оторванными конечностями и головами, хватало и на земле.
Плюх, старясь не рассматривать подробности, стал искать взглядом хижины «питекантропов». Ближайшая, напоминающая добротно срубленный шалаш, находилась метрах в двадцати от него, но, чтобы не ступить в кровь, разведчику пришлось сделать крюк.
В хижине ничего не было, кроме двух примятых куч из веток, служащих когда-то хозяевам лежанками. Того, на что так надеялся Плюх, в шалаше не оказалось. Он уже разочарованно повернулся к выходу, как взгляд упал на травяное пятно между кучами веток. Трава была явно специально насыпана в это место и даже еще не успела пожухнуть.
Разведчик подошел и ногой сдвинул ее в сторону. Под ней оказалось углубление в земле с полметра в диаметре, наполненное все той же травой. Плюх присел и стал выгребать ее руками. Вскоре пальцы коснулись чего-то мягкого и влажного. Окончательно вынув из ямки траву, разведчик увидел внизу большие куски мяса. Его идея оправдалась – «питекантропы» делали съестные запасы! Правда, в конкретном случае, они не предназначались для долгого хранения: мясо было сырым – с некоторых кусков даже не полностью сняли шкуру, – но, по крайней мере, достаточно свежим. Плюх подумал, что, скорее всего, раз уж из Зоны не видно того, что находилось внутри Кактусового поля, то вряд ли заметят и дым от костра. В любом случае придется рискнуть и его развести – не есть же мясо сырым! Зато его было вполне достаточно, чтобы пять человек смогли утолить голод. А с учетом того, что эта хижина являлась не единственной, оставался большой шанс найти съестное и в других.
Плюх подумал, не обследовать ли сразу их тоже, но, вспомнив, что его ждут голодные друзья, снял куртку, вывалил в нее мясо из ямки, завязал у импровизированного мешка рукава и вышел наружу.
Он не учел того, что в Зоне темнеет быстро. И, как оказалось, в Зоне, помещенной в другую Зону, ночная тьма была именно тьмой – той, про которую говорят: «Хоть глаз выколи». Идти в такой темноте наугад было глупо – он бы наверняка заплутал. К тому же, представив, как он скользит по кровавому месиву, Плюх и вовсе почувствовал тошноту.
Что же делать? Кричать?.. А что, если звуки отсюда слышны и в «большой» Зоне? Тогда «дымные черви», если они не убрались на достаточное расстояние, в ночной тишине их обязательно услышат и непременно вернутся.
В конце концов, разведчик принял единственное на его взгляд разумное решение: заночевать в хижине. Да, Илона с учеными будут за него волноваться. Но, скорее всего, они все поймут. Ни стрельбы, ни криков они не слышали – так что вряд ли будут думать о самом плохом. Правда, ко всему прочему, им придется еще поголодать, но все же в данной ситуации это было меньшим из зол. Хорошо уже то, что была вода. С такими мыслями Плюх вернулся в шалаш, нащупал лежанку и повалился на мягко просевшие под ним ветви.
Спалось на удивление крепко и сладко; сказались и усталость не окрепшего окончательно организма, и события прошедших дней, выматывающие не только физически. А еще полноценному сну способствовали темнота и тишина – и та, и другая практически абсолютные.
Проснулся он от чего-то острого, ткнувшего его между ребер. Спросонья разведчик принял этот укол за укус насекомого, а потому машинально хлопнул ладонью по боку и тут же затряс ушибленной ладонью – удар пришелся по чему-то твердому, как палка.
Плюх распахнул глаза и уставился в место «укуса». Его тела действительно касалась палка! А если точнее, дротик с острым наконечником. Подняв глаза, разведчик увидел и обладателя данного оружия. Это был плосконосый «питекантроп» в набедренной повязке. Из-за его спины выглядывали еще двое.
Глава 20
Мысли в голове Плюха забегали как угорелые. Первой из них была: «Ёхи-блохи, они погибли не все!» Вторая тут же догнала первую: «И сколько же их?» А третья не просто догнала, но в виду своей важности далеко обогнала ту и другую: «Илона в опасности!» Правда, он тут же вспомнил, что любимая вооружена, да и врасплох ее застать не так-то просто.
Между прочим, оружие было и у него – протяни только руку… Вот только проткнут его наверняка быстрее, чем он успеет не то чтобы выстрелить, а и просто поднять винтовку. К тому же, убивать Плюх не любил в принципе. Даже не просто не любил, а ненавидел: считал это самым ужасным и отвратительным действом. Да, как это ни прискорбно, убивать доводилось и ему – но то были случаи, когда иного выхода просто не было, разве что умереть самому. Правда, взорванные вместе с «Ревдой» сталкеры под такой случай не подпадали, но… Плюх мысленно сплюнул; сейчас было точно не до психологических самокопаний. А «питекантропов» он убивать не хотел. Точка! Поэтому в первую очередь нужно было показать, что он им не враг. Разведчик попытался выдавить улыбку и произнес:
– С добрым утром, друзья! Простите, что занял ваше жилище. Я уже ухожу.
Ответом ему был новый тычок дротиком меж ребер, куда болезненней, чем первый. Плюх почувствовал, как по коже пробежала теплая струйка. Он поднял руки и улыбнулся еще раз:
– Я безоружен. Не стоит причинять мне боль. Сейчас я поднимусь и уйду.
Разведчик медленно, не опуская рук, стал подниматься. Но тут его ткнули дротиком по-настоящему больно, а сделавший это «питекантроп» злобно выкрикнул:
– Улю сетень!
– Не хотите по-хорошему? – Очередная улыбка Плюха была уже отнюдь не дружелюбной. – Тогда я покажу вам сейчас «улю»!
Разведчик, резко выбросив ногу, сделал ближайшему к нему дикарю подсечку, одновременно рванув из его рук дротик. Затем древком пики он припечатал по коленям двум другим. «Питекантропы» взвыли, схватились за колени и упали на пол шалаша. Зато первый стал как раз подниматься. Пришлось и его «угостить» ударом дротика по коленям – тоже, конечно же, древком, не острием.
Дальше Плюх не стал терять времени. Он подхватил «Печенгу», куртку с мясом и выскочил из шалаша.
Разведчик огляделся. Ему показалось, что за одной из соседних хижин мелькнула быстрая тень. Даже если это не было обманом зрения, Плюх решил не придавать тому значения. Пусть уцелевших «питекантропов» окажется не трое, а четверо, пусть даже десяток – под автоматные очереди они вряд ли сунутся. Однако его продолжало беспокоить положение Илоны с учеными: пытались на них напасть «питекантропы»? Если да, удалось ли их отогнать?
Выстрелов разведчик не слышал, криков тоже, что могло говорить как о том, что на жизнь его друзей никто не покушался, так и о том, что нападение застало спящих людей врасплох. Второй исход событий, с учетом боевых качеств Забияки, казался Плюху менее вероятным, но и тревожил его больше всего именно он. Поэтому разведчик что есть духу помчался к месту стоянки, уже не разбирая дороги.
Несколько раз он поскользнулся на загустевшей, ставшей почти черной крови, но на ногах удержался, а когда, добежав, он увидел Илону и ученых живыми, то едва не запрыгал от радости.
– Больше один никуда не пойдешь! – рыкнула на него девушка.
– Я же не специально! – со всей искренностью воскликнул Плюх.
– Здесь не детские ясли! – резко отреагировала Забияка. – Изволь вести себя как взрослый человек, коли берешь на себя ответственность за других. А пока не научишься, буду водить тебя за ручку.
Разведчик почувствовал, что начинает сердиться. Несмотря на то, что все это наговорила ему любимая девушка, ему не понравился ни ее тон, ни смысл сказанного.
– Послушай меня, – стараясь не выказывать явного раздражения, сказал он, метнув на Илону полный обиды взгляд. – Ты даже не спросила, почему я вернулся только сейчас, а уже меня судишь. Я отлично помню о своей ответственности. Именно потому я и не дал о себе знать, когда наступила ночь. Громкими криками я мог привлечь внимание «дымных червей» или еще какой-нибудь гадости. Я знал, что вы будете волноваться, но знал и то, что пока вам явная опасность не грозит. И я выбрал из двух зол меньшее. Это ты считаешь моей безответственностью? Идти назад в полной темноте я не мог – все равно бы пришлось кричать вам, чтобы двигаться на звук. Единственной своей виной я считаю то, что отправился в путь, не сообразив, что скоро наступит ночь. Но ведь и ты не подумала об этом, согласись?
– Согласна, – буркнула Забияка. – И прости… Но я… мы так переволновались. Ты должен понимать.
– Я понимаю, – кивнул разведчик, чувствуя, как легко становится на душе. – Я хорошо понимаю. Но изменить ситуацию, не подвергая всех нас опасности, не мог. Но самого главного я еще не сказал… – Четыре пары глаз устремили к нему настороженные взгляды, и Плюх продолжил: – Опасность все-таки объявилась. Утром. Оказывается, погибли не все «питекантропы». На меня напали трое. Возможно, как минимум, есть еще один.
– Ты их убил? – насупилась Илона.
– Нет. Троих ненадолго вывел из строя. Четвертый, если он мне не померещился, был далеко. Вооружены они дротиками, но хватит и этого, если подкрадутся достаточно близко и выполнят меткий бросок.
– Значит, пока мы тут, нам придется нести сменное дежурство, – сказала девушка. – Но у нас так и не решен вопрос с едой!
– Решен, – бросил Плюх на землю куртку. – По крайней мере, на ближайшее время. Но стоит развести костер.
Как ни голодны были ученые, но профессор Сысоев сам заявил об опасности, какой они с его двумя товарищами подвергнут себя, если после нескольких голодных дней сразу набьют желудки жареным мясом.
– Что же делать? – нахмурилась Забияка. – Каши мне варить не из чего. Да и не в чем.
– Не обязательно кашу, – смущенно улыбнулся Юлий Алексеевич. – Можно и мясного бульона.
– Но как его сварить? В ладонях?
– У вас с господином косморазведчиком есть алюминиевые фляжки. Одну можно использовать для приготовления бульона. Для первого раза нам на троих этого будет как раз достаточно.
Так и сделали. Обе фляги наполнили водой из ручья, в одну из них Илона добавила мелко нарезанного мяса и положила ее с краю разведенного костра, для которого Плюх набрал поблизости веток и сучьев. Для себя разведчик и Забияка поджарили несколько кусков мяса, виновато поглядывая при этом на глотающих от вкусного запаха слюну ученых.
Плюх с Илоной обедали по очереди. Первым на дежурство вызвался разведчик. Он даже сначала предложил снова сходить к селению «питекантропов» и поискать там еще еды, но Забияка убедила его этого не делать – разделяться сейчас было бы опасно. Плюх вынужден был согласиться с девушкой. Вопрос добычи пропитания решили отложить на потом, когда подойдет к концу принесенное разведчиком мясо. По прикидкам Илоны его должно было хватить еще, как минимум, на день. Только все мясо стоило хорошенько прожарить в ближайшее время, чтобы оно не испортилось.