– А вы не отключите его, пока я сплю? – Слезы снова появились на ее глазах.
– Нет, но…
– Не продолжайте, послушайте меня. Я мать, я знаю, что мой сын будет жить. Но я также знаю, что вы мне не верите. Поэтому прошу у вас ровно три дня. Если за это время он не придет в себя или не появится положительная динамика, я все подпишу…
– Знаешь что… – Алекс с изумлением смотрел на эту удивительную женщину – только что она вела себя как обезумевшая от горя мать, а теперь собралась, говорит четко, ясно, без истерик… Он вдруг почувствовал в ней такую силу, такую веру, что невольно зауважал. «Я сделаю все, что в моих силах, чтобы оставить парня живым. Ради нее», – подумал Александр, а вслух сказал: – Знаешь что, пожалуй, я провожу тебя сам…
– Мы перешли на «ты»? – Ирина вскинула черные от горя глаза.
– В Израиле все обращаются друг к другу на «ты», – улыбнулся он своему же объяснению. – Привыкай.
Глава 17
С утра Бенедикт, сделав вид, что ничего не было, отвез Лизу в клинику. Он лично оформил ее, переговорил с Юрием Александровичем и персоналом, который будет хоть как-то соприкасаться с его любимой, а перед уходом забрал Лизин паспорт.
– Но почему ты его забираешь? – удивилась она.
– Потому что в больнице он тебе не нужен, – мужчина нежно поцеловал ее в губы. – Ты хочешь, чтобы он остался у тебя?
– Нет, – Лизе стало стыдно, что она опять в чем-то подозревает любимого. – Нет, ну что ты? Забирай, конечно…
– Я буду тебя навещать каждый день, милая… Отдыхай…
Конечно, беременность Лизы подтвердилась. Бенедикт был на седьмом небе от счастья и задаривал ее букетами, конфетами, экзотическими фруктами… Он проводил с ней каждый день по нескольку часов, нехотя уезжая по вечерам, и постоянно спрашивал Юрия Александровича, когда его любимую выпишут, но доктор не торопился…
– Я бы хотел еще ее понаблюдать, – каждый раз говорил он и назначал новые анализы.
Бенедикт, панически боявшийся больниц, врачей и анализов, не спорил, а лишь согласно кивал головой, но Лиза не могла больше молчать – она понимала, что происходит что-то странное и она должна услышать объяснения.
– Почему вы не выписываете меня, Юрий Александрович? – спросила девушка при очередном утреннем обходе.
– Я считаю, что вам лучше полежать у нас до двенадцати недель, – осторожно сказал он.
– Почему именно до двенадцати недель? – Лиза испытующе смотрела на своего врача. – У меня что, угроза выкидыша, а вы молчите?
– Да, но вы не волнуйтесь, – Юрий Александрович заторопился.
– Нет, объясните мне в конце концов, что происходит! – закричала Лиза. – Я имею право знать!
Мужчина долго смотрел на красивую пациентку, а потом произнес:
– В час дня зайдите в мой кабинет.
Лиза не могла дождаться назначенного времени – она металась по палате, не зная, чем себя занять. Без четверти час она уже сидела у дверей кабинета Юрия Александровича. Ровно в час он вышел и сказал:
– Проходите, пожалуйста.
Она зашла и села в глубокое кожаное кресло, а мужчина принялся ходить от стола до дверей и обратно. Он заметно нервничал.
– Доктор, я так понимаю, что со мной что-то не так, – женщина решила начать разговор сама, когда пауза затянулась.
– Нет-нет, с вами все в порядке, – мужчина остановился. – Но мне надо кое-что вам сказать.
– Что? – Лиза подалась вперед.
– Вам надо уехать. Я вам помогу.
– Объясните мне, пожалуйста, что дает вам право так говорить, – девушка начала злиться.
– Вам оставаться в замке нельзя.
– Объясните, иначе этот разговор не имеет смысла.
– Я не могу рассказать, – Юрий Александрович застонал и обхватил голову руками. – Это врачебная тайна.
– Тогда на основании моих анализов прошу выписать меня сегодня же. – Лиза поднялась и направилась к выходу.
– Постойте! – закричал доктор и бросился к ней.
Девушка обернулась – она знала, что мужчина бросится за ней, именно поэтому стала так демонстративно делать вид, что уходит, в противном случае она не упустила бы возможности разгадать тайну замка. Юрий Александрович подошел к ней, приобнял за талию и подвел снова к креслу, помогая присесть.
– Поклянитесь, что об этом никто не узнает! – он придвинул свое кресло к креслу девушки.
– Клянусь! – шепотом сказала Лиза.
– У Бенедикта есть девятнадцатилетняя дочь… – начал врач.
– Ева? – перебила она доктора.
– Да, – мужчина изумленно смотрел на пациентку. – А вы…
– Я слышала, как Бенедикт назвал ее имя, – призналась Лиза. – Но он мне так ничего и не рассказал, хотя обещал.
– Я расскажу, раз уж вы все равно знаете о существовании Евы, – мужчина чуть-чуть расслабился, снимая с себя часть ответственности. – Двадцать пять лет назад у Бенедикта была сумасшедшая любовь – он просто потерял голову от этой девушки. Как вы понимаете, ее звали Ева. Страстный роман закончился пышной свадьбой и долгожданной беременностью, и он привез молодую жену в Англию. Влюбленные были бы абсолютно счастливы, если бы не здоровье Евы – девушка страдала почечной недостаточностью. Беременность протекала очень тяжело, но сложнее всего были роды. Врачи сделали все, что могли, и на свет появилась девочка, крошечная дочь Бенедикта. А молодая мать… Ее почки так и не восстановились: сначала отказала одна, через несколько часов – вторая. За ее жизнь сражались лучшие врачи Великобритании, Бенедикт всеми возможными способами искал доноров почки для своей жены, но все безрезультатно – Ева умерла. Я познакомился с ним как раз в момент поиска доноров – мужчина обращался и в Россию за подходящей почкой. Мы с ним нашли общий язык, и так я оказался здесь в качестве педиатра Евы… Да, естественно, Бенедикт назвал дочь именем любимой жены…
Юрий Александрович посмотрел на Лизу, чтобы понять ее реакцию, – молодой беременной женщине нелегко, наверное, слушать такие подробности из жизни отца своего ребенка. Девушка завороженно слушала, и он решил продолжить:
– Мы вроде даже подружились, и в минуту откровений он мне сказал: «Я больше никогда не женюсь». И он сдержал слово. У него были женщины, и немало, кстати, несмотря на его внешность, но ни одна не стала его женой.
– Про Еву, – хрипло попросила Лиза: ей было неприятно слушать про женщин любимого мужчины.
– Да, извини, – Юрий Александрович смутился. – В два года Еве поставили диагноз: аутизм.
– С чем это связано? – взволновалась Лиза. Она носила под сердцем ребенка Бенедикта. – Это наследственное?
– Нет, это может быть врожденное недоразвитие нейронных структур или хромосомные аномалии… Причин может быть много…
– А вдруг и у меня… – Девушка не договорила и прижала руки к животу.
– Нарушение в аутической сфере предвидеть невозможно, – с сожалением ответил Юрий Александрович. – Лиза, я не вижу причин для волнения. У вас все анализы в норме.
– Хорошо, – девушка пыталась взять себя в руки. – Если мне не угрожает родить ребенка-аутиста, то в чем тогда дело?
– У Евы… приступы агрессии, – мужчина отвел взгляд. – Несколько лет назад она убила женщину, которая работала в этом доме… Она опасна, Лиза! Поймите!
– Значит, поэтому в замке работают только мужчины? – Картинка начинала проясняться. – Чтобы они могли справиться с ней?
– Вероятно, – он пожал плечами.
– Почему она живет вместе с ним? Неужели нет никаких лечебниц для таких… людей?
– Лиза, она его дочь! Она – дочь его любимой жены! Этим все сказано.
– А я?
– Лиза, я помогу вам уехать. У меня есть деньги, я отправлю вас домой!
– Мой паспорт в за@@мке. – Лиза вдруг на мгновение захотела уехать подальше от этой страшной истории, в которой ей в общем-то не было места. Рядом с Бенедиктом до сих пор были его умершая жена и сумасшедшая дочь. Значит, она должна удалиться…
– Мы поедем в посольство, и вам возобновят паспорт. – Юрий Александрович уже все продумал. – На следующей неделе Бенедикт улетит в Швейцарию, и мы с вами можем проделать всю операцию. Он ничего не узнает.
– Да я и так… – начала Лиза и осеклась. Этот мужчина давно сделал ее свободной, и она могла улететь в любой момент. Но она прекрасно знала, что не сделает этого, потому что любит Бенедикта и уверена, что он любит ее и что отъезд причинит ему невыносимую боль, тем более сейчас, когда она носит его ребенка.
– Я его люблю и никуда не поеду, – девушка смело посмотрела в глаза доктору.
– Лиза! – взмолился он.
– Нет, я все сказала! – она была тверда. – Я остаюсь с ним!
– Тогда лучше на время его командировок ложиться в госпиталь.
– Хорошо, на это я согласна, – она кивнула головой. – Тогда, раз у меня все в порядке, выпишите меня сегодня же.
– Но, Лиза, – врач взмолился. – Бенедикт же улетает в Швейцарию на следующей неделе. Его все равно не будет. Останьтесь пока здесь.
– Хорошо, – согласилась девушка. – Но только до его возвращения из Швейцарии.
– Хорошо, – согласилась девушка. – Но только до его возвращения из Швейцарии.
Прошло две недели, а Бенедикт так никуда и не уехал. Лиза зашла к доктору и жалобно попросила:
– Выпишите меня, пожалуйста! Я больше не могу здесь лежать, я по нему очень соскучилась.
– Хорошо, у вас как раз срок двенадцать недель. Все в порядке. Завтра вас можно выписывать.
Женщина вернулась в палату окрыленная – еще чуть-чуть, и она снова будет с Бенедиктом, коснется его, они будут ужинать вместе, разговаривать, строить планы, а по ночам страстно любить друг друга… Пройдет время, и она заберет маму, которая будет ей помогать с ребеночком. А может даже, Лиза сможет найти общий язык и с Евой? С этими мыслями и уснула…
Она проснулась оттого, что кто-то ворвался в ее палату и включил свет. Девушка вскочила и растерянно захлопала глазами – перед ней стоял бледный Юрий Александрович.
– Случилось непоправимое, – страшным голосом сказал он.
– Что? – осторожно спросила девушка.
Мужчина молчал – он не знал, как можно произнести вслух такое.
– Что? – заорала Лиза. – Говорите! Не тяните! Умоляю!
– Ева… – он закашлялся. – Ева задушила Бенедикта. В два часа ночи.
Сначала услышанное не дошло до сознания женщины, и она в растерянности стояла и смотрела на Юрия Александровича. Потом медленная улыбка стала расплываться по ее лицу, из глаз потекли слезы…
– Лиза, Лизонька, – доктор встревожился: реакция девушки была ненормальной. – С вами все в порядке?
Тут ее глаза вами закатились, и она потеряла сознание.
Лиза очнулась у себя в палате. Рука очень болела и не двигалась. Девушка осторожно повернула голову и увидела, что в вену вставлен катетер, через который поступает какая-то жидкость из капельницы. Запястье бинтом привязано к бортику кровати. «Видимо, чтобы я не выдернула случайно иглу, – догадалась Лиза. – Почему я под капельницей? Что-то с моим ребенком?»
И в этот момент она вспомнила прошедшую ночь и страшную новость, которую ей сообщил Юрий Александрович. Боль сдавила ее грудь – она не знала, как переживет эту потерю – потерю человека, которого любила всем своим сердцем и который очень любил ее. Слезы полились из глаз – она плакала сначала тихо, почти беззвучно, но потом плач превратился в рыдания. В палату, услышав, что пациентке плохо, вбежала медсестра, оценила обстановку и выскочила обратно. Буквально через минуту вошел Юрий Александрович. Мужчина осторожно вытащил иглу из вены Лизы, отвязал ее руку и посадил к себе на колени, как маленькую. Он прижимал к себе содрогающееся тельце и ждал, когда Лизонька затихнет. Наконец силы беременной женщины закончились, и она успокоилась…
– Лиза, – тихо начал мужчина. – Я знаю, как вам плохо, и, может, сейчас не время. Но я действую в ваших интересах…
Она устало вскинула глаза, в которых была черная, страшная пустота.
– Мы с вами вылетаем в Киев. Через пять часов. Я забрал все ваши вещи и паспорт до приезда полиции.
Лиза молчала – ей было все равно теперь…
– Лизонька, не молчите, прошу вас. Пожалуйста, скажите хоть что-нибудь! – в отчаянии воскликнул Юрий Александрович. Ему было страшно видеть девушку в таком состоянии.
– А похороны? – наконец прошептала она.
– Лизонька, вас могут задержать как подозреваемую, несмотря на то, что все скажут, что вы были у нас в клинике. Ему вы уже, к сожалению, ничем не поможете… А ребенка вам надо сохранить, ради него… Ради продолжения его рода… Он так хотел его…
Лиза опять расплакалась:
– Я хочу попрощаться с ним.
– Вам не надо прощаться, он живет сейчас под твоим сердцем. И его надо сохранить.
– Спасибо вам, Юрий Александрович… Вы так помогаете мне…
– Это мой грех, и он всю жизнь будет висеть на мне – я должен был выполнить свою клятву Гиппократа, а не идти на поводу у Бенедикта.
– Почему грех?
– Потому что надо было поместить Еву в психиатрию, тогда бы все были живы…
Лиза снова всхлипнула…
Глава 18
Света сошла с трапа и ступила на святую землю Израиля. Она не знала, куда ей идти и что делать дальше, поэтому решила, что нужно найти мужа. Но как это сделать, не зная языка и не имея даже представления о том, в каком городе его искать. 500 евро заканчивались слишком быстро…
– Мне надо найти хоть какую-нибудь работу, – обратилась она к русскоговорящей соседке, которая снимала вместе с ней квартиру в маленьком домике.
– Нелегал? – сразу определила молодая израильтянка.
– Наверное, – пожала плечами Светлана. Она не разбиралась в таких тонкостях и в общем-то не собиралась вникать. – Вообще, у меня муж где-то здесь, в Израиле, но я не знаю, где он…
– Ну мужа найти тебе я не смогу, – усмехнулась девушка, не поверив словам русской блондинки. – А вот на работу, наверное, устрою…
– Спасибо вам большое, – в глазах Светы загорелась надежда.
Через несколько дней девушка уже работала по ночам на рыбном заводе. Это был адский труд, который к тому же мало оплачивался. Денег, чтобы продолжить снимать ту милую маленькую квартирку, у нее уже не было, поэтому она начала искать что-то иное… Ей помог случай: она работала в одну смену с Ритой, 45-летней русской женщиной, которая давно жила в Израиле.
– Ты чего с вещами приперлась? – спросила та, увидев девушку с чемоданчиком. – У тебя же все шмотки рыбой провоняют!
– Да я и так вся провоняла уже, – горько усмехнулась Светлана. – Хуже не будет.
– Вместо парфюма используешь? – зло пошутила Рита и засмеялась своей шутке.
– Нет, – девушке было не до смеха. – Идти некуда. Из той квартиры выселилась, а новую пока не нашла.
– Что, прям квартира целая нужна? – Рита вмиг стала серьезной. – Или комната подойдет?
– Чем дешевле, тем лучше, – простонала блондинка и повязала на волосы косынку.
– Со мной жить будешь? – напрямик спросила женщина. – В одной комнате. Платим пополам.
– Буду, конечно. – Света была рада любой крыше над головой. Вариант Риты был для нее идеальным.
– Хорошо, соседушка, въезжай!
– Спасибо, – Светлана кивнула головой и приступила к работе.
Так прошло три месяца. Денег ни на что не хватало, постоянно хотелось есть и спать.
– Я домой хочу, – часто говорила она Рите. – Я устала и больше не могу.
– А ты думала, что ты в рай попала? – хохотала она. – Деньги нигде легко не даются.
– В России мне они явно легче давались. – Девушка уныло посмотрела на свое отражение в зеркале – оттуда смотрела бледная, худая женщина, со спутанными волосами, синяками под глазами, потрескавшимися губами. – Да, на меня теперь точно никто не посмотрит. Ну вот, а еще говорят, что Израиль – святая земля. Я тут сгнию заживо!
Если бы она знала, какими пророческими окажутся ее слова!
Через две недели, придя утром со смены домой, Света уставилась на свою руку – она опухла и приобрела красный оттенок.
– Ну вот, еще и рука страшная теперь, – пробормотала девушка и расстроенная легла спать.
Через два часа она встала – рука ее беспокоила уже сильнее. «Ну что с ней делать? – подумала она, разглядывая бордовую кисть. Опухоль стала подниматься к локтю. – Кремом, что ли, ее помазать?» Не придумав ничего лучше, она взяла Ритин крем для ног, так как своя косметика у нее давно кончилась, и толстым слоем нанесла на то место, где горело больше всего. «Хм, у Ритки даже не спросила разрешения…» – пробормотала девушка и снова завалилась спать.
Ближе к вечеру, когда пора уже было собираться на завод, Света открыла глаза – ее бил озноб. Она закуталась в простыню еще плотнее.
– Свет? Ты чего разлеглась, вставай! – Рита вышла из душа и надела нижнее белье.
– Я заболела, – девушка чуть не плакала.
– Да ты вся горишь, родная, – женщина дотронулась ладонью до лба Светланы.
– Посмотри, – слезы покатились из глаз блондинки, когда она вытащили из-под простыни сине-фиолетовую руку огромного размера.
– Срочно в больницу! – заметалась женщина. – Давай свои документы и одевайся. Я тебя соберу.
– Паспорт в тумбочке, – еле слышно пробормотала Света.
Рита рывком схватила документ и уставилась в него.
– Ты в своем уме? У тебя туристическая виза! Только на три месяца, которые уже закончились!
Света, которая с трудом поднялась, чтобы одеться, повалилась на подушки опять.
– Ты чего разлеглась? В больницу! Срочно! – Рита орала не своим голосом – ей очень было страшно за эту непутевую девушку.
– Меня оттуда депортируют, – прошептала больная.
– Уж лучше депортируют, чем на тот свет! Ты ж все равно домой хотела – вот и отправишься!
Через двадцать минут Свету везли в больницу. В машине она несколько раз теряла сознание, потом приходила в себя и снова теряла сознание… Наконец они въехали в ворота и остановились. Санитары вывезли девушку на каталке и стали закрывать дверь автомобиля. Вдруг Света услышала родной голос: