– Так поехали.
– Скоро поедем. – Али включил портативную рацию, начал рыскать по эфирному диапазону, вслушиваясь в помехи и обрывки слов.
– Что насчет Аль-Фараджи? – спросил Олег.
– Что именно тебя интересует? Город входит в зону подчинения Эль-Ракки. Боевики там хозяйничают и устанавливают свои порядки. Сдавать город они не будут, слишком значимый объект. Это крупный населенный пункт. В нем шайтанов – как муравьев в термитнике. И повсюду их люди. Блокированы все дороги. Фактически нам нужен не сам город, а пригород – можешь назвать это восточной окраиной. Улица Эль-Шааба, бывший лакокрасочный завод, в подвалах которого готовят женщин-смертниц… и не только смертниц. Объект усиленно охраняется. Проблема в том, что попасть на улицу Эль-Шааба мы сможем, только миновав весь город с запада на восток. Слиться с толпой. Подъехать от пустыни нереально, нас сразу же возьмут, какие бы документы я ни предъявил. Начнут разбираться – и крышка. Поэтому я бы посоветовался с Бахузом. Район Рамали, где находится улица Эль-Шааба, – зона ответственности полевого командира Насреддина Абу-Хасана, того еще головореза. Этот тип без морали. И сподвижники его такие же, с потрохами преданы «Исламскому государству». В отряде Абу-Хасана не менее полутора сотен рыл, все хорошо обучены, имеют опыт боевых и карательных операций. На вооружении – даже танки и «Хаммеры». Объект на улице Эль-Шааба охраняют не менее дюжины боевиков.
– И ни одного приятного момента? – уныло спросил Олег. – Ведь как-то проникли туда, выяснили про женщин, даже сняли их…
– Приятный момент есть, – улыбнулся Али. – Это один из охранников Абу-Хасана, лейтенант сирийской армии Адбель Гархан. Потребовались дикие усилия, чтобы его туда внедрить и сделать убедительную «легенду». Зато Абдель на хорошем счету у Абу-Хасана, его ни в чем не подозревают. У Гархана полная свобода передвижений по городу… если в этот момент он не нужен начальнику. Иногда он исполняет функции шофера – возит Насреддина. В принципе может его ликвидировать, но тогда погибнет сам. Пока это дело терпит. Именно Гархан узнал про женщин. Его снимки и стали достоянием…
– Ты можешь с ним связаться? – встрепенулся Олег.
– Ни в коем случае! – покачал головой Али. – Это может сделать только Бахуз – еще одна причина поездки в Шорт. О том, что Гархан – наш, знают только трое. Теперь и ты.
– Насчет меня можно не волноваться, – проворчал Олег. – У тебя оружие есть?
– Да, в бардачке, – кивнул Али и засмеялся: – Это волшебный бардачок. Какое оружие тебя интересует, майор? Ты сам при полном параде. Есть пистолеты, УЗИ, «М-16», парочка одноразовых «Мух» под сиденьем. Из гранат – четыре «Ф-1». Есть звездочки-сюрекены – когда-то, знаешь ли, увлекался.
Преследовало тянущее чувство, что передышка ненадолго. В районе часа ночи громоздкий, но надежный джип выбрался из окрестностей рощи, выехал на дорогу, огибающую «зеленку». Али остановился, выключил фары, двигатель, открыл окно.
– Давай помолчим, Олег. Как там говорят у вас в России: тише станешь – больше услышишь?
В России так не говорили, но мысль была верна. Они застыли, прислушались. В полумраке выделялся напряженный профиль капитана сирийской армии: стиснутые губы, нос с горбинкой. Шевелились кончики усов, когда он выпускал воздух из ноздрей. Ночная тишина звенела, как тетива. Из рощи доносилось ворчание неспящей птицы. Различались порывы ветра – они потряхивали карликовый кустарник, о чем-то шептали сухие листья. «Пора, брат, пора», – бормотал про себя Олег. Али закрыл окно и запустил двигатель. Фары включать не рискнул. Повернулся к спутнику:
– Ну что, приятель, помолимся богу на дорожку? Каждый – своему.
На третьем километре дорога превратилась в окончательно разбитую. Такие ямы проблематично было встретить даже в России. «Явно не пленные немцы строили», – думал Олег, держась за ручку над головой. Скорость передвижения упала до предела.
– Такую дорогу проще объехать, – намекнул он.
Али засмеялся. Фары включать он по-прежнему боялся, резонно полагая, что на яркий свет слетятся не только мотыльки, но и стервятники.
– Проедем еще немного. Потом выйдем на нормальный грунт, выбора нет. Там будет рискованно, но что поделаешь.
Возникало чувство, что они кругами вьются вокруг Хамана, который даже не видели. В один момент Али остановился, приложил палец к губам. Где-то далеко гудели моторы, передвигалась тяжелая техника. Несколько минут они пребывали в молчании, дожидаясь, пока растают звуки, потом продолжили движение. А вскоре объездная битая дорога влилась в нормальную грунтовку, которую в России назвали бы «большак». Выезжал на нее Али с особой осторожностью, изучая пространство слева, справа.
– Ладно, прорвемся, – и ударил по газам.
Со стороны казалось, что дорогу посыпали солью – она отчетливо белела в ночном мареве. Вдоль дороги – словно рукотворные валы, увенчанные кустами, похожими на рогатки. Местность становилась волнистой, дорога обтекала холмы, подножия которых были завалены камнями. Небо еще не серело – ночь продолжалась. Луна сменила положение и теперь светила в боковое стекло, раздражая глаза. Видимость становилась лучше, Али плавно прибавлял обороты двигателя. Внезапно скорость стала падать. Он выругался, забавно сочетая русские и арабские «идиоматические» выражения, начал ритмичными движениями прокачивать педаль акселератора. Скорость ненадолго выровнялась, но опять начала падать.
– Вот шайтан, мать его! – прорычал он. – Когда же «Тойота» наконец перестанет клепать ведра!
Для уха рядового российского автолюбителя звучало как-то причудливо. Да и год рождения этого «гордого» джипа был явно не текущий.
– Проблемы? – спросил Олег.
– Нет проблем, – опомнился Али. – Эта паршивка стала очень капризной. Масло плохо поступает, из бутылочки поить приходится. Не волнуйся, бутылочка рядом. Такое случается раз на сто километров.
Он остановился на обочине, что-то забрал с заднего сиденья и отправился разбираться с двигателем. Заскрежетал, поднимаясь, капот. Ругательства в исполнении капитана сирийской армии стали глухими и невнятными. Олег тоже вышел наружу, оставив автомат на сиденье. Сирийскую ночь насыщали всевозможные ароматы. Она отличалась от всех известных ему ночей, как небо и земля. Воздух был другой, запахи другие. Что-то приторное, терпкое, с еле уловимым оттенком гниения, но это не вызывало неприятия – как не вызывает неприятия специально приготовленная к пиву рыба с душком. Он вдыхал полной грудью и никак не мог определиться с ощущениями, отвлекал брюзжащий капитан, гремящий в капоте.
А потом и вовсе стало не до запахов. Попутным курсом на полном ходу из-за холма выскочил пикап и помчался на сближение! В нем сидели несколько вооруженных личностей, а над кузовом грозно реяло что-то похожее на ДШК на треноге! Словно молния пронзила все тело. Олег дернулся, схватил с переднего сиденья автомат. Затвор уже передернут, лишь спустить переводчик огня. Машина стремительно приближалась, водитель ударил по тормозам. Шансы дожить до утра резко сокращались. Ахнул капитан Али, что-то зазвенело в капоте. Люди были в черном. Проявлялись шапочки с белыми полосами – отличительный знак вооруженных сил «Исламского государства»! Они кричали, гремели оружием, клацали затворы. Искушать судьбу было тупо. Олег прыжками взлетел на земляной вал, повалился за косогор, открыл огонь! Первая очередь вышла не прицельной, но прошила правый борт. Заскрежетали тормоза, пикап остановился метрах в двадцати от «Тойоты», и из него высыпали, разбегаясь в разные стороны, люди. Их было четверо, включая водителя. Кто-то катился по дороге, рассыпая свинец в звездное небо. Два боевика залегли за передними колесами, они попали под обвальный огонь – Олег выпустил в них весь магазин и тут же покатился в сторону, меняя позицию. Досталось всем, извивались раненые, вспучилась крышка капота, из нее уже вырывался дымок. Он чуть не проворонил пулеметчика в кузове – тот спрятался за турелью, принялся наводить ствол. Затрещал пистолет-пулемет израильского производства – это капитан Али Самери стрелял из-за поднятого капота! Олег невольно восхитился – а ведь не лыком шит капитан! В капоте имел тайничок для хранения оружия? Пулеметчик задергался, выпал из кузова. Уцелевшие угодили под перекрестный огонь, отползали за пикап. Олег сменил магазин, краем глаза уловил, как Али переметнулся на другую сторону, откатился в водосток и опять перенес огонь на пикап. На этот раз он бил прицельно – в крышку бензобака. Выпустил не меньше половины боезапаса – и своего добился! Пули кучно дырявили кузов, пробили бак, воспламенили горючее. Заднюю часть пикапа охватило пламя. Отчаянно кричали люди, засевшие за ним. Олег побежал по гребню вала. Отметил с высоты, что Али на корточках семенит по водостоку. А у них неплохо получается! Оба одновременно вышли в тыл врага, только с разных сторон. В машине снова что-то прогремело – возможно, рванул боезапас. Пламя переросло в ослепительный факел, перекинулось на боевика. Он горел, как хворостина, сначала пытался сбить с себя огонь, орал от боли, потом припустил по дороге, оставляя за собой дымный шлейф. В него не стреляли, с этим экземпляром все было ясно. Он пробежал шагов двадцать, повалился на колени, потом распластался, раскинув горящие конечности. Его товарищу сравнительно повезло, сумел оторваться от пламени. Он злобно что-то восклицал, кашлял в дыму. Олег скатился к обочине, вскинул автомат. Но боевик опередил, разразился последней в своей жизни очередью. Олег метнулся рыбкой вбок, увертываясь от пуль. Террорист с перекошенным ртом вырвался из дымной завесы – и повалился, продырявленный очередью из УЗИ. Вслед за ним, кашляя, из дыма вывалился Али, подбежал к Олегу:
– Ты в порядке, майор?
– Да все отлично, спасибо, капитан, выручил…
– Слушай, а зачем ты стал по ним стрелять? – недоуменно спросил Али. – У меня нормальные документы, я турецкий бизнесмен, дружу с этими упырями, мог бы отболтаться.
– Ну, извини, – хмыкнул Олег, – случайно все произошло. – А про себя подумал: «Как и планировалось».
– Ну ладно, что сделали, то сделали. Значит, еще пятерых в копилку. Разгулялся ты что-то, майор. Если так пойдет, то тут не нужны ни сирийская, ни российская армии, достаточно нас с тобой… О, черт, смотри, они еще шевелятся! – Али вскинул автомат, отбежал назад и длинной очередью добил раненых, агонизирующих под колесами. – Вот теперь все, – удовлетворенно проговорил он и забросил автомат за спину.
Глава 8
Дальше неслись, как угонщики от автоинспекторов. Возбужденный Али что-то насвистывал, потом переставал свистеть, начинал убеждать, что больше плестись не стоит, лучше поднажать, территория контролируется экстремистами и еще верст десять продлится это «удовольствие». Вдоль дороги валялись электрические столбы, увитые проводами. В кювете лежали перевернувшиеся грузовики, сгоревшие военные джипы. Промчались мимо разрушенной деревни. Бой здесь когда-то шел отчаянный. Не щадили никого. Большинство домов лежало в руинах, от некоторых не осталось даже стен – только груды обломков. Чернели подозрительные бугорки, похожие на сгоревших людей.
– Местные жители, кто не сбежал, погибли все, – объяснил Али, перехватив взгляд майора. – Месяц назад сюда прорвалась рота спецназа капитана Саида Фарзули. Был приказ оседлать дорогу. Террористов выбили из деревни, захватили участок дороги. А потом два дня держали оборону под шквальным артиллерийским огнем. Боевики несколько раз переходили в атаки, чтобы заставить спецназ убраться. Спустили самых злых – саудовцев. Смертники прорывались на грузовиках, набитых взрывчаткой. Людей перемолотили немерено – и с той, и с этой стороны. Спецназовцы потеряли половину бойцов, истратили весь боезапас, в итоге пришлось откатиться, и наступление наших захлебнулось…
Этот парень имел отменный слух. Олег еще вертел головой, а Али уже заволновался, увел машину с дороги, заехал за скалу и заглушил двигатель. Через несколько минут по дороге в том же направлении промчалась колонна из нескольких пикапов («тачанки» – окрестил их про себя Олег). Словно черти вырвались из преисподней! Отвязно орали луженые глотки, с надрывом рычали мощные моторы. Видно, за первым пикапом (уничтоженным вместе с содержимым) шли с некоторым отставанием еще несколько, и гибель товарищей по оружию произвела неизгладимое впечатление. Они горели жаждой мщения. Второе происшествие за ночь в одном районе, погибли их товарищи, погибли добровольцы, прибывшие воевать против неверных по призыву Всевышнего! Колонна промчалась, не сбавляя скорости, и вскоре шум затих.
– Наша смерть была бы ужасной, попади мы им в лапы, – сказал Али. – Нас бы убивали долго и с удовольствием, отрезали бы по кусочку, наслаждались бы нашей болью… Ты готов к такому исходу, майор? Понимаешь, что это не компьютерная игра?
– Не говори, что такой исход неизбежен, – проворчал Олег. – Сделаем все, чтобы выйти живыми. А если вдуматься, капитан, то признаюсь честно: не готов. Восемь лет хожу по краю, из разных передряг выпутывался, часто ждал смерти – но смерти мгновенной, от пули, от ножа, от осколка. К мученичеству не готов, уж лучше с собой покончить, чем угодить им в лапы.
– Тогда держи наготове гранату, чтобы подорваться, – посоветовал Али. – Несчастные вы, христиане. Может, и верите в своего бога, но все равно сомневаетесь в бессмертии души. И рай у вас какой-то скучный, бестелесный. У мусульман он очень привлекательный, поэтому и смерть не кажется концом, а просто переходом к чему-то лучшему.
– Ты веришь, что после смерти будешь в раю?
– Конечно, – удивился капитан. – Все мусульмане-праведники после смерти и Судного дня попадают в райский сад Джаннат. Там ждет моя Азиль – мы обязательно будем вместе.
– Но что-то мне подсказывает, что ты не спешишь навестить райские сады, какой бы привлекательностью они ни отличались, – заметил Олег.
– Ты прав, майор, не спешу, – засмеялся Али. – Мы обязательно встретимся с Азиль, но я готов потерпеть еще лет сорок, да простит меня Аллах за непочтительность в суждениях… Короче, не морочь мне голову! – Он завел двигатель и включил заднюю передачу. Машина медленно поползла на дорогу. – Аллах послал спасительную мысль, – продолжил Али. – Пристраиваемся в хвост этим милым парням, нам нужно проехать километра четыре. Потом свернем перед кряжем Рафануи, я знаю дорогу мимо скал. Два километра по трассе Румал – Шорт, а там уже наши… если, конечно, в оперативной обстановке за сутки ничего не поменялось…
Организм уже привыкал к непрекращающейся тряске. Несколько раз за изгибами дороги мелькали огни несущейся на восток колонны. Али чудовищно рисковал, вися у них на хвосте. Фары не включал, гнал на страх и риск. Но удача хранила их в эту ночь. На востоке показались зубчатые скалы. Али ушел с дороги, резко сбросив скорость, несколько минут осваивал кочки на равнинном участке. Потянулись скалы – угрюмые, кривые, нависающие над проездом, словно пальмы над морем. Дорога превращалась в условное понятие. Белесое пространство, петляющее между глыбами, было завалено каменными огрызками. Риск проколоть колесо становился реальным. Обычная машина здесь бы не прошла. Он включил ближний свет и начал лавировать между торчащими из грунта зазубренными камнями. Пришлось Олегу покинуть машину и идти с фонарем впереди, отыскивая приемлемые участки для проезда. Оно того стоило. Опасные скалы оборвались, «секвойя» перевалила через глинистый бугор и покатила по сглаженной пади между холмами. И снова распахнулась степь, заросшая полынью и саксаулом. Али отлично ориентировался на местности – что-то радостно прокаркал и начал круто выворачивать баранку. Под колесами был гладкий асфальт! Хорошо это или плохо, Олег еще не понял. Капитан наращивал обороты, начал что-то выкрикивать по-арабски в рацию. Сунул аппарат в карман, повернул к спутнику сияющую физиономию:
– Люди Бахуза контролируют эту дорогу. Впереди Шорт. Они знают, что мы скоро будем. Нас встретят. И может быть, даже не будут стрелять, – как-то нервно засмеялся он.
И резко дал по тормозам, когда на дорогу вывалились несколько человек, вооруженных до зубов! Какие-то партизаны – «песчаный» камуфляж, гражданская обувь, водолазки под горло. Лица соответствующие – усатые, бородатые. Накачанный здоровяк вскинул гранатомет. Олег, в свою очередь, схватился за автомат и приготовился выпрыгивать на ходу.
– Сиди, это наши! – возбужденно гаркнул Али.
Машина остановилась. К ней уже бежали люди. Чуть позднее Олег сообразил, что сирийская армия, в отличие от российской, – понятие неоднородное, в ней нет единой, на все случаи, униформы. Не возбраняются кроссовки, элементы гражданской одежды, про растительность на лицах и говорить нечего. Лишь бы выполняли поставленную задачу. Вооруженная публика обступила машину. Смеялся Али, его хлопали по плечу – он знал всех в этой «деревне». Военные с любопытством посматривали на Олега, кто-то сунул руку – он охотно пожал загрубелую длань, робко улыбнулся.
– Это капитан Джафар Аджани, помощник Бахуза по боевой, так сказать, части, – представил Али коренастого, похожего на разбойника мужика в расстегнутой куртке. – Его люди отвезут нас в Шорт. Все уже знают про тебя, так что не смущайся.
Несколько человек уселись назад в салон, остальные побежали по дороге. Аджани выкрикивал что-то в рацию. На обочину взгромоздился молодцеватый армейский внедорожник с пулевыми пробоинами в крыле, и солдаты стали запрыгивать в него на бегу. Джип возглавил процессию, помчался по дороге. Али с трудом поспевал за ним. Небо покрывалось предрассветной серостью. Дорога сворачивала к югу, местность снова становилась неровной. Проехали пост сирийской армии – несколько военнослужащих вышли на дорогу, на рукавах блестели трехцветные красно-бело-черные нашивки. Водитель армейского джипа призывно просигналил – свои. Дальше снова был пост, потянулась возвышенность, на вершине которой Олег заметил пулеметчика. Открылась равнина – словно гигантский «сеятель» разбросал по ней булыжники. Дорога петляла по каменным лабиринтам, которые тоже контролировали сирийские военные. Впереди показались холмы. По мере приближения они меняли конфигурацию, превращались в разрушенную крепостную стену с остатками сторожевых башен. В древности это и была крепость, призванная защищать поселение от набегов кочевников-бедуинов. Теперь это было неактуально. Небольшой городок облепил останки защитного сооружения. Колонна мчалась по пыльной дороге мимо приземистых глиняных строений, мимо бетонных стен. На пустыре возвышались силуэты двух стареньких российских танков «Т-62», неподалеку от них белели палатки военного городка, и в светлеющем воздухе колебались силуэты часовых. Остатки крепости, в очертаниях которой назойливо проступали восточные мотивы, видимо, имели значение: ведущий джип устремился в просвет между стен, въехал во внутренний двор. Здесь тоже находились люди с оружием. Выйдя из машины, Олег почувствовал грубоватый кофейный аромат, приятно щекотавший ноздри. В дальнем углу под руинами потрескивал огонь, гремела посуда, сновали невнятные личности. Капитан Джафар Аджани выпрыгнул из джипа, зашагал к Али. Беседа была недолгой. Подошел еще один военный – без оружия и боевой «сбруи».