— Кано-сама! — Куо, подавая пример всем уцелевшим своим солдатам, ринулся навстречу яростно атакующим врагам. — Уводите женщин! К лесу! Отступайте к лесу!
Но принц не подчинялся его приказам. Вокруг за него гибли люди. Отчаянные храбрецы умирали ради того, чтобы он… сбежал?!
— Хикари-сама… — произнес он, взглянув на камигами-но-отоме. — Простите, что был вам плохим защитником. Прошу вас, сберегите себя! Уходите! А я не могу оставить своих солдат. Ясуо-сан, Микио-сан… — он наградил стариков прощальным взглядом. — Надеюсь на вас.
Длинный и тонкий клинок катаны в руках принца окутало синее свечение. Мальчишка издал яростный вопль и бросился на врагов, что теснили остатки двух повстанческих отрядов.
— Пойдемте, госпожа, — тихо сказал Ясуо, что держал над головой камигами-но-отоме стальной щит, защищая ее от стрел, которыми так и норовили угостить женщин укрывающиеся за спинами солдат первой линии лучники Серых. — Пойдемте. Мы успеем достаточно далеко… отступить.
— Мама, нет! — выкрикнула Кицунэ, хватая леди Хикари за руку. — Принца Кано ведь убьют! И Куо тоже, и всех остальных!
— И нас убьют, если останемся здесь! — ответила ей за госпожу бабушка Така. — Мы только создаем проблемы нашим солдатам, которые вынуждены тратить силы, чтобы нас защитить!
— Как это? — Кицунэ замерла, словно на нее вылили бочку ледяной воды. Она создает проблемы? Она мешает? Стала обузой?
Хикари, не теряя времени, схватила ее за руку и потянула за собой, но Кицунэ обернулась и снова взглянула на толпу врагов, что грозили вот-вот прорваться сквозь редкую цепь отчаянно сражающихся защитников.
Кано встал рядом со своим телохранителем и заслонил дорогу самураю, что был ростом выше принца метра на полтора и не менее чем в четыре раза тяжелее. Бронированное чудовище замахнулось катаной, больше похожей на здоровенную стальную дубину, чем на самурайский меч. Этим мечом не рубили. Им крушили и вбивали в землю. Даже не слабый духом человек застыл бы в ужасе при виде напавшего на мальчишку чудовища, но Кано думал лишь о том, что, прорвавшись мимо него, этот монстр дотянется до Кицунэ. Защитить ее! Любой ценой.
Меч врага качнулся вниз. Кано сощурился и протянул руку навстречу чужому оружию. Не выдержать удара, не увернуться… смерть? Нет!
Энергия Ци из самурайского меча вдруг хлынула в ладонь мальчишки, словно поток из прорвавшегося водопровода. Синее свечение клинка волнообразно вздрогнуло и исчезло. Кано, не медля ни мгновения, взмахнул своим тонким и длинным легким мечом, который прошел сквозь закаленную сталь, словно сквозь мягкое масло. Меч гиганта разделился надвое, а мальчишка исторг из ладони часть украденной Ци, ее импульсом отталкивая тяжелый стальной обрубок, что грозил рухнуть ему на голову. Срубленный клинок катаны врага кувыркнулся и упал за спиной принца, а Кано, продолжая движение свободной руки, коснулся щита гиганта. Поток Ци, текущей в его ладонь, стал еще шире, и левая рука воина, ошарашенного потерей оружия, онемела. Тяжелый щит, намертво прикрученный болтами к наручным латам самурая, рухнул на землю и покосился, неуклюже болтаясь на парализованной руке.
— Ты… — выдохнул гигант, когда мелкий наглец ткнул ладонью ему в живот, защищенный даже не кирасой, а грубой стальной плитой, при поддержке потоков Ци непробиваемой для любого оружия. — Пиявка!
— Истинно так! — яростно выкрикнул Кано и, разрушив ток Ци, бегущей через броневую пластину под своей ладонью, вонзил меч в сердце врага.
Словно подрубленное дерево, гигант с громким грохотом опрокинулся на спину, но, наступая сапогами на упавшего, на его место сразу встали двое новых врагов.
Нет страха.
В жилах Кано текла кровь множества поколений закаленных в боях воинов. Их сила духа была многократно сильнее животного страха перед смертью, и потому молодой принц, встречая врага лицом к лицу, не испытывал ничего, кроме ярости, жажды победы и желания защитить своих близких. Страх будет потом. Если удастся выжить.
Синий огонь на клинке оружия, которое сжимал в правой руке Кано, благодаря украденной у гиганта энергии Ци стало немного ярче, чем на клинках врагов. Сейчас добавится еще!
Катана Серого со свистом рассекла воздух, но, ударившись о подставленную ладонь Кано, даже не поцарапала латную перчатку. Ци в клинке за миг до контакта со сталью брони пришла в хаос под действием тянущих во все стороны сил, и режущая способность катаны упала до уровня простой кованой полосы металла… принятой среди самураев за абсолютный ноль. Мышцы на руке Кано вздулись буграми, амортизируя и уводя удар в сторону, а мальчишка, максимально усиливая отток Ци из тела врага и прилив ее к клинку своего меча, рубанул наотмашь. Фонтанируя кровью из разрубленной шеи и помахивая культей срубленной руки, мечник Серых опрокинулся на спину.
Третий враг ткнул в бок принца копьем, но то лишь бессильно заскрежетало о доспехи и скользнуло в сторону. Кано шагнул навстречу нападавшему и, оттолкнув щит врага ударом катаны, ударил ладонью левой руки в стальную маску шлема Серого.
— Получи! — выкрикнул мальчишка и исторг из ладони мощнейший импульс вытянутой ранее из врагов энергии Ци.
Маска погнулась, Ци прошла сквозь прорези и в кашу разорвала лицо самурая. Воин глухо и хрипло завыл, а Кано замахнулся и рубанул мечом, милосердно спасая раненого от предсмертных мук.
— Император с нами! — громогласно завопили солдаты отряда Красных, видя, как сражается наследник великого дайме Торио. — Наш император!
Не важно, что страна крошечна, опустела и погрязла в нищете. Не важно, что враги рвут и добивают последних защитников правителя. Для каждого из воинов любого правящего дома последним осколком империи Пяти Стихий была именно их страна и именно их правитель был законным правителем мира, а стало быть, носил титул императора. Все остальные претенденты являлись ни кем иными, как мятежниками.
— Император не оставит свою страну, не предаст свой народ, продавая его в рабство захватчикам! — выкрикнул Куо в лицо самураю Серых, с которым сцепился и яростно боролся, мешая нанести себе удар вакидзаси. — Император будет сражаться за свою землю, за права своих подданных, за общество, во главе которого стоит! Наш император с нами! Сын дайме, правитель Водопадов! А где та жирная мразь, которую называете императором вы?!
— Вы все трупы! — рявкнул Серый в ответ. — Ваши идеалы погубят тысячи людей! Я не позволю уничтожить мой клан ради того, чтобы четырнадцатилетний мальчишка посидел на троне пару дней! Вторжение началось, самураи страны Камней идут к Инакаве, и ничто уже вас не спасет!
— Всегда есть надежда… — прорычал Куо. — Надежда на чудо!
— Вон ваша златовласая богиня, в сотне метров от нас! — глаза Серого горели безумием и горечью. — Так где же чудеса?! Где ее хваленые чудеса?!!
— Кицунэ-сама… — истекая кровью, лидер нищих самураев, что привел своих людей на смерть, повалился под ноги изрубившим его врагам и, зажимая глубокую рану в плече, ткнулся лицом в грязный снег. — Кицунэ-сама… умоляю… помогите нам…
Пятеро его товарищей, все, что осталось от отряда, теряя последние искры веры, попятились. Боевой дух их был подорван, и, сквозь слезы проклиная приведшую их сюда собственную глупость, они теперь только оборонялись без надежды на пощаду, ища возможность обратиться в бегство.
Истощенные самураи Красных падали один за другим. Редкая цепь их заколебалась, грозя разрушиться в любой момент, но еще несколько бесконечных мгновений одиннадцать истерзанных бойцов, не оглядываясь на готовых упасть и умереть союзников из самурайской бедноты, держали последними всплесками сил шесть десятков торжествующих врагов.
— Бегите, Хикари-сама… — шепнул тихо Куо, радуясь, что маска скрывает лицо и враг не видит текущие по его щекам слезы. Горечь поражения, предчувствие смерти и злость мешали дышать и говорить, заливали глаза влагой. — Спасайте дочь… бегите…
Кано оттолкнул от себя очередного врага, которого ранил в живот и отвлекся на миг, чтобы бросить взгляд в сторону женщин. Ушли ли они? В безопасности ли?
Шипастый шар на цепи тотчас вылетел слева и с силой врезался в висок мальчишки. Шлем смялся. Теряя ощущение мира во всполохах серебристых молний, Кано рухнул в грязь, на залитую кровью и истоптанную латными сапогами землю. Метнувший шар самурай Серых тотчас отдернул свое оружие и, издав торжествующий клич, устремился к маленькому врагу, который до своего падения успел убить и ранить шестерых опытных бойцов армии Юидая. Император повержен! Сильный и смелый, но он — всего лишь смертный человек!
Ударом ноги самурай вбил пытающегося подняться, оглушенного принца в кровавую грязь и, перевернув цельнометаллическое копье острием вниз, с силой ударил. Кано не выдержал и закричал от боли, когда сталь пробила его кирасу и, ломая ребра, погрузилась в тело.
Ударом ноги самурай вбил пытающегося подняться, оглушенного принца в кровавую грязь и, перевернув цельнометаллическое копье острием вниз, с силой ударил. Кано не выдержал и закричал от боли, когда сталь пробила его кирасу и, ломая ребра, погрузилась в тело.
— Кано! — вырвавшись из рук леди Хикари, Кицунэ бездумно ринулась на помощь раненому другу.
— Кицунэ! — камигами-но-отоме потянулась за ней, но слишком поздно. Девчонка уже выскользнула из-под прикрытия щита и побежала прямиком к толпе врагов.
Снайперы Коюмори, таящиеся во тьме небес, только этого и ждали. Черными тенями они спикировали вниз, ловя бегущую девчонку в перекрестья прицелов.
— Берегись! — Ясуо первым заметил тени в небесах и, молниеносно оценив ситуацию, бросил в бой все ресурсы своего старого тела. Кровь бурлила от адреналина, и внутренние врата, сила клана Маэда, отозвались молниеносно. Не только из стоп, а из всего тела старика вниз ударила энергия Ци. Ломая собственные кости, раздирая мышцы и сминая внутренние органы, дед швырнул себя вверх со скоростью, которой не достигали даже стрелы самураев. Пронзив расстояние до цели, он ударил плечом в человека, висящего под крыльями легкого планера. Крылья черной птицы, ломаясь, сложились. Арбалет, выбитый из рук убийцы, полетел в сторону, а старик, обхватив руками голову заоравшего от боли шиноби, резким рывком свернул врагу шею.
Кувыркаясь в воздухе, потерявший управление сломанный планер упал среди деревьев, и искалеченный старик, выпав из застрявших в ветвях обломков, тяжело рухнул на землю, но тотчас поднялся на локте, слишком сильно беспокоясь о безрассудной девочке, чтобы замечать собственные раны. Холодный ужас объял старика, когда он увидел замерших Серых и Красных. Застывших, словно статуи, Таку и Хикари. Уронившего щит старого самурая Микио.
Второй снайпер успел нажать на спусковой крючок, и короткий арбалетный болт, со свистом прошив воздух, ударил точно в голову бегущей девочки. Золотые локоны замарала кровь. Стрела разворотила Кицунэ половину головы.
— Разрыв! — Микио ударил дестабилизирующим дзюцу, которое прошло сквозь Кицунэ и обратило взрыв-печать на древке стрелы в безобидную бумажку, но… какое это имеет значение?
Кувыркаясь через разбитую голову, Кицунэ упала и покатилась по земле. Полный смертного ужаса, крик леди Хикари резанул по душам всех живых.
Ликующий снайпер ударил воздушными вихрями по крыльям своего планера, устремляясь выше в небо.
Дело сделано. Златохвостой богини больше нет.
Если бы шиноби Коюмори только мог быть свидетелем поединка Кицунэ с самураем семьи Акизуки, то не стал бы спешить с выводами. Повреждения верхних слоев костяной защиты выглядели кошмарно, но вовсе не были для маленькой оборотницы смертельными. Кицунэ, в бою с гигантом прочувствовавшая всем своим естеством боль и страх при повреждении головы, неосознанно еще более усовершенствовала свою защиту. Пластины черепа стали подвижнее, не только блокируя удар, а в дополнение ко всему смещаясь и уводя опасность в сторону. Стрела своротила одну из таких пластин и, лишь скользнув по голове генетически усовершенствованной девчонки, вонзилась ей в правое плечо. Кицунэ кувырком покатилась по земле, но не получила даже сотрясения мозга, а глубокий шок сделал ее на краткие мгновения невосприимчивой к боли. Маленькая оборотница, услышав крик ужаса леди Хикари, поняла, что нельзя останавливаться даже на миг, чтобы мама не подумала, что рана дочери серьезна.
Кицунэ, завершая очередной кувырок, оттолкнулась ногами от земли и, словно пламенный метеор, врезалась в грудь самурая Серых, что держал занесенное копье над раненым Кано и готовился вновь ударить, но замешкался, глазея на то, как кувыркается по земле девчонка с развороченной головой.
Пламя, рвущееся из ее тела, Кицунэ тоже не замечала. Внутренние врата открылись, когда сознание подало сигнал о критическом положении. Переполнившая тело маленькой оборотницы энергия Ци завивалась вихрями и хлестала во все стороны. Элемент огня, доминирующий над двумя прочими ее стихиями, активировался, реагируя на волны адреналина, наполнившие кровь обезумевшего маленького бойца.
Вытаращив глаза, все вокруг смотрели, как объятая пламенем человеческая фигура обхватывает шлем копейщика и с грозным рыком начинает тянуть вверх. Прийти на помощь товарищу Серые не могли себя заставить и стояли, ожидая невероятных чудес от той, в ком даже они видели нечто из мира духов, ожившую сказку, одну из тех, в которые верили в детстве…
Полетели болты, подвижный замок нашейника, помогающий самураю выдержать удар кавалерийского копья в голову, с хрустом и скрежетом сломался. Шлем сорвался с головы воина, и стало видно его искаженное страхом и злобой лицо.
— Проклятый демон! — взвыл он и, подняв руку, ухватил девчонку, прежде чем та успела пнуть его в лишившуюся защиты голову. — Я тебя по земле размажу!
Самурай, не разжимая хватки, впечатал Кицунэ в землю. Копье качнулось вниз и пронзило маленькую оборотницу насквозь, но вместо того, чтобы давиться кровью и корчиться, девчонка вдруг ухватила руку самурая, что держал ее за ворот, и рывком оттолкнула ее, а затем, подскочив над землей, что есть духу врезала ему промеж ног.
У нее не было знаний о половых органах, Кицунэ наивно полагала, что пропущенный удар в промежность, как и ей самой, не нанесет никому особого вреда. Она лишь хотела подбросить противника вверх, чтобы враг потерял контакт с поверхностью и способность маневрировать. И самурай подлетел почти на полтора метра. Стальная латная юбка не защитила его от коварного удара, бойца теперь уже надолго можно было списывать со счетов, но Кицунэ не знала этого. Раскрасив все древко цельнометаллического яри своей кровью, она подскочила в воздух следом за самураем и, крутанувшись на месте, влепила ему ногой в зубы.
— Бессмертна! — заорали, ободряясь, самураи Красных и нищие самураи. — Великая ками бессмертна!
Серые, очнувшись от ступора, ринулись проверять, действительно ли так бессмертна эта девчонка, как кажется. Плоть, которую можно ранить. Кровь, которая может окрасить оружие… выживет ли «бессмертная» ками, если ее разорвать на куски, втоптать в грязь сапогами или сжечь огненными дзюцу?
Почти четыре десятка самураев бросились на Кицунэ со всех сторон. Мгновение, и начнут рвать…
Кицунэ испуганно зажмурилась и пригнулась, а над ее спиной… энергия Ци взвилась и огненный элемент полыхнул, разворачивая в воздухе над девчонкой широкие пламенные крылья. Совершенно безвредно, но очень эффектно. Серые отпрянули, полагая, что золотая ками готовиться применить какую-либо неведомую и, вне сомнений, смертоносную магию.
— Разрыв!
— Разрыв!
— Разрыв!
Десятки дестабилизирующих импульсов ударили в Кицунэ и ее крылья со всех сторон, гася пламя и разбивая поток, но Ци, которой был напитан воздух над полем боя, уже отреагировала. Клинки самурайских мечей постоянно источали энергию. При протекании Ци через броню неизбежны потери. Все самураи, без исключения, владели элементом ветра, который легко детонировал при воздействии на него энергией Ци с элементом огня.
Огненные сгустки начали вспухать в воздухе там и тут, среди людей, у их ног или над головами. Самураи Серых в панике пытались сбить каждый из этих шаров и лупили дестабилизирующими импульсами во все стороны, вместо того чтобы добивать последних уцелевших своих врагов.
Сумятица продолжалась секунд двадцать, прежде чем кто-то из Серых понял, в чем дело.
— Это детонация! — заорал он. — Это просто детонация! Ци выгорает в воздухе! Очнитесь, идиоты! Нет никакого колдовства! Эта девчонка — просто жалкий мутант и не может ничего! Посмотрите на нее! Это не богиня! Она же боится нас!
Словно по команде, Серые повернулись к замершей перед ними Кицунэ. Коленки девчонки предательски тряслись.
— Убить маленькую мразь! — взвыл кто-то. — Это жалкий гнилогенный мусор, а не ками! Смерть ей!
Огонь полыхнул в воздухе, бессильными и безвредными вихрями искр коснувшись брони солдат. Жар прокатился по полю боя, только больше распаляя пришедших в лютое бешенство солдат Серых, которые осознали, какими дураками были, испытывая суеверный страх перед Кицунэ и веря в чудеса, которыми эта жалкая, слабая девчонка вдруг сможет их разгромить и уничтожить.
— Убить!
С глухим ревом десятки латников нацелили на Кицунэ копья, мечи и топоры. Они сделали шаг к ошалевшей от ужаса девочке, но вдруг земля под их ногами затряслась.
— Смотрите сюда! — выкрикнул Ива, который долго притворялся убитым и лежал среди переломанных досок, не подавая признаков жизни, даже если кто-либо из сражающихся наступал ему на руку или ногу. — Хотите чудес? Я покажу их вам!
Но его «чудеса» были так же фальшивы, как и игра огней Кицунэ. Все, что он мог, это отвлечь врагов на пару секунд. Не атаковать их мощным каменным валом, не обрушить под их ногами землю, а лишь отвлечь, создав видимость угрозы.