В доме было еще несколько фирм, о чем свидетельствовали рекламные щиты и вывески.
Вывеска «Тверской вестник» висела на двери, обитой темно-коричневым дерматином. Над входом нависал кованый козырек. На крылечке стоял мужик с окладистой бородой и курил трубку, не обращая на них никакого внимания.
Они подошли ближе.
– Простите, – начала Ульяна. – У вас работает Еремей Купалин?
– Это я.
– Замечательно.
– Я бы так не сказал, – философски ответил мужик.
– Я не представилась…
– В этом нет никакой надобности. Я вижу, что девушка вы бестолковая, часто ввязываетесь в разного рода авантюры, про таких в народе говорят: без царя в голове, но сердце у вас доброе, не очерствевшее. А вот мужчина с вами – темная лошадка. Не просвечивается. Это вы хотели узнать у меня?
– Вообще-то нет. Мы к вам по другому поводу.
– А есть повод?
– Есть. Три года назад вы писали…
– Три года назад я не помню, где был, а вы хотите, чтобы я помнил, о чем писал.
– Андреа! Покажи, пожалуйста, ту статью.
Уставившись на свое произведение, Еремей погладил бороду.
– Кажется, было, да.
– Вы не узнаете своей статьи?
– У нас коллективное творчество. Под этим псевдонимом пишут еще двое. Марианна и Виктор.
При этом имя Виктор он произнес на французский манер, с ударением на второй слог.
– Но это писали вы?
– Я. Кстати. Была более развернутая статья, которую так и не опубликовали. Она осталась в архиве редакции.
– Почему ее не опубликовали?
Еремей фыркнул:
– Потому что наш главный – осел. И посчитал, что все это выдумка.
– А вы? Как считаете вы?
– Что считаю я, известно только мне и Господу Богу. Мое мнение – это интересный феномен. И мало изученный.
– Вы сами беседовали с Аграфеной Михайловной?
– А кто ж еще! Конечно, я, собственной персоной.
– Как вы на нее вышли?
– Столкнулся на улице в первый же день, как она сюда приехала. Познакомился. Фактически Аграфена Михайловна – моя соседка. Живем почти рядом. Она с моей покойной мамашей познакомилась, и та все уши мне про нее прожужжала. Вот я и заинтересовался. Решил сходить, побеседовать…
– Она жива? – перебила его Ульяна.
Еремей пожал плечами:
– Даже не знаю. Давно ее не видел.
– Но вы же соседи!
– Девушка, у нее свой частный дом, обнесенный глухим забором. Поэтому что она там делает, никому неизвестно. Хоть мы и строим непонятное общество: от социализма ушли, а к капитализму не приплыли, но частная собственность пока еще неприкосновенна. А профессия взломщика меня никогда не привлекала.
– Может быть, ты переведешь беседу с этим занимательным отшельником? – вставил Андреа.
– Он не отшельник, а журналист.
– А выглядит как лесной житель.
Ульяна кратко перевела ему содержание своей беседы с Еремеем.
– И что будем делать?
– Вперед! К этой Аграфене.
– Вы не могли бы нас провести к ней? – спросила Ульяна у Еремея.
– Что значит провести? Я что, Иван Сусанин? Могу дать вам адрес за умеренную плату. Каждый труд, как известно, по законам кармы, должен быть оплачен, иначе оскуднеют финансовые потоки.
– Сколько…
– Тысяча рублей.
Ульяна отдала тысячу. Еремей положил ее в карман пиджака и сказал:
– Вам лучше подождать. Визуально я помню, как идти, но вам же нужен точный адрес. А дом ее не на нашей улице. Там улочка странная, всего несколько домов.
Еремей скрылся за дверью.
Вернувшись через несколько минут, он протянул им маленький клочок бумаги, на котором печатными буквами было написано: улица Валежная…
Валежная начиналась за старыми двух– и трехэтажными домами. Перед ней располагались строительная площадка, потом какой-то старый заброшенный дом, похожий на бывший детский сад. Затем они уперлись в глухой забор, выкрашенный ядовито-зеленой краской. У калитки не было никаких звонков.
На их громкий стук никто не ответил. Ульяна постучала вторично. Опять безуспешно. Она посмотрела на итальянца:
– Что теперь?
– Попробуем обойти участок еще раз.
Они пошли вдоль забора. Участок был не очень большим. Соток десять. И никаких признаков жизни.
– Приплыли, – огорчилась Ульяна. – Похоже, там никого нет. Придется опросить соседей.
Она повернула голову в сторону старого двухэтажного дома. Когда-то он был розовым, но сейчас его цвет напоминал топленое молоко. Кое-где облупилась штукатурка, ступеньки перед дверью в подъезд были основательно разбиты.
– Ну что, пойдем? Только кого мы будем опрашивать? Прямо всех подряд?
– Кто будет дома – того и спросим. У меня есть большие сомнения, что дом полностью обитаем.
На первом этаже было пять квартир. Открыли им во второй. Пьяный мужик уставился на них, с трудом фокусируя взгляд. Затем быстро захлопнул дверь, прежде чем они успели что-либо сказать.
– Этот вряд ли скажет что-то путное, – махнула рукой Ульяна. – Похоже, запой его обычное состояние.
Опрос жильцов, тех, кого удалось застать, ничего не прояснил. Об Аграфене Михайловне никто не знал и дать информацию о ней, соответственно, не мог.
Они вышли на улицу.
– Нам опять нужен Еремей, – сказал Андреа. – Ты говорила, что у него есть неопубликованная статья.
Ульяна почувствовала, что ей хочется есть.
– Ты не голоден?
– Терпимо. Но можно и перекусить. Попробовать традиционные блюда русской кухни.
– Традиционные русские блюда не гарантирую, но голод утолим.
В кафе с многообещающим названием «Бабушкины пироги» пекли пироги на выбор с разными начинками.
Андреа взял курник. Ульяна – два пирожка с капустой.
– Кофе, чай? – спросила она у него.
– Что-нибудь русское.
– Бери тогда сбитень. Это вообще древнерусское. Погрузишься в идентичную старину.
– Отлично! Будет что вспомнить.
– Конечно – воспоминания будут первый класс, – зловеще протянула Ульяна. – Зашибись. Странная бабка, капризная русская девушка.
– Я этого не говорил…
– Но зато подумал, – заметила Ульяна, отправляя порцию пирога в рот. Пироги оказались вкусными, таяли во рту.
Андреа взял по ее совету сбитень, Ульяна – кофе.
Только подумать, какой странный вираж сделала ее судьба. Еще недавно она бродила по улицам Рима, а сегодня в Твери, разыскивает чокнутую бабку: в том, что у Поликсеновой Аграфены Михайловны не все дома, Ульяна не сомневалась.
А Андреа… сердце Ульяны екнуло. Лучше вообще ни о нем, ни об их отношениях не думать, иначе она расплачется прямо здесь и сейчас.
В редакции их ждал облом, девица, к которой они обратились, сказала, что Еремей Купалин уже ушел и скорее всего будет только завтра утром. Когда же Ульяна попыталась уточнить: когда именно, услышала в ответ, что Еремей о своих планах не отчитывается, контактирует с главным. Но главный сейчас в командировке в Москве, поэтому связаться с ним никак невозможно.
– А можно узнать телефон Купалина? Нам он срочно нужен.
Шмыгнув носом, девица сказала, что телефонов они не дают, не имеют права. После недолгого препирательства номер Купалина они все-таки получили.
Еремей звонку не удивился, продиктовал адрес, по которому они могут его найти, и на этом связь прервалась.
По указанному Купалиным адресу находился салон психологической помощи и оккультных наук «Гелея». Секретарша, девушка в бежевой мини-юбке и с русыми волосами, распущенными по плечам, пыталась сослаться на то, что шеф занят. Но несмотря на ее возражения, они вошли в кабинет. Еремей сидел за столом и с кем-то разговаривал по телефону. Он уже переоделся в светло-серый костюм. Если бы не окладистая борода, он выглядел бы вполне цивильным бизнесменом.
– Ну что? Какие-то вопросы остались? А я думал, что мы с вами все обсудили, – откровенно скучающим тоном сказал он, когда они обозначились на пороге. – У меня времени не так уж много. – И журналист демонстративно посмотрел на наручные часы.
– Это ваша основная работа? Салон оккультных наук? – поинтересовалась Ульяна.
– У меня все основные.
– Мы много времени не займем.
– Давайте оформим нашу беседу как консультацию. А то кто-нибудь придет, а я занят. Оформим все по тарифу… Один час – полторы тысячи рублей.
Он заполнил квитанцию и отдал ее Ульяне. Она в ответ протянула ему три пятисотенные бумажки.
– Слушаю.
– Аграфены Михайловны в доме, судя по всему, нет… – начала она.
– Ну… может быть. Я предупредил, что давно ее не видел. Так что претензии по поводу отсутствия Аграфены Михайловны – не ко мне. Что еще?
– Можно посмотреть статью, которую вы писали об Аграфене Михайловне, но ее так и не напечатали?
– А зачем она вам?
– Мы заплатим, – пообещала Ульяна.
– Это само собой. Творческими материалами за здорово живешь никто не разбрасывается. Но вы не ответили на мой вопрос.
И тут Ульяна нашлась:
– Это итальянский журналист…
– Вижу, не слепой.
– Он интересуется материалами, связанными с «Титаником». Пишет об этом книгу.
– Вижу, не слепой.
– Он интересуется материалами, связанными с «Титаником». Пишет об этом книгу.
– Могу предложить помощь и соавторство. У меня есть друг англоязычный переводчик. Это для дальнейшей популяризации и распространения книги в англоязычных странах.
– Он подумает, – пообещала Ульяна. – Так можно вашу статью посмотреть?
– Сто евро.
Получив на руки статью, Ульяна и Андреа покинули салон.
Пройдя несколько метров, они наткнулись на маленький сквер и сели на лавочку. Статья занимала пятнадцать листов, Ульяна с интересом в нее погрузилась. В ней говорилось о том, что иногда можно наблюдать интересные феномены – так называемые петли времени, когда люди и предметы попадают в другой временной портал.
Статья была расширенным вариантом предыдущей заметки и ничего нового не содержала.
Неужели вопреки всем законам логики Аграфена Михайловна действительно плыла на «Титанике», чудесным образом спаслась и явилась в наш мир прямехонько после гибели лайнера? В статье утверждалось, что все изложенные факты правдивы, хотя найдутся скептики, которые будут отрицать очевидное.
Положим, Аграфена встречалась с кем-то, кто действительно спасся, и запомнила эти рассказы. Ни в какую «петлю времени» сама Ульяна не верила. Но какая цель у бабки? Морочить всем голову? И где ее искать?
– Надо дождаться ночи, – предложил Андреа.
– И что? – сурово спросила Ульяна. – У тебя есть навыки взломщика чужих домов?
– Нет. Только собственных. Однажды моя мама забыла ключ от нашего дома, и мне пришлось применить те самые навыки, о которых ты говоришь.
– Отлично, теперь понимаю, на кого из своих знакомых в случае чего я могу положиться.
Андреа расхохотался.
– С тобой не соскучишься.
– Еще чего! Скуки точно не обещаю, учитывая обстоятельства, в которые мы попали.
– А я даже рад… этим самым обстоятельствам…
Ульяна замерла. Ей послышалось или… он действительно произнес эти слова? Неужели лед между ними растаял?
Возникла легкая пауза.
– Красивый город Тверь. Цветущий. Как называются эти деревья?
– Сирень.
– Си-рень. Надо зайти в магазин и купить все необходимое для нашей… вылазки.
– Мы с тобой напоминаем сильно поредевший отряд Оушена, – заметила Ульяна. – Только вместо банка – чужой дом. Пора идти приобретать экипировку. А то скоро наступит вечер, и все магазины закроются.
Они купили в близлежащем магазине пару черных комбинезонов, фонарь, удобные кроссовки…
– Вроде бы ничего не забыли…
Глава 9 Дом забытых сердец
Через забор они перелезли легко. Спрыгнув, замерли и прислушались. Никаких звуков, в темноте дом выглядел неуютным и зловещим. Перед ним росли кусты сирени и раскидистые старые деревья. Заросшая травой тропинка вела к крыльцу.
Крадучись, они шли между деревьями, стараясь не попадать в полосы лунного света. Тусклый свет падал из окон двухэтажного дома рядом. Но Ульяна надеялась, что никто не смотрит из его окон и не видит темные фигуры двух людей. Объясняться в полиции ей не хотелось.
Ступеньки на крыльце жалобно заскрипели. Андреа подошел к двери, приложил к ней ухо и слегка подергал ручку.
– Заперто, – шепотом сказал он.
Повозившись с замком несколько минут, он нажал на него, и дверь раскрылась. Они вошли, Андреа включил фонарик. Раздалось какое-то шуршание.
– Что это? – испуганно спросила Ульяна.
– В таких домах может обитать живность, например мыши и крысы.
Ульяна собралась завизжать, но Андреа мягко закрыл ей рот рукой.
– Шш-ш… Не надо. Не бойся.
– Крыс и мышей я боюсь с детства, – призналась Ульяна.
Свет фонарика метался по стенам, выхватывал то стулья с изогнутыми спинками, то картины, то открытый рояль. Дом не выглядел необитаемым. Складывалось впечатление, что хозяйка уехала совсем недавно. Осмотрев большую комнату, они прошли в маленькую, которая оказалась спальней: кровать, покрытая светлым ажурным покрывалом, в углу большие напольные часы-ходики. Они работали, и раздавалось мерное тиканье. Далее они заглянули в кладовку, где были свалены ненужные вещи и предметы мебели. Шуршание усилилось, и когда они покинули эту комнату, Ульяна с облегчением выдохнула.
Четвертая комната была заперта. Андреа попытался ее открыть. Потом нагнулся и посветил фонариком.
– Там ключ изнутри.
– Заперта? Вдруг там кто-то есть?
Дверь не поддавалась.
– Никак. Боюсь произвести сильный шум. Тихо вскрыть дверь не получится.
Внезапно Ульяну охватил страх.
– Тогда не надо. – И она схватила Андреа за руку.
Никого не обнаружив в доме, они решили вернуться в отель. Андреа с фонариком шел впереди, она следом. Когда проходили через большую комнату, Ульяне показалось, что от стены отделилась тень. Что-то ударило ее по голове, и она погрузилась в темноту.
Очнулась она оттого, что кто-то хлопал ее по щекам.
Ульяна открыла глаза, и тут же яркий свет ослепил ее.
– Убери! – простонала она. – Где я?
– В доме Аграфены Михайловны, – услышала она. – Ты споткнулась и упала.
И тут она все вспомнила.
– Споткнулась? На меня напали.
– Тебя могла ударить по голове доска или вещь, упавшая сверху.
– Это был человек. Я видела.
– И где же он?
Андреа ей не верил, и это было обиднее всего.
Ульяне хотелось поскорее убраться отсюда. Ей казалось, что в любой момент на нее нападут снова.
Опираясь на руку Андреа, она сделала попытку подняться, но тут же, охнув, села.
– Нога! Я на нее ступить не могу.
Ни слова не говоря, Андрея подхватил ее на руки и понес к выходу. От неожиданности Ульяна уткнулась носом ему в шею и порадовалась тому, что здесь темно, потому что краска залила ее всю с головы до ног. От Андреа пахло свежими яблоками и морским ветром, его волосы щекотали ее шею. Когда они вышли на крыльцо, ночной воздух охладил ее.
Он подсадил Ульяну на забор, сам перелез и оказался по ту сторону, потом распахнул руки, готовясь ее принять. Ульяна соскользнула с высоты прямо к нему в объятья, ее губы оказались близко от его губ. Он крепко сжимал Ульяну, и ей почему-то подумалось, что ему не хочется отпускать ее.
Он медленно разомкнул объятья.
– Возьмем такси, – предложил Андреа.
Они приехали в отель, Андреа помог ей выйти из машины, Ульяна старалась не наступать на больную ногу, иначе острая боль отдавалась во всем теле.
– Я помогу тебе дойти до номера.
Она проковыляла мимо женщины на ресепшене, та с немым удивлением посмотрела на них, но ничего не сказала. Когда они подошли к лестнице, Андреа снова взял ее на руки. В номере он опустил Ульяну в кресло и предложил осмотреть ногу, но она отказалась.
– До завтра! Спокойной ночи.
Андреа стоял на месте и не уходил.
– Если что – звони.
– Если что – позвоню.
Он все топтался в дверях, и Ульяна почувствовала, как участилось сердцебиение.
Она нахмурилась.
– Закрой дверь плотнее.
– О’кей, понял.
Оставшись одна, Ульяна задрала брючину комбинезона и осмотрела ногу. От колена до бедра тянулась широкая ссадина. Брючина была порвана. Похоже, она за что-то зацепилась, когда падала. Щиколотка распухла и болела. До головы тоже было больно дотронуться.
– Вот угораздило! – с досадой воскликнула Ульяна. – Черт! Черт! Черт!
Она была зла на свою неуклюжесть, на то, что Андреа не поверил, что на нее напали, хотя она все больше убеждалась, что подверглась нападению, а не упала сама. И как она, скажите на милость, теперь будет передвигаться с такой-то ногой! Все время на такси разъезжать? Хороша компаньонка по расследованию, скажет о ней Андреа. Ей хотелось пить, голова раскалывалась, вдобавок ее знобило. Она доковыляла до кровати и легла, уставившись в потолок. В дверь постучали. Она хотела пойти открыть, но вспомнила, что после ухода Андреа не заперла за ним дверь.
– Входите! Не заперто!
– Это я.
Перед ней вырос Андреа с большой чашкой чая, в которой плавал кружок лимона.
– С сахаром? – шепотом спросила Ульяна.
– Две ложки. Как ты любишь.
Она почувствовала, что у нее защипало в носу, и отвернулась, чтобы скрыть выступившие слезы.
– Спасибо! Я сяду к столу.
– Не надо. Я тебе помогу. Пей лежа.
Андреа ловко взбил руками подушки, и она села, прислонившись к ним. Обхватила двумя руками чашку, чувствуя, как тепло проникает в тело, и почувствовала себя на верху блаженства. Андреа взял стул и сел рядом.