Изнеможенную и обессиленную немку Герман оставил на столе. Накинув китель, он выскочил наружу как раз в тот момент, когда парни заканчивали осмотр трупов.
– Наигрался? – встретил его вопросом Артем.
Герман кивнул, чувствуя себя неуютно. Парни подчищали хвосты, пока он тешил плоть.
– Что ты с ней сделал?
– Трахнул. Убивать не стал.
Артем покачал головой, но промолчал. Баба вряд ли сможет внятно описать, кто устроил бойню на посту. Не в том состоянии.
К ним подошел Олег, неся на плече два пистолет-пулемета и карабин. Следом за ним Виктор с трофейным пулеметом. Снял с мотоцикла.
– Потешились, а теперь валим! До цели немного, думаю, проскочим. Гера – на тебе новый пулемет. Осмотри и подготовь к стрельбе.
– Хорошо.
– По коням!
БТР, чуть сдав назад, объехал трупы, грузовик, изрешеченную легковушку и поваленный на бок мотоцикл. А потом помчался прочь, поднимая высокий столб пыли.
Шел четвертый час пребывания в другом времени.
6
Сообщение о пропаже мотоциклистов пришло в комендатуру Новодолгино почти одновременно с донесением об исчезновении машины офицера штаба охранного батальона.
Комендант не спешил предпринимать какие-либо шаги, по опыту зная, что зачастую пропавшие спустя некоторое время находятся сами. А причины исчезновения могут быть самыми тривиальными.
Он сделал запрос в часть, где служили мотоциклисты, потом позвонил в штаб батальона и довел до тех свое мнение. А сам на всякий случай отправил в район взвод под командованием обер-лейтенанта Уншлихта. Приказал проверить соседние деревни и прояснить обстановку.
А еще через час ему доложили: в Отвырево уничтожена группа щуцполицаев, обеспечивающих отправку партии рабочих в Германию.
Поняв, что ситуация явно выходит из-под контроля, комендант приказал выслать подкрепление взводу, а потом позвонил начальству. На тот случай, если партизаны начали крупномасштабную операцию, он хотел получить поддержку авиации и бронетехники.
Если бы высланная из райцентра усиленная разведгруппа обнаружила разгромленный пропускной пункт минут на пять позже и хоть немного промедлила с сообщением начальству, братва смогла бы вполне спокойно проскочить оставшиеся километры до поворота на лесную дорогу и мирно разминуться со взводом Уншлихта, ехавшим навстречу на грузовике.
Но на беду, обер-лейтенант уже был осведомлен о нападении на пост и гибели специальной группы гестапо. Он получил приказ проверять любой транспорт на дороге и задерживать всех, кого обнаружит неподалеку от леса.
Поэтому когда БТР на полной скорости вылетел из низины, парни увидели стоящий поперек дороги грузовик и десятка два солдат возле него. Еще несколько человек окружили высокого офицера, что-то объясняющего подчиненным.
Вид немцев, их количество и действия говорили об одном. Это – комитет по встрече. И выехать за счет формы и наглости больше не удастся. А раз так…
– Гранатами! – предложил Артем. – Потом давим огнем и отходим к лесу.
Олег хлопнул сидящего за рулем Виктора по плечу.
– Притормози, но не останавливайся. Как вдарим, сразу сворачивай на обочину и гони вперед.
– Лады.
Из группы стоявших ближе всех солдат отделился один, с погонами унтер-офицера, и поднял руку, предлагая броне транспортеру остановиться. Витя послушно сбавил скорость, немного выворачивая влево, чтобы было удобнее уйти в сторону.
Артем оценил расстояние до немцев, нашел его подходящим и крикнул:
– Давай!
Он и Герман разом швырнули по две гранаты, метя в стоявших кучкой солдат. А потом еще по две. Серия взрывов отстучала, как очередь из автомата. Не ожидавшие такого немцы попадали на землю. Большая часть – убитыми и ранеными, остальные – в страхе прячась от осколков. И тут же Олег выдал длинную очередь, полосуя машину вдоль борта.
Ему помог Артем со своим StG, а чуть позже присоединился Герман со вторым пулеметом. Ошалевшие от внезапного нападения немцы толком не смогли организовать ответный огонь, и БТР беспрепятственно погнал вперед. И только когда он миновал грузовик, вслед ударили выстрелы.
Обер-лейтенант уцелел случайно – стоял за грузовиком и, когда начали греметь взрывы, упал в канаву. Рядом с ним попадали трое солдат. Они-то и открыли огонь по удиравшему БТР, но безрезультатно. Противник ускользнул.
Уншлихт выскочил на дорогу, выпуская из МП весь магазин, потом громко выругался и приказал вызвать комендатуру. На лежавших тут и там солдат внимания не обращал. Подсчитать потери будет время.
– Господин обер-лейтенант, – окликнул его солдат, – радиостанция разбита. Связи нет. И машина сломана.
Уншлихт помянул чертей. Не зная, что предпринять, переводил разъяренный взгляд с машины на дорогу и лихорадочно искал решение. Немногие уцелевшие солдаты оказывали раненым посильную помощь и сносили в одну кучу убитых.
– Курц, – приказал Уншлихт, – бегом на пост. Доложишь о нападении. Скажешь, бронетранспортер странной конструкции поехал в направлении деревни Липатовка. И вызови медиков.
– Но господин обер-лейтенант, – попробовал возразить солдат, – до поста пять километров.
– Бегом, я сказал! У нас нет другой возможности вызвать помощь.
– Есть, – нехотя ответил тот и стащил с головы каску. Бежать в ней тяжело.
– Оставь оружие. Мешать будет.
Курц отдал товарищу карабин, вздохнул и вышел на дорогу. Но бежать никуда не пришлось. Из-за поворота выскочил грузовик с высланным комендантом усилением. Они слышали шум боя и поспешили сюда, но немного опоздали.
Уншлихт оставил с убитыми и ранеными двух солдат, а сам с остальными присоединился к погоне. Кроме чувства долга его вела ненависть к врагу и злость на себя за столь явную ошибку.
Комендатура и командование расположенных в области немецких частей, получив одно за другим несколько сообщений о нападении на посты, деревни и разгроме отдельных групп солдат и сотрудников гестапо, всполошилось. Налицо была явная спланированная акция партизан и диверсантов-русских. Какую цель те при этом преследовали, не было ясно, но позволять противнику свободно действовать на подконтрольной территории немцы не могли.
Сразу после последнего донесения о гибели взвода обер-лейтенанта Уншлихта командир охранного батальона выдвинул в тот район пехотную роту, усиленную огнеметным танком и двумя минометами. Из областного центра к лесу шла сводная группа в составе двух пехотных рот и пяти танков. Комендант Новодолгино вдобавок к ранее высланным силам добавил остатки взвода щуцполицаев.
По заявке наземных частей в воздух были подняты два самолета-разведчика с целью обнаружения отрядов партизан.
Немецкое командование вполне справедливо опасалось крупной диверсии на железной дороге и станциях. Бушевавшая на Восточном фронте битва под Курском требовала все новых сил, и нарушение графика поставок могло сильно сказаться на снабжении армии.
В результате к лесу и окружавшим его деревням стягивались все наличные силы, чтобы воспрепятствовать действиям партизан.
Кстати, партизанская разведка, отметив стягивание немцев к соседнему лесу, немедленно поставила в известность штаб соединения. Там долго ломали головы в тщетной попытке понять, что же происходит и кого немцы собираются бить.
Дело окончательно запутала пара разведчиков, посланных в райцентр. Они вернулись без одежды и оружия, исполосованные с ног до головы и покрытые синяками. По их словам, расправу учинили гестаповцы, сумевшие не только отразить внезапное нападение, но и захватить партизан живьем.
Командир соединения, начальник штаба и комиссар долго выпытывали у них подробности схватки, а потом чесали затылки. Или разведчики что-то напутали, или гестаповцы попались очень странные. Вместо того чтобы захватить партизан в плен и допросить, они отстегали тех как нашкодивших подростков и прогнали взашей. Перепили, что ли?
Сложив полученные данные, командование партизан решило отложить проведение операции на несколько дней. Пока все не успокоится.
БТР застрял на самом краю леса, угодив задним левым колесом в узкую яму у обочины. Парни, оглашая округу дикими матерками, минут пять вытаскивали машину с помощью домкрата и сделанных наспех из толстых веток ваг. Когда БТР вроде как начал вылезать, вдали на дороге показался немецкий грузовик.
Олег в бинокль разглядел в кузове солдат, замершего у пулемета стрелка и перекошенную от злости рожу офицера, сидевшего в кабине. Это по их душу, сомнений нет.
– Фрицы! – крикнул он. – Гера, Свист, вытаскивайте вдвоем. Тём! Придержим их!
– Угу, – отозвался тот, вытаскивая трофейный пулемет.
– Да хер с ним, с бэтээром! – заорал Герман. – Уматывать надо!
– Ни хрена. Если нас обратно не вернет, машина пригодится.
– Если нас не вернет, – негромко буркнул Артем, – нам уже ничего не пригодится.
– Да хер с ним, с бэтээром! – заорал Герман. – Уматывать надо!
– Ни хрена. Если нас обратно не вернет, машина пригодится.
– Если нас не вернет, – негромко буркнул Артем, – нам уже ничего не пригодится.
– Не каркай, – осадил его Олег. – Давай сюда пулемет. Я их встречу у тех березок, а ты зайди справа. Попробуй свалить офицера.
– Лады.
Они побежали вперед, стремясь до подъезда немцев занять удобные позиции. А Герман и Виктор с удвоенным рвением продолжали вытягивать машину.
Обер-лейтенант Отто Уншлихт был очень зол. А еще – очень молод (двадцать два года) и не имел боевого опыта. По протекции отца пойдя в армию, он получил офицерский чин год назад. Благодаря связям попал в штаб расположенной в Германии дивизии, где и служил до недавнего времени. И даже получил очередное звание. А потом решил, что протирать штаны в тихих штабах далеко в тылу не дело для молодого честолюбивого офицера. И вопреки воле отца подал рапорт о переводе на Восточный фронт.
Неделю назад он приехал в Новодолгино на должность помощника коменданта. Это был не совсем фронт, но для обер-лейтенанта и этого пока хватало.
Комендант, зная, кого именно ему прислали, ставить на должность новичка не спешил. Однако и отказать не мог. Вот и промаялся Уншлихт почти неделю без дела. Он жаждал подвигов, славы и почестей, а получил уйму свободного времени и вынужденное безделье.
Приказ возглавить взвод он принял без особого восторга (вроде как понижение), но молча. Надо так надо. Дело казалось не трудным – выехать, проверить, отыскать. Но когда по связи передали о нахождении в районе партизан, Уншлихт решил, что пробил его час.
Упоение властью длилось недолго. До появления броне транспортера незнакомой конструкции. А потом была бойня. Летели гранаты, строчил пулемет, падали раненые и убитые. Надо отдать должное, Уншлихт не впал в панику. И когда к ним подоспела помощь, решил возглавить погоню, отстранив от командования старого опытного унтер-офицера.
Противника они заметили еще с дороги. Оберлейтенант приказал спешиться, развернуть цепь и незамедлительно атаковать. Рассуждал он в принципе логично. Занятый ремонтом транспорта, противник не успеет организовать оборону. И его можно прихватить без особых хлопот.
Уверенный в себе, Уншлихт отмахнулся от предостережений унтера, не стал подвигать ближе грузовик с пулеметом и погнал цепь вперед. Он был очень зол.
Когда с левого фланга неожиданно ударил пулемет, цепь немедленно залегла. А потом, повинуясь окрикам обер-лейтенанта, начала медленно ползти вперед. Используя неровности местности и деревья в качестве укрытия, прикрывая друг друга огнем, солдаты постепенно охватывали пулеметчика с флангов. Тот работал очень четко. Короткими очередями придавливал к земле, заставлял лежать, уткнувшись в траву лицом, не давая подойти. И после двух-трех очередей менял позицию.
На земле уже лежало с десяток убитых и раненых, поэтому солдаты несколько снизили темп продвижения. А Уншлихт торопил их, ему не терпелось захватить пулеметчика. На потери он не обращал внимания.
А еще он упустил из виду правый фланг. Там было тихо, и обер-лейтенант не оставил даже наблюдателя. Поэтому ни он, ни его солдаты не заметили изредка мелькавший за деревьями силуэт метрах в ста от них. И когда очередная группа попробовала переползти вперед, за спиной вдруг раздалась длинная (полмагазина) очередь.
Солдаты немедленно попадали в траву, те, кто был сзади, развернули стволы и открыли неприцельный огонь, чтобы спугнуть стрелка. Но тот исчез. Чтобы через несколько секунд опять дать очередь с другой позиции.
Но Уншлихт этого уже не видел и не слышал. Первые же пули разворотили спину, превратили внутренности в фарш и переломали несколько ребер, добавляя осколки костей к кровавой каше.
Потеряв командира, немцы замерли на месте, а потом начали отползать назад. А когда в дело вступил второй пулемет, и вовсе побежали. Атака захлебнулась.
Второй пулемет снял со станка БТР Герман. И пока Виктор выводил вытащенный наконец БТР на дорогу, он поспешил к друзьям на помощь. Его огонь окончательно расстроил немецкую атаку.
Выпустив по убегавшим фрицам пару очередей, Герман крикнул Олегу:
– Ну что, соберем трофеи?
– Уёб…ваем! – проорал тот, вскакивая на ноги и хватая пулемет.
– Атас, братва! – подхватил вылетевший из-за березы Артем. – К фрицам помощь идет!
Он ткнул пальцем за спину. По дороге от деревни в их сторону ехали танки.
– У ё! – прошептал Герман, перекидывая пулемет с руки на руку. – Точно пора тикать. Ты чего?
Вопрос адресовался Олегу. Тот, кривя губы, ковылял к нему.
– Ранило? – первым сообразил Артем. – Куда?
– В ногу. Вроде несильно. Кость не задета.
– Гера, хватай его на руки. Я пулеметы возьму.
Герман кивнул, шагнул к Олегу, легко оторвал от земли девяносто пять килограммов живого веса и почти бегом понес к БТР. Следом бежал Артем с двумя пулеметами на плечах. Его StG болтался на ремне, ударяя в такт шагам по бедру.
Немцы, увидев, что к ним идет подкрепление, повернули обратно. Ставший опять командиром унтер-офицер приказал одной группе открыть беглый огонь по противнику, а с остальными бросился в погоню.
Пули свистели в основном в стороне от машины, только изредка пролетая рядом (расстояние было около километра). Но на нервы давили.
Подождав, пока парни залезут внутрь, Виктор тронул БТР с места и погнал по узкой, но вполне проходимой дороге в глубь леса, моля всех чертей и богов, чтобы только ничего на пути не оказалось.
Герман, осторожно усадив Олега на сиденье, положил пулемет на борт и бил короткими, отгоняя не в меру ретивую погоню. Артем спешно разрывал штанину и готовил аптечку. Кровь из раны уже капала на пол. Надо срочно перевязывать.
* * *Они проскочили развилку дорог, два поворота и подъехали к небольшому взгорку. Дальше дорога сужалась. Можно проехать еще метров сорок.
– Что встал? Гони! – крикнул Герман.
– Куда? Мы на месте. И дороги больше нет.
Герман, тяжело дыша, опустил пулемет, вытер лоб и огляделся. Место вроде знакомое. Но где же проклятый переход?
– Давай до упора. Встанет машина, тогда…
Виктор послушно повел машину вперед. Вдалеке раздались выстрелы. Погоня шла по пятам. Еще немного, и она будет здесь.
Последние метры машина шла, стесывая бортами кору с деревьев. Дорога сужалась. Виктор хотел было глушить мотор, когда Герман ухватил его за плечо:
– Смотри, впереди! Просвет. Может, опушка? Давай туда.
– Машина встанет.
– Попробуй.
Возражать упрямому балбесу не было сил. Витя резко дернул машину, втискивая ее в узкую щель между деревьями, и поддал газу. Мотор заревел на высоких оборотах, колеса начали пробуксовывать.
– Да чтоб тебя разорвало, тварь ты эдакая! – непонятно в чей адрес выговаривал Герман. – Чтоб ты, сука долбаная, подохла! Чтоб…
Что еще хорошего хотел пожелать Герман неизвестному адресату, осталось неизвестным. Деревья вдруг исчезли. Машина, взнузданная до предела, получила свободу и рванула вперед. От неожиданности Герман не устоял на ногах и рухнул на мешки и тюки.
– Блядь!
Ошарашенный Виктор удивленно разглядывал возникшую буквально ниоткуда опушку леса, дорогу и маленькие черные домики деревни. А потом вдруг заголосило радио:
– Ой, Чита-чита, дрита! Танец заводной! Ой, Чита-чита, дрита! Ты потанцуй со мной!..
И тут же запищал мобильник, докладывая о полученных смс-сообщениях. Витя глянул на магнитолу, потом на мобильник и вдруг заорал:
– Пацаны! Мы вылезли! Вылезли!
К нему подскочил Герман и, потирая затылок, глянул на дорогу:
– Япона мать! В натуре вылезли!
Шедшая по деревне старушка с удивлением смотрела на большую машину, стоявшую на краю леса и на плясавших вокруг нее людей. Из-за слабости зрения она не разглядела их одежды и решила, что это туристы. Прошептав под нос что-то о молодежи, старушка пошла дальше, привычно переставляя палку и приволакивая левую ногу.
Стара стала Нина Семеновна. Совсем плоха. Не то что шестьдесят лет назад, когда спасли ее от неминуемой гибели странные парни в гестаповской форме. Столько лет прошло, а до сих пор перед глазами молодое веселое лицо того богатыря, что смотрел на нее восхищенным взглядом. И даже имя помнила. Герман.
Минут двадцать после перехода они только и делали, что отвечали на звонки и послания. Встречу у озера отменили, сославшись на срочные дела. Быстро доехали до перевалочной базы, где сняли гестаповскую форму, спрятали оружие и БТР, а потом на своих машинах рванули к городу. Там жил знакомый врач, способный провести хирургическую операцию в домашних условиях. Олегу срочно требовалась помощь.
Через два дня, когда их товарищ немного отошел от операции, они поехали домой. О странной истории с провалом в прошлое никому не говорили, справедливо опасаясь быть обвиненными в злоупотреблении спиртным.