А затем волна все-таки упала вниз, послышался страшный треск, что-то серебристое мелькнуло где-то вверху, и тут Грэм потерял сознание.
Глава 4. Остров Дракона
— Как он? — спросил Браннбог Трор.
— Ничего опасного, — отозвался Вианор, выпрямляясь. — Скоро придет в себя, я думаю.
И верно, минут через десять оруженосец Грэм раскрыл глаза, и приподнялся. Он лежал на траве под деревом, чудом уцелевшем во время бури.
— А… это ты, Вианор… и ты, Браннбог, — хрипло произнес юноша. — А… где мы?.. Где капитан Хорс, корабль?
— По всей вероятности, мы на острове, — отвечал Трор. — Скоро рассветет, тогда и оглядимся. А что с кораблем и корсарами, мы не знаем.
— Корабль разбила буря, — пояснил Вианор. — Нам посчастливилось добраться до земли… не без твоей помощи, Грэм.
— Моей помощи?
— Ну да, ведь это твой дракон успокоил море, — загадочно подтвердил маг.
— Дракон? — снова переспросил Грэм.
И он неуверенно произнес:
— Кажется, был какой-то серебристый дракон, я что-то помню, но… Сэр Вианор, расскажите, пожалуйста, как все было.
Вианор отвечал, и в голосе его чувствовалась обычная улыбка:
— Когда корабль Хорса разломило, как щепку, мы все полетели в воду. За гнома с его водоступами мы не очень-то беспокоились, нас с Трором тоже не так-то просто утопить. А вот за тебя, Грэм, у нас были причины опасаться. Но оказалось, что о тебе есть кому позаботиться. В небе, прямо из этих туч, появился серебристый четырехкрылый дракон, — несомненно, тот самый, и вокруг него волнение стихало. Он завис прямо над нами, затем выловил из волн тебя, а уж следом за него ухватились и мы с Трором. Стагга, мне помнится, тоже уцепился за хвост… Ну вот, а потом не прошло и получаса, как мы выбрались на этот берег. Вот только ты где-то здорово треснулся головой, и только сейчас пришел в себя.
— А где дракон?
— Улетел.
— А… Стагга Бу?
— Я думаю, найдется и он, — улыбнулся Трор. — Попробуй подняться, — ну-ка, как ты себя чувствуешь?
Оруженосец прошелся взад-вперед и сказал, что все в порядке, — на самом деле Грэм постеснялся признаться, что у него болит все тело.
— Вот и прекрасно. Тогда вперед, на тот утес, — показал Вианор. — Нам надо оглядеться.
Солнце как раз взошло, и они без большого труда поднялись на утес. Оттуда стала видна высокая гора, закрывающая вид на восток. Местность была каменистая, и лишь кое-где росли кусты и трава.
— Браннбог, — вопросительно произнес Вианор.
— Да, — утвердительно кивнул Трор. — Конечно, Драконий остров.
— Мы оба здесь были, хотя и порознь, — пояснил маг Грэму. — Вон та гора называется Череп, ошибки не может быть.
— И то сказать, — заметил Трор, — куда ещё лететь дракону, как не на свой остров. За тем склоном, кстати, его пещера.
— А вон там, левее, родничок. Туда-то мы сначала и сходим. Между прочим, если кто-то хочет пить, то у меня есть вода во фляжке.
— У меня тоже, — и рыцарь похлопал себя по правому боку.
— А все мои вещи остались в лодке, — сказал оруженосец.
— А лодка осталась в море, — в тон ему добавил маг — и все засмеялись.
Они добрались до родника, напились и тогда стали держать совет. Он был краток — согласились, что сначала надо осмотреть остров.
— В любом случае, — сказал Вианор, — твоему оруженосцу, Браннбог, не худо ознакомиться с этим местом.
— Почему? — не удержался от вопроса Грэм.
— Как почему? — с искренним удивлением отвечал маг. — Неужели тебе не интересно знать, как поживает твой друг? Ведь этот остров, можно сказать, дом дракона, а он — твой друг, не чей-нибудь еще.
Грэм видел, что Вианор улыбается, но не знал — чему.
Часа за два они обошли весь остров по берегу, но не нашли никаких следов и решили, что ни Стагги, ни корсаров Хорса здесь нет. Зато кое-где в лужах на песчаном берегу удалось наловить рыбешки, оставшейся на отмели после отлива.
— Предлагаю, — сказал Вианор, — устроить привал и немного подкрепиться. А уж потом навестить пещеру.
— А дракон… — и Грэм замолчал.
— Ничего, — засмеялся Трор. — Если что, ты ведь заступишься за нас, верно, Грэм?
Они выбрали место, укрытое от ветра, и насобирали плавника. Вианор небрежно двинул рукой с жезлом, и сучья загорелись. Когда рыба была испечена, проглочена в три глотки и обсосана по косточке, Грэму захотелось спать.
— Вианор, — спросил оруженосец сонным голосом, — а пещера моего друга не очень обидится, если мы навестим её после легкого сна?
И он тут же уснул.
— Парнишка порядком устал, — заметил Трор.
— Надо думать, — откликнулся волшебник. — Партия с Черным Сэпиром да буря да полет на драконе — и все в один день.
— Да ещё драка с этим рыжим юнгой, — напомнил рыцарь. — А как он смело вчера полез на корабль Хорса, Вианор! Ни тени сомнения. Все-таки, сын Бойтура Сколта — это… это…
— Он также и сын Южаны, — напомнил в свою очередь Вианор. — В четырнадцать лет получить в помощники не кого-нибудь, а серебристого дракона — ну, тут остается только руками развести. По крайней мере, этим не может похвалиться ни один из магов Семиленского круга.
Рыцарь шутливо нахмурился:
— Я вижу, сэр Вианор, ты уже возымел намерения в отношении моего оруженосца. Я-то собирался учить его держать меч.
— Это не мешает ему быть и моим учеником, Браннбог, — серьезно возразил маг. — Раз он унаследовал дар Южаны, то ему надлежит пройти и мою науку. Это неизбежно!
— Я думаю, мальчик сам рассудит, какого пути ему держаться, — так же серьезно отвечал Трор.
Но Грэм спал и не слышал этого спора. Ему снился Эшпор, отец и Миранна… но вот уже его будил Браннбог Трор.
— Эй, мастер Грэм! Как насчет прогулки к пещере?
И они отправились к горе Череп.
— А почему гора так называется? — спросил Грэм.
— С моря она немного похожа на череп, — объяснил маг. — У пещеры два выхода, и они очень походят издали на глазницы. А на вершине полно черепов и костей — оленьих, и коровьих, и всяких. У серебристого дракона там вроде как обеденный стол.
— А…
— Что? Ты не знал, что драконы питаются мясом? — спросил Вианор. — Впрочем, с другой стороны, я бывал в местах, где водятся травоядные драконы.
— Травоядный дракон, сэр Вианор, — вставил Трор, — это просто летающая корова.
— Может быть, — согласился маг, — только крылатая и огнедышащая. И иногда очень-очень большая. Кстати, дракониц и впрямь доят. Я пробовал их молоко.
— Вианор, а почему вы с Трором хотите осмотреть пещеру? Я не боюсь… то есть, почти не боюсь, — поправился Грэм, — но мне кажется, вы рассчитываете там что-то найти — да?
— Может быть, — весело отвечал маг.
За этими разговорами они подошли к одному из выходов. Рыцарь показал на примятые кусты и свежие борозды близ входа:
— Дракон был здесь. День или два назад, не более.
— Возможно, он и сейчас там, — отозвался Вианор.
— Но, Вианор, ты же говорил, что он улетел! — запротестовал Грэм.
— Возможно, мы не заметили, как он вернулся, — спокойно парировал волшебник. — Ну-ка, Грэм, постой минутку молча, — может быть, тебе что-нибудь подскажет твой внутренний голос.
— Н-не знаю, — сказал Грэм, постояв молча. — Я ничего такого не услышал.
— Хорошо, тогда попробуй позвать его вслух, — предложил Вианор.
— Как позвать?
— Очень просто — окликни дракона, спроси, можно ли нам войти.
— Но я не знаю, как его зовут!
Маг положил ладонь на плечо Грэма и очень серьезно сказал:
— Вот — в самую точку, Грэм. Тебе сказочно повезло обзавестись таким помощником. И все же твоя удача — ничто, пока у тебя нет к ней ключа. И этот ключ — имя. Тебе нужно научиться звать своего дракона, вот тогда ты по-настоящему можешь полагаться на его помощь.
— А ты знаешь его, Вианор?
— Может быть. Но тебе нужно открыть его самому, Грэм.
— Но, Вианор, ты ведь поможешь мне!
Вианор с забавным видом почесал подбородок.
— Ну, если ты так просишь, то как-нибудь попробую. Давайте все же войдем в пещеру. Там нет дракона, Грэм, иначе ты бы почувствовал это.
Они вошли и мало-помалу добрались до развилки, откуда стали видны оба входа.
— Браннбог, Грэм, — обратился маг. — Запомните на всякий случай. Мы должны обязательно вернуться через тот же вход, каким сюда попали.
— Почему так?
— Другой выход — дверь в иные миры. Попав туда, можно уже и не вернуться назад. Кстати, через него нельзя и входить в пещеру.
— Я это знаю по себе, — подтвердил Трор. — Когда пробуешь войти, навстречу кидаются разные страшилища. Мне чудом удалось отбиться, когда я впервые побывал здесь!
— В этом одна из причин, почему остров не заселен, — добавил маг. — Все боятся этих страхолюдных видений. Что же — идем дальше! Как, Грэм?
— Я это знаю по себе, — подтвердил Трор. — Когда пробуешь войти, навстречу кидаются разные страшилища. Мне чудом удалось отбиться, когда я впервые побывал здесь!
— В этом одна из причин, почему остров не заселен, — добавил маг. — Все боятся этих страхолюдных видений. Что же — идем дальше! Как, Грэм?
— Идем, — храбро отвечал оруженосец, но голос его охрип.
Они прошли немного, и свет снаружи уже вовсе перестал им помогать.
— Чуть дальше со стен свисают мерцающие сосульки, — сказал Вианор. — Когда привыкнешь, то их света вполне достаточно. Но я думаю, не помешает и нам зажечь немного огня.
Он поднял жезл и на конце его загорелся довольно яркий огонек. Теперь Грэм мог лучше рассмотреть пещеру: ход был весьма широк и высок, недаром здесь мог ползти дракон. А вскоре появились большие красивые сосульки вверху и на стенах, и все вокруг засверкало.
— Такой красоты не сыскать и в ином дворце, — признал Трор, шедший последним.
— Мы ещё не добрались до главных залов, — откликнулся Вианор. — Такого, как там, нигде не найти!
И верно, дальше пошли зал за залом такого сумасшедшего сверкания, что у Грэма не на шутку закружилась голова. Меж тем, они спускались все глубже, и наконец Вианор объявил:
— Здесь. Грэм, Браннбог, — взгляните-ка.
Они стояли перед какой-то полупрозрачной сферой величиной в полтора или два человеческих роста. Внутри её подрагивало как бы некое пламя, а поверхность была прозрачной и одновременно серебристой, как зеркало.
— Что это, Вианор? — спросил совершенно зачарованный Грэм.
— Это яйцо серебристого дракона, — отвечал маг. — Вернее, его подруги. Но отнес его в пещеру дракон.
— И из него выйдет потом дракончик?
— Да, наверное. Через год или около того. Кстати, сфера яйца, насколько я знаю, обладает особыми свойствами.
— Какими?
— Например, свойствами волшебного зеркала. Грэм, встань-ка вот здесь. Браннбог, ты не хочешь взглянуть на себя?
И маг посторонился, пропуская к серебристой сфере Трора. Рыцарь долго и с интересом смотрел на свое отражение.
— Грэм, — негромко подсказал Вианор. — Взгляни на сферу. Что ты видишь?
Юноша вгляделся:
— Там Трор… но не совсем такой, — с удивлением заметил Грэм. — В красивых доспехах… и с мечом в руке… и…
Грэм ахнул — внезапно он увидел в зеркале прекрасную даму, а перед ней на одном колене стоял рыцарь Браннбог Трор, и эта дама возлагала на его голову венец. Затем по поверхности мелькнула золотая молния — и отражение рыцаря пропало вовсе.
— Добрый знак, — заметил маг.
Трор молча кивнул.
— А ты, Вианор? Ты позволишь нам увидеть тебя? — тихо спросил он.
— Позволю, — отвечал маг.
Он встал перед сферой, и в ней появилось его отражение — и вновь оно не совсем совпадало с внешним обликом. Вианор и всегда-то излучал какую-то особую силу, но сейчас зеркало сферы показывало чуть ли не великана царственной стати и мощи. На нем не было короны, но в середине лба его сиял какой-то изумительно красивый камень, и Грэм даже не мог бы сказать, какого он цвета. А затем отражение быстро сменилось видом какого-то огромного цветущего дерева, и вновь сверкнула золотая вспышка, и все исчезло.
— Что ты видел, Грэм? — спросил Вианор.
Юноша описал.
— А себя, себя ты не видел там, подле дерева?
— Н-нет, оно так быстро исчезло, — отвечал оруженосец.
Трор хмыкнул, но замолк, заметив предостерегающий знак Вианора.
— Так… Ну что ж, твой черед, Грэм.
И уже Грэм встал перед серебряной сферой и долго пытался разглядеть свое отражение. Но на этот раз он почти ничего не увидел, — кроме, разве что, каких-то смутных очертаний, как, пожалуй, в сумерки где-нибудь в темной воде. И не было никаких золотых вспышек, ни прекрасных дам, ни чудесных деревьев.
— Ничего, — разочарованно произнес наконец оруженосец. — Очертания фигуры, да и то очень смутные.
— А знаешь, почему так? — спросил Вианор. — Тут две причины. Первая, ты ещё не стал, кем ты можешь стать. А во-вторых, ты совсем не знаешь сам себя. Вот и получается, что зеркало сферы не может тебе показать твое же отражение.
— Но я же видел тебя и Трора! — возразил Грэм.
— Верно, — согласился Вианор. — Но про нас ты кое-что знаешь, и смог это увидеть. А вот про себя ты знаешь совсем ничего.
— И как же мне узнать больше? — спросил Грэм с какой-то странной обидой.
— Хм, возможно, сейчас нам что-то удастся, — потеребил подбородок Вианор. — Может быть, зеркало расскажет про тебя. Если к яйцу серебристого дракона прикоснуться таким жезлом, как мой, — ну и, произнести ещё пару слов, — то оно может предсказать что-то важное… Хочешь ли ты этого, Грэм?
Юноша поколебался:
— А почему бы нет? Стагга тоже предсказывал невесть что, и даже дважды, и… Я согласен.
— Это будет касаться нас всех, — дополнил маг. — Как, Браннбог?
Трор молча кивнул.
И волшебник произнес несколько непонятных фраз и коснулся жезлом серебристой сферы. Раздался довольно громкий чистый звук, и пламя внутри яйца стало мерцать сильнее. В тон ему весь зал заполнило такое же мерцающее хрустальное звучание, исходящее от сферы. А затем из глубины поднялось лицо какого-то юноши в короне, приблизилось к поверхности, губы его зашевелились, и Грэм отчетливо услышал:
— Рыцарь слева и маг справа, двое поведут третьего, и тогда Анорина освободится. Но третий унаследует тому, кто погибнет.
И тут ошеломленный оруженосец понял, что лицо в сфере — его собственное! Он взглянул на своих друзей, и меж тем отражение в сфере исчезло. А Трор и маг стояли с каким-то особенным выражением на лице — задумчивом и удовлетворенном одновременно.
— Надеюсь, что я, — проговорил наконец Трор.
— Надеюсь на обратное, — тут же возразил Вианор.
И они взглянули друг другу прямо в глаза как бы в каком-то немом упорном споре.
— Что значат эти слова, Вианор? — спросил Грэм.
— Поживем — увидим, — нехотя отвечал маг. — Я думаю, пора возвращаться.
И вот уже они снова стояли под лучами анорийского благодатного солнца.
— До захода часа четыре, — определил рыцарь. — Я полагаю, у нас времени как раз на то, чтобы добыть себе рыбы на ужин, а там уж и потолкуем.
— Согласен, — отвечал Вианор. — Кстати, тут недалеко растет орешник. Будет, чем приправить рыбный стол.
И вот в их старом укрытии уже снова трещал костер. Заботу об ужине взял на себя Вианор, и Трор предложил Грэму:
— Как, мастер Грэм, ты не откажешься немного размяться? Полагаю, тебе не худо не только выучить имена драконов, но и знать меч.
Грэм просиял:
— О, Браннбог! С первого дня, как ты оказался в Эшпоре, я только и мечтал о твоих уроках.
Они подобрали два подходящих прута, и на берегу Драконьего острова оруженосец Грэм получил первый урок рыцаря Трора. Сначала Трор испытал Грэма и заключил:
— Для начала не так плохо. Кое-что тебе дала природа, а кое-что, я думаю, показал твой отец. Но это неплохо только для начала.
Трор взял прут, вертикально поставил его на мизинец левой руки и продолжал — причем, прут оставался совершенно неподвижным:
— Есть множество разных боевых приемов и уловок — выпадов, уклонов и прочего такого, чему обучают солдат или, скажем, рыцарей в Кардосе. Кое с чем из этого я тебя, разумеется, познакомлю — просто, чтоб ты знал. Но учиться этому — значит портить свое тело — и не одно только тело. В настоящих школах такого хлама не держат.
Трор сделал паузу и внимательно посмотрел на Грэма.
— Тебе говорили в Эшпоре о таких школах?
— Почти ничего.
— Они разные, — рассказывал Трор. — В одной школе бой понимают как поток силы и учатся направлять её по желанию, — к примеру, вслед острию меча. А в другой считают битву особой игрой, где цель не победить, а получить удовольствие — и вот оно-то и ведет к победе. А то ещё есть школа жонглеров — вот те учатся бою как танцу. Конечно, это особый танец — его танцуют внутри себя. Это понятно?
— Нет.
— Взгляни на этот прут на моем мизинце, — попросил Трор. — По-твоему, как я его удерживаю?
— Наверное, ты каким-то образом сохраняешь неподвижность своей руки, — предположил Грэм.
— Большинство сказало бы так, хотя это попросту невозможно, — возразил рыцарь. — На самом деле все наоборот: и моя рука, и мизинец, и все тело находится в танце — и вот с его-то помощью я и удерживаю этот прут вертикально. Со стороны это выглядит покоем, а на самом деле вся сила как раз в танце. Смотри-ка.
И Трор плавным быстрым движением убрал руку — но прут остался висеть в воздухе без всякой опоры, и лишь через добрые полминуты по дереву пробежала дрожь, и прут упал на песок.
— Я напитал его танцем, — пояснил Трор. — Как бы подбросил в воздух. Многие, опять же, решили бы, что это волшебство, магия, а по-настоящему — это танец, вернее, мое знание тайны танца. Впрочем, все волшебство — это тоже лишь особое знание разных разностей. Вианор, я думаю, расскажет тебе об этом лучше меня.